13. Утро
Просыпание было медленным — как тёплая вода, покрывающая кожу после долгого сна. В комнате царил рассветный полумрак, и всё казалось немного размытым, как будто мир ещё сам не проснулся. С потолка на стену ложились световые полоски, пробившиеся сквозь чуть раздвинутые шторы. За окном шелестела листва, и было отчётливо слышно, как по двору прошла бабушка с ведром, покашливая себе под нос.
Софа открыла глаза. На подушке отпечатался рисунок от простыней, волосы растрепались и немного лезли в лицо, но она не шевелилась. В теле было ощущение удивительного покоя, редкого и невесомого. Сначала она не поняла, почему — просто смотрела в потолок, дышала, ловила еле заметный запах летнего утра: тепло, пыльца, и где-то на уровне памяти — клубника и мята.
И только потом, повернув голову, заметила его.
Лу сидел на полу, склонившись вперёд, положив голову на край её кровати. Он спал. Тихо, безмятежно, почти детски. Ресницы дрожали в свете, лицо казалось непривычно мягким — будто в нём не было обычной сдержанности, только усталость и спокойствие. Он тихонько сопел, и Софа почему-то от этого чуть не улыбнулась.
Он действительно остался.
Ночью, когда ей было страшно — от ужастика, от теней, от собственных мыслей — он не просто сказал: «Я рядом», он остался. Не ушёл. Не передумал. Не посчитал это глупым.
Софа подтянула плед повыше, затем медленно — очень осторожно, словно касаясь чего-то хрупкого — протянула руку. Её пальцы легко коснулись волос Лу. Он чуть дёрнулся во сне, но не проснулся. Она провела ладонью по его голове — медленно, с каким-то почти благоговейным трепетом. Это было странно — касаться человека, который тебе нравится, и понимать, что ты не хочешь ничего испортить этим касанием. Просто... быть рядом. Тихо.
Но Лу всё же проснулся.
Он сначала поморщился, затем чуть повернул голову, приоткрыл глаза. И в этот момент, на пару секунд, их взгляды встретились. Его — всё ещё затуманенный, сонный. Её — с распахнутыми зрачками, полными чего-то больше, чем просто удивление.
— Извини...— прошептала она, как будто коснулась чего-то чужого. — Я не хотела будить тебя.
Он медленно сел, потирая шею. Взъерошенные волосы, мятая футболка, след от подушки на щеке.
— Я не против,— хрипло сказал он, и в его голосе прозвучало что-то по-настоящему домашнее.
Софа отвернулась к окну, пряча улыбку.
— Ты правда здесь всю ночь сидел? На полу?
— Обещал же. Я не мог уйти.
Он сказал это просто. Без подкупа. Без наигранности. Так, как будто было совершенно нормально сидеть до рассвета рядом с девушкой, которая боится пауков и ужастиков, и сопит под пледом, будто котёнок.
— Тебе не было неудобно?
Лу посмотрел на неё.
— Было. Но ты спала с улыбкой. Я подумал, что оно того стоит.
Софа покраснела, откинувшись обратно на подушку, но теперь уже не пряталась.
— Ты странный.
— Ты первая.
Они оба рассмеялись. Тихо, почти неслышно. Как будто боялись разрушить это утро, этот мягкий кокон между сном и явью.
— Ты знаешь, ты сопишь— вдруг сказала Софа, глядя на него исподлобья.
— Что?
— Ты сопел. Когда спал.
Он нахмурился.
— Я не соплю!
— Сопишь. Как кот. Такой, знаешь, мохнатый, обиженный. Хочется укутать.
Лу закатил глаза.
— Теперь я точно ухожу.
Софа хихикнула, схватив подушку.
— Поздно. Ты уже всю ночь был моим мохнатым котом, извини.
Он посмотрел на неё. И вдруг сказал — совсем другим тоном, тише:
— Я рад, что ты не испугалась.
Софа подняла взгляд.
— Ты про что?
Он пожал плечами.
— Про ночь. Про нас. Про... не знаю. Что я остался. Что ты позволила.
И в этом «позволила» было так много. Потому что она действительно позволила. Открылась. Прижалась. Доверилась. И сейчас, глядя на него, с растрёпанными волосами, тёплым голосом и неуклюжим, почти школьным ухаживанием — она вдруг поняла, что давно не чувствовала себя такой спокойной.
— Я не испугалась,— ответила она просто. — Только тебя немного.
— Почему?
— Потому что ты не как остальные.
Он посмотрел на неё внимательно.
— Это хорошо?
Она чуть улыбнулась.
— Очень.
И в этот момент утро стало особенно ярким. За окном прокричала сорока, солнце пробилось сквозь штору и осветило подоконник, на котором стояли тюльпаны. Те самые, от Лу. Они были всё ещё свежими. Она не позволяла им вянуть.
Так же, как и этому — их странному, тихому, настоящему «чему-то».
— У тебя руки ледяные...— тихо прошептала Софа, всё ещё держа его ладони в своих. Она сидела на кровати, в мягкой домашней футболке, с лохматым хвостом, свисающим чуть на бок, и тёплым светом рассвета на лице.
Лу чуть смутился, опуская взгляд.
— Наверное, потому что я спал на полу...
— Залезай ко мне.
Он приподнял брови, чуть растерянно.
— Софа...
— Без глупостей. Просто... холодно же тебе.
Она уже потянула его за руку — мягко, без напряжения, почти по-детски. Лу позволил ей. Вскоре он оказался рядом, под тёплым одеялом, в её пространстве, в её тишине. Комната казалась ещё уютнее, будто обернулась вокруг них, не впуская ничего извне. Даже воздух будто стал тише.
Софа взяла его ладони в свои и начала растирать.
— Холодные, как у вампира...
— Надеюсь, я не выгляжу как один.
— Смотря под каким углом...— она хихикнула, не отрываясь от своих стараний. Пальцы её были тёплыми, живыми, и то, как она хмурила брови, пытаясь согреть его, казалось Лу невероятно трогательным.
Он смотрел на неё в этот момент с каким-то необъяснимым восхищением. Не за красоту. Не за ласку. А за само присутствие — то, как она была здесь, с ним, полностью, без оговорок. Как будто он всегда был частью этой комнаты, этой кровати, этой самой тишины.
— Ты забавная,— сказал он вдруг, с тихой улыбкой.
— Ты странный,— отозвалась она, не глядя на него.
— И всё-таки ты меня не выгоняешь.
— Пока ты согреваешься — не выгоняю.
И вдруг... дверь распахнулась.
— Ну что, вы там оба... ЭЙ!
Алекс замер в проёме, в пижамных шортах и футболке с откусанным яблоком. Его взгляд остановился на Лу, укутанном в одеяло рядом с Софой, и особенно — на их руках, сплетённых под пледом.
Софа резко отдёрнула руки, покраснела до кончиков ушей.
— Ты чего лезешь без стука?!
Алекс, вместо того чтобы смутиться, заулыбался до ушей.
— Вот так проснешься, а у тебя уже пара под боком растёт...
— Алекс!
— Я вообще-то звал на завтрак. Но, кажется, у кого-то тут романтическое утро...
— УЙДИ.
— Ладно-ладно! — он отступил, хохоча, — Но вы такие милые, что у меня чуть диабет не начался!
Он захлопнул за собой дверь, оставив после себя только звуки своих шагов в коридоре и эхом отлетевшее «Аааа, Софа влюбленаааа!»
Софа прикрыла лицо руками и застонала.
— Убью его. Просто. Убью.
Лу улыбался, сдерживая смех.
— Я думал, он будет злее.
— А он просто дразнится. Но... это как пиявка на мозгу. Теперь он не забудет. Никогда.
Лу наклонился чуть ближе, тихо, почти шепотом:
— А ты правда... влюблена?
Софа замолчала, не сразу ответив. Её взгляд опустился на их всё ещё соприкасающиеся руки.
— А ты?
Он посмотрел на неё, и в его глазах не было колебаний.
— Мне кажется, я уже давно.