8.
Том:
Я зашёл в дом и устало выдохнул, будто только что вернулся с войны.
Рекс, как всегда, встретил меня у двери виляя хвостом и глядя своими умными глазами так, будто знал все мои грехи и всё равно любил.
Я наклонился и почесал его за ухом.
— Привет, старик. Ну что, день был хреновый, да?
Скинул кроссовки, кинул ключи на комод, прошёл в гостиную и плюхнулся на диван, который тут же вздохнул подо мной, как будто тоже задолбался.
В голове тишина.
И всё-таки, спустя пару секунд, там появилась она.
Эмма. Вот уж кто ввалился в Роузвилл как ураган.
Я вспомнил её утренний вид: чёртов кошачий колтун на голове, затекшее лицо, шорты с номером 53, будто сбежала с футбольной трибуны, и этот раздолбанный пучок, который держался на честном слове.
Но чёрт побери...
Под всем этим был симметричный ад.
Хорошая фигура. Стройная, с длинными ногами, талией, за которую, будь я слабее, можно было бы схватиться и не отпускать. И эта уверенность, которая пробивалась сквозь усталость и сарказм. Таких сейчас днём с огнём.
Не то чтобы я о ней думал.
Так... мельком.
Всё равно делать нечего, да?
***
Ближе к восьми я уже был готов и подходил к дому. На ужин к Дороти-Фэй идти хотелось примерно как на приём к дантисту, но и отказываться не было смысла.
Переоделся в рубашку и тёмные джинсы, собаку я взял с собой— Рекс уже вертелся возле ног с мячиком в зубах.
— Ну давай, играем, пока бабушка не потребовала манер.
Швырнул мяч через газон, Рекс сорвался с места, как комета.
Возле дома притормозила знакомая машина. Я узнал её с первой секунды. Чёрт. Билл.
И, конечно, он вышел как будто из рекламы полицейского календаря: оперся на капот, скрестил руки и выдал с усмешкой:
— Тоже идёшь на ужин к Дороти?
— Ну как видишь.— буркнул я, не отрывая взгляда от собаки и снова швырнул мяч.
Пауза. А потом:
— Как тебе Эмма?
Я нахмурился.
— А что?
— Да так, просто спрашиваю.
— А тебе она, смотрю, прям в душу запала.— фыркнул я.— Ведёшь себя как школьник.
— А ты чего злишься-то?— Билл усмехнулся.— Ты-то её что, охраняешь?
Я пожал плечами, сдерживаясь.
— Она тебе понравилась, да? — спросил я уже прямо.
Он даже не моргнул.
— А почему нет? Молодая, красивая, вежливая. Я не против встречаться с такой.
— А с чего ты взял, что она с тобой захочет встречаться?
Он усмехнулся:
— Я ей тоже понравился. Это видно.
Тут что-то во мне щелкнуло.
— Знаешь что, я бы стал встречаться с ней только на зло тебе.
Билл засмеялся:
— Вот как. Звучит так, будто ты напрашиваешься на удар в свою наглую физиономию.
— А ты попробуй. — буркнул я и сделал шаг вперёд.
Мы оба наставили руки, как два идиота в старом вестерне.
Первый удар прилетел от меня. Я не церемонился (знал, что он не ударит первым никогда) — в нос.
Он пошатнулся, вытер кровь с носа ладонью и ухмыльнулся.
— Теперь моя очередь.
Его кулак влетел в мою челюсть. Глухой звук, как будто ударил по мешку с песком. Я отшатнулся, и снова пошёл на него.
Где-то рядом залаял Рекс, а я вцепился Биллу в рубашку и толкнул его назад — мы врезались в капот его машины, как два дебила из подросткового фильма.
Послышался женский смех.
Мы оба одновременно посмотрели в сторону дороги. И чуть не выронили челюсти.
По тропинке шла Эмма.
В длинном облегающем платье пастельно-жёлтого цвета, которое так подчёркивало её фигуру, что мне захотелось пристрелить всех мужчин, которые стояли возле своих домов и смотрели на неё.
Рядом шла Лекси в голубых шортах и белой футболке с растрёпанными волосами.
В руках у неё был маленький букетик полевых цветов, а у Эммы — тарелка с чем-то, что выглядело как печенье.
Билл первым нарушил молчание:
— Ну теперь я точно иду на ужин.
Эмма:
Мы с Лекси обсуждали полезность овощей, пока шагали по каменной дорожке к дому Дороти-Фэй.
Ну ладно... я говорила о пользе овощей, а Лекси рассказывала, как однажды почти подавилась брокколи и теперь считает её личным врагом.
Я старалась не думать о том, что в кошельке теперь только мелочь и какой-то купон на бесплатный кофе.
Зато в руках был маленький букетик полевых цветов и тарелка с печеньем, которое я купила с надеждой, что первое впечатление у Дороти я точно вызову хорошее.
И тут я увидела их.
Том и Билл.
На расстоянии всё выглядело... ну, почти мирно.
А потом я поняла, что они дрались.
Причём по-настоящему.
С кулаками, злостью, и яростью на лицах.
Я буквально видела, как у Тома пульсирует жилка на шее, а Билл держится за нос.
И оба, заметив нас, резко замерли. Как два шенка, которых застукали за раздербаненным диваном.
Когда мы подошли к ним ближе, я перевела взгляд с одного на другого.
У Тома разбита губа, у Билла — нос. Они оба выглядели так, будто собрались на ужин в морг, а не к своей бабушке.
Я подняла брови и уставилась на них с тем самым взглядом, которым смотрят хорошие учительницы на старшеклассников, которых застукали за курением за школой.
— Вы что творите?
— Вам сейчас идти на ужин.— произнесла я строго, при этом удерживая тарелку.
Том глянул на меня. Глаза горят, губа в крови, а выражение лица такое, будто он вот-вот скажет что-то глупое. Не надо. Пусть лучше молчит.
Лекси же, довольная, как будто смотрит боевик, закатила глаза:
— Вы, взрослые, такие странные.
— Вот именно.— я кивнула.— А теперь идёмте.
Когда мы подошли к дому, я вдруг почувствовала, как меня накрывает страх. Не паника. Не ужас. А именно спокойный, холодный страх, который застревает где-то в груди и шепчет: «А ты вообще уверена, что тебе сюда можно?».
Я стояла с ребёнком своей сестры, которую, как я уже поняла, здесь если не ненавидят, то как минимум не жалуют.
В руках печенье, которое я не пекла сама, букет, который стоял меньше моего завтрака, и куча неуверенности, которую я изо всех сил пыталась припрятать под ухоженной косой и нарядным платьем.
А позади меня — два красавчика.
Два разбитых красавчика.
Серьёзно, у одного губа как после поцелуя с дверью, у второго нос — как будто пытался поцеловать кулак брата.
Ну да, прекрасное начало вечера. Нормальная такая картина:
Женщина, сестра которой — полное дерьмо, ребёнок и два окровавленных дебила — идём знакомиться с хозяйкой нашего, дай Бог, будущего жилья.
На всякий случай оглянулась назад — Том и Билл шли молча, с одинаково каменными лицами, как будто мы направлялись не на ужин, а на похороны.
Хотя, если ужин пройдёт плохо — это будут мои похороны.
Лекси весело насвистывала, держа в руках букетик, будто вообще не замечала напряжения.
Иногда мне кажется, что эта девчонка самая устойчивая к стрессу из нас всех. Или просто всё уже повидала.
Когда мы поднялись на крыльцо, я ещё раз выдохнула и постучала.
— Эмма, расслабься. Она не кусается.— прошептал Том мне на ухо.
— Если ты сейчас не заткнешься, я укушу.— прошептала я в ответ, не оборачиваясь.
Дверь открылась...