Рогатый

Маверик послушно шагал рядом, хрупкий и угловатый, но шёл, не спотыкаясь. Он даже не ржал, только тихо фыркал, разглядывая мир, как будто впервые. Кэйт шла рядом, придерживая его за тонкую верёвку — больше символически. Вряд ли он бы сбежал.

Хлев был старым, но уютным — от стен пахло соломой, яблоками и немного навозом. В стойлах стояли её лошади: старая Белль, чёрный жеребец по кличке Дикси и юркая молодая кобылка Луна. Все трое настороженно подняли головы, когда Кэйт ввела новичка.

Маверик остановился. Уши у него слегка прижались. Дикси фыркнул, мотнул головой. Луна зашевелила ушами и попятилась.

— Спокойно, ребята, — сказала Кэйт, мягко, но с твёрдостью, которую животные уважали. — Это свой. Просто... странненький.

Белль издала низкий тревожный звук и шагнула назад, будто ей что-то не понравилось.

Кэйт оглянулась на Маверика — тот стоял спокойно, но его рога, даже крохотные, выглядели чужеродно среди обычных морд. Он опустил голову, будто не хотел никого пугать.

— Эй, малыш, — прошептала Кэйт и опустилась на корточки. — Тебе не обязательно быть как они. Ты просто будь собой.

Он посмотрел на неё, тихо фыркнул и ткнулся в её плечо. Уже второй раз.

Она улыбнулась и повела его в отдельную стойлу — пустую, с мягкой подстилкой.

— Это теперь твой дом, Маверик. Надеюсь, ты не из тех, кто грызёт дерево. Мне и так чинить полсарая надо.

Он лениво улёгся на солому, поджав ноги, и смотрел на неё с таким видом, будто был здесь всегда.

В этот момент на крыльце раздались шаги.

— Мы поедем, — сказал Джесси, придерживая дверь. — Шелби хочет заскочить в город — ей нужно купить какие-то «сумасшедшие серьги, чтобы наконец кого-нибудь зацепить».

— Я не это говорила! — возмутилась Шелби от машины. — Я сказала, что в этих серёжках мужчины будут падать в обморок. От красоты. А не «зацепить». Придурок.

Кэйт хмыкнула:

— Всё равно звучит как ловушка для оленей. Только рогатые уже у меня.

Шелби скривилась, но махнула рукой.

— Ладно, ковбойша. Развлекайся со своим чудиком.

— Увидимся в субботу, — кивнул Джесси. — И постарайся не приручить кого-то с хвостом и копытами за это время.

Кэйт лишь отмахнулась, наблюдая, как пикап уезжает в пыль.

Когда тишина снова легла на ранчо, она вернулась в хлев. Маверик уже лежал, свернувшись калачиком, но не спал — его глаза светились в полутьме, как два фонаря.

— Ты и правда странный, малыш, — прошептала она. — Но, может, это не так уж плохо.

Он моргнул медленно. Как будто соглашался.