Путешественники в несчастье
Через несколько минут они явственно услыхали крики, доносившиеся с дороги, невдалеке от того места, где приютился тарантас.
- Наверное, это путешественники, с которыми случилось какое-нибудь несчастье! - воскликнула Надя.
- Нам дай Бог из своей беды выпутаться: на нас пусть они не рассчитывают! - заметил ямщик.
- Отчего же нет! - возразил Строгов. - Я пойду посмотреть, нельзя ли им помочь.
- И я с тобой, - сказала Надя.
- Нет, сестрица, лучше останься здесь и не отходи от тарантаса.
- Будь спокоен, - отвечала девушка.
- Напрасно ваш братец туда пошел, барышня, - заметил Наде ямщик, когда Строгов исчез за поворотом дороги.
- Нет, он прав, может быть, нам удастся им помочь, - отвечала она спокойно.
Молодой фельдъегерь быстро шел вперед. Он от души желал принести пользу пострадавшим путникам, а в то же время его интересовало, кто это рискнул в такую непогоду предпринять путешествие по горам. Дождь прекратился, но ветер завывал по-прежнему. Порывы его были так сильны, что нашему герою стоило большого труда удержаться на ногах. Выступы скал мешали ему видеть тех, кто взывал о помощи, но, по-видимому, они были близко, потому что до его слуха скоро донесся следующий разговор:
- Держи их, держи! И что у вас за экипажи! Пускаться в дорогу с такой рухлядью. Да за это на тебя стоит подать жалобу, мерзавец!
Путешественник, выражавший таким образом свое негодование, был неожиданно прерван громким хохотом своего спутника, который, покатываясь со смеху, проговорил:
- Нет, как хотите, а это уж чересчур комично!
- Не понимаю, чему тут смеяться, - проворчал первый голос.
- Да посудите сами, милейший, - отвечал второй, - что же нам больше остается делать! Я уверен, что нигде в мире с нами не случилось бы подобной истории!
- Уж конечно, не в Англии; за это я могу поручиться, - сердито возразил первый голос.
В эту минуту Строгов, миновав последний поворот дороги, очутился шагах в двадцати от говоривших. При свете молнии он разглядел заднюю часть телеги, глубоко завязшую в грязи, и сидящих в этом оригинальном экипаже двух мужчин, в которых тотчас же узнал ехавших с ним на пароходе иностранных корреспондентов.
- Ах как это кстати! - воскликнул при его появлении француз. - Здравствуйте, и позвольте представить вам моего коллегу и в то же время соперника, господина Блэнта.
Англичанин чопорно поклонился и хотел в свою очередь представить своего товарища Альсида Жоливе, когда Строгов прервал его словами:
- Это излишне, господа, мы уже знакомы, так как ехали по Волге вместе.
- Ах да, - тотчас припомнил француз. - Позвольте узнать, с кем имею удовольствие?..
- Иркутский купец Николай Корпанов, - был ответ. - Расскажите же мне, что такое с вами случилось и почему один из вас негодует, а другой смеется?
- Посудите сами, господин Корпанов, - затараторил Жоливе, - у нашей телеги соскочил шкворень, лошади ускакали вместе с передними колесами, ямщик побежал догонять их, но еще неизвестно, удастся ли их настичь, а задний ход увяз в грязи и мы с ним. Неужели это не смешно?
- Вовсе не смешно, - возразил Блэнт. - Как, по-вашему, мы будем продолжать путь?
- Ничего нет проще, - заметил веселый француз, - вас мы запряжем вместо лошади, а я возьму вожжи и буду вас понукать, как истый ямщик. Посмотрим, как вы тогда побежите.
- Послушайте, господин Жоливе, - перебил рассерженный англичанин, - такие шутки не в моем вкусе.
- Ну-ну, успокойтесь, коллега. Когда вы устанете, я вас сменю, и тогда вы можете не только давать мне бранные эпитеты, но в случае надобности и стегать кнутом.
Слушая этот диалог, Строгов не мог удержаться от улыбки.
- Господа, - сказал он, - я могу вам предложить более удобный способ: мой экипаж стоит недалеко отсюда, у ямщика найдутся запасные колеса, ось он вам также устроит, я вам дам одну из моих лошадей, которую можно будет запрячь в вашу телегу, и я надеюсь, что завтра мы все в одно время приедем в Екатеринбург. К сожалению, я не могу вам предложить сесть в мой тарантас: а нем только два места, а со мною едет моя сестра.
- Мы просто не знаем, как вас благодарить за вашу любезность, - сказал Жоливе.
Англичанин также пробормотал что-то в знак благодарности. Строгов предложил обоим журналистам следовать за ним и оставить свою телегу до возвращения ямщика, который, как и следовало ожидать, явился без лошадей. Дорогой Жоливе без умолку болтал.
- Вы оказали нам большую услугу, господин Корпанов, - сказал он. - Будьте уверены, что при случае мы постараемся отплатить вам тем же, если нам придется еще раз встретиться в степях Туркестана.
Не желая показать, что он скрывает цель своего путешествия, Строгов сообщил корреспондентам, что едет в Омск, и, в свою очередь, спросил их, неужели они отважутся проникнуть в ту область, которая охвачена мятежом.
- Признаться, нам было интересно попасть туда, где можно узнать свежие новости, - заметил француз, - но куда мы затем направимся, мы еще сами не решили, вероятно, в Ишим.
- В таком случае, господа, мы можем до Ишима ехать вместе, - предложил фельдъегерь.
Он предпочел бы продолжать путь один, но явное желание отделаться от попутчиков могло показаться подозрительным. «К тому же, - думал он, - они, верно, остановятся в Ишиме, и тогда я от них избавлюсь» Разговор зашел о татарском нашествии.
- Я слышал в Перми, - сказал француз, - что Феофар-Хан с своими полчищами занял Семипалатинскую область и спускается вниз по Иртышу, а потому спешите, чтобы попасть в Омск раньше него. Говорят еще, что Огареву удалось перейти границу, переодевшись цыганом, и что он направил свой путь из Казани на Екатеринбург.
- Как, вы это знали? - воскликнул задетый за живое Блэнт.
- Да, - отвечал Жоливе, - и я поспешил сообщить эту новость моей кузине.
- Как видно, вы не теряли времени в Казани.
- Конечно, нет, - засмеялся француз, - пока наш пароход запасался топливом, я запасался новостями.
На эти препирательства журналистов Строгов не обращал внимания, так его поразили слова француза, что Огарев был наряжен цыганом; он тотчас припомнил свою встречу со старым бродягой в Нижнем, свое путешествие по Волге и высадку табора в Казани. Вдруг невдалеке раздался выстрел. Все трое бросились к тому месту, откуда он донесся. Загоревшаяся от молнии сосна ярко освещала углубление в скалах, где Надя осталась дожидаться своего названого брата, но не успели Строгов и оба корреспондента подойти поближе, как раздался вторичный выстрел. Строгов бросился вперед и увидел прямо перед собою огромного медведя. Очевидно, непогода заставила животное укрыться именно там, где был спрятан тарантас. Обе пристяжные вырвались из рук ямщика, который бросился за ними, а экипаж остался без присмотра. Надя при виде опасности не потеряла голову; она подбежала к тарантасу, схватила один из заряженных револьверов Строгова и выстрелила в медведя в упор. Животное, слегка раненное в плечо, направилось прямо к девушке; еще минута - и она погибла бы; но даже в это мгновение мужество ей не изменило, и она выстрелила в медведя вторично. В ту же минуту подоспел Строгов; он выхватил охотничий нож и одним ловким ударом уложил медведя на месте.
- Сестра, ты не ранена? - был первый вопрос, с которым фельдъегерь обратился к молодой девушке.
Она поспешила его успокоить. В это время оба журналиста, бывшие свидетелями ловкого удара Строгова, подошли и почтительно поклонились Наде.
- Однако, господин Корпанов, - заметил Жоливе, - для простого купца вы очень недурно владеете оружием!
- Такова уж сибирская жизнь, господа, - отвечал фельдъегерь, - здесь всему научишься!
Разговор был прерван появлением ямщика, которому удалось поймать и привести обеих пристяжных. Пока он запрягал, француз шепнул своему коллеге:
- Сестра, как видно, под пару братцу, оба они не из робкого десятка.