Глава 5
Казус. Но автор предпочел бы другое, непечатное слово.
В вагоне было ужасно душно. Пахло лимоном, вареной курицей и грязными носками. Я оглянулась по сторонам и прыснула от смеха. Вокруг буквально отовсюду, то тут, то там, босые и обутые, ухоженные и с мозолями, миниатюрные и гигантские, торчали ноги. Это показалось мне ужасно забавным, и я пожалела, что у меня нет с собой фотоаппарата. Если бы я сделала такой кадр, Димка бы точно ругался, что я опять трачу пленку на «всякую туфту». У нас дома уже много такой «туфты». Но мне нравится! Думаю, Димка просто математик, а я — гуманитарий. Вот моя классная руководительница (учитель русского языка и литературы), называет это более приятным словом: авангардизм.
Я путешествую на поезде уже не первый раз, но впервые в плацкартном вагоне. (Папа на этом настоял, сказал, что так безопаснее, потому что закрытое пространство с одной женщиной и тремя детьми — это слишком для его нервов. Как я поняла, он вообще не в восторге от этой нашей поездки. В отличие от меня. Потому что я не просто в восторге, я в диком ВОСТОРГЕ).
Кое-как мы распределили места: тетя Наташа и Вовик заняли две нижние полки, а нам с Даней достались места на верху. Не без труда я заправила свою постель и озадаченно посмотрела на ступеньку, которая, кажется, должна была помочь залезть на мое место. Только вот как это сделать мне было пока непонятно... Какой-то мужчина с боковой полки смотрел на меня, не переставая улыбаться до ушей. Это я заметила это еще в самом начале своего сражения с простыней.
– Наступай на нижнюю полку, потом ставь ногу на ступеньку, потом коленку на свою, а там уже и дело сделано. Только держись крепче! Наверху качает. - добродушно проинструктировал он и сложил руки под подбородком, явно настроенный и дальше наблюдать.
Я, мягко говоря, была не в восторге от наличия зрителей, ведь всегда, когда я чувствую на себе чей-то пристальный взгляд, становлюсь угловатой и неуклюжей. Но чтобы не показаться невоспитанной, я все же вежливо улыбнулась и кивком сказала «спасибо». Еще раз посмотрев на странную конструкцию и, глубоко вздохнув, я отодвинула постель Вовика и аккуратно наступила на кожаную часть койки. Затем поставила ногу на ступеньку и крепко-накрепко вцепилась в вертикальный металлический поручень. Осталось поставить колено на свою полку. «Неплохо», - только и успела подумать я, как поезд вдруг начал достаточно резко притормаживать. Сколько я не цеплялась за гладкий металл, эффект оставался прежним: никаким. И со звонким вскриком я, как на шесте, по инерции прокатилась вперед и бедром больно въехала в соседнюю полку за стенкой.
Почувствовав неслабый удар во что-то мягкое и, в тоже время, твердое, я тут же услышала чей-то глухой стон, а затем громкий взрыв хохота. С трудом удержав равновесие на верхотуре, я робко заглянула за стенку, про себя молясь, чтобы там не оказалось чье-нибудь лицо. Но чуда не произошло: передо мной предстал парень, который держался за нос и громко чертыхался.
– Простите, я не специально, - сразу же начала извиняться я, - просто так резко.... он затормозил.... и я....
– Ха-ха-ха, ничего страшного, даже не переживай! - небрежно махнув рукой, засмеялся уже знакомый мужчина с боковой полки, - Сынок! Сто раз тебе говорил, переляг ты головой к окну, как все нормальные люди! Ха-ха-ха... а вообще, знаешь, я в твои годы о таком мог только мечтать! ха-ха-ха, - он залился таким громким смехом, что, честное слово, мне показалось с ним вместе смеялось еще полвагона. Чувствуя, как пылают мои щеки, я еще раз посмотрела на парня и невнятно пробурчала:
– Простите, пожалуйста, - на что он просто молча кивнул в ответ, при этом смирив меня убийственным взглядом. Все-таки кое-как я забралась на свою постель. И следующие полчаса провела в судорожных раздумьях: ну почему? Почему я всегда попадаю в такие нелепые ситуации?? Мы проехали всего ничего, а я уже умудрилась разбить кому-то нос своей, извините, попой. ПОПОЙ, БЛИН! Из круга самобичевания меня вырвало громкое «ой, не могу!», сказанное тетей Наташей. Слегка свесившись вниз, чтобы посмотреть что происходит, я увидела как она, сидя на своей постели, хохочет, вытирая слезы тыльной стороной ладони. Даня лежал рядом с ней и тоже смеялся, обхватив живот руками. Все вокруг хихикали и посмеивались, и тогда я решила, что буду вот так лежать на своей полке, пока не приедем. До самого Смоленска.