Глава 2
Ночную тишину пронзил женский крик. Он раздавался из узенького переулка и разлетался по спящему портовому городу, отражался от стен из песчаника и закрытых ставней. Однако никто не спешил помочь, никому не было особого дела.
Никому, кроме одного человека.
По деревянным крышам неслась тень. Она двигалась совершенно бесшумно, скользя по балкам и перилам балкончиков. Позади развевались, подобно крыльям, пола чёрного плаща. Легкий ветер грозил скинуть натянутый на голову капюшон. Непослушные прядки тёмных волос лезли в глаза, мешая обзору.
Улочки города освещались лишь луной и развешанными по домишкам и зелёным деревьям замысловатыми гирляндами из магических фонариков. Однако глаза молодого человека, перепрыгивающего с одной крышы на другую, уже успели привыкнуть к мраку.
Он почти достиг переулка. До ушей доносились глубокие голоса:
— Гони сюда ожерелье, полукровка!
— Зря воздух тратишь. Разве тебе не говорили, что нельзя разгуливать одной по ночам?
Слова заставляли кровь юноши кипеть от гнева. Он бежал без остановки, и, несмотря на то, что над бровью успели выступить капельки пота, его дыхание оставалось ровным. Климат Линвейла не сильно помогал — что зимой, что весной на Тирийских островах было душно и солнечно. Однако цветущая круглый год растительность служила отличным укрытием от посторонних глаз. Воздух был наполнен ароматом цветов и травы вперемешку с солёным бризом. Сам порт раскинулся слева. Чернильные воды океана сливались с ночным небом, судна мерно покачивались на волнах, бившихся о скалистый берег. Днём там было не протолкнуться — сотни лодок и шхун причаливали в Линвейл каждый день. Однако сейчас можно было разглядеть лишь небольшую группку торговцев.
Юноша умело переставлял ноги и балансировал, словно акробат, на брусьях домов. У него было много времени, чтобы натренировать выносливость. К тому же, беготня по крышам уже представляла из себя обычную рутину.
Наконец, молодой человек достиг постройки, формирующей часть переулка. Внизу, вжавшись в стену, стояла девушка. По ее приспущенным заострённым ушам и лавандовой коже можно было понять, что она была эрином. На тонкой шее поблёскивало рубиновое ожерелье. Путь девушке преградили двое мужчин, высоких и хорошо сложенных. Они самодовольно ухмылялись, вертя ножами. Лезвия угрожающие переливались в лунном свете.
— Прошу, — взмолилась девушка. — Отпустите меня!
Один из разбойников расхохотался, будто невинная рассказывала какой-то анекдот.
— Ну, разумеется! Милости просим.
Он выставил вперёд руку с ножом, издевательски приглашая девушку пройти вперёд, к заветному выходу на большую дорогу. Той хватило ума не шевелиться.
Медлить было нельзя. Либо разбойники ранят девушку и заберут ожерелье, либо сделают что-то похуже. Молодой человек скрипнул зубами и прикинул расстояние от крышы до земли. Решив, что проделывать трюк безопасно, он спрыгнул вниз.
В следующее мгновение юноша мягко приземлился перед девушкой, заставив разбойников вздрогнуть и отскочить. Он выпрямился, поправив скрывающий лицо капюшон, и закрыл девушку собственным телом.
Разбойники растерянно моргнули, затем ухмыльнулись, оголяя кривые зубы. Их улыбки были волчьими.
— Думаешь, нас можно напугать паркуром, парень? — рявкнул один.
Молодой человек не шелохнулся, продолжая упрямо стоять на месте.
— Уйди с дороги, если не хочешь неприятностей, — предупреждающим голосом проговорил другой. — Первое и последнее предупреждение.
Тогда юноша в капюшоне потянулся к висевшим на поясе ножнам. Его рука, облачённая в кожаную перчатку, сжала рукоятку золотистой шпаги. Одним ловким движением он обнажил оружие и встал в боевую стойку.
— Ты об этом пожалеешь! — рявкнул разбойник и кинулся на новоприбывшего.
Тот грациозно увернулся и подставил нападавшему подножку. Разбойник споткнулся и полетел лицом в грязь. Тем временем, молодой человек рванул к другому мужчине, рассекая воздух шпагой. Мужчина блокировал нападение ножом и оттолкнул юношу.
Девушка-эрин выкрикнула предупреждение. Как раз вовремя — юноша успел обернуться и избежать лезвия второго бандита. Завязалась настоящая драка. Юноша вертелся и крутился, отбивая атаки с двух сторон сразу. Лязг металла звенел в ушах, пульс участился. Затем молодой человек сделал резкий выпад и ранил одного мужчину в ногу. Тот вскрикнул и попятился. Пользуясь моментом, юноша пнул другого нападавшего в грудь, выбив весь воздух из его легких. Разбойник зарычал от боли и отлетел назад, ударившись головой об стену дома. Его глаза закатились, и он рухнул на землю, потеряв сознание.
Юноша выпрямился и развернулся к раненому мужчине. Тот уже ковылял прочь из переулка, придерживая раненое бедро и оставляя за собой кровавый след. Однако молодой человек не собирался отпускать его. Он медленно, почти крадучись, последовал за разбойником, словно кот, загнавший в угол мышь. Тот бросил краткий взгляд через плечо и заметил темную фигуру. На его бледном лице отразилась паника. Бандит поспешил, ковыляя быстрее, но молодой человек нагнал его через несколько шагов.
— Не так-то быстро, — пробормотал он, схватил разбойника за шкирку и опрокинул на землю.
Бандит вскрикнул и попытался отползти, но юноша надавил ногой ему на грудь, пригвождая к месту.
— Нет! — прохрипел разбойник, извиваясь под сапогом. — Прошу, не надо!
Юноша надавил сильнее и склонился над своей жертвой. В его глазах цвета хвои отразились холодная ярость и презрение.
— Нужно было думать раньше, — угрожающе тихим голосом проговорил он, — когда вы решили пристать к ни в чем не повинной девушке.
Разбойник смотрел на него широко распахнутыми от ужаса глазами. Желая прекратить тратить время на пустую болтовню, юноша схватил бандита за рубаху, приподнял, занёс кулак и врезал ему по лицу. Раздался хруст, и молодой человек подумал, что сломал мерзавцу нос. Мысль вызвала в нем удовлетворение. Разбойник лишился чувств и рухнул на землю.
Юноша выпрямился, восстанавливая дыхание. Он оглядел поверженных негодяев, определенно довольный своей работой.
— Спасибо, — послышался шёпот за его спиной.
Молодой человек развернулся, на ходу убирая шпагу обратно в ножны. Девушка мило ему улыбалась, оглядывая его с головы до пят с нескрываемым любопытством. Он лишь кратко кивнул.
— И правда, не стоит ходить одной по ночам, — сказал он, придавая голосу мягкость, и кивнул на лежащих разбойников. — Эти мерзавцы — далеко не единичный случай. Тебе следует быть осторожнее.
Девушка кивнула, ее короткие кучерявые волосы, походившие на облако, подпрыгивали в такт ее движениям. Слегка светящиеся золотистые глаза вглядывались в лицо спасителя.
— Погоди минутку, — вдруг обратилась эрин. — Ты ведь Ворон? Тот самый Ворон?
Молодой человек не ответил. Прозвище он получил недавно. Вот уже полгода он жил на Тирийских островах и пытался адаптироваться к новой жизни. Любые воспоминания о прошлом влекли за собой душевную боль и тоску. Ненависть к себе съедала его изнутри, сменялась жалостью и перерастала в ярость. Это было в самом начале изгнания и продолжалось долгие месяцы, пока противоречивые эмоции окончательно не перегрузили юношу.
Тогда и наступила тишина. Гул мыслей в голове затих, боль в сердце исчезла, уступив место опустошенности. Тогда молодой человек и решил запереть ту дверь своей души, за которой скрывалась эмоциональная часть его личности. Чем переживать всю эту боль, лучше не чувствовать вообще.
Единственное, что помогало ему расслабиться, — это ночные вылазки. Юношу прозвали местным мстителем, который ловил бандитов и защищал невинных под покровом ночи. Он носил чёрный плащ, из-за чего островитяне и придумали прозвище Ворон. Ведь юноша, подобно птице, порхал между крышами, скрывался в тенях и набрасывался на добычу. Драки с разбойниками позволяли ему выпустить пар и не потерять сноровку. Это было необходимо, если он хотел выжить, ведь король назначил за него весьма крупную награду. Теперь любой прохожий мог оказаться охотником за наживой, любая неосторожность могла стоить юноше свободы, а может, и жизни.
— Не знаю, откуда ты взялся и зачем ты это делаешь, — вырвал Теодора из потока мыслей голос девушки, — но я благодарю тебя от лица всех жителей Линвейла. Твое решение благородно.
Делеон ограничился кратким кивком, развернулся и направился к большой дороге, держась в тени деревьев. Только когда переулок окончательно скрылся из виду, он снял капюшон и вытер рукавом пот со лба. Его чёрные волосы ещё больше завились от влажности, и Тео провёл по ним пятерней, пытаясь пригладить непослушные волны.
Улицы Линвейла пустовали. Стояла глубокая ночь, и в это время островитяне либо спали, либо пропадали в тавернах. Именно в одно из таких заведений и направлялся сейчас Теодор. За последние полгода посещение таверн вошло у него в привычку. Эль, который Делеон раньше не любил, теперь стал одним из средств отвлечения. Алкоголь помогал забыть боль и страдания, помогал заполнить пустоту и заглушить внутренний крик о помощи.
Ведь, в конце концов, никто не придёт. Никто не поможет. Можно было полагаться только на себя.
Дорога к таверне заняла несколько минут. Наконец, перед Тео предстало одноэтажное строение, сложённое из деревянных брусьев. Табличка, висевшая на массивной двери гласила: «Золотая рыбка». Именно в этом заведении Теодор любил выпить и посидеть наедине со своими мыслями.
Делеон вновь поднял капюшон, толкнул тяжелую дверь и очутился в душном помещении, переполненном посетителями, музыкой и оживленными голосами. В воздухе стоял запах алкоголя и пота. У самой дальней стены сидел бард и играл на лютне, напевая серенаду о любви. Посетители хохотали, плясали и подпевали.
Тео протиснулся вперёд, виляя между извивающимися телами островитян, к левой стороне, где находилась внушительная барная стойка. Там, облокотившись о деревянную поверхность и оживлённо переговариваясь с посетителем, стоял хозяин таверны — долговязый мужчина со смуглой кожей и курчавыми волосами. Заметив Теодора, он кивнул в приветствии, извинился перед клиентом и приблизился к той стороне стойки, где разместился Делеон.
— Добро пожаловать, парень, — обратился к новоприбывшему хозяин. — Тебе как обычно?
Тео кивнул и уселся на высокий деревянный стул. Хозяин щедро наполнил медную кружку пенящимся напитком и протянул Делеону.
— Благодарю, Шеин, — пробормотал принц Запада.
— Не за что. Ну, как идет? Расскажешь что-нибудь?
Возможно, Шеин был хорошим собеседником, но Тео знал негласное правило таверн — здесь ничто не остаётся секретом. Он не мог заикаться о своей жизни, не мог даже назвать собственное имя. Любая информация имела свою цену, а по его следу мог идти далеко не один охотник за головами.
Когда молчание Теодора затянулось, Шеин вздохнул, и его губы расплылись в слабой улыбке:
— Ты сегодня угрюмее, чем обычно.
Пару раз у Тео завязывался разговор с хозяином, но состоял он преимущественно из самых обтекаемых фраз, по которым невозможно было понять, кто же принц на самом деле. Однако в их первую встречу Шеин сразу догадался, что Тео был нездешним. Видимо, выдало произношение, к тому же, Шеин хорошо знал всех посетителей своего заведения.
— День выдался долгий, — кратко бросил Тео, отпив из своей кружки.
Шеин изучал его внимательным взглядом, но решил не допытываться и отошёл к другому клиенту, оставив Тео наедине. Делеон был этому только рад. Он помассировал виски — от шума у него разболелась голова — и на мгновение прикрыл глаза.
Сегодня был его двадцатый день рождения. Раньше он проводил этот день за пределами замка, в уютной мастерской, смеясь вместе с Киллианом и Дианой. Они всегда готовили ему сюрпризы — торт, который сами же испекли, рисунки, всевозможные клинки, перстни и многое другое. Все подарки Тео ценил как зеницу ока, ведь они напоминали ему о том, что у него есть дом, который не представлял собой величественный белокаменный замок и роскошные залы. Дом был простеньким деревянным помещением, в котором вечно кипела жизнь и царил уют. Дом носил два имени — Киллиан Розано и Диана Лоуи.
Сердце заныло, а в горле встал ком. Это был первый день рождения без него, без кучерявого инженера-мечтателя и лучшего друга. Прошло полгода с его смерти, но скорбь по-прежнему разрывала Делеона на части. Даже убийство Фредерика не принесло ему успокоения — Киллиана уже было не вернуть. Теодор будто лишился части себя — Кей знал принца лучше него самого. Он лишился брата и соратника, и в его сердце разверзлась настоящая пропасть, поглотившая Делеона с головой.
Глаза защипало. Тео мотнул головой и сделал долгий глоток эля. Алкоголь приятно щекотал горло. С глухим стуком принц поставил кружку на стойку.
Он заслужил это, заслужил одиночество и угрызения совести. Он наломал столько дров, что вернуть все на круги своя представлялось невозможным. Он предал своего отца, предал девушку, которая решилась ему довериться, предал себя. Возможно, он поступал так из благородных целей, но результат его поступков был разрушительным.
Тео вспомнил ее лицо, ее глаза цвета серебра, в которых отражались такая уязвимость и боль, что он ненавидел каждую клеточку своего существа. Он вспомнил, как дрожал ее голос, как императрица, завладевшая ее телом, грозилась пронзить кинжалом его сердце.
«Ты лжец! Ненавижу!» — кричала она, и Тео не до конца понимал, слышал ли он Вивиану или Эвелин.
Каким же он был глупцом! Никакое одобрение отца, никакое королевство не стоили того, чтобы разбить Эвелин сердце. Жаль, что Тео был слишком поглощён собственными проблемами, чтобы это понять.
Делеон даже не заметил, как осушил до дна кружку. Он подозвал Шеина и попросил налить ему ещё. Он был готов выпить ещё десяток таких кружек, чтобы заглушить этот хор ненавистных мыслей. Шеин повернул краник, наполнил сосуд пенящимся напитком и поставил перед принцем. Тео потянулся к ручке.
— Паршиво выглядите, ваше высочество, — вдруг раздался знакомый мужской голос.
Тео замер, рука инстинктивно потянулась к скрытому плащом кинжалу. Сердце пропустило удар. Делеон повернулся, его взгляд перехватили лазурные кошачьи глаза. Пальцы, сжимающие рукоятку кинжала, немного ослабили хватку.
Перед принцем стоял Лис. Его алые длинные волосы были стянуты на затылке, но несколько непослушных прядей выбились из прически и падали на лицо. На губах пирата играла самодовольная улыбка. Полосатая рубашка была измята и расстегнута до самого торса, будто капитан только встал с постели.
Тео удивлённо уставился на пирата, на секунду лишившись дара речи. Как он его нашёл? Слышал ли его кто-нибудь? Делеон обернулся по сторонам и, убедившись, что никто не обращает на них внимание, проговорил:
— Что ты здесь делаешь?
— На самом деле, я хотел задать тебе тот же вопрос, — отмахнулся Лис и плюхнулся на ближайший стул.
Тео прищурился и отвернулся, угрюмо молча. Лис хмыкнул и попросил налить ему выпить. Через мгновение перед ним уже стояла полная до краев кружка. Пират глотнул эля и вновь обратился к Теодору:
— Я слышал, тебе пришлось несладко. Думаю, король перегнул палку. Изгнать собственного сына... — он цокнул языком и покачал головой. — Сильно.
Делеон скрипнул зубами, все ещё игнорируя пирата.
— Но можно посмотреть на это и с позитивной стороны, — продолжил тот. — По крайней мере, ты жив. Немногие предатели могут похвастаться этим.
— Как ты меня нашёл? — не удержался от вопроса Тео.
Лис ухмыльнулся и упёр локти в барную стойку. Удовлетворённое выражение на лице указывало на то, что вопроса он ждал.
— До меня дошли слухи о загадочном мстителе, хозяйничавшем в порту, — ответил он. — Как ты знаешь, я очень люблю докапываться до сущности вещей. Вот и решил проверить, что из себя представляет этот Ворон. Думал, он может помешать успешному ведению дел. Я был готов ко многому, но, должен признать, ты застал меня врасплох.
Тео посмотрел на собеседника, пытаясь понять, что ему нужно. Лис был самой непредсказуемостью. Когда он схватил ребят в плен, Тео думал, что все пропало. Однако Эвелин заключила с капитаном сделку, и тот их отпустил, несмотря на то, что у него в заложниках были два анирийских принца. Никто не может предугадать следующий шаг этого человека, поэтому с ним нужно быть осторожным.
— Ты проделал такой путь, чтобы найти Ворона? — скептически спросил Делеон.
— Я часто бываю в Линвейле, — пожал плечами Лис. — Порт — замечательное место для заработка.
Тео нахмурил лоб.
— Спокойно, я не пришёл, чтобы схватить тебя и отвезти к королю Запада. Вернее, изначальный план как раз состоял в том, чтобы тебя схватить, но я не знал, что Вороном окажется бывший анирийский принц. Теперь ситуация изменилась. Можешь убрать кинжал.
Брови Теодора взлетели вверх. Хотя удивляться было нечему — о навыках Лиса ходили легенды. Он был опаснейшим пиратом в Парс Амиссе. Разумеется, он заметил положение тела Тео и угадал, что тот тянется к оружию.
Делеон выпрямился, засунул кинжал обратно в ножны и исподлобья посмотрел на капитана. Лис удовлетворенно улыбнулся.
— Думал подзаработать, капитан? — бросил Теодор.
— Деньги лишними не бывают, мой дорогой друг, — пожал плечами Лис. — Как поживают остальные? Холтон признался, что соскучился по блондинчику.
Плечи Тео напряглись. При упоминании Киллиана что-то внутри оборвалось, а дыра в сердце стала ощутимее. За полгода Делеон привык к пустоте внутри, смирился, что Розано больше нет, но стоило только вспомнить его звонкий смех, его ухмылку и сверкающие глаза, как горечь утраты становилась невыносимой.
Теодор сглотнул вставший в горле ком и вперил остекленелый взгляд в собственную кружку. Когда он заговорил, голос его был хриплым и приглушённым:
— Его больше нет.
Лис умолк, улыбка сползла с его лица. Тем временем, бард начал напевать другую серенаду, а посетители весело подпевали ему. Раздался чей-то хохот. Где-то разбилась бутылка. Оживленные голоса звенели в ушах Теодора. Напряжение в его теле росло с каждой минутой.
Как же ему хотелось уйти отсюда! Убежать прочь из этого места, прочь от Лиса, прочь от воспоминаний. Как же он хотел забыть!
— Сожалею, — пробормотал пират. — Да позаботится Нера о его душе.
Тео не мог выдавить из себя ни единого слова. Перед глазами вновь предстало лицо Кея, испачканное кровью и грязью. Он вспомнил, как огонь поглотил его тело и наступила тишина, затем он увидел знакомые глаза цвета грозовых туч, успокаивающий голос заполнил сознание.
«Остановись. Ты думаешь, он хотел бы этого для тебя?»
— Вижу, — нарушил затянувшееся молчание Лис, — ты держишься молодцом. Твои ночные...похождения помогли тебе не потерять форму.
Он кивнул на мускулистые руки Делеона, покоящиеся на стойке. Рукава темной рубахи были закатаны выше локтей, оголяя испещрённые шрамами предплечья принца. Выше ткань обтягивала бицепсы.
Ночные вылазки Тео почти всегда сопровождались потасовкой и серьезной дракой. Соперники были самые разнообразные — от воришек до настоящих бандитов. В большинстве случаев Делеону удавалось отделаться парочкой синяков, но иногда попадались более достойные соперники. Тео оставалось самому перевязывать и зашивать себе раны, сжимая зубами ремень и удерживая крики. Боль была невыносимой, но, по крайней мере, она проясняла его разум. Потребность в оказании самому себе медицинской помощи развила в юноше настоящий навык.
Однако Тео проигнорировал «комплимент» Лиса, решив спросить о том, что действительно имело значение:
— Какую награду отец назначил за мою голову?
Лис колебался минуту. Он покачал головой и развернулся лицом к резвящимся посетителям таверны, облокотившись локтями о стойку. Его вальяжная поза была лишь иллюзией — от Тео не ускользнуло то, как напряглись плечи пирата.
— Триста тысяч золотых лун, — наконец, ответил капитан.
Тео будто ударили под дых. Он не шелохнулся, однако все внутри него содрогнулось. Триста тысяч лун... Этой суммы хватило бы на покупку особняка в столице, шхуны и десятков клинков из элитийской стали. Луис Делеон оценил жизнь сына в триста тысяч лун. Теодор не был удивлён.
Тогда почему ему было так больно?
С губ Делеона сорвался смешок. Лис повернулся к собеседнику, в его глазах отразилось что-то между удивлением и состраданием. Теодору не нужна была его жалость, она вызывала у принца отвращение к себе.
— Я уверен, что король блефует, — вдруг поделился Лис.
Тео обратил на собеседника непонимающий взгляд.
— Он ни за что не расстанется с такой крупной суммой, особенно, когда страна находится в таком бедственном положении.
Дыхание Делеона перехватило.
— Что ты имеешь в виду? — выпрямился принц.
— После войны король не уделял особое внимание народу. Люди исстрадались, работу найти все труднее, многие продавали жильё, чтобы выжить. Больницы были переполнены ранеными, но ресурсов на лечение было недостаточно. Многие так и не дождались помощи.
Вдоль позвоночника Теодора пробежал холод. Неужели Луис был настолько безответственен и глуп? Неужели он бросил свой народ на произвол судьбы, а сам нежился в уютных комнатах замка? Кровь Тео забурлила от ярости. Как он мог так поступить?!
— Единственным спасением Запада все это время была королева Мария, — на губах Лиса заиграла полуулыбка. — Твоя мать скрытно от короля и советников помогала больницам и другим учреждениям, даже посетила город-призрак Ирейм.
При упоминании матери Тео захлестнула тоска. Он вспомнил доброе лицо королевы, морщинки вокруг ее глаз, когда она улыбалась, ее объятия. Он ничуть не удивился тому, что Мария решила ослушаться мужа и помогла народу — его мать всегда была жемчужиной, величайшей драгоценностью всего королевства. Люди любили ее.
Затем перед глазами Делеона предстало ее искаженное ужасом лицо. На ее щеках, словно бриллианты, блестели слёзы. Тео разочаровал ее, разбил ей сердце. Должно быть, она презирала своего сына-предателя. «Неправда,» — раздался тонкий голосок в уголке его сознания. — «Если бы она тебя ненавидела, не просила бы короля сжалиться над тобой.»
Она ведь что-то шептала Луису перед тем, как тот вынес Тео приговор. Недовольство на лице короля было ясным, как день. Лис тоже подметил, что для Луиса Делеона было нехарактерно оставлять в живых предателя.
Теодор тяжело сглотнул, осознание накатило на него ледяной волной. Мать спасла его. Спасла, даже не подумав о последствиях.
— Ирейм, — голос Тео был хриплым и тихим. — Ты назвал его «городом-призраком».
Лис кивнул.
— Армия Фредерика камня на камне не оставила. От Ирейма остались одни руины, выжившие были вынуждены перебраться в соседние деревни, — рассказал он.
Тео покачал головой, отгоняя картину серого города, охваченного огнём. Будучи принцем, он был слеп, не видел того, что происходило под самым его носом. Люди в Ирейме бедствовали, работали не покладая рук за гроши. Тео же не предпринял ничего, чтобы улучшить жизнь в приграничном городке, он даже не знал о том, что там происходило. Знал ли отец? Если даже король и был в курсе, то ему не было до этого дела.
Может, Луис сделал королевству одолжение, лишив Тео права на престол? Возможно, юноша стал бы не лучшим королем, чем собственный отец.
Мысль ему претила.
— Такими темпами дойдёт до настоящего восстания, — пробурчал Делеон. — Как ты выразился, страна и правда в бедственном положении.
— Несомненно, — согласился пират. — Но если бы проблема была только в этом...
Заметив вопросительный взгляд Тео, Лис выпрямился. Он полностью развернулся к собеседнику и наклонился вперёд, уперев локти в бёдра, его глаза сверкнули в свете свечей. Теодор пододвинулся ближе, неприятное чувство сдавило желудок.
— Меня не просто так называют торговцем сведениями, парень, — проговорил Лис, и в выражении его лица Тео заметил хитрость того самого преступника, наводившего страх на всех моряков. — Фредерик унёс с собой в могилу множество секретов. Однако один из них все-таки выплыл наружу.
— О чем ты? — напрягся Теодор.
— Вивиана Мольвинтейл, императрица Иммаруса, умерла двадцать три года назад. Фредерик хотел воскресить ее, поэтому и начал эту войну. Он что-то искал, что-то ценное, что помогло бы ему вернуть жену с того света.
Беспокойство Теодора нарастало с каждой секундой. Он вспомнил про дневник Азитора, который теперь хранился в Восточной Анирии, у Малькольма Картера, отца Эвелин. Вспомнил, как Вивиана завладела телом Ив, терзая девушку изнутри.
— Императрица умерла спустя несколько месяцев после того, как родила Фредерику детей, — продолжил Лис. — Близнецов, мальчиков. По слухам, наследники обладают такой сильной чёрной магией, что во время беременности матери буквально высосали всю ее жизненную энергию. Организм императрицы был истощён.
Тео выпучил глаза, ошеломлённо уставившись на капитана. У Фредерика есть сыновья. Это все усложняет. Захотят ли они мстить за отца? Короновали ли их? Продолжат ли они кровавую политику императора? В голове вертелась куча вопросов, каждый из которых загонял Теодора все дальше и дальше в пещеру паники.
— Его сыновей, — медленно спросил Делеон, — уже короновали?
Лис отрицательно покачал головой, выбившиеся из хвостика алые пряди плясали в такт его движениям.
— Слышал, они собираются в скором времени решить этот вопрос, — ответил он. — Но сомневаюсь, что анирийские короли будут на первом месте в списке приглашённых гостей.
Тео потёр висок, прикидывая следующий шаг Иммаруса. Проблема заключалась в том, что он даже не подозревал, на что способны эти двое. От сыновей Фредерика можно было ожидать чего угодно. Эта неизвестность угнетала юношу.
— Если они так могущественны, как ты говоришь, — сказал Делеон, — то у Анирии большие проблемы.
— И что ты будешь делать?
— Ничего. Если ты забыл, я уже не принц. Для короля я не больше, чем надоедливое насекомое. Теперь королевство — это забота Энзо.
Лис одарил Тео долгим оценивающим взглядом. Сказать эти слова вслух было тяжело, но это помогло Делеону поверить в реальность своей ситуации. Все эти месяцы он был будто во сне, в своём худшем кошмаре, и не до конца верил в происходящее. Какая-то предательская часть него продолжала упрямиться и отрицать, все ещё сохраняя веру в то, что король простит сына.
Глупость.
У короля теперь новый наследник — Энзо Делеон, кузен Теодора. Все дела пошли под откос как только Энзо приехал в Люмьер. Тео был слишком слеп, чтоб подметить это вовремя. Кузен всегда завидовал его положению, всегда хотел занять место возле дяди, поближе к престолу. Что ж, он добился своего и оставил Тео ни с чем. Предчувствие говорило Теодору, что кузен вынашивал этот план уже долгое время, но не было никаких доказательств предательства Энзо или его отца Каспиана.
Вместо него, на всю страну прославился в качестве предателя сам Теодор. Какая ирония!
— Может, ты так и говоришь, — хмыкнул Лис, — но ты так не думаешь, я знаю.
Когда Тео не ответил, капитан продолжил:
— Знаешь, парень, «Пегас» большой, а лишние руки на борту не помешают. Мы скоро отплываем. Если есть желание, можешь присоединиться. Думаю, команда не будет против.
Теодор изумленно выпучил глаза, не веря своим ушам. Лис предлагал ему помощь. Опаснейший разбойник в Парс Амиссе готов был взять к себе врага. Почему?
Несмотря на рой вопросов в голове, Тео не мог остановить тёплое чувство благодарности, разливающиеся по телу. Он выдавил призрачную улыбку:
— Благодарю за предложение, но, думаю, мне лучше остаться здесь.
Лис понимающе кивнул, достал из кармана три бронзовых жетона и положил рядом с пустой кружкой. Монеты звякнули, заработав краткий взгляд сверкающих глаз Шеина, болтающего с очередным посетителем.
— Как хочешь, — подмигнул пират. — Но если надумаешь, то знаешь, где нас найти.
С этими словами он встал и направился к выходу из таверны, оставив Тео наедине с мыслями.
***
Сегодня выбор стоял сложный, и нужно было взвесить все плюсы и минусы, чтобы принять верное решение.
Гул оживлённых голосов не особо помогал в этом нелегком деле. Постоялый двор ломился от народу, посетители прибывали почти что каждый час и трясли кожаными мешочками монет, чтобы оттяпать себе заветную комнатушку на ночь.
Постоялый двор представлял собой небольшое здание, первый этаж которого занимала таверна, а остальные два — комнаты для гостей. На первом этаже было яблоку негде упасть. Уставшие с дороги путники спешили к барной стойке, чтобы раздобыть себе горячую похлебку и кружку согревающего алкоголя.
Не то, чтобы в Дриадалионе было холодно в это время года. Весна здесь наступала гораздо раньше, чем на анирийском континенте, а зима была довольно скоротечной. Пока в Анирии только начиналась оттепель, в Дриадалионе уже вовсю цвели деревья и кустарники, пестрели цветы всех форм и размеров. Даже в такой вечер, какой сейчас стоял на дворе, воздух был тёплым.
В таверне же было душно. С потолка свисали фитильные фонари, освещающие помещение приглушённым оранжевым светом. Сквозь окна можно было разглядеть чернильное небо и магические фонари, которые словно витали в воздухе, подобно маленьким сферам. У входа находилась привязь с лошадьми, их ржание проникало в таверну сквозь деревянные доски стен. Посетители сновали туда-сюда, неся с собой оловянные кружки и наполненные едой миски. Среди них были не только сильвестры — можно было заметить эринов и простых людей. Диана готова была поклясться, что даже увидела водную нимфу.
Девушка выпрямилась, вновь сосредоточившись на двух кружках, стоящих на деревянном столе. Что же ей делать?
Эль или вино?
Вот уже десять минут Ди ломала над этим голову. Вкус эля она уже не переносила, а вино, напротив, казалось неплохой идеей.
— Что же, — пробормотала Лоуи, потянувшись к кружке с рубиновой жидкостью, — вино. Да будет так.
С этими словами она сделала долгий, жадный глоток, алкоголь приятно обжег горло. Она нуждалась в этом, как утопающий нуждался в воздухе. Когда Лоуи только прибыла в Дриадалион, в смятении, одна, с зияющей дырой в сердце, единственным ее спасением оказался алкоголь. Он стал ее спутником на протяжении шести месяцев, и хоть Диана и понимала всю опасность своего положения, отказаться от него она не могла. Посещение таверн вошло в привычку. Не то, чтобы Ди было, куда пойти и чем заняться. Оставалось лишь периодически тренироваться, чтобы не растерять драгоценные навыки. Однако она по-прежнему оставалась чужой в незнакомом городе.
Диана и не заметила, как осушила кружку до дна. С глухим стуком она поставила сосуд обратно на стол, уперев локти в поверхность и поддерживая голову рукой. Ее скучающий взгляд почти лениво пробежался по толпе посетителей. Высокие и статные сильвестры передвигались по помещению с изумительной грацией, лавируя между рядами столов и скамеек. Их заострённые уши и изысканные одежды привлекали к себе внимание обычных людей.
Теодор напрочь запретил Диане приезжать к нему на Тирийские острова. «Находиться рядом со мной опасно,» — повторял он каждый раз, как девушка осыпала его вопросами во время их разговора по волшебному опалу. Ди понимала, что оставлять Тео одного было неправильно, тем более после того, как они лишились Киллиана, и вначале она правда пыталась уговорить друга назвать своё местоположение, но потом поняла, что это было бессмысленно — Тео был непоколебим. Тогда Диана решила оставить его в покое и дать время на восстановление. Утрата Кея сломила их всех, но Тео переносил это особенно болезненно. Диана жаждала ему помочь, но ничего не могла поделать — она была бессильна в этой ситуации. Теодор не желал делиться с ней своей болью, вместо этого, Делеон прятал все глубоко внутри, что начинало беспокоить Диану.
Оставив попытки уговорить Тео позволить ей приехать, Диана выбрала для себя новое направление — Дриадалион. В Анирии ее ничто не держало. Королевство сильвестров показалось ей наиболее оптимальным вариантом. Она не ошиблась. Диана влюбилась в Дриадалион, как только ее корабль причалил к берегам. Страна поражала своей необычной архитектурой и богатой историей, а флора и фауна — своим разнообразием. Города представляли собой настоящие сокровищницы искусства и музыки, где великие мудрецы сидели в обширных библиотеках и стремились к новым открытиям.
Однако больше всего Диану потрясла доброта жителей. В отличие от анирийцев, дриадалионцы приветственного ей улыбались, с удовольствием отвечали на ее вопросы и давали советы. Здесь на неё не смотрели, как на чудачку или диковинку, здесь не указывали на ее происхождение. Несмотря на то, что сильвестры и нимфы находились не в лучших отношениях, к последним относились достойно. Нимфы представляли собой меньшинство, многие из них уже давно считались исчезнувшими, как, например, нимфы земли, к которым принадлежала мать Дианы...
Девушка прервала ход собственных мыслей, пока они не унесли ее в тёмные глубины ее сознания. О матери она думать не хотела — это вызывало неприятнее чувство в животе. Поэтому девушка сосредоточилась на важном — дне рождения Теодора.
Ди ухмыльнулась и потянулась к опалу, висевшему на шее. Она сжала холодный камень в ладони и прошептала:
— Vocatio. Теодор Делеон.
Опал запульсировал голубоватым светом, и через несколько мгновений послышался голос Тео.
— Ди?
Алые губы Дианы расплылись в ухмылке.
— Здравствуй, именинник, — обратилась Лоуи к другу. — Поверить не могу, что тебе уже двадцать!
— Старею, — хмыкнул Тео в ответ, но Ди уловила усталость в его голосе.
— О, да. Скоро будешь расхаживать с важным видом, стуча тростью и ворча на всех вокруг. Я могу это представить.
Из камня раздался слабый смешок. Тео определенно был не в духе. Сердце Дианы сжалось. Как бы она хотела оказаться рядом с ним, сжать его в объятиях и устроить ему настоящий праздник. В последнее время Тео был сам не свой — он все реже выходил с ней на связь и увиливал от вопросов. Все эти странности подтолкнули Диану к интересной затее — нанять мага и узнать местонахождение Теодора, а затем нанести ему неожиданный визит. Однако девушка полагала, что Тео не будет в восторге от ее инициативы. Он хотел побыть один.
— Если так будет, — сказал Тео, — то первой жертвой моего ворчания будешь ты.
— С превеликим удовольствием, — хохотнула Ди. — Однако сомневаюсь, что я тебе по зубам. Помнится, я даже плюнула в лицо королю пиратов. Характер у меня, мягко говоря, — не подарок.
Ее слова вызвали смех Теодора. По телу Лоуи разлилось тепло. Сейчас Тео так редко смеялся, Ди даже не могла припомнить последний раз. А ведь раньше это Теодор заставлял ее хохотать так, что болел живот. Именно Тео рвался совершать какую-то глупость, утягивая за собой Диану и Киллиана. Они втроём часто попадали в передряги, но всегда выходили сухими из воды.
Картинки из прошлого заполонили разум Дианы, вороша глубокие раны в сердце. Девушка сглотнула, прогоняя из головы смех инженера с непослушными волосами цвета жидкого золота.
— Чем ты там занимаешься? — спросила Ди. — Удалось найти работу?
— Что-то в этом роде, — пробормотал Тео. — Если беготню по крышам ты называешь работой.
— Что ты имеешь в виду? — нахмурилась Диана.
— Ну, скажем так, я смог найти достойное применение своим рыцарским навыкам.
— Бегая по крышам?
Тео фыркнул.
— Периодически беру...заказы у местных чиновников. Ты не представляешь, сколько здесь негодяев. Правительство часто не обращает внимания, а бандиты терроризируют город. Вот я и решил помочь, — объяснил он. — Но довольно обо мне. Как тебе Дриадалион?
С губ Дианы сорвался вздох. Тео продолжал рисковать своей жизнью и рваться сломя голову в бой с неизвестными противниками. За эти шесть месяцев Ди только и делала, что пыталась уговорить его перестать, но у Делеона, казалось, появилось настоящее пристрастие к саморазрушению. Как-то раз он даже связался с Дианой, лепеча что-то об Ирейме, родителях, Эвелин и Киллиане. Тогда Лоуи с ужасом поняла, что Тео либо бредил из-за жара, либо был пьян. Девушка была в отчаянии, пыталась привести друга в себя сквозь опал и успокоилась только тогда, когда Тео более-менее отчетливо проговорил: «Я в порядке, Ди. Умылся холодной водой.» Это был первый и последний подобный случай, но с тех пор сердце Дианы не было спокойно за Теодора.
Лоуи покачала головой, но не стала давить:
— Здесь чудесно, но...
— Одиноко? — опередил ее Тео.
В горле Дианы встал ком. Даже не видя ее лица, Тео понимал ее с полуслова. Так было всегда — они могли чувствовать друг друга, читать между строк и понимать то, что было недосягаемо для окружающих. Их связь была нерушимой, и Диана хотела это сохранить любой ценой.
— Ещё как, — призналась Диана. — Но видел бы ты эти города, Тео! Тут есть и раздвигающиеся мосты, и целые музеи и галлереи, которые стоят на небольших островках. А основная часть Кроиса — это реки и каналы. Сильвестры передвигаются на водных каретах и лодках. Это что-то невероятное!
— Изумительно, — ответил Тео, и по тону его голоса Ди поняла, что он улыбается. — Я рад, что тебе нравится.
— Приезжай, — попросила Ди, поджав губы. — Вместе нам будет намного проще, вот увидишь.
— Не могу, Ди. Ты знаешь, что за мной объявлена охота. Не хочу подвергать тебя опасности.
— Но... — хотела возразить Диана.
— Мне нужно идти, — прервал Делеон. — Но я был очень рад поговорить с тобой.
Плечи Дианы поникли. Девушка покосилась на кружку с элем, все ещё покоящуюся на ее столе. Пять минут назад она не знала, какой напиток выбрать. Что, если выпить оба? Лоуи ведь ничего от этого не потеряет — убьет двух зайцев одним камнем.
— С днём рождения, Тео, — ее голос напоминал шёпот. — Я очень тебя люблю, ты знаешь?
— Знаю. Спасибо, Ди. Обнимаю.
Связь оборвалась — опал потух. В ушах у Дианы звенели хохот и оживленные разговоры посетителей. Однако Лоуи чувствовала себя не в своей тарелке. Она была одновременно там, в небольшой таверне, и далеко оттуда, в пустынном городе, поглощенном огнём и населённом призраками.
Ссутулившись, девушка потянулась к кружке и осушила ее до дна. Алкоголь помог ей расслабиться. Мрачные мысли ослабили свою когтистую хватку, позволив ей вздохнуть полной грудью. Если бы только она могла чувствовать себя такой легкой всегда...
— Неплохо для девчонки, — раздался мужской голос сбоку.
Диана резко повернулась и увидела перед собой незнакомого коренастого сильвестра. Его тёмные коротко стриженные волосы не скрывали заострённых ушей. Мужчина ухмыльнулся, кивнув на две осушенные до дна кружки, и Диана напряглась. Девушка почувствовала тяжесть парных кинжалов, прикреплённых к ремням на бедрах. Один неверный шаг, и она пустит их в ход.
Лоуи проигнорировала сильвестра и отвернулась.
— Давненько я не видел нимф земли, — продолжил незнакомец, растягивая слова, и потянулся к Диане, его пальцы прикоснулись к коротким волосам девушки.
От него пахло алкоголем. Диана схватила руку сильвестра с умопомрачительной скоростью, ее ногти впились в его кожу.
— Тронешь меня ещё раз, и это будет последнее, что ты сделаешь в своей жизни, понял? — прорычала она, вглядываясь в лицо незнакомца испепеляющим взглядом.
Сильвестра это явно позабавило. Ежедневно в таверну прибывали десятки посетителей со всех уголков страны. Неудивительно, что среди них оказывались и такие подозрительнее типы.
— Брось, чего ты так злишься? — едко проговорил незнакомец. — Я лишь хотел поговорить.
— А теперь слушай. Если ты не уберешься прочь с моих глаз, то пожалеешь.
— Да кто ты такая, чтобы угрожать мне? — улыбка сползла с лица незнакомца, сменившись почти звериным оскалом, его голос перерос в крик. — Я тебе покажу!
Диана уловила холодный блеск и в следующую секунду вскочила со скамейки, обнажив кинжалы. Она скрестила клинки, отражая атаку сильвестра. Раздался лязг, привлёкший внимание других посетителей. Послышались крики. Нож сильвестра сильно надавил на скрещённые кинжалы Ди. Девушка сжала зубы, руки подрагивали от напряжения.
Затем она собрала всю волю в кулак и пнула незнакомца в грудь. Тот вскрикнул, отлетел назад и распластался по ближайшему столе, опрокинув миски с едой и кружки с пивом. В таверне воцарился хаос. Посетители смеялись, наблюдая за пьяной дракой, хлопали, выкрикивали поощрительные возгласы. Кто-то начал играть на гармони, напевая песенку. Какофония звуков отзывалась в голове Дианы шумом и болью, будто в основании черепа звонили тысячи колоколов.
Сильвестр поднялся и, чуть пошатываясь, рванул к ней. Какая глупость! Диана пригнулась, избегая кулака нападавшего и контратаковала. Ее удар пришёлся по животу незнакомца. Тот согнулся пополам, что-то прохрипев. Диана была тут как тут — она намеревалась нанести очередной удар, в челюсть, но сильвестр перехватил ее кулак собственной ладонью. Он сжал руку Дианы, заставляя Лоуи зарычать. Она извивалась, пытаясь вырваться из железной хватки сильвестра, но тут незнакомец нанёс ей пощечину. Левую щеку Дианы обожгло болью, сила удара заставила девушку пошатнуться.
Дыхание перехватило, Ди почувствовала на языке металлический вкус крови. «Мерзавец!» Девушка прикоснулась пальцем к разбитой губе и зашипела от пульсирующей боли. Она выругалась и повернулась к сильвестру.
Их окружила кричащая толпа зевак. Незнакомец довольно тряс поднятым в воздух кулаком, изображая собственную победу. Картина заставила Диану захохотать во все горло. Вино и эль окончательно ударили ей в голову.
Все взгляды повернулись к ней, голоса стихли. Диана смеялась без остановки, придерживая живот и игнорируя острую боль в щеке. Сильвестр прищурил покрасневшие глаза, и от внимания Дианы не ускользнуло то, что взгляд его был несфокусированным.
— Жалкое зрелище, — чуть успокоившись бросила Лоуи, самодовольная улыбка тронула ее кровавые губы.
Тоненький голосок в ее голове шептал, чтобы она остановилась. «Они сильвестры! Они бессмертны, опыта у них побольше, чем у тебя. Ты до сих пор дышишь только потому, что он пьян. Уходи, пока не поздно.» Однако Диана заглушила этот голос. Она хотела драки, хотела хоть куда-то выпустить накопившуюся энергию и всю свою злость.
Сильвестр вновь набросился на неё. Диана убрала кинжалы обратно в ножны и встала в боевую стойку. Первый удар. Она отскочила. Незнакомец замахнулся вновь и стал атаковать крест-накрест. Диана умело увиливала от кулаков соперника, пока окончательно не утомила его. Теперь можно было нанести ответный удар.
Когда рука сильвестра в очередной раз дернулась в направлении Дианы, Лоуи схватила противника за запястье, изящно повернулась и заломила ему руку за спину, вывихнув ее. Сильвестр закричал и упал на колени. Ди заметила, что он намеревался поставить ей подножку, и перепрыгнула через его скользящую по доскам ногу. Понимая, что пора заканчивать этот цирк, Диана повалила соперника на пол, прижав его грудь коленом.
Глаза сильвестра метали молнии, но пока он отчаянно пытался вырваться, его движения потеряли резкость. Сейчас он напоминал Лоуи косолапого медведя, не знающего, как подняться со спины.
— Спокойной ночи, дорогуша, — подмигнула Ди и одним ударом вырубила сильвестра.
Толпа вокруг неё одобрительно заревела. Ди поднялась на ноги, почувствовав волну усталости. Ноги налились свинцом, а каждое движение отзывалось ноющей болью в мышцах. Девушка вновь прикоснулась к опухшей губе и сплюнула кровь.
Гул в таверне продолжался, но Диана все же смогла уловить грубый голос хозяина постоялого двора:
— С меня довольно! Уберите нимфу из моей таверны! Уже четвёртый раз за неделю!
Понимая, что здесь ей более не рады, Диана подошла к столу, взяла свою сумку и накинула на плечи плащ. Перед тем, как уйти, девушка наклонилась к поверженному сильвестру, нащупала у него на поясе мешочек, сорвала трофей и, услышав в нем заветный звон монет, направилась к выходу. Она протискивалась сквозь толпу, до ушей доносились аплодисменты и хохот. Видимо, она разнообразила скучный вечер путников.
Диана толкнула тяжёлую дверь и оказалась на свежем воздухе. Шум остался позади, и резкая смена обстановки вызвала легкое головокружение. Лоуи выпрямилась и огляделась. Постоялый двор находится на опушке леса, на небольшом холме. Перед девушкой простиралась широкая дорога, скрывающаяся за стволами елей, лиственниц и ясеней. Дальше ничего видно не было — дорога исчезала в темной чаще, которая напоминала пасть дикого зверя. Вокруг не было ни души, вечернюю тишину нарушали лишь шёпот листьев и уханье сов. Диана глубоко вдохнула аромат травы и повернулась влево.
Постоялый двор находился на материковой части столицы. С небольшого холма, где сейчас и находилась Диана, был виден оживленный центр Кроиса. Водные каналы разделяли цветные дома, подобно паутине. По ним плыли лодочки и кареты, подгоняемые морскими драконами, которые извивались, словно змеи, в лазурной воде. Морские «улицы» Кроиса подсвечивались магическими фонарями, опоясывающими площадь строений. Противоположные берега соединяли мосты, выполненные из цветного стекла.
Над городом, в самой середине, вздымался замок, построенный из мрамора и стекла. Золотистые шпили башен сверкали в свете фонарей. Однако больше всего Диану привлекали две величественные мраморные статуи, возвышающиеся по обе стороны замка. Статуи мужчины и женщины не уступали в величине самому строению, их каменный взор был направлен вперёд. Левая статуя представляла собой прекрасную королеву сильвестров, благородные черты ее лица проступали из камня, будто бы она была живой. Длинные волосы королевы, словно водопад, ниспадали по плечам и сливались с подолом ее каменного платья. Руки сжимали рукоятку меча, острие которого упиралось в основание строения. Справа находилась статуя короля. На его голове виднелись острые спицы замысловатой короны, напоминающей солнце. Рука мужчины была поднята, будто бы он махал своим подданным. Работа была столь искусной, что создавалось впечатление, будто сильвестры вот-вот повернут голову и улыбнутся.
Диана моргнула. Несмотря на то, что она уже полгода находилась в Дриадалионе, столица не переставала поражать ее воображение. Кроис напоминал ей город из детских сказок, каким-то неведомым образом переместившийся со страниц книг в реальность. Однако аккуратные одинаковые цветные дома напоминали ей о Люмьере, о ее доме. Как бы сильно Диана не старалась выкинуть Анирию из головы, ее мысли вновь и вновь возвращались к мастерской оружейника, где она работала подмастерьем, к знакомым улицам и переулкам. Да, Люмьер не был эталоном совершенства, но Кроис, с другой стороны, казался ей слишком идеальным.
Тут по спине Лоуи пробежали мурашки, и девушка почувствовала, как за ней кто-то наблюдает. Не сдвигаясь со своего места, Диана медленно потянулась к рукоятке кинжала. Ее острый слух уловил едва слышимый шорох травы, будто кто-то ступал по поляне. Звук становился все отчётливее, пока Ди не почувствовала за спиной чье-то присутствие.
Сердце пропустило удар, и Диана быстро развернулась, на ходу выхватив кинжал. Она даже не разглядела фигуру, которую повалила на землю. В следующее мгновение Диана уже возвышалось над незваным гостем, приставив к его горлу острие кинжала.
— Тише, тише, — послышался бархатный мужской голос. — Спокойно, я не причиню тебе вреда.
Только тогда Диана позволила себе поднять глаза и разглядеть лицо мужчины. Это был сильвестр невероятной красоты. Его прямые белоснежные волосы разметались по зелёной траве, открывая загорелое лицо — высокие скулы, пронзительные сапфировые глаза, чувственные губы и волевой подбородок.
Внезапно девушка почувствовала его крепкое тело под собой — одна ее ладонь упиралась в плечо сильвестра, а колени сжимали по бокам его торс. Казалось, он был высечен из камня, даже под слоем одежды — кожаной жилетки и рубахи — чувствовался рельеф мышц незнакомца. Он осторожно поднял руки в примирительном жесте, и Диана заметила ползущие вдоль жилистых предплечий чёрные узоры татуировки.
— Кто ты такой? — зашипела Диана, слегка вдавив лезвие в кожу незнакомца.
Клинок угрожающе сверкнул, но сильвестр был спокоен, как океан. Он улыбнулся и поднял густые белые брови.
— Не лучшее начало отношений, согласен, — просто ответил он. — Но, должен заметить, что клинок будет лишним. Я лишь хочу поговорить.
Диана хмыкнула:
— Уже слышала эти слова, несколько минут назад, — она кивнула на дверь таверны. — Тот, кто произнёс их, сейчас валяется без сознания внутри. Если так хочешь присоединиться, я с радостью помогу.
С губ сильвестра сорвался смешок, вызвавший легкое замешательство на лице Дианы.
— Как раз поэтому я и хотел поговорить. Меня зовут Изайя, и, думаю, ее величеству королеве Эризиде не понравится, как обращаются с ее паладином.
Диана задержала дыхание. Она вдруг почувствовала себя очень маленькой по сравнению с крупным сильвестром. Пульс девушки ускорился. Паладинами называли королевскую свиту, в которую входили лишь три сильвестра. Они были самыми преданными воинами в Дриадалионе, о них слагали легенды по всей Парс Амиссе. Диана восторгалась ими и пыталась стать такой же с самого детства. Все ее мечты о рыцарстве возникли благодаря ее любви к историям и легендам об этих трёх воинах.
И вот один из этих великих паладинов сейчас лежал под ней, сама невозмутимость, в то время как она приставила кинжал к его горлу. Диана поджала губы и почувствовала, как залилась краской. Ещё никому не удавалось ее смутить. Никогда.
Глаза Изайи сверкнули. Диана была уверена, что от него не ускользнули ее порозовевшие щеки. Девушка прочистила горло, придавая лицу нейтральное выражение.
— Паладин, значит? — с издевкой переспросила она, в ее голосе сквозило недоверие. — И что же легендарный воин забыл в этом захолустье?
Сильвестр усмехнулся. Тут мир Дианы пошатнулся. Она не успела вскрикнуть, как оказалась на мягкой траве. Изайя каким-то образом перевернулся и теперь навис над ней, пригвоздив ее руки к земле, но недостаточно сильно, чтобы причинить боль. Карие глаза Дианы расширились, и она с ужасом осознала, что золотой клинок вылетел из ее ладони.
— Достаточно убедительно? — иронично спросил сильвестр, подняв одну бровь.
Диана скрипнула зубами и дернула ногой, целясь сопернику в живот. Изайя был быстрее — он выпустил запястье Дианы и перехватил ее колено, отражая удар. Он скрутил нижнюю часть ее тела, лишая Лоуи возможности пошевелиться.
— Давай поступим так, — спокойно продолжил сильвестр. — На счёт три я тебя отпущу, но сначала ты пообещаешь, что не будешь дырявить меня своим кинжалом. Это, конечно, меня не убьёт, но возня с ранами занимает очень много времени.
Диана ошеломлённо моргала. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, потом закрыла. У неё ушла долгая минута на то, чтобы собраться с мыслями и кивнуть.
— Вот и отлично, — удовлетворенно ответил Изайя и отпустил Диану.
Лоуи мгновенно отползла назад и рукой нащупала кинжал. Сильвестр уже стоял на ногах, возвышаясь над девушкой, как башня. Ди всклочила, крепко сжав рукоятку оружия, но нападать не стала. Однако все ее тело оставалось в полной готовности к атаке — нельзя было расслабляться, особенно, когда ее противник значительно превосходил ее в сноровке, силе и скорости. Зоркий взгляд девушки следил за каждым движением сильвестра.
— Что тебе нужно? — потребовала Диана.
Изайя изучал ее любопытным взглядом. От его пристального внимания Ди слегка поежилась. Свет от фонарей серебрил его немного растрёпанные волосы, едва достигающие широких плеч. Губы сильвестра тронула улыбка.
— С оружием обращаешься неплохо, — сказал Изайя. — Я видел, что ты сделала в таверне. Должен признать, я впечатлён.
Щеки Дианы горели, и она мысленно поблагодарила серафимов за то, что стоял вечер и тени скрывали ее лицо. Герой детства только что похвалил ее! Сердце отбивало бешеный ритм, грозясь вот-вот выпрыгнуть из груди.
— Практика, — выдавила Лоуи, теребя край своей сорочки, выглядывающей из-под кожаного корсета, — творит чудеса.
— Сложно поспорить.
— Ты не ответил на мой вопрос.
Сильвестр умолк, оценивая девушку. Диана не шевелилась, не смела дышать. Она не могла понять, что королевскому паладину было нужно от неё. Что она сделала, чтобы привлечь внимание королевы?
— Я наблюдал за тобой, — чуть помедлив, ответил Изайя. — Иногда я прихожу сюда, хозяин постоялого двора — мой давний друг. Он рассказал мне о хулиганке, нарушающей его покой. Вот мне и стало любопытно. У тебя очень необычный стиль боя, жесткий, резкий. Я чувствую твою ярость, вижу твою потребность выпустить эмоции наружу. Я уже сотню лет не видел такого пыла.
Диана вытаращила на него свои большие глаза. Ей не послышалось?...
— Не думаю, что такой талант должен пропадать впустую, — продолжил сильвестр. — Как я понял, пойти тебе некуда, ведь ты снимала комнатку здесь, — он кивнул на деревянное здание. — Поэтому у меня к тебе предложение.
Он говорил с такой уверенностью, что Диана лишилась дара речи. Изайя орудовал словами, словно клинками, стремясь попасть точно в цель. К собственному удивлению, Диана осознала, что хочет его выслушать. Может, это и было глупо, но прерывать сильвестра она не стала.
— Каждые десять лет в Дриадалионе проводится...соревнование, — рассказал Изайя. — Участников набирают со всех уголков королевства. Они тренируются при королевском дворе под руководством паладинов и, таким образом, раскрывают свой полный потенциал. Затем участвуют в поединке. Победитель становится подопечным одного из паладинов.
Кровь стучала в ушах Дианы, ладони вспотели. Почему паладин решил предложить ей такую возможность? «Это сон?» — пронеслась мысль в голове девушки.
— Я предлагаю тебе поучаствовать в соревновании, — закончил Изайя, высоко подняв подбородок.
Диана ощущала себя сторонним наблюдателем, будто это не она стояла на холме, будто кто-то другой говорил с сильвестром. Все казалось слишком нереальным. Ей предлагали возможность стать подопечной рыцаря. Ей такое и не снилось! Однако девушка не могла не прислушаться к собственному чутью, которое подсказывало ей, что ситуация была странноватой.
— А проигравшие? — тихо спросила Диана.
Сапфировые глаза Изайи походили на две холодные льдинки. Он засунул руки в карманы чёрных брюк, чуть склонив голову набок. Он был намного выше Дианы, и той пришлось задрать голову, чтоб поддерживать зрительный контакт.
— Ничего, — пожал плечами сильвестр. — Если выживают, расходятся по домам.
Видимо, весь шок, испытываемый Дианой, отразился у неё на лице, потому что Изайя усмехнулся:
— Ты ведь не ожидала, что мы угостим каждого конфеткой за участие? Таковы правила. Но возможности победителя безграничны.
— Что из себя представляет соревнование?
— Не могу сказать. Условия меняются каждый год.
Диана нахмурила зелёные брови. Подозрительно. Иными словами, участники должны были сражаться не на жизнь, а на смерть. Победитель получал все. Однако никто не знает, что их ждёт. Лоуи будто балансировала на краю пропасти. Ей предоставилась возможность получить все, о чем она только мечтала, но цена была слишком высока. Что, если она не справится? Что, если ее соперники будут сильнее неё? Если она будет соревноваться с сильвестрами, шансы будут мизерными.
Девушка закусила разбитую губу. Боль вернула ее к реальности. Она тяжело выдохнула. Изайя терпеливо ждал ее ответа.
— Могу ли я отказаться от участия после того, как узнаю об условиях? — спросила Диана, хотя уже знала ответ.
— Нет.
Всю свою жизнь Диана грезила о том, что когда-нибудь станет первой женщиной-рыцарем, что будет оберегать таких, как она, что даст им то, чего не было у неё, — защиту. Теперь, когда эту возможность преподнесли ей на серебряном блюдечке, она откажется? Струсит? Сбежит, как сбежала полгода назад?
Диана задумалась о том, как заманивают других участников. Завораживает ли это предложение их так же, как завораживает ее? Стать подопечным паладина — огромная честь, которой редко кто удостаивается. Или, может, предлагают другую награду? Ди представила Изайю, разговаривающего с очередным безымянным человеком, или сильвестром, и предлагающего ему море золота, статус, поместья и земли.
Затем перед глазами Лоуи предстал ветхий домишко на опушке леса, мужчина с такими же, как у неё глазами, его наставления и тренировки во дворе. «Носи его с собой,» — говорил Сэм Лоуи, вкладывая в руки восьмилетней дочери ее первый кинжал. — «Может, ты и не будешь представлять для них опасность, но они для тебя — всегда.» Отец всегда боялся за дочь, его пугали косые взгляды соседей и сплетни, окружающие происхождение Дианы. «Моя прекрасная девочка, они всегда будут говорить, всегда будут шептаться за твоей спиной, потому что ты другая. Ты особенная, в тебе есть та изюминка, которая никогда не будет в них, — твоя храбрость. С ее помощью ты свернёшь горы.»
В груди у Дианы кольнуло. Что бы сказал отец, увидев ее сейчас? Она стала жестокой и хладнокровной, одержимой чувством мести. После того, как умер Киллиан, что-то сломалось внутри Дианы. Она стала замечать за собой случайные срывы, агрессию, желание навлечь проблемы на свою голову, пристрастие к выпивке. Даже смерть Фредерика не утолила ее жажду крови. Она хотела мстить, если не самому императору, так близким ему людям, ведь даже у такого монстра должна была быть семья. Диана готова была обрушить на них целый мир, сжечь дотла их замки, оставив их ни с чем, отняв у них все, как Фредерик отнял у неё.
Может, соревнование, о котором говорит Изайя, — это ее шанс не только исполнить свою мечту, но и получить желаемую месть? Может, это даст ей необходимое могущество, чтобы она смогла претворить свой план в жизнь?
«Что бы подумал о тебе Киллиан, будь он жив?» — прошептал тоненький голосок в ее голове.
Диана прогнала мысль прочь. Он мёртв. Она лишилась друга, дома. Терять ей было особо нечего.
— Хорошо, — обратилась она к Изайе. — Я согласна.