Глава 7.1. Кофе и трудный день
Умирая, человек оставляет после себя энергию, которая растворяется в воздухе и витает в виде идей, до тех пор, пока ее кто-то не подхватит.
Трактат Истины, глава 423
Терпкий и насыщенный запах кофе пощекотал нос, заставляя глаза блаженно зажмуриться. А если к этому добавить благоухающий разноцветный сад, трели неизвестных мне птиц и порхание огромных красочных бабочек, то жизнь вообще кажется прекрасной и все тяготы отходят на второй план. Сама многоуважаемая богиня Тьмы – Ноктюраль, сидела напротив меня и блаженно попивала ароматный кофеек и кушала сочный круассан с кремовой начинкой. Круглый столик был до отказа забит разнообразными сладостями: конфетами, печеньями, пирожными, тортами, мармеладом, рахат-лукумом и, конечно же, круассанами. Откуда только Богиня берет все это съедобное великолепие? Неужто из храма? И как ей удается блюсти столь идеальную фигуру съедая такое количество углеводов? Мечта каждой девушки – есть и не толстеть. Всем бы такой талант!
Ноктюраль не приступала к разговору, пока не доела последний кусочек нежной сладости и обмакнув уголки губ белоснежной салфеткой, начала:
- Как проходит учеба, Алена? Интересно?
- В целом не плохо. - Я отхлебнула жадный глоток кофе, по которому так сильно соскучилась. - Правда, лорд Алоха уже в печёнках сидит. Он меня словно преследует.
В вазочке аппетитно лежало мое любимое печенье с шоколадной крошкой, одно из которых тут же оказалось во рту. Мм-м!
- Алоха? – Богиня удивилась, а затем на ее лице возникла веселая усмешка. – Ты имеешь ввиду Маира Арохана?
- Ага! Оного самого! – с чувством ответила я, потянувшись за следующей печенюшкой. – От него одни неприятности!
- И какие же это неприятности? – с каким-то странным лукавством поинтересовалась Ноктюраль.
- Жалоб на него у меня на самом деле много! Он постоянно орет на меня, наказания непонятные раздает. А еще, забывает про свои прямые обязательства куратора. И мне кажется, что я вызываю у него раздражение, - с последними словами из моей груди вышел какой-то тяжелый вздох, отчего взгляд понуро опустился, а печенье вмиг стало не таким привлекательным, как прежде.
- Не бери в голову, Алена, - сурово произнесла Богиня. – Сейчас, тебе меньше всего надо думать о раздражении Маира. Лучше давай приступим к выполнению миссии. Ты ведь еще не забыла, для чего была избрана мной?
- Как? Уже? Уже к исполнению? – на секунду у меня перехватило дыхание.
- Именно. Я не знаю, на сколько затянется поиск Трактата, но, чтобы его найти тебе придется взломать восемь печатей.
- Каких еще печатей?!
- Этими печатями мы, Боги, когда-то сами закрыли трактат. – Она вдруг тяжело вздохнула, после чего откинулась на спинку плетеного кресла и устремив взгляд вдаль, продолжила: - Он не должен был достаться никому, даже нам. Поэтому, мы запечатали его таким образом, что лишь один маг, который завладеет знаками всех Богов, сможет отыскать трактат. Конечно, мы и предположить не могли, что такой талант, вернее его отсутствие, когда-нибудь найдется....
В течении всего времени, пока Богиня говорила, - а говорила она медленно, растягивая слова, - моя челюсть опускалась все ниже и ниже, а глаза становились все круглее и круглее. Это что же получается: мне придется получить все благословления? Божечки родненькие, да такими темпами я состарюсь раньше времени! Это же сколько придется учить?! Похоже, выбраться в ближайшие два года мне отсюда не удастся...
- Ты стала именно тем магом, которому под силу это полнейшее, на первый взгляд, безумие, - продолжала Ноктюраль, не обращая внимания на мое краснеющее от страха лицо. – У тебя нет природного ярко выраженного таланта к определенному типу магии, хотя и есть некоторые направления, в которых ты явно можешь быть успешнее, чем в остальных. Но это мелочи. Главное то, что твоя сущность не привязана к определенному дару, ты вольна выбирать.
- Странно, что на церемонии у меня выбора не было, с такими-то показателями! – перешла я в агрессивное наступление. Мне вовсе не хотелось обижать Богиню, просто стало действительно страшно. Моя смелость и отчаяние не безграничны, смогу ли я справиться со столь непосильной для всех задачей? Не хотелось бы подвести кого-либо, но в первую очередь себя.
- Все несколько сложнее, чем ты можешь понять..., пока что. – В отличие от меня Богиня воплощала собой полнейшее спокойствие. – Не волнуйся, я помогу тебе. И не только я. Многие Боги заинтересованы в освобождении трактата. Когда меня, представительницу света вдруг низвергли во мрак – мир пошатнулся. Тьма получила больше, чем нужно и если я в скором времени не вернусь к званию верховной Богини Света, то..., - она вдруг оборвала свою речь, словно спохватилась о том, что сболтнула лишнего. Видимо так и было. Похоже, что мир ждет полное, невообразимое и жуткое слово, заканчивающееся на «ц». Я имею ввиду «конец». По крайней мере именно эта участь читалась в ее широко распахнутых глазах, которые были черны как омут.
- Так что же мне делать? – задала я самый очевидный вопрос, который терзал меня еще с первой встречи с Ноктюраль.
Она прокашлялась, вздохнула и когда я уже подумала о том, что ответа не получу, вдруг заговорила:
- Первая печать спрятана за огнем, - несколько туманно начала Богиня, беря в руки очередной круассан. - Молния и огонь близки по духу, что и прочувствовала ты на занятиях по медитации. Получи знак Тадарины. Думаю, проблем не возникнет, у нас с ней отличные отношения.
Ого! «Отличные отношения» ..., значит есть и те, с кем отношения плохие? Неутешительная для меня новость, но сейчас, пока сон не закончился, лучше побольше разузнать о получении знака огня.
- И как мне это сделать? Такими темпами я получу его года через два, и то, не факт...
- Значит, тренируйся там, где нет защиты академии. В месте, где твою магию никто не обнаружит, - загадочно протянула Ноктюраль.
- И где это место? – Во мне даже заиграло любопытство, учитывая последние события.
- Об этом ты узнаешь сама...
Не успела я возразить, как сознание затянуло пеленой, а затем в голове как гром среди ясного неба, прозвучал учебный колокол.
***
Я пыхтела изо всех сил. Чертовы ноги! И за что нас, скажите на милость, скрутили в такие узлы? Как мне теперь выбраться? Помогите! Даже слезы на глазах выступили. Ненавижу йогу. И куда подевалась моя хваленая растяжка? Как-будто зря десять лет занималась танцами. Я не чувствую ног! Не чувствую ног!
- А теперь сделайте глубокий вдох, задержите дыхание на тридцать секунд и медленно-медленно выдохните, - проговорил Ай-да-шлеп.
Мне только одно интересно: он сам пытался в этой букве «зю» вдохнуть и выдохнуть?! Наконец, удалось совладать с собственными ногами и вернуть их в прямое положение.
- Молодцы, - похвалил мастер. – На этом занятие окончено. Всем желаю солнца над головой и света в вашем сердце. Порхайте как мотыльки!
Ох, а впереди еще два семинара, но не это самое неприятное. Хуже всех оказалось дежурство в медицинском корпусе. Для начала, мне пришлось преодолеть страшную винтовую лестницу. Хотя, после той, которая вела в мою башню, эта уже не казалась настолько устрашающей. Но все равно, подсознательный страх высоты не давал о себе забыть головокружением и приступами тошноты. Но и не это расстроило больше всего, а то, что моя отработка оказалась абсолютно бесполезной для цели.
Как только я добралась до этого злосчастного места, с трудом вспомнив как оно выглядело, на пороге меня встретила яростная и полная желания угробить бедную нарушительницу порядка Авдотья. Ее взгляд пылал и метал, добавляя мне скорости в каждом шаге или действии. За два часа я изрядно вымоталась, исполняя роль «девочки на побегушках». То - помой, то – унеси, то – перебери и так далее, до конца списка. Сама же медсестра сидела себе в уголке и с напыщенной важностью попивала чай кружка за кружкой, периодически закусывая его конфетами или печеньями. И у меня закралось такое впечатление, что Алоха нарочно ее подговорил загонять меня до белого каления, чтоб не повадно было со старшекурсниками под лестницами целоваться. Воспоминания о поцелуе тут же обдали мои уши и щеки жаром.
- Закончила? – прервал мои размышления грудной голос Авдотьи. – Тогда расставь все медкнижки в алфавитном порядке, - тут же прокряхтела она, поудобнее устраиваясь на явно маловатом для нее табурете. Но видимо осознав эту простую истину, Авдотья вдруг пошла в пустую больничную палату, прихватив с собой какую-то романтическую книжку под пафосным названием «Любовь на острие магического пламени».
- Е-с! – вырвалось у меня, но я тут же поспешно прикрыла рот, в надежде, что медсестра не расслышала моего ликования. Но та и не думала обращать внимания, а просто заперлась в палате, предварительно попросив не беспокоить по пустякам. Блаженно выдохнув, я действительно принялась за сортировку медкнижек, правда целью у меня стояло найти одну единственную – посвященную лорду Арохану.
Записи о нем нашлись, но какие-то скудненькие. Алоха на протяжении жизни в академии ничем не болел и был лишь на первичном осмотре. В графе «Информация» длинным столбиком разместились показатели роста, веса, общего здоровья, анализа магического фона и прочие маго-медицинские мудрёности. Но тут в глаза бросилась строка про аллергены, где черным по белому было выведено: «Просматривается повышенная чувствительность к растению: «Красная Роза»». Я думала, что удивить меня уже невозможно, но красные розы.... И почему именно красные? Если уж и есть аллергия на цветы, то обычно на многие, похожие хотя бы по строению или виду. Но, возможно, на Сатораке и цвет куста имеет значение.... Закончив осмотр, и расставив все медкнижки обратно на свои места, я с чистой совестью удалилась, горестно понимая, что отрабатывать мне тут еще целых два дня, а пользы от наказания нуль.
Слово усталость – слабо характеризовало мое состояние. Лишь оказавшись в комнате, я бревном рухнула на кровать издавая страшные стоны боли и печали. Но издали это было похоже на кряхтение старой бабки. Подняться с кровати меня заставил лишь конверт, который одиноко валялся около двери и похоже, я даже успела на него наступить, когда входила. Странное письмо оказалось ничем иным, как результатом теста, который мы проходили на занятии Алохи. Лучше бы я эту гадость не читала. В нем была одна единственная строчка: «Данная студентка, по результатам теста, магией обладать не в состоянии». Злобно скомкав письмо, я вышвырнула его в открытое окно и раздраженно улеглась прямо на пол. Ну что же за день такой?! Наверное, это сказывается волнение за будущую «секретную операцию». Прикрыв глаза, я не заметила, как впала в дрему, но через некоторое время блаженной неги меня разбудил настойчивый стук в дверь. Пришлось взбодриться и пойти открывать, а что делать? Ворча и проклиная все и вся на свете, я случайно задела мизинец о стул и завыла от боли. Вот точно говорят, что пальцы на ногах нужны нам для того, чтобы «здороваться» со всеми косяками и углами. Гр-р-р!
За дверью оказался Эмиль, который испуганно на меня уставился. Видимо пытался понять откуда издавались недавние вопли.
- Ты в порядке? – обеспокоенно поинтересовался он, шаря взглядом у меня за спиной в поисках предполагаемой проблемы.
- А то! В полном! – саркастично воскликнула я в ответ, попутно жестами приглашая внутрь своего заботливого друга. – Видишь, аж от счастья вою!
- Что-то по тебе не видно, - скептически подметил он, все еще продолжая подозрительно оглядываться.
- День выдался неудачным, надеюсь ближе к вечеру станет лучше.
Понуро вздохнув, я присела на стул, ожидая от Каштанчика новостей. Он, в свою очередь, без стеснения развалился у меня на кровати, а затем спохватившись спросил:
- Кстати, как в медпункте? Удалось что-нибудь выяснить?
- Задолбала она меня, - тут же отмахнулась я, в мыслях проклиная Авдотью. – Выхода не давала! То – помоги, то – принеси! Кошмар сущий! А про Алоху вообще информации никакой. По крайней мере важной. У него аллергия только на красные розы. Представляешь? Где это вообще видано?
Моему возмущению не было конца, и я то и дело эмоционально взмахивала руками или чуть не подпрыгивала на стуле, жалобно скрипящим от активных действий.
- И правда, странно, - задумчиво подтвердил Эмиль. – Но еще страннее, что она тебя пахать заставляла. Все, кто там отрабатывал, говорили, что это легче легкого и Авдотья обычно запирается в покоях для больных и читает любовные романы.
Лучше бы он мне об этом не говорил. Теперь-то все ясно и мои догадки подтвердились: Алоха действительно подговорил Авдотью поиздеваться надо мной! Небось еще и конфеток подогнал, чтобы задуманное наверняка исполнилось. Вот же гад! Засранец бирюзовоглазый! Ну ничего! Я тебе покажу, где раки зимуют! Попляшешь ты у меня завтра днем, как горный козлик!
- Лёнь? – Видимо Эмиль не выдержал длительного и напряженного молчания с моей стороны.
- Итак, - напористо начала я, отчего Каштанчик даже немного вздрогнул. – У нас все готово?
В ответ он протянул мне какую-то странную серую лепешку.
- И что это?
- Вонялки! Сделал с запасом. Думаю, что сегодня ночью можно будет их везде закрепить.
Я взяла эту странную лепешку в руки. С виду она походила на шайбу, только очень неровную..., такую, покорёженную и потрепанную жизнью. В общем, очень и очень печальная шайба. С одной из сторон на ней была приклеена пергаментная бумага.
- А это зачем? – поинтересовалась я, аккуратно трогая пальчиком шершавый и приятный на ощупь пергамент.
- Это потом отрывается и приклеивается куда надо, - с умным видом пояснил Эмиль, выхватывая у меня из руки лепешку. – Предлагаю приклеивать под парты, чтобы не было заметно. Или где-нибудь за цветочными горшками. В коридорах будет сложнее, но можно попытаться спрятать за картины и гобелены.
Мне оставалось только кивнуть: как размещать «вонялки» знать не знаю, и лучше в этом деле положиться на друга.
- Значит, сегодня ночью идем их устанавливать! – преувеличенно бодро отрапортовала я, хотя на самом деле чувствовала тяжелую усталость и желание делать что-либо с каждой минутой утекало.
- Вот же...! – вдруг спохватился Эмиль. – Совсем забыл о том, что по ночам дежурят студенты. Наказание отрабатывают.
- И какие проблемы? – мои руки широко развелись в стороны. – Пару раз по головке приложить и все - глубокий сон обеспечен!
Каштанчику моя идея пришлась не по нраву, и он стал глубоко мыслить. В такие минуты лучше всего помолчать и не отвлекать его от раздумий, так что я просто встала со стула и подошла к отрытому окну, дабы вдохнуть полную грудь свежего и чистого воздуха.
- О! – послышалось довольное восклицание за спиной. – Точно! Я ведь могу сделать усыпляющее зелье, так что никого бить не будем. Дежурному полагается еда. Обычно, ее приносят где-то в часов двенадцать, так что, мы просто добавим несколько интересных специй.
Лицо Эмиля сделалось коварным, а глаза так и заблестели от восхищения собственной идеей. Но я все-таки решила его осадить:
- Ну и как же ты это провернешь? Нам бы еще мимо Кадрильи прошмыгнуть!
- Ты забыла с кем общаешься? – самодовольно спросил он и тут же ответил на свой вопрос: - Я вообще-то претендент в лучшие ученики и, возможно, будущий профессор академии, так что сходить за дополнительной порцией ужина после отбоя для меня не проблема!
- Ах ты ж хитрюга! – справедливо возмутилась я, эмоционально всплеснув руками. – Ходишь за вторым ужином и не делишься?!
Эмиль звонко рассмеялся и мне не оставалось ничего другого, кроме как присоединиться к веселью. Похоже, сегодняшний день начинает налаживаться. Надеюсь, что ночью все пройдет так же гладко и беззаботно.
Как только мы оба успокоились, то тут же принялись составлять план. Но возникла одна небольшая загвоздка: как через Кадрилью пройти мне?
- Жаль ты не владеешь перевоплощением, - взгрустнул Каштанчик, понимая, что задача становится все сложнее.
- А ты умеешь?
- Любой маг после четвертого курса может это делать. Но мы, в отличие от благословленных Венатором, можем выбрать лишь одну ипостась на всю жизнь. Да и процесс превращения более длительный. Сами благословленные могут превращаться в одно мгновение, а некоторые, особо одаренные, могут делать это даже в движении.
Оказывается, Эмиль мог перевоплощаться в ворона, но эта сторона магии давалась ему с трудом, отчего парень прибегал к ней лишь при острой необходимости, например, во время учебы. В ответ на мое возмущение по поводу столь маленькой и страшной ипостаси, Каштанчик выдвинул свою точку зрения:
- Лучше выбирать более мелких зверей, тогда открывается больше возможностей проникнуть куда-либо незамеченным или за кем-то проследить. Также, мелкие звери расходуют меньше магической энергии, что позволит дольше находиться в облике зверя. Крупных и свирепых зверей выбирают в основном маги, желающие связать свою жизнь со службой государству. Таких мы называем боевыми магами.
Осознав, что мы отвлеклись от темы, поспешили тут же вернуться к обсуждению плана. В итоге, Эмиль заключил, что лучше всего ему пойти устанавливать вонялки самолично. При каждом перемещении и установке вонялки, он будет мне ментально сигнализировать. До этого момента я и не верила, что подобное возможно, но Каштанчик убедил меня в обратном. По его просьбе, я прикрыла глаза и сконцентрировалась на мысли, которую бы хотела передать.
- Поделись вторым ужином? – вдруг слишком громко повторил мои слова Эмиль. Но, как оказалось, его голос в буквальном смысле образовался у меня в голове, а сам он в это время сидел с закрытым ртом, наблюдая за мной со смехом в глазах.
В шутку стукнув его по плечу, я, не удержавшись тоже проорала ему в голову:
- Ленин сказал – делиться!
- Кто сказал? – от растерянности Эмиль заговорил вслух, чем изрядно меня повеселил.
Но рассказать ему, кто такой Ленин и почему он так сказал я не успела, потому что в нашей комнате вдруг появился тот, кого тут же захотелось убить и как можно кровожаднее...