Глава 21
ЛИСА.
Я провела полночи, думая о словах Изы. Я никогда не спрашивала Чонгука, чего он хочет. Может быть, потому что я была в ужасе от того, что он не хочет детей. Я не была уверена, что смогу когда-нибудь снова быть счастливой, не заполняя пустоту, которую оставила в моей груди потеря ребенка.
Чонгук был на кухне, прислонившись к столу, с кофе и мобильным телефоном в руках.
Он поднял глаза, когда я вошла, и напряженно улыбнулся мне, прежде чем снова обратить внимание на экран. Даже в хорошие дни мы почти не разговаривали за утренним кофе, а сегодняшний день был совсем не таким.
Я налила себе кофе, Чонгук всегда готовил достаточно для нас двоих, и двинулась к столу. Чонгук подвинулся, чтобы я могла сесть, но вместо этого я прислонилась к столу рядом с ним, чего я никогда не делала. Я бы предпочла сесть, но у меня было чувство, что Чонгук не хочет садиться. Я отхлебнула кофе. Запах смешался с бодрящим лосьоном после бритья Чонгука.
— Какие у тебя планы на день? — спросила я, поежившись от того, как натянуто это прозвучало.
Чонгук положил телефон в карман и сосредоточился на мне.
— Я иду на работу, — сказал он, очевидно, ошеломленный моим интересом.
Я кивнула.
— Я иду к родителям, чтобы помочь маме покрасить одну из стен Инессы в лиловый цвет.
— Я знаю. Ты упомянула, что она считает свою комнату слишком детской.
Я моргнула. Иногда я болтала о том, что приходило мне в голову во время нашей короткой вечерней беседы или когда мы ехали вместе в машине, но я никогда не думала, что Чонгук на самом деле меня слушает. Я смущенно улыбнулась ему.
— Ты думала, я тебя не слушаю. — В его голосе не было обвинения, только смирение.
— Потому что ты редко говоришь что-либо в ответ, — сказала я в слабой попытке защитить себя.
— Я не из тех, кто много разговаривает, особенно с людьми, которых я плохо знаю.
Ауч. Я кивнула.
— Если ты мне ничего не будешь рассказывать, я тебя не узнаю.
Он поднял бровь.
— Ты уверена, что хочешь знать о моих днях?
Папа никогда не говорил о работе во время еды, но я была уверена, что он делился своей повседневной рабочей жизнью с мамой. Может быть, не во всех ужасных подробностях, но определенно важными вещами.
— Да.
Чонгук поставил кружку с кофе на стол.
— Сегодня я имею дело только со стандартными должниками. Один из них скрывался несколько недель, но у меня есть на него наводка.
— Будь осторожен, — сказала я.
Чонгук выпрямился с сардонической улыбкой.
— Я постараюсь не умереть до того, как ты забеременеешь.
Я покраснела.
— Просто будь осторожен. Всегда. — Я сглотнула. — Извини, если я обидела тебя своей просьбой.
Чонгук положил руку мне на плечо. Это простое прикосновение было более интимным, чем то, что мы разделяли в последнее время. Его тепло просачивалось сквозь мою одежду, и это ощущалось на удивление естественно.
— Тебе никогда не придется извиняться передо мной, Лиса.
* * *
Два дня до моей овуляции пролетели в мгновение ока. Утром в день овуляции я не смогла съесть ни кусочка. Линия на тесте на овуляцию все еще не достигла абсолютного пикового цвета, но мои месячные были очень скудными и короткими в прошлый раз, так что, возможно, мой организм не вырабатывал необходимое количество гормонов для этих тестов.
Когда Чонгук сел напротив меня и посмотрел мне в лицо, он спросил:
— Сегодня вечером?
Он говорил так, будто мы ждали казни.
Я кивнула, сжимая в мертвой хватке чашку с кофе. Протеиновый батончик все еще лежал нетронутым около моих рук. Я решила есть больше белка, и поскольку я ела не так много, протеиновые батончики показались мне хорошим решением.
— Я постараюсь вернуться домой пораньше.
— Это не обязательно. Это не займет много времени, — быстро сказала я, затем захлопнула губы и почувствовала, как жар поднимается к моей голове.
Зачем мне нужно было говорить что-то подобное?Извинения вертелись у меня на языке, но потом я вспомнила слова Чонгука и не знала, что делать.
Его лицо было каменным, челюсти сжаты. Он жестко кивнул.
— Конечно. — Он поднялся на ноги, потом заколебался, словно хотел что-то сказать, но потом повернулся и ушел.
Я судорожно выдохнула. Я не была уверена, чем занять себя до вечера. Может, мне стоило попросить Чонгука сделать это сейчас, но я не могла заставить себя побежать за ним.
Так как это были выходные, у меня даже не было занятий. Не то чтобы я была в настроении для них.
Я решила позвонить Изе и пригласить ее пойти со мной за покупками.
— Покупки? — повторила Иза.
— Весенние украшения. И мне нужно несколько журнальных столиков для серванта в гостиной и в спальне.
— Хорошо. Если у меня сегодня будет возможность зайти в книжный магазин, я приду. Буду там через тридцать минут.
Изе всегда удавалось отвлечь меня своим сухим, черным юмором и отношением мне-все-равно, но сегодня даже ее присутствие не могло помешать моему мозгу избавиться от страхов перед сегодняшним вечером.
* * *
Чонгук вернулся с работы после ужина. Он прислал мне сообщение, что перекусит на работе. Я была рада, что мне не придется проводить неловкий ужин, сидя напротив него. Я просто хотела побыстрее закончить сегодняшний вечер.
Я уже была в спальне, когда он постучал и вошел. На мне была свободная ночная рубашка и не было нижнего белья, чтобы ему было легче.
Он остановился в дверном проеме и посмотрел на меня с трудночитаемым выражением. На нем были черные спортивные штаны, обтягивающая белая футболка и белые кроссовки. Не его обычный рабочий наряд.
— Я ходил в спортзал, чтобы выпустить пар, — сказал он.
Я всматривалась в его лицо, гадая, зачем ему нужно было выпускать пар. Но мои нервы не давали мне быть готовой оценить чужие рассуждения.
Когда я ничего не сказала, он скинул кроссовки и вышвырнул их в коридор. Я чуть было не сказала что-то, но тут он закрыл дверь и подошел ближе. Он остановился на расстоянии вытянутой руки от меня и взглянул на меня сверху вниз. По какой-то причине его высокая фигура и мускулы сегодня выделялись больше обычного, и это заставило меня нервничать, что даже не имело смысла. Мне не навредит сила Чонгука. Он не подавлял меня. Чонгук ни разу не перешел никаких границ, которые я установила, хотя он был более чем способен это сделать.
— Нам не нужно ничего делать, — пробормотал он глубоким голосом.
— Сегодня у меня овуляция.
— Ты уже это говорила.
Его голос звенел от напряжения, но, когда я взглянула на его лицо, оно было тщательно сдержанным.
— Можем ли мы просто начать?
Ожидание делает все хуже.
Чонгук посмотрел себе под ноги, затем кивнул. Он поднял глаза с тем же настороженным выражением, что и раньше, и сделал шаг ко мне.
— Мне лечь? — быстро спросила я.
Он нахмурился.
— Если так тебе будет комфортнее.
Определенно нет, но мне нужно было ускорить события, пока я не потеряла смелость и не пришлось ждать еще месяц до овуляции. Я забралась на кровать и растянулась на спине.
Чонгук остался на месте, не сводя с меня глаз.
— Нам не придется делать это снова, если все пойдет по плану, — сказала я ему.
Он странно улыбнулся.
— Это хорошие новости.
Он опустился на кровать рядом со мной, затем, глубоко выдохнув, повернулся ко мне и наклонился надо мной. Я поняла, что он собирается меня поцеловать. Его рука слегка коснулась моего плеча.
— Что ты делаешь? — спросил я в панике.
Он застыл, наклонив свое лицо над моим.
— Я собирался поцеловать тебя и помочь тебе расслабиться, так что это будет для тебя хорошим опытом.
— Не будет. Пожалуйста, не затягивай. Ты не можешь просто сделать это, как в прошлый раз?
Он оттолкнулся и повернулся ко мне спиной. Его плечевые мышцы напряглись.
— Как в прошлый раз? — Его голос дрожал от гнева.
— Я не это имела в виду... Я просто хотела сказать... Ты можешь сделать это быстро?
Он усмехнулся.
— Мне может понадобиться время, чтобы поднять его.
— Я подожду.
Он молчал некоторое время, даже не двигался. Он пытался войти в психическое состояние, чтобы получить эрекцию? Он думал о других девушках? Теперь, когда я знала, что он не спал с другими девушками, я не была уверена, что я чувствовала. Некое облегчение, которое меня удивило, определенно, но также и намек на вину.
Он поднялся на ноги и стянул с себя спортивные штаны и боксеры. Мои глаза расширились, когда я увидела его круглую задницу. Он снова сел, и его рука начала двигаться. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что он делает. Я быстро отвела взгляд и подняла его к потолку. Я не была уверена, сколько времени прошло, но, казалось, прошла целая вечность, прежде чем Чонгук наконец забрался на кровать на четвереньках.
— Ты уверена? — спросил он тихим голосом.
Я взглянула на его лицо. Оно было потным и красным, а взгляд в его глазах был твердым, как сталь. Мой живот напрягся.
— Да. — Он медленно раздвинул мои ноги и залез между ними.
Я зажмурилась.
Я чувствовала, как он двигается, пока он не навис надо мной. Моя ночная рубашка все еще прикрывала меня.
— Я могу выключить свет, если это поможет, — пробормотал он.
Он звучал совершенно безумно. Он злился, что я заставила его это сделать? Может, он действительно не хотел детей, но мое желание иметь их было просто слишком велико, чтобы отступить.
— Да.
Я открыла глаза и меня встретила почти полная темнота. Только очертания Чонгука были надо мной.
— Ты можешь сделать это сейчас?
— Я могу. Но это будет больно, Лиса. Я не думаю...
— Просто сделай это.
Он задрал мою ночную рубашку, и я почувствовала, как он прижался ко мне. Он был скользким от какой-то смазки, которую он, должно быть, нанес. Я напряглась, как и в прошлый раз.
— Тебе нужно расслабиться, — умолял он.
— Я не могу. Просто сделай это, черт возьми. Ты мне должен! — Отчаяние и страх грозили поглотить меня.
— Я должен тебе больше, чем это, — тихо сказал он, затем он переместился и вошел в меня.
Он был медленным и осторожным. Я сжала губы. Боль была сильной, почти такой же сильной, как в прошлый раз. Изображения грозили вырваться вперед: ухмыляющееся лицо Джаббы, камера, снимающая все, третий мужчина, трогающий себя, потому что вид Чонгука, берущего меня, возбуждал его.
Из меня вырвался всхлип.
— К черту! — прорычал он. — Я этого не сделаю.
Я схватила его за бицепс, впиваясь ногтями в кожу.
— Нет. Я буду молчать. Просто сделай мне ребенка.
Он ничего не сказал, только тяжело вздохнул, но затем начал двигаться, сильнее и быстрее, чем прежде.
Я закрыла глаза. Это заняло больше времени, чем я надеялась, поэтому, когда Чонгук напрягся, и я почувствовала его освобождение, я могла бы заплакать от облегчения. Он обмяк и уткнулся лицом в подушку рядом с моей головой.
Я некоторое время оставалась неподвижной под ним, не желая сразу его прогонять, но в конце концов он стал слишком тяжелым.
— Ты можешь двигаться?
Он оттолкнулся от меня и тут же встал. Даже в темноте я видела, как он собрал одежду с пола, прежде чем двинулся к двери.
Я почти позвала его остаться, но не стала. Я не была уверена, что смогу вынести его близость сейчас. Иногда мне хотелось, чтобы мы были больше, чем просто женаты на бумаге. Иногда я думала, каково это – засыпать рядом с ним и быть в его объятиях, целоваться.
Я коснулась живота и приподняла бедра. Я читала, что последнее увеличит шансы забеременеть. Может, это суеверие, но мне нужно было убедиться, что это сработает. Чонгук вышел в коридор и начал закрывать дверь.
— Спасибо, — сказала я.
— Не благодари меня за это. — Его резкий голос заставил меня вздрогнуть. — Будем надеяться, что нам не придется делать это снова.
Он закрыл дверь.
Я сжала губы и начала плакать. Столько эмоций затопило меня, что было трудно сказать, что вызвало слезы. Облегчение, печаль, боль, надежда. Может быть, это было новое начало для меня и маленького ребенка.