Глава 19
Кровь Огня смотрел на каждого котёнка с тяжёлым, проницательным взглядом. Слова его сына, Тень Лианы, эхом отдавались в его голове. Сильный может оказаться слабым, слабый — сильным. Он не знал, кто из этих малышей будет тем, кто возьмёт власть в свои лапы. Но инстинкт подсказывал ему, что выбирать нужно было сейчас, что время не ждёт. И его решение должно было быть строгим, обоснованным.
Снежная Лиана, лежа на земле, наблюдала за ним, понимая, что эта сцена была больше, чем просто выбор. Это было испытание. Для неё, для котят, для их будущего. Она чувствовала, как её сердце сжимается от волнения, но она не позволяла себе показать этого. Кровь Огня повернулся к ней, его глаза были холодными, но в них скрывалось что-то, что заставляло её тревожиться.
— Снежная Лиана, — произнёс он тихо, но с твёрдостью в голосе, — я назову одного. Тень. А ты выбирай сама, кого оставить для остального мира.
Снежная Лиана не сразу ответила. Она чуть покачала головой, стараясь понять, что же было правильным выбором. Эти котята, как и всё в её жизни, были частью того мира, который она не могла контролировать. Но она знала, что даже если выбор был трудным, она должна была действовать. И вот, наконец, она произнесла:
— Я назову этого. Ночные Лианы. А этого… — её взгляд скользнул на красивого котёнка, который по внешности походил на самого Кровь Огня. — Огненная Спышка.
Кровь Огня молчал, но его взгляд был как никогда серьёзен. Он сделал шаг назад, изучая своих котят. Каждый из них был не просто частью его жизни, но и частью того, что должно было случиться в будущем. Он ничего не сказал, но в его глазах был холодный взгляд стратега, который знает, что в любом выборе есть свои последствия.
Прошло всего несколько дней с тех пор, как Снежная Лиана родила троих котят. Логово было укрыто в дальнем углу заброшенной башни, там, где камни сохраняли тепло дольше, а сквозняки почти не касались земли. Мох был мягким, свежим, уложенным заботливо — это была единственная защита от холодного мира.
Котята росли быстро. Молоко матери, хоть и давалось с болью, поддерживало их силу. Они уже начинали ползать, вытягивая неуклюжие лапы, и иногда издавали тонкие писки, когда искали тепло или внимание.
Ночные Лианы был особенно живым. Он быстрее других поднял голову, быстрее научился ползать. Но самое главное — он тянулся к отцу. Когда чувствовал его запах, его лапки отчаянно шевелились, он тянулся к нему носом, пытался дотянуться, прижаться, почувствовать его сильное, уверенное тепло. Он тыкался в лапу Кровь Огня и тихо мурлыкал, будто знал, кто он. В его прикосновениях не было страха — только инстинктивное стремление к силе. Он знал: этот кот — центр мира.
Кровь Огня сперва не придавал значения таким мелочам. Но когда Ночные Лианы снова и снова полз к нему, не к матери, а к нему — он задумался. Он начинал задерживаться у логова дольше, подолгу смотрел на сына, иногда склонял голову ближе и позволял ему прижаться к груди.
Тень был другим. Он был тише. Он не тянулся к отцу. Ему было нужно лишь одно — тепло матери. Снежная Лиана замечала, как он всегда находил её бок, прижимался к её шерсти, даже когда она отстранялась. Он не плакал. Не звал. Он просто был рядом. Его движения были плавными, будто он не искал внимания, а искал покоя. Это пугало Лиану — он казался ей слишком спокойным, слишком «осознанным» для крошечного комка шерсти. Иногда она ловила себя на мысли, что боится за него больше всех. Он не был слабым, но он был странным.
Огненная Спышка... она была смесью. Красивая, с яркой шерстью, словно огненный отблеск, она росла грациозной. Она не ползла к Кровь Огня так, как Ночные Лианы — с жаждой. Но она наблюдала. Крошечные глазки, пока ещё мутные, ловили его силу. Она подползала к нему осторожно, будто испытывала, не будет ли он опасен. Иногда она пыталась коснуться его лапы, но, встретив безразличие, возвращалась к матери. Она хотела понять, но не спешила. И, возможно, в этом было начало чего-то большего.
Кровь Огня всё чаще заходил в логово. Сначала молча. Потом — дольше. Он наблюдал за котятами, но не трогал. Только смотрел. Ночные Лианы всегда полз к нему. Тень — к матери. Огненная Спышка — стояла между ними, будто ждала, в какую сторону дунет ветер.
Снежная Лиана знала: это только начало. И каждый день приближал их к будущему, которое невозможно остановить.
Прошло много лун. Котята уже не были слепыми комочками шерсти — теперь это были почти взрослые подростки, с блестящей шерстью, сильными лапами и блестящими глазами. Снежная Лиана посадила их в круг под раскидистым древом вблизи башни. День был серый, воздух — тягучий, пропитанный дымкой. Это было идеальное время, чтобы говорить о вещах древних.
— Вы достаточно взрослые, — тихо сказала она, — чтобы знать законы Племени Крови.
Она говорила спокойно, ровным голосом. В её словах не было страха, не было жалости. Только истина, вырезанная на костях их предков.
— В Племени Крови живут сильнейшие. Слабость — это пятно, которое выжигают. Подчинение приходит либо от силы, либо от мудрости. Но никто не выживает здесь просто так. Мы — не лесное племя. Мы не верим в милость. Мы верим в дело. Верим в кровь.
Кровь Огня сидел чуть в стороне, не вмешиваясь. Он смотрел на своих котят. На троих отражений.
Ночные Лианы слушал с горящими глазами. Его шерсть была прижата, усы дрожали, он буквально впитывал слова матери. А потом — взорвался:
— Я стану сильным! — выкрикнул он, подпрыгнув. — Я буду убивать всех, как отец! Я хочу придумать свой закон! Если кто-то зашёл на нашу территорию — их надо сразу ломать, подчинять! Они будут нашими, как только лапа ступит на землю Племени Крови!
Он дышал тяжело, как будто только что пробежал. Его глаза сверкали безумием силы, юношеским восторгом от идеи могущества. Потом он резко повернулся к отцу.
— Или пусть добровольно ступают! Только пусть проходят жестокие испытания! Если выживут — будут нашими!
Кровь Огня не ожидал. Не такого. Он чувствовал жар внутри — смесь гордости и опасения. Этот котёнок... он говорил, как он сам когда-то думал. Безжалостно. Чисто. Свирепо. Но слишком горячо.
А Тень... Тень сидел, сжавшись. Его глаза были большими, полными слёз. Он дрожал, как от холода. Он смотрел на брата и не узнавал его. Потом захныкал и уткнулся в бок Снежной Лианы.
— Это страшно... — прошептал он. — Почему надо убивать? Почему надо ломать?..
Огненная Спышка молчала. Она только наблюдала. Переводила взгляд с брата на брата, потом — на отца. В её глазах не было страха. Но и восторга тоже. Она думала.
Кровь Огня встал.
Медленно, с достоинством. Его тень легла на весь круг, в котором сидели его дети. Он посмотрел на Ночные Лианы, потом на Тень. И внезапно подумал: а был ли он прав, когда выбрал?
В Ночных Лианах было пламя. В Тени — страх. Но страх — не всегда слабость. Иногда это корень размышления. А пламя — способ сгореть слишком рано.
Он не сказал ни слова. Только подошёл ближе и посмотрел в глаза каждому из троих. Что бы ни ждало их впереди — теперь пути были обозначены.