7 глава
Я очнулась от давящей боли в висках, — прямо дежавю, — но не почувствовала ничьей руки на себе, вместо неё — кучу проводков, торчащих из меня. От белизны стен перед глазами пустились бегать солнечные зайчики, а в носу защекотало от вони медикаментов. Сбоку, съедая все эти разноцветные проводки, размеренно пикал габаритный аппарат. Прикрыв глаза, я попыталась избавиться от световых вспышек, но они яркими соцветиями распускались даже под закрытыми веками.
Предприняв вторую попытку разглядеть что-то помимо белых стен, я наткнулась взглядом на Доминика. Он разместился на стульчике в углу палаты и, согнувшись в три погибели, то ли дремал, то ли над чем-то раздумывал. Я резко дернулась на месте, когда сознание наконец очнулось. Доминик? Что он здесь делает? Что я здесь делаю?
Парень рукой подпирал подбородок, но его голова поднялась, как только я начала двигаться. По крайней мере, попыталась.
— Отвратно выглядишь, котенок, — произнес он, потирая щеку.
— Чувствую себя так же.
Мой голос походил на хрип, будто слова цеплялись за стенки пересохшего горла по пути к языку. Я попыталась подтянуться, но руки были полностью спутаны, а живот налился неестественной тяжестью. Ноги по ощущениям были не тяжелее облачка, части тела буквально отказывались меня слушать.
— Сколько я тут пробыла?
— Без двадцати минут два дня.
Что? Я расширила глаза и тут же об этом пожалела. В висках запульсировала давящая боль. Доминик поднялся с кресла и сел рядышком на кровати. Откровенно говоря, он тоже видал деньки получше. Наверное, это работа тёмной щетины, покрывающей добрую половину его лица, но он выглядел так, будто потерял в весе.
— Спасибо...
— Молчи, не хочу, чтобы ты снова потеряла сознание, — прицокнув, сказал он, но слабая улыбка всё же коснулась его губ.
— Будто бы я хочу, — пробормотала я, шевеля ногой. Когда же она снова вернётся в рабочее состояние? — Не мог бы ты уколоть меня чем-то? Совсем не чувствую ног.
Сначала Доминик слегка опешил от моей просьбы, а потом тихо засмеялся. Красивый смех. Было бы очень неплохо, если бы он заменил свою дурацкую усмешку этим прекрасным грудным смехом.
— Иди сюда.
Доминик встал и, подхватив меня под руки, слегка приподнял. Короткий миг его лицо находилось прямо у моего, и я судорожно вдохнула. Какие красивые глаза. В свете солнца они сверкали, как драгоценные камни. Уверена, какая-нибудь королева вывалила бы целое состояние, чтобы такие украшали ее корону. Если на моем лице совершенно точно можно было прочитать выражение полного восхищения, то его лицо осталось для меня загадкой. Усадив меня, Доминик приподнял подушку и вернулся на место.
— Доминик, я правда очень...
— Дорогая, ты очнулась! Слава Богу!
В палату, отбросив в сторону сумку, влетела мама. Судя по серому деловому костюму, она прямиком с работы. Темно-каштановые волосы, которыми я бредила с детства, выбились из прически, будто она бежала. Опять же, цвет моих волос был убогой смесью темных маминых и светлых папиных. Дерьмовая серединка. Сердце сжалось от того, что мама зрительно постарела на пару-тройку лет за эти два дня. Страшно представить, как выглядела я сама.
— Я ведь не спящая красавица, чтобы проваляться здесь вечность.
Мама сдавленно хохотнула и помотала головой.
— Пришлось бы дать объявление в газету, о том, что ведётся поиск прекрасного принца.
— Сомневаюсь, что желающих оказалось бы больше ноля, — невесело хмыкнула я и против воли скосила взгляд на Доминика.
Возможно, это была всего лишь игра воображения, но его щеки, казалось, покрыл лёгкий румянец. Поднявшись с кровати, парень пропустил ко мне маму и отошёл назад. Как только я оказалась в ее безопасных объятиях, укутанная запахом ее парфюмов, словно теплым пледом, стена, отгородившая меня от случившегося, рухнула. Слезы зажгли глаза. Я снова почувствовала себя ребёнком.
Сейчас-то всё хорошо, но что бы случилось, если бы Доминик не услышал? Если бы никто не услышал? Не знаю, как девушки находят в себе силы жить после худшего варианта. А я и близко не сильная.
— Слава Богу, Доминик подоспел вовремя.
Мама поцеловала меня в макушку и тепло улыбнулась Доминику. Он лишь коротко кивнул, и весь румянец на его щеках сошел на нет. Будто он тоже подумал о худшем. Мама тихо пробормотала что-то связанное с принцами и поцелуями, и Доминик, заложив руки за спину, отвёл взгляд. Что-то мне подсказывало, что парень засмущался. Не верилось, что он это умеет.
— Да, — откашлявшись, он двинулся к двери, — пойду позову доктора.
Как только Доминик исчез в коридоре, мама сосредоточила все свое внимание на мне. Сдвинув прядь волос со лба, она провела рукой у того места, которым меня ударили о стену. Ее подбородок то начинал дрожать, то напрягался. Больно было уже от одного взгляда на это. Также сердце сжалось от мысли, как подобное пережил отец. Мама, конечно, не грубая торговка с рынка, но на фоне папы именно таковой и казалась. Теперь он будет ходить за мной по пятам.
— Не хочешь напомнить, как давно вы знакомы? Ах да, ты ведь мне и о знакомстве не рассказывала, — понизив голос, отчеканила мама.
Какой резкий переход из воодушевления в настроение строгой мамочки. Я фыркнула. Почти правдоподобно вышло.
— Не так давно.
— Странно. Вспоминая в каком Доминик был состоянии, пока тебя осматривали, я могла бы сказать, что он волновался, будто вы знакомы очень давно. Парень был в шоке. Пришлось уговорить доктора разрешить ему остаться в первую ночь.
— Он ночевал здесь?
Кажется, это у меня шок. Доминик ночевал в больнице из-за меня? Мама расширила глаза и кивнула, будто я слабоумная, которая никак не может сложить два и два.
— Ох, видела бы ты лицо Кэт, когда она прибежала на следующее утро, — засмеялась мама. — Она сначала решила, что ошиблась палатой.
Хотела бы увидеть это. Не сомневаюсь, что подруга успела оценить кучу мышц Доминика, втиснутую в маленькое кресло, прежде чем решить, что ошиблась.
* * *
Через три дня врачи наконец решили выпустить меня на волю. Хвала небесам, я обошлась лишь небольшим сотрясением, огромным багровым синяком на животе и разодранным виском.
Доминик еще пару раз заходил, но лишь чтобы увериться, что я по-прежнему жива. В отличии от него, Тане и Кэт больше нравилась моя компания, когда я была в сознании. Нападавший оказался второкурсником, зависимым от наркотиков. Ирония в том, что два года назад он выпустился из Карстона. Доминик знал его. Сейчас парень дожидался суда, и на него набралась немаленькая папочка улик.
Дом встретил меня слабым запахом корицы, вероятно, мама снова пыталась готовить. К несчастью, в последние дни аппетит приходил ко мне довольно редко, а если и решал объявиться, то надолго не задерживался. Бросив ключи на туалетный столик, я пластом упала на кровать. Отныне больничные койки — мое самое нелюбимое место для сна. Мама, как обычно, была на работе, а папа в затяжной командировке. Кажется, он и правда уговаривал маму не выпускать меня из дома хотя бы первую неделю. К счастью, именно тогда она и включила режим торговки.
До того, как я заставила себя вылезти из соцсетей, чтобы как минимум сходить в душ, кто-то настойчиво забарабанил в дверь. Может, сделать вид, что меня тоже нет дома? Возможно, я бы задумалась над этим, если бы стучавший прервался хоть на секунду. Кажется, гость, кем бы он ни был, хорошо осведомлен, что я могла о таком подумать. И был на сто процентов уверен, что кто-то есть дома.
Чем ближе я подходила к двери, тем настойчивее становился грохот. Ещё чуть-чуть и соседи вызовут полицию. Господи! По черепной коробке начало прыгать эхо, и я серьезно приготовилась отчитать стучавшего.
— Адам! — Пришлось разочарованно задержать дыхание. Орать на друга было кощунством, поэтому все бранные слова разом смылись в унитаз. — Какими судьбами?
Он навещал меня вчера, забежав перед работой. Безусловно, друг знал, когда меня выписывают. Адам добродушно заулыбался, от чего в уголках его глаз заиграли мимические морщинки.
— Должен был проверить, добралась ли ты на этот раз домой без происшествий, — заявил он, протянув мне букет невероятно красивых розовых пионов.
— Как видишь, — пробормотала я, разглядывая цветы. Боже, какая прелесть. Я улыбнулась.
— Таня поднимается.
Адам провел рукой по волосам и указал в сторону ступенек. Не удивительно, сомневаюсь, что о моей любви к пионам ему подсказали небеса. Я кивнула и вдохнула свежий аромат цветов. Один из лучших запахов в этом мире.
— Вообще-то, еще я хотел пригласить тебя на свой день рождения, — немного помявшись, выдавил Адам. Так вот к чему этот подкуп.
— Правда? Подразумевает ли это приглашение игры в монополию?
Поджав губы, Адам помотал головой.
— Лото?
— Вообще-то мы поедем танцевать, — воскликнула Таня, появившись из-за спины Адама. Сегодня ее лицо обрамляли мелкие кудряшки, что делало подругу похожей на мультяшную героиню.
— Всё, что не связано с шахматами, строго запрещено, — сказала я, начиная закрывать дверь. — Спасибо за цветы.
Ребята переглянулись, и Таня почти незаметно пнула Адама локтем под ребро. Парень успел просунуть ногу в оставшийся промежуток.
— Давай же, Валери, ради меня, — проскулил он, делая щенячие глазки. — Немного посидишь, а потом я отвезу тебя домой. Лично. Обещаю, ничего плохого не произойдёт.
Да он включил всё свое обаяние в надежде уговорить меня! И, конечно же, в ответ моя стойкость поколебалась.
— Меня ждёт моя кошка, — прошептала я, пытаясь убрать его ногу.
— Я знаю, что ты лжешь, — парировал Адам, подставляя еще и колено. — Пожалуйста.
— Нечестно. Почему я не умею творить такое со своими глазами?
— Какое?
Адам сумел полностью открыть дверь, и Таня снова появилась в поле зрения.
— Будто я кот из «Шрека». Только не надо говорить, что не понимаешь, о чем я.
Адам засмеялся.
— Значит, это да?
— Я подумаю, — вздохнула я наконец.
Это решение далось мне тяжело. Адам засиял еще ярче и гордо кивнул Тане.
— Да! Да, да, она согласна! Я позвоню, — пропела Таня.
Она станцевала что-то вроде победного танца и чмокнула меня в щеку. Адам отсалютовал, и они ушли, оставляя меня наедине с моим мягким характером.
* * *
Маму оказалось не так просто упросить, но когда я заверила ее, что общение с друзьями пойдет мне на пользу, она всё же сдалась. Правда с условием, что приду домой до двенадцати и естественно меня должен привезти трезвый Адам. Или хотя бы такси.
Таня прислала сообщение о месте и времени проведения вечеринки, дополнив это заявлением, что я должна быть готова к восьми.
Немного поразмышляв перед шкафом, мы с мамой решили, что я должна надеть приталённое синее платье приличной длины и черные босоножки на не слишком высоких каблуках. На то, чтобы скрыть боевые ранения, пришлось выдавить из себя всё мастерство, на которое я была способна. Мама собрала мои волосы в высокий хвост, от чего я стала казаться немного выше.
— Думаю, твоему знакомому понравится, — заявила мама, собирая вещи для стирки.
— Мам, не начинай.
— Даже не думала.
Мама скрылась в коридоре, насвистывая под нос старую песенку о любви. Как же, не думала! Не сомневаюсь, что у неё свои личные мечты по этому поводу.
Как раз когда я закидывала телефон в сумочку, раздался стук в дверь.
— Дверь!
— Я слышу!
А ведь кухня ближе ко входным дверям, мам! Такого я, конечно, не сказала. Не настолько я отважна, чтобы испытывать судьбу. Таня, как обычно, донимала бедную одежду, пока ждала. Когда я открыла, она как раз оттягивала край темно-красного платья не такой приличной длины, как было мое.
— Неужели это та самая красная помада, которую Кэт подарила тебе в прошлом году? — я обмахнулась рукой. — Вот это подарок на девятнадцатилетие, подруга!
— Иди к черту. А сама? Небось для Доминика принарядилась? — спросила она, хитро улыбаясь.
Если не брать в учёт тот факт, что наряжалась я не для него, моё платье все равно выглядело в триста раз приличнее.
— Девочки, повеселитесь там. Приглядывайте друг за дружкой! — приказала мама, выходя из кухни.
— Хорошо, мам!
Я схватила подругу за руку и потащила прямо на лестницу, пока мама не увидела ее, и не решила, что нам в таком виде только на трассу. В таком случае я бы осталась дома. Таня хихикала всё время, пока мы спускались, а я боялась, как бы она не свалилась с лестницы. Первый этаж я преодолела намного быстрее, чем делала это обычно. В ответ на нахлынувшие воспоминания синяк на животе запульсировал, словно являлся живым паразитом.
Под домом нас уже ожидало такси. Перед тем как сесть в автомобиль я сделала глубокий вдох. Прохладный вечерний ветерок успокаивал натянутые нервы. Может, я погорячилась? А вдруг папа был прав и мне нужно недельку-другую поваляться в кровати?
Громко прочистив горло, Таня затянула меня в салон. Таксист, глянув на координаты в ее телефоне, усмехнулся, и за семь минут доставил нас к клубу "Темный принц". Хорошее девятнадцатилетие.
При виде грозного охранника органы сжались в ниточку, а мозг завопил, что нужно бежать и догонять такси. Таня назвала мужчине наши имена и, скользнув взглядом по списку, охранник пропустил нас.
В клубе было темно и душно. Куча пьяного народу превышала количество гостей на вечеринке Доминика в три раза. И снова этот подкатывающий приступ клаустрофобии. Всё-таки это не для меня. Ди-джей крутил пластинки у завешенной дисками стены, а танцующие напротив девушки посылали ему воздушные поцелуи.
— Дамы, — подбежав к нам, Адам подмигнул мне и поцеловал Таню.
Подруга в отличии от меня чувствовала себя довольно хорошо. Может, это всё сила любви?
При виде знакомого лица паника слегка отступила, и я сумела выдавить из себя улыбку. Завороженно глядя на Таню, Адам пригласил нас за столик, где уже сидели несколько парней, две девушки и Доминик с блондинкой на коленях. Ну конечно. Удивительно, что я не видела ее раньше. Внутри разлилось неконтролируемое чувство досады, будто кто-то разбил мою мечту. Не скажу, что Доминик был моей мечтой — но видеть его с другой было крайне неприятно.
В голове зароились навязчивые мысли. Вот что я здесь делаю? Я ведь никого из них не знаю. Почему Адам не праздновал два дня назад, пока я отлеживалась в больнице? Именно потому что я была в больнице, и он решил, что это будет нечестно по отношению ко мне. Порой я жалею, что он настолько хороший.
— Схожу в туалет.
Шепнув Тане на ухо, я направилась в противоположную сторону, прямо к неоновой вывеске в другом конце зала, обозначающей вход в уборную. Не сомневаюсь, что они уже пожалели, что позвали меня. Подруга провела меня обеспокоенным взглядом, вероятно, опасаясь, что я сбегу через окно.
Помещение оказалось на удивление чистым, совсем не таким, как описывают это место подростковые сериалы. Я взглянула на себя в зеркало. Глаза загнанного зверя таращились на меня из отражения, подтверждая опасения о наступающем приступе. Нужно было отказать. Чёрт, Валери, нужно было смотреть правде в глаза, а не приписывать себе несуществующие черты характера. Вот с чего я решила, что за день смогу стать достаточно раскованной, чтобы пойти в клуб?
Набрав побольше воздуха в лёгкие, я попыталась уверить себя в том, что всё не так плохо. Вызову такси и уеду раньше. На этот раз деньги у меня есть. Не думаю, что Адам сильно расстроиться, если я уйду где-то через полчаса.
Я кивнула сама себе и туже затянула хвост. Уже находясь у входной двери я услышала не совсем приличные звуки, исходившие из одной из кабинок. О Господи! Там всё это время кто-то был? Выбежав оттуда, я направилась к нашему столику. Когда пробиралась сквозь танцующую толпу, начала играть более медленная музыка. Девушки как по щелчку начали извиваться подобно змеям.
Я уже почти выбралась, удосужившись наступить на ногу парочке парней. Момент спустя вокруг талии обвились крепкие руки, заставляя сердце пуститься в скачь. Дрожь страха пробежалась по всему телу, пока я не вдохнула запах знакомого парфюма. Не знаю, благодарить Бога в этот момент или наоборот.
— Даже не дошла к столику, котенок. Неужели ты так меня боишься? — спросил Доминик, прижимаясь губами к моему уху.
Почему я должна его бояться? Я ведь не двенадцатилетняя девочка, которая никогда не выходила в общество и не общалась с парнями. Хотя в общество я правда выходила не часто. Но с парнями всё же общалась.
— Может, я настолько презираю тебя? Могу поспорить, об этом ты не думал.
По спине прокатилась вибрация его смеха.
— Меня не презирают, Валери, мною восхищаются, — заявил Доминик, разворачивая меня к себе лицом.
Его губы поддернулись в вызывающей усмешке. Карие глаза потемнели. Доминик провел кончиками пальцев вдоль моего позвоночника и остановился над ягодицами. Щеки залились румянцем.
— Разве ты забыл, что я не вхожу в клуб твоих фанаток?
— Значит ты просто так надела это соблазнительное платье? — спросил Доминик, и его палец снова пополз вверх, вдоль молнии, проходившей по всей длине платья.
Дыхание застряло в горле. От осознания, что он находит мое платье соблазнительным, закружилась голова. Кажется, я начала дрожать, потому что вторая его рука крепче сжалась на пояснице. Волосы Доминика щекотали щеку, так близко он склонился. Валери, держи себя в руках. Это же всего лишь парень. Довольно нахальный, к слову говоря. Не поддавайся. Только не поддавайся.
— Много чести, Доминик, — то ли прошептала, то ли прохрипела я, скидывая его руки со спины.
Пока Доминик с нескрываемым интересом вглядывался в мое лицо, я полубегом направилась к столику, откуда на нас смотрели все, включая блондинку, челюсть которой валялась на столе. Я бы на ее месте тоже удивилась. С учётом того, что ее грудь почти вываливалась из кожаного топа, удивительно, что они до сих пор не уединились в свободной кабинке туалета.
— Что это вы там устроили? — прошептала Таня, когда я присела на диванчик рядом с ней.
— Не понимаю о чем ты, — отчеканила я, выпив содержимое ее стакана. Сердце по-прежнему вылетало из груди, эхом отдаваясь в ушах.
Алкоголь. Скривившись, я отставила стакан. Чёрт, кажется, мое первое обещание самой себе на сегодняшний вечер уже рухнуло. Таня улыбнулась победной улыбкой, будто говоря, что сама всё знает, и повернулась к Адаму. Парень глянул на нее таким взглядом, будто спрашивал: "Что это с ней?". Она лишь погладила его по щеке и пожала плечами.
— Не подашь мне тот стакан?
Рядом присел парень и указал на стакан, стоявший напротив меня.
— Спасибо. Я Дик, — сказал он, одной рукой принимая стакан, а другую протягивая для приветствия.
— Э-ээ... Валери, — улыбнулась я, пожав ее.
Симпатичный. Хитрая мальчишеская улыбка достигала ушей, в одном из которых, к слову говоря, поблескивала серьга. Пока я разглядывала его, Дик отпил из стакана и подмигнул мне. Кажется, я снова залилась румянцем.
— Танцуешь? — довольно уверенно спросил он, видимо, являясь одним из тех парней, которые никогда не сомневаются в себе.
Вообще-то, не сказала бы. Это был первый ответ, который почти слетел с языка. Но, его улыбка настолько завораживала, а болтовня Доминика настолько въелась в разум, что я задумалась. Может, он поймёт, что я не его трофей, если потанцую с другим?
— Танцую, — наконец ответила я, вложив свою ладонь в его.
Коленки дрожали, но я заставила себя успокоиться. Снова. В конце концов, я здесь не одна, и Таня по-прежнему сидит за столиком. Мы вышли в центр зала и стали медленно покачиваться в такт музыке. Думаю, у меня даже неплохо получалось. По крайней мере, Дик постоянно улыбался, что прибавляло мне каплю уверенности в себе.
Парень положил свои руки мне на талию, я обняла его плечи. Дик был довольно милым, но внимание то и дело отвлекал сердитый взгляд Доминика, прикованный к нам. Я старалась не смотреть, но желание было выше меня. В конце концов, этот маленький спектакль устроен именно с его инициативы.
Встретив мой взгляд, Доминик притянул к себе блондинку. Пока она водила своим ноготком по его груди, уголок рта парня пополз вверх. Чувствую, мне это не понравится. Доминик поцеловал ее, во время этого продолжая глазеть на меня. Вот черт! Да он же сейчас съест ее.
Остальные, кто сидел за столом, включая Таню, начали что-то со смехом выкрикивать, но парочку это, кажется, мало волновало. Отвернувшись, я снова обратила свое внимание на Дика. Когда мелодия закончилась, парень потянул меня назад к столику, но я, извинившись, последовала в противоположном направлении. К бару. Я не настолько искусный игрок, скорее неопытная девочка, решившая, что прочитала достаточно книг, чтобы с легкостью влиться в тусовочную жизнь, полную придурков и алкоголя.
— Чего-нибудь алкогольного, — попросила я, собрав в кулак остатки уверенности.
Всё равно я уже не сдержала это обещание.
— Тебе есть восемнадцать? — спросил бармен, явно не намного старше меня.
— Конечно. Не видно? — спросила я с раздражением.
— Тяжелый вечер? — спросил парень, наливая прозрачную жидкость в стакан.
— Не то слово.
Я покрутила в руках стакан, кинув неуверенный взгляд в парня. Ладно. Я ведь уже попросила. Выпив жгучую жидкость с фруктовым привкусом я немного скривилась. Танин коктейль был слабее. Всё, это последнее нарушение правил на сегодня. Наверное, при виде моего кислого лица бармен даже не задумался спросить о второй порции.
— Сколько?
— За счет заведения, — с улыбкой ответил парень, глядя, как я лезу в сумочку.
— Спасибо.
И зачем только я сюда пришла? Адаму и так прекрасно празднуется в компании одной лишь Тани. В следующий раз я уже не поддамся магии его щенячьих глаз. Пробившись сквозь толпу в узком коридорчике на улицу, я сделала вдох. Здесь народу было не меньше чем внутри.
Слух уловил знакомый рёв мотора. Глазам понадобилось меньше пяти секунд, чтобы отыскать красный мотоцикл среди автомобилей на стоянке. Доминик ожидал, пока блондинистая кукла, сидя позади него, справится с застежками шлема. Интересно, она тоже трофей? Натянув свой шлем, он поднял ногу с земли, и мотоцикл в мгновение ока вылетел на главную дорогу.
А я так и стояла на выходе из клуба, не понимая, какое чувство одолевает меня сильнее. Злость на себя, за то что пришла сюда. Или злость на себя, за то что внутри почувствовался укол ревности к этому нахальному идиоту.