Глава 2
Так уж вышло, что со всеми значимыми для Руслана людьми, его познакомил Захар. А первым в этом маленьком списке был Артур. Сам Захар с Артуром познакомились три года назад. В то время в марте двухтысячного года Артур приехал из поселка в городок, купил трудовую книжку и устроился на свою первую работу на стройке. Захар, тогда еще пятнадцатилетний подросток с кудрявыми темно-русыми волосами и непропорционально длинными жилистыми ручищами, громким ломающимся голосом стремительно ворвался в жизнь Артура.
Юнец появился на стройке ранним утром в первый июньский день. Замешивая цемент, Артур наблюдал, как какой-то паренек умоляет старшего по объекту взять его на подработку. Эта картина не менялась минут пятнадцать, пока старший не смиловался, махнув рукой. Он отправил мальчишку к Артуру, мол, «будет тебе подмога». Паренек то хватался за палку, торчащую из корыта с цементом, то за рукоять лопаты в куче песка, но так и не сделал до самого обеда ничего полезного. На перерыве они выкурили по сигарете, и Захар рассказал, хрипя и плюясь (потому что это была его вторая или третья сигарета в жизни), что окончил девятый класс, живет с бабушкой и старшим братом. А мечтает он вовсе не о красном дипломе юриста, как на том настаивает мамаша-судья. Мечтает он стоять на всех дорогах мира с рюкзаком за спиной и протянутой рукой. Как раз в то время его одноклассник, вернувшийся из Лондона, где пару месяцев учился в языковой школе, «заразил» Захара классической американской литературой, а именно романами Керуака. Впечатлительный малый выпросил у матери все книги писателя, которые та найдет в Сочи. А поработать на стройке его подтолкнула одна из книжных цитат.
— У тебя не одной мозоли, потому что ты ни разу в жизни не работал, - процитировал он, а посмотрев на свои руки, добавил. — Ублюдок!
Артур улыбнулся и сказал, что тот слишком буквально все воспринял. В этот день Захар заработал первую сотню и мозоль на большом пальце руки, и, одухотворенный, отправился домой. Хоть Артур не ожидал его больше увидеть, Захар появился на следующий день. Но строительство у него не шло. Чаще он сидел на корточках поблизости, чертил что-то палками по пыли и говорил, говорил, говорил.
Все лето Артур слушал россказни, а осенью Захар познакомил его с тем самым одноклассником из Лондона. Это и был Руслан — скрытный, угрюмый паренек с коллекцией виниловых пластинок, где по большей части в составе значились мертвые музыканты – барабанщики или вокалисты неважно, и целой папкой картин. Рисовал он только портреты и даже определил для себя любимого художника, Стюарта Сатклиффа, но за палитру не брался – только простой карандаш. Руслан не старался подражать, лишь находил в его картинах столько красок, сколько не находил в буднях своей жизни. Самоучка-художник и ценитель рок-н-ролла Руслан, стеснительный болтун и мечтатель Захар и неотесанный, скромный работяга Артур. Он был старше их на три года и в нем они, изгои среди сверстников и одноклассников, нашли защитника и верного друга.
Что-то еще повлияло на их сближение. Примерно в одном возрасте с разницей в пару лет в жизни каждого случилось что-то, заставившее их измениться. Когда Захару было тринадцать, отец, после долгих метаний окончательно оставил семью. Мать продала дом, который они вместе строили, и приняла предложение работать в суде города Сочи, оставив сыновей Ваню и Захара на попечение бабушки. Руслан в четырнадцать лет потерял маму. Артуру было семнадцать, когда его отец попал автомобильную аварию и с тех пор находился на лечении в госпитале.
Парни проводили вместе почти все вечера летом, катаясь по городу на «девятке» Артура, играя в баскетбол на стадионе, гуляя по парку и заглядывая на танцплощадку. А осенью и зимой собирались по выходным дома у Руслана и разговаривали до поздней ночи, пока Захара не начинала разыскивать по телефону беспокойная бабушка. Год назад Артур и Захар плясали на танцплощадке в парке, провожая школьные годы Захара. Руслана тогда с ними не было. На танцах частенько давали концерты творческие коллективы города, и в тот вечер выступали девушки из городского Дома культуры. Одну из них Артур приметил еще на сцене, а после – разглядел в толпе подружек. Девушка же весь вечер смотрела на ребят, на Артура. И пока тот боролся с робостью, Захар, набравшись храбрости, подошел познакомиться. Он раскраснелся и трещал о том, что пойдет завтра устраиваться в местную газету корреспондентом, приукрашивая свои литературные таланты, неловко обнимал ее за талию в танце и осторожно касался длинных светлых волос, убирая их с ее лица. А потом Варя подошла к Артуру и сама предложила потанцевать. Домой ее провожал он.
***
Пока Руслан разбирался с незваным гостем, Захар заканчивал делать шпаргалки на завтрашний экзамен по обществознанию. Длинные ловкие пальцы складывали кусочки бумаги в гармошку, а в голове крутились мысли о пятничной встрече с друзьями. С Русланом они хоть и виделись почти каждый день, потому что учились на одном факультете, но гулять втроем им удавалось лишь на выходных. Мама следила за успеваемостью Захара даже будучи почти за триста километров. Звонила каждый вечер и по полчаса говорила с младшим сыном. А точнее вела монолог о моральных принципах и важности юридического образования. «Доучишься здесь, и можешь поступать куда хочешь», - говорила она, зная, что это всего лишь слова. Захар только вставлял: «Ага, я понял», когда она делала паузы. Но слышала она «поняв», вместо «понял», потому что Захар не выговаривал звук «л», как и в словах «свадкий», «вадонь» и много других, и это трогало ее сердце, и она начинала сомневаться в своей строгости. Положив трубку, она пару минут сидела без движения, погрузившись в вспоминания: Захар был ее младшим ребенком, послушным и домашним, противоположность старшего Вани. После разговора с сыновьями, она звонила матери, бабушке ребят, и та рассказывала, что Захар приходит домой после полуночи, и сомнения исчезали. «Я позвоню завтра. Мама, пожалуйста, присматривайте с Ваней за ним».
В комнату Захара заглянул Ваня: «Можно?». Он подошел к столу и взял тетрадь. Пролистав ее, он сказал:
- Ладно, не буду проверять. Ты же не расстроишься? Не сильно хочется вдаваться в этот бред.
- Я похож на психа? Конечно, нет.
- Вот и хорошо, а то мне порядком надоела твоя сессия. Но ты все выучил, да? Вдруг мама позвонит, не хочу ей врать.
- Просто не договаривай.
Ваня усмехнулся и подмигнул ему. Он развернулся, чтобы уйти, когда Захар сказал: «Я погуляю с ребятами?».
Ваня замер на мгновение, и, хлопнув его по плечу, ответил: «Давай уже завтра».
Едва Ваня вышел, Захар захлопнул тетрадь и сгреб все шпаргалки в ящик стола. Матрас слегка продавился под его телом, когда он упал на кровать. Он потянулся за книгой, но его отвлек телефонный звонок.
- Вечером к Варе придет Анжела. Ты же хотел с ней увидеться? - сказал Артур. Захар отбросил книжку и вскочил с кровати.
- Я придумаю, как отпроситься у Вани.
И придумал.
Набрав номер Артура через час, он рассказал Артуру план, и ответил: «М-да, я последний раз так друзей отпрашивал, когда во втором классе учился».
Он приехал почти сразу после разговора. Ребята потоптались в коридоре, придумывая для Артура убедительную речь, когда из кухни выглянул Ваня: «А, привет, Артур. Будешь чай?».
Артур поднял ладонь и получил тычок в ребра.
— Мы покатаемся немного... по городу? — пробормотал он.
— Ты б еще сказал, на лавочке возле подъезда посидим. Лучше попейте со мной чай.
Захар стоял немного позади Артура, как бы загородившись им от возможного нападения брата. Растерянный тон друга привел его в уныние, он нахмурился, готовясь услышать очередной отказ. Конечно, Артур спасовал перед двадцатипятилетним парнем. Глядя на одни только внешние данные Вани, спорить с ним Артуру не улыбалось: Ваня был на голову выше, при том, что Артур сам высокий, и гораздо шире в плечах. Кроме того работал в милиции, и не раз бывало, не выходя из образа, ловил у подъезда Захара, вернувшегося домой позже положенного, а вместе с ним двух друзей, и около часа «мылил» парням головы. Несмотря на это, Ваня уважал Артура и видел в нем какой-то одному ему понятный потенциал, говоря: «Этот работает с семнадцати лет и сам себя обеспечивает, с него будет толк. А с этого вашего Русика – нет».
— Максимум, что я могу позволить, посидеть в твоей комнате как мыши. Полчаса.
Ребята с удрученными лицами прошли в комнату. На полу лежала раскрытая книга, Артур взял ее полистать. Из нее торчало множество закладок - свернутых кусочков тетрадных листов.
— Опять перечитываю, — вздохнул Захар и забрал у него книгу. — Знаешь, что мне нравится больше всего? Свобода, которую она дарит. Я когда ее читаю, могу быть кем угодно – хоть Дином, хоть Салом. Лучше, конечно, Дином.
Его перебил стук в дверь. В комнату с глупой улыбкой заглянул Ваня:
— Слышишь, малой, будем считать, уже завтра. Серьезно, валите. Ночуешь сегодня у бабушки. Кстати, через час ты должен быть у нее, - и с усмешкой добавил. - К тебе это, конечно, не относится, Артур.
Когда Захар собрал в рюкзак одежду на завтра, шпаргалки и кое-какие тетрадки, Ваня поплелся за ними, чтобы замкнуть дверь и в коридоре со всей строгостью произнес: «Артур, я отпускаю его под твою ответственность. Доставь его к бабушке через час. Не хочу выслушивать мамину проповедь».
Артуру нащупал в кармане телефон, чтобы следить за временем, а Захара уже было не удержать, он фыркнул что-то себе под нос и выскочил из квартиры.
***
- Можешь сказать мне спасибо, я тебя освободил из темницы, - со смешком поговорил Артур.
- Не ты, а Машка - девчонка его. Видимо, придет к нему, поэтому он так подобрел.
Едва они отъехали, Захара потянулся в бардачок. Немного пошумев, перебирая кассеты, он вдруг повернулся к Артуру с вытаращенными глазами:
— Я забыл побрызгаться дезодорантом.
— Забыв он, - перекривлял Артур. - Думаешь, она сразу кинется тебя нюхать?
Захар зыркнул на него исподлобья и отвернулся к окну, но внезапно его осенило. Он предложил купить шампанское и шоколадку для Вари и Анжелы.
— И перед встречей с ней мне нужно выпить. Поэтому заедем в магазин.
Артур покачал головой.
— И побрызгаться дезодорантом. Ах ты, юный ухажер. Не забывай, дружок, — он постучал пальцем по макушке Захара, — твой брат отпустил тебя под мою ответственность и всего лишь на час.
— А! Черт с этим Ваней. Мне нужно ее увидеть, понимаешь, - парень заныл и скорчил страдающее лицо.
— Выпьешь лимонад, и хватит с тебя.
Артур указал пальцем на магазин впереди, и свернул к тротуару. Захар собрался лететь вперед него, но тот остановил его, попросив подать бумажник.
— Он в бардачке.
Захар бросил бумажник через крышу машины и подошел к Артуру. Тот отсчитал пару сотен и передал бумажник другу.
- На место положи.
Тот кинул его на водительское сидение через открытое окно, а на суровое лицо друга лишь махнул рукой.
— Может, купим текилу?
Артур зло покосился и сказал, что пить сегодня они не будут.
Мысли ребят были заняты лишь одной проблемой, они рьяно спорили о покупке алкоголя, и не обратили внимания на паренька, с которым столкнулись в дверях. Тот на мгновение замешкался, поглядев с интересом на каждого, и выскользнул на улицу.
Выходя, Артур неспеша открывал пачку сигарет, собираясь закурить, а Захар, злобно фыркал, сжимая в мокрых ладонях холодную бутылку лимонада, но вдруг остолбенел на мгновение. Возле водительской двери он увидел парня с просунутой в открытое окно рукой.
— Эй! — закричал Захар. Артур, недоумевая, поднял голову.
Паренек, сдерживая улыбку, вытащил руку и направил на них пистолет. Если бы сейчас Захар не был ошарашен выходкой незнакомца, а понял, что выглядит со стороны, словно герой вестерна, он повел бы себя иначе: заслонил Артура спиной, выставив пальцы в виде пистолета со словами: «Я прикрою тебя, дружище!». Но ребят легко было удивить любым происшествием, ведь их городок был именно тем, «в котором никогда ничего не происходит». Поэтому сердце Захара ухнуло куда-то в пропасть, и он медленно повел глазами на друга. Тот застыл как вкопанный, от неожиданности держа раскрытую пачку вверх дном. Сигареты легко выскользнули одна за другой и посыпались на землю.
— Курите? — сказал незнакомец.
— Будешь? — пробормотал Артур, протягивая пустую пачку.
Паренек усмехнулся и покачал головой. Он медленно присел, не убирая пистолет, и выудил из носка прозрачный пакетик.
— Курите?
Артур и Захар переглянулись: «Наркотики?».
— Это не наркотик, — парень опустил пистолет и начал открывать пакет.
— Ты вообще кто такой? В милицию прокатиться хочешь?
— Прокатиться хочу, но не в милицию, - парень как-то странно повел пистолетом в направлении Артура, и тот отступил. Тут Захар воскликнул: «Эй, это что?». Он подошел ближе и указал на руку парня. Все трое уставились в это место. Под наручными часами виднелась татуировка «On the road».
— Читал Керуака? — выпалил Захар.
— Да я живу как Керуак. Только книжек не пишу.
Ребята подняли на него глаза. Но если Артур смотрел с недоумением, пытаясь разобрать его слова, то Захар внимательно всматривался в лицо парня из любопытства. Его внимания привлекли родинки на правой стороне лица – маленькие, но заметные – одна над губой, другая чуть выше и еще две на скуле, от чего у Захара пронеслась мысль: «Ничего себе, прям Синди Кроуфорд». Артур, не поняв, о чем говорил паренек, тоже присмотрелся к нему, вдруг знает его заочно или видел где-то в городе. «На доске «Их разыскивает милиция», например», - подумал он. Но внешность парня была слишком запоминающейся, а память Артура на лица слишком хорошей. Даже если видел его раз в жизни, запомнил бы. Смуглая кожа и черные всклокоченные волосы наталкивали на мысль, что он большую часть жизни провел где-то у моря, а черты лица, которые так тщательно изучал Захар, могли быть присущи разве что иностранцу.
— Ты неместный?
Парень покачал головой.
— Продаешь наркотики, размахиваешь пистолетом, откуда же ты такой?
— А ты хранитель порядка? Это не наркотики. Я покажу, - паренек открыл пакетик и высыпал на ладонь маленькие красные шарики. – Это пули. Игрушечные. И пистолет не настоящий.
Захар с досадой в голосе заметил, что лучше бы это были наркотики. В этот момент у Артура в кармане запел телефон.
— Ваня звонит. У нас полчаса, дружок, ты не забыл? — он ткнул мобильный в лицо Захара, после чего ответил на звонок.
Артур сел в машину и убрал бумажник в бардачок, но Захар не торопился, он продолжал рассматривать пульки.
— У тебя точно нет ничего для... для расслабления? – прошептал он.
Паренек сверкнул глазами. Не говоря ни слова, он засыпал пульки в пакетики, оставив на ладони одну. Ее он протянул Захару. Артур уже завел машину и крикнул: «Ты едешь?».
— Попробуй, когда останешься один, — быстро проговорил парень. Захар взял вспотевшими пальцами шарик и тот оставил на них едва заметный след красной краски. Оторвав глаза от подарка, Захар выпалил: «Погоди! Как зовут?».
— Макс.
— Может, еще увидимся?! - крикнул Захар ему вслед.
***
С Анжелой Захар не встретился. Позвонил Ваня и предупредил, что мама собирается звонить бабушке.
Пока они неслись к дому бабушки, Артур старался утешить Захара:
— Никуда не денется твоя Анжела, увидишь ее в другой раз.
На пороге дома Захара встретила бабушка и усадила ужинать. Это была невысокая, стройная женщина, в следующем году ей исполнялось семьдесят. Она не была похожа на обычных бабушек, не носила платков, не ходила рано утром в поликлинику и не жаловала вниманием Господа. А верила больше всего на свете в то, что Захар до сих пор остается послушным мальчиком. Она бегло просмотрела расписание пар, которое висело на холодильнике, и остановила палец на пятничном.
— Ночуешь у меня. Мама уже звонила, я предупредила ее. Что у тебя завтра?
— Экзамен завтра. Так мама уже звонила? Я тогда схожу к Артуру.
Женщина опустилась на стул напротив него и сложила руки перед собой, как примерная ученица.
— Вместо того, чтобы повторять, ты гуляешь?
— Ба, я все выучил. Я пойду, мне Ваня разрешил.
— Ваня ему разрешил. Ничего не знаю, - ответила она, и поднялась из-за стола. — Где учебники?
Держа руку на кармане джинсов, Захар смотрел, как бабушка разбирает его рюкзак. Он проглотил вместе с последней ложкой супа возражения, крутившиеся на языке, и взялся мыть тарелку.
— Пошел повторять, спокойной ночи, — бросил он и поспешил в свою комнату. Включив настольную лампу и задернув штору на единственном окне, он принялся шарить в кармане джинсов, и, нащупав то, что искал, раскрыл перед носом ладонь. На ней лежала таблетка, завернутая в фольгу из пачки сигарет, которую он взял у Артура. С замиранием сердца он развернул фольгу, и вдруг насторожился и прислушался к шуму телевизора. Бабушка никогда не беспокоила его, если он закрывался в комнате, она не могла представить, что ее дорогому прилежному внуку, которого она на протяжении многих лет каждый день собирала в школу, может прийти в голову делать за закрытой дверью что-то нехорошее. «Захар сказал «спокойной ночи», значит, пошел спать», - она была уверена. Парень прильнул к двери, на всякий случай проверить, не слышатся ли ее шаги, и, не дыша простоял с минуту, держа трясущимися пальцами таблетку. Она уже была белой. Раздумывая последние мгновения, он присел на кровать. «Что говорят взрослые, умные люди? Не брать ничего у незнакомцев! Как живут взрослые, умные люди? Скучно живут». Ему вспомнились слова Максима: «Я живу как Керуак».
— Чтобы это значило? Надо найти этого Макса... и спросить. Я ведь собираюсь завтра встать с утра и пойти в колледж, - тихо проговорил он таблетке. — Завтра у меня экзамен. Позвоню бабушке в двенадцать, а вечером... Вечером найду Максима.
После этих слов он отправил ее в рот и развалился на кровати. «Я могу быть кем угодно – Дином или Салом. Лучше, конечно, Дином» — думал он, расстегивая джинсы. С едва уловимой улыбкой на губах, которой его одарила эйфория, растекающаяся по телу, прошептал: «Для тебя я буду Дином, Анжела».