Часть 2, глава 1
Канада. Провинция Альберта.
Два года назад.
Хелена в слезах лежала на грязном полу и не чувствовала ног. Сошедший с ума муж всем своим видом убедил её в безнадёжности их истории. Уже три года несчастная женщина прожила в аду, где каждый день наполнялся криками, рукоприкладством и желанием уйти из жизни. Либо самостоятельно, либо доверившись супругу, превратившемуся теперь в настоящего монстра, порой не ночующего дома, без конца кричащего что-то невнятное и беспричинно нападающего на беззащитную Хелену, давно лишённую жизненных сил, требуемых для побега сначала из дома, ставшего катакомбами с маньяком, затем – из жуткого леса, по которому он тоже часто расхаживал с ружьём в руках.
Сегодняшней дождливой ночью Хелена сама не знала, куда её утащил ненавистный муж. Она лежала в старом заброшенном помещении и не могла встать – чувствовала себя ужасно. Появились мысли, что скоро эти мучения закончатся и она умрёт здесь, под шум дождя за маленьким разбитым окном пустого однокомнатного здания в лесу. А точнее, в заброшенном национальном парке.
Но так и пролежала женщина, всхлипывая, пока на улице не закончился дождь. И остался вокруг только еле слышный шум ветра. Тогда Хелене послышались тихие слова, произнесённые до боли знакомым голосом:
– Это всё из-за меня.
В помрачающем разум тумане явилось Хелене лицо. Добрые глаза, воспоминания о которых одновременно согревали бессильную женщину, и кололи сердце, словно кинжал.
– Я сожалею, любовь моя, – продолжал таинственный голос женщины – ласковый, но погрубевший от возраста. – Бедный мальчик... Мой внук погиб из-за меня...
Больше не прозвучало ни слова. Образ исчез, как только Хелена моргнула, – расплылся и утонул в слезах, наполнивших глаза лежащей на гнилом деревянном полу и начавшей задыхаться от нахлынувших эмоций женщины.
– Зачем я уехала? – она крикнула взахлёб, попыталась ударить кулаком по полу и осталась лежать в тёмном помещении под звуки надвигающейся грозы.
Сорок лет назад.
Хозяйская усадьба особенно впечатлила жениха – Кензи с радостью заметила, что жизнь на ранчо не будет ему в тягость. Осенью ей стукнуло семнадцать, а её отношения с двадцатилетним Сэмом из Ванкувера явно вели к свадьбе. Вот только ей исполнится восемнадцать – на ранчо снова будет праздник. На протяжении десятилетий территория с хозяйством стоимостью в девять миллионов канадских долларов принадлежит семье Ноланов. Решив не нарушать традиции династии, Кензи планирует после свадьбы поселиться с Сэмом здесь. Её шесть братьев, скорее всего, будут настроены также, когда придёт их время.
В солнечный и тёплый день Ноланы устроили себе выходной и собрались вокруг пруда за домом. Двадцатилетнему старшему брату Кензи по имени Генри пришлось закончить работу, прежде чем присоединиться к уикенду.
– Наш собственный маленький рай! – мать – светловолосая женщина в жёлтом ретро-платье – сидела на большом гладком камне с журналом в руках.
Её супруг – широкоплечий мужчина в джинсах и клетчатой рубашке – даже в редкий выходной не выходил из образа работящего хозяина ранчо. Вместе с сыном Феликсом он играл в бадминтон.
– Кони в денниках, коровы в хлеву, фасоль полита, – пришёл и сказал Генри. – Конечно, чем ещё мне заниматься.
– Давай к нам, милый! – крикнула ему мать.
– Жизнь проходит мимо меня, – направившись к маме, еле слышно произнёс Генри.
– А Кензи здесь? – вдруг спросил отец, и это был риторический вопрос – все понимали, где она и чем примерно занимается.
– Да они там целуются! – крикнул бегающий поблизости семилетний Макс и засмеялся. Тут же сзади его толкнул старший брат Малик с криком:
– Водишь!
Кензи любила проводить время со своей семьёй, но сейчас она была в своей комнате с бойфрендом Сэмом. Не вмешиваясь туда, стоит оценить, насколько хорошей всю неделю была погода. Лишь пару-тройку дней по ночам лил проливной дождь. Завтра снова понедельник, снова с раннего утра до позднего вечера работа. Семья Ноланов большая – бабушки и дедушки со стороны обоих родителей тоже жили здесь, поэтому обязанности всегда грамотно распределялись. Ну, почти всегда. Старички сегодня в кои-то веки выбрались в ближайший город на шоппинг. Вряд ли они вернутся с кучей модных вещей из последних коллекций, но, наверное, интересно проведут время и с кем-нибудь пообщаются.
Так и жили Ноланы, и, за редким исключением, особо не жаловались – все любили ранчо, даже те, кто считали, что провести здесь всю жизнь – не лучший вариант. С ранних лет каждому члену семейства прививали любовь к труду и родному ранчо. И уделяли этому много времени, иначе хозяйство загнётся, как были уверены самые старшие представители – и по возрасту, и по статусу.
Долгожданный выходной пролетел, как истребитель, и вновь пора за работу. Фермерские задачи Ноланы выполняли размеренно, вдумчиво, постоянно стараясь преподнести молодому поколению какую-нибудь мудрость. Иногда из-за этого возникали полноценные ссоры, но с ними умудрялись быстро справляться. Так что каждый приехавший на ранчо гость видел только позитив.
Территория ранчо была достаточно большой по площади за счёт двух полей, расположенных по бокам от центральной части. По центру стоял большущий двухэтажный дом с несколькими чердаками и одноэтажной пристройкой. Рядом располагались сельскохозяйственные постройки – сарай для инструментов и оборудования, несколько загонов, а дальше – коровник и конюшня. За усадьбой стоят длинная беседка, в которой обычно Ноланы отмечают праздники, и пруд. Территорию окружает чисто белый и ровный деревянный забор – выглядит эстетично. Все здания, в основном, тоже деревянные, только усадьба, на самом деле, из бетонных плит, просто обшита сайдингом, имитирующим дуб – так называемый золотой дуб. Вокруг ранчо и полей лес. За одним из полей стоят две небольшие хижины – там могут временно жить рабочие, которых Ноланы нанимают для полевых работ. Если выйти через ворота возле конюшни на луг и пойти по тропе, уходящей метров на пятьсот в лес, можно найти заброшенную часовню и кладбище – предки Ноланов хоронили друг друга там.
В понедельник, в послеобеденное время, умиротворяющую атмосферу жизни на семейном ранчо прервало несчастье: самый младший член семьи Ноланов – пятилетний Джеб – пропал, скорее всего, заблудившись в лесу. Все дела были немедленно прекращены, и все силы брошены на поиски.
Самоотверженная Кензи, не слушая никого, в одиночку отправилась на поиски брата. На закате, когда извилистые тени сникали, создавая впечатление прятавшихся за деревьями подозрительных лиц, молча наблюдающих за одиночкой, она оказалась в глухом лесу. На сегодняшний день сложно детально воспроизвести происходящие тогда события, но, в конце концов, уставшая Кензи нашла Джеба. Он находился в густейшей части леса – бедняга запутался в непонятной чёрной лозе. Впрочем, всё вокруг уже стремительно становилось чёрным за счёт приближающейся темени. Вызволив брата из заточения, Кензи благополучно вернулась домой. Вот радости было!
Наши дни.
Кензи Нолан стукнуло пятьдесят семь. Она уже трижды стала бабушкой. Жаль только, что одного из её внуков нет в живых. Последний раз её мучили кошмары именно тогда – несколько лет назад. Но на этой неделе они вернулись.
Очередной ночью Кензи никак не спалось – даже вышла, пройдя по скрипящей лестнице, из дома и ушла в поле, чтобы подышать свежим воздухом. Ночь была тёплой и при этом свежей. Ветер словно нежно прикасался к телу, а не издевался над волосами, которых, конечно, было уже не так много.
Она легла на стог сена, прямо под луной. Стало тихо, как в раю. Но никаким раем и не пахло – там никто не станет следить за тобой, неподвижно стоя между деревьями. Резко участившееся сердцебиение вынудило Кензи приподняться. Её взгляд сразу поймал белое лицо. В следующую секунду оно было уже в голове у женщины, и она упала, в панике раскрыв рот, – однако ни единого звука издать не получилось: что-то страшно сдавило горло. Страшный статический шум, как в старом телевизоре, только в разы громче, захватил голову, и, впрочем, было непонятно, удалось всё-таки крикнуть или нет. Белое лицо проникло в мозги, и Кензи ощущала полную принадлежность ему – зловещему существу, которое возникло даже в памяти, будто когда-то на свою беду она уже встречалась с ним. Стоило ей подняться, как чёрные щупальца вылезли из стога, на котором она лежала. Женщина в ужасе замерла, а щупальца захватили её и сжали так сильно, что стало почти невозможно дышать. Всего минута – и вновь стало тихо. Тёплая летняя ночь осталась наедине с блестящим диском луны.
Лишь наутро прозвучал крик:
– Бабушка Кензи пропала!
Жители ранчо перевернули свою обитель с ног на голову, но не нашли Кензи. Её браслет, чудом найденный в поле, дал понять, что с ней произошла беда. Сорокапятилетний Джеб – самый младший брат пропавшей женщины – был особенно растерян и подавлен. Только своему единственному сыну Даниелу он высказал опасение, что вернулась проблема, произошедшая давным-давно с ним самим. Попозже именно по инициативе Джеба поиски продолжили в лесу. Однако за целый день старательные исследования окрестностей результатов не дали.