Глава 4. Кунсткамера
Песня к главе: Beyoncé – Crazy in Love
20 мая 2025 года, Рига
Алекса проснулась около 9 часов утра. Голова была ясной – вчера она легла спать в нормальное время, около полуночи, после того как добросовестно зубрила конспекты по психологии личности. «Сегодня хоть меньше готовиться», – подумала она, потягиваясь на кровати. Утренний свет пробивался через тонкие занавески, заливая её маленькую комнату мягким жёлтым сиянием. За окном качались ветки деревьев, а через приоткрытое окно слышался гул машин и редкие голоса прохожих.
Она встала, чувствуя лёгкую бодрость, что было редкостью для утра понедельника. Она завязала светлые волосы в небрежный пучок и пошла в ванную, чтобы умыться и почистить зубы, затем вышла в коридор.
Запах в квартире был всё тот же: сырость, смешанная с чем-то вроде вчерашней еды. На кухне уже гремела посудой Катя, её тёмные вьющиеся волосы были собраны в высокий хвост, а на лице сияла привычная улыбка. Даша сонно сидела за столом, склонившись над телефоном. Её крашенное чёрное каре слегка растрепалось, а вместо бровей – тонкие нарисованные линии, которые она обновляла каждое утро. На ней была мешковатая футболка с каким-то абстрактным принтом, явно сделанным ею самой, и потёртые джинсы. Она что-то раздраженно печатала.
– О, Лекс, доброе утро! – Катя обернулась, держа в руках сковородку с яичницей. – Будешь есть? Я тут решила, что пора нам нормально позавтракать.
– Ты прям домохозяйка года, – хмыкнула Алекса, садясь за стол и оглядывая кухню. Гора посуды в раковине уменьшилась, но всё ещё выглядела угрожающе. – Это что, ты реально помыла что-то?
– Ну, пару тарелок, – Катя пожала плечами, её карие глаза блеснули. – Не начинай, Лекс, я старалась! Даша, кстати, обещала сегодня мусор вынести, так что не смотри на меня так.
Даша подняла голову от от телефона.
– Я вынесу, Лекс, не трынди, – сказала она с лёгким раздражением, но её голос был мягким. – Просто я вчера до трёх ночи эскизы для выставки дорисовывала. У нас на факультете будет выставка.
– Ой, да ладно, – фыркнула Алекса, наливая себе чай из старого заварочного чайника. – Ты всегда говоришь, что у тебя то выставка, то ты просто устала. Серьёзно, Даш, это же наше общее пространство
Катя не вмешалась, а Даша закатила глаза, но уголки её губ дрогнули в улыбке.
– Это... художественный беспорядок. Добавляет вайб, знаешь ли.
– Вайб бомжатни, – парировала Алекса, отпивая чай. – Кать, ты хоть раз видела, чтобы Даша убрала что-то без напоминаний?
– Эй, я вообще-то тут, – Даша резко положила телефон на стол и посмотрела на Алексу. – И я убираю! Иногда. И сейчас мне вообще не до этого.
– Ну правда, Алекса, мы все заняты под конец семестра, – Катя поставила сковородку на стол, и запах яичницы заполнил кухню. – Не начинай, давай не будем с утра ссориться.
Алекса ухмыльнулась, но промолчала, понимая, что до девочек ничего не доходит. Она взяла тарелку с яичницей, дополнив его куском хлеба, и начала есть, параллельно листая ленту в инсте. Катя умела готовить только яичницу, но и её она смогла испортить – она навалила в неё столько специй, что вкус яйца даже не чувствовался. У Алексы не было настроения готовить, поэтому пришлось смириться с таким завтраком.
– Ладно, вы победили. Но мусор реально вынесите, а то я скоро начну его в вашу комнату складывать. – сказала Алекса, указывая на девочек вилкой.
– Ладно, – серьёзно, но в то же время снисходительно сказала Даша. – Вообще, могли бы и сами, у меня нет настроения для прогулок, я поссорилась с парнем.
– И что же у вас случилось? –сказала Алекса, мельком взглянув на Дашу и продолжая жевать яичницу.
– Ну, в общем, – Даша вздохнула, – Матас вчера сказал, что через две недели уезжает в Литву. На пару недель, типа к родителям. Но мы об этом вообще не говорили! Он просто поставил меня перед фактом, как будто это нормально – взять и свалить, не обсудив.
Матас, парень Даши ещё со школьных времён, был высоким парнем с золотыми, идеально кудрявыми волосами и задумчивым взглядом серых глаз. Он был действительно красивым и умел очаровывать своей спокойной уверенностью, но его привычка принимать решения, не посоветовавшись, частенько выводила Дашу из себя.
Катя, помешивая остатки яичницы на сковородке, подняла брови:
– Серьёзно? Он что, просто так решил? Без тебя ничего не обсудить? Это как-то... странно, нет?
– Да не то слово! – Даша откинулась на стуле, скрестив руки. – Я думала, мы будем вместе планы на каникулы строить, а он такой: «Ой, я забыл тебе сказать». Забыл! Как можно забыть про такое? Я вообще в шоке, если честно.
Алекса, допивая чай, закатила глаза, но постаралась скрыть это за кружкой. «Господи, конфликт высосанный из ничего, – подумала она. – Уезжает на две недели к родителям, не на Марс же. Даша, как всегда, раздувает из мухи слона».
– Ну, – начала Алекса, стараясь звучать нейтрально, – может, он просто реально не подумал, что это для тебя так важно? Матас же не уезжает навсегда. Побудет с родителями, вернётся, и всё.
– Да дело не в том, что он уезжает, – Даша повысила голос, – а в том, что он даже не спросил! Мы же договаривались, что будем всё обсуждать. А тут – бац, и он уже билеты купил. Я узнала последней, представляешь?
Катя поставила сковородку в раковину и повернулась к Даше, вытирая руки полотенцем:
– Слушай, я понимаю, что обидно. Но, может, он просто не хотел тебя грузить?
– Это не оправдание, – буркнула Даша, глядя в стол. – Я просто не хочу, чтобы он думал, что можно так решать за нас двоих.
Алекса пожала плечами, мысленно фыркнув: «Ну, конечно, Даша теперь будет две недели ныть, как её бросили. Хотя Матас имеет полное право съездить домой. И типичная Даша – сначала нарисует себе трагедию, а потом будет его же утешать, когда он вернётся».
– Ладно, Даш, – сказала Алекса вслух, ставя кружку на стол. – Поговори с ним нормально, без криков. Может, он правда не хотел тебя обидеть. А если он опять забудет что-то обсудить, просто напомни, что ты не телепат.
Даша слабо улыбнулась, но было видно, что она всё ещё дуется.
– Да, наверное. Но всё равно бесит.
После завтрака Алекса вернулась в свою комнату, чтобы подготовиться к коллоквиуму по психологии личности. Сегодняшняя тема была про когнитивные искажения, и Алекса, открыв ноутбук, начала перечитывать свои заметки. «Если опять спросят про эффект Даннинга-Крюгера, я точно завалюсь, – подумала она, хмурясь. – Почему я вечно всё путаю?» Она включила тихую музыку – плейлист с любимой музыкой, чтобы сосредоточиться, и углубилась в конспекты. Её голубые глаза бегали по строчкам, а пальцы нервно крутили ручку. «Надо выучить хотя бы основные термины, – твердила она себе. – И не отвлекаться на телефон каждые пять минут».
Она просидела за учебой около двух часов, делая пометки и повторяя определения. В какой-то момент телефон пиликнул – сообщение от Ивара, её сокурсника и друга. Ивар был одним из тех людей, с которыми она проводила много времени – он всегда был спокоен, но иногда его его шутки слегка смущали.
Ивар: Лекс, ты жива? Не утонула в конспектах?))
Алекса: Пока жива, но психология личности меня добьёт. Ты как?
Ивар: Норм. Слушай, я сегодня в музее. Не хочешь зайти, отвлечься?) Плюс я соскучился))
Алексу слегка передёрнуло от этих слов, но она ответила.
Алекса: Давай, всё равно хотела погулять сегодня, я одеваюсь
Ивар: Хорошо, буду ждать))
«Надо собираться», – подумала она, закрывая ноутбук. Она переоделась в чёрные джинсы, белую футболку с минималистичным принтом и лёгкую чёрную куртку. Волнистые волосы она оставила распущенными – ей нравилось, как они обрамляют лицо. В рюкзак она кинула, кошелёк и бутылку воды, нацепила наушники и вышла из квартиры.
На улице было прохладно, но солнце светило ярко, и лужи на тротуарах Тейки уже почти высохли. Алекса вдохнула свежий воздух, чувствуя, как он наполняет лёгкие. Она шла к остановке, слушая West Coast Ланы Дель Рей. «Ивар прав, надо отвлечься, – думала она, обходя группу школьников, которые громко обсуждали что-то на латышском. – А то я скоро сойду с ума от этих учебников».
На остановке она села в трамвай №1, который шёл в центр. Вагон был полупустой, пахло металлом и чьими-то духами. Алекса смотрела в окно, наблюдая, как улицы Тейки сменяются более оживлёнными улицами центра. Дома становились вся более «историческими», а прохожих – больше.
Трамвай остановился на Merķeļa iela, и Алекса вышла, поправив рюкзак. До музея было две минуты пешком, и она неспешно пошла по улице, наслаждаясь солнцем и лёгким ветром. Уличные кафе уже выставили столики, и запах свежесваренного кофе смешивался с городским шумом.
Алекса остановилась перед музеем, невольно залюбовавшись зданием. Многоэтажное кирпичное строение, построенное в начале ХХ века, выделялось изящным фасадом. Она толкнула тяжёлую деревянную дверь и вошла в здание. Музей располагался на 4 этаже и было два варианта как подняться: по лестнице или на лифте. Алекса предпочитала лестницу, потому что лифт был маленьким, старым и страшным, поэтому не вызывал никакого доверия. Девушка зашла в музей, внутри пахло старым деревом и бумагой, а стены были увешаны фотографиями и экспонатами, посвящёнными Кришьянису Барону и латышским народным песням – дайнам. Алекса быстро нашла взглядом Ивара, стоявшего у информационной стойки. Он был на пару сантиметров выше её, с длинными светлыми волосами, завязанными в низкий, слегка жирноватый хвост. Его борода была неопрятной, а лишний вес делал его фигуру грузной. От него слегка пахло едой – то ли пиццей, то ли чем-то ещё, что он ел на обед. Но Алекса старалась не обращать на это внимание. Для неё Ивар был просто Иваром – добрым, слегка чудаковатым другом.
– Лекс! – воскликнул он, широко улыбаясь, и, не дав ей опомниться, шагнул вперёд и крепко обнял её.
Алекса застыла на секунду, чувствуя, как её щёки слегка краснеют от неловкости. Она не любила такие внезапные проявления близости от Ивара, но не хотела обидеть его. Она мягко высвободилась и улыбнулась.
– Привет, – сказала она, поправляя рюкзак. – Ну, как твоя смена?
– С тобой тут точно не заскучаешь, – ответил Ивар, его глаза блеснули, и он жестом пригласил её следовать за ним. – Пойдём ко мне.
Они прошли через небольшой коридор в его рабочую комнату – тесное помещение, которое Алекса уже хорошо знала. Комната была завалена книгами, старыми журналами и какими-то музейными артефактами: папками с документами, фотографиями и даже парой старинных грампластинок. Всё помещение, фактически, занимали шкафы с музейной атрибутикой, в которых явно уже давно не убирались. На столе стоял старый компьютер, который вот-вот должен был показать синий экран смерти, рядом – электрический чайник, принесённый с кухни, и тарелка с бутербродами, которые выглядели так, будто их сделали наспех. В углу стояла пара сломанных стульев.
– Чай будешь? – спросил Ивар, уже включая чайник. – У меня есть тот травяной, который тебе нравится. С мятой и ещё какой-то фигнёй.
– Ага, давай, – ответила Алекса, усаживаясь на чуть шатающийся стул, поставленный Иваром специально для неё. Для него же самого стоял хорошее офисное кресло. Она бросила взгляд на бутерброды – хлеб выглядел слегка зачерствевшим, а сыр немного подсох по краям.
– Не стесняйся, бери, с ветчиной и сыром, твои любимые! – гордо заявил Ивар, пододвигая тарелку с бутербродами. – Сам делал, специально для тебя.
Алекса подавила улыбку. Она не была голодна, да и вид бутербродов не внушал доверия, но отказываться не было смысла, так как Ивар всё равно бы заставил попробовать. – Ладно, давай попробую, – сказала она, беря один и осторожно откусывая. Вкус был... терпимым. Она запила его чаем, налитым в кружку с надписью «Дзинтре 70», который, к счастью, оказался вкусным.
Они болтали около часа, и Ивар, как обычно, был в своей стихии. Он рассказал, как одна из сотрудниц музея чуть не уволилась из-за спора о том, кто должен вести экскурсии для школьников, поведал про новую выставку фотографий, которая якобы будет посвящена латышским традициям, и даже упомянул, что их общий знакомый с факультета психологии, Мартин, недавно расстался со своей девушкой, потому что он гей. Алекса слушала, иногда посмеиваясь.
Ивар рассмеялся, и его взгляд задержался на ней чуть дольше, чем обычно. Алекса не заметила этого, занятная своим чаем. Она уже привыкла к тому, что Ивар всегда был немного более внимательным, чем другие её друзья, но никогда не придавала этому значения.
– Слушай, у меня идея, – вдруг сказал Ивар, ставя кружку на стол. – Давай фильм посмотрим.
– Фильм? – Алекса подняла бровь. – А что за фильм?
– «Пятьдесят оттенков серого», – ответил он с лёгкой ухмылкой, но в его голосе чувствовалась какая-то неуверенность.
Алекса замерла, её брови поползли вверх.
– Серьёзно? Этот фильм? – Она знала, о чём он: романтика, БДСМ. Ей стало немного неловко при мысли о том, чтобы смотреть такое с Иваром. – Ты точно хочешь это смотреть?
– Ну, я подумал, будет весело, – сказал Ивар, пожав плечами, но его щёки слегка покраснели. – Ты же не видела, да?
– Нет, – призналась Алекса. – Но я знаю, что там... – Она замялась, не зная, как сформулировать. Ей не хотелось портить настроение Ивару, который явно был воодушевлён своей идеей. – Ладно, давай посмотрим. Но если будет кринж, я тебя заставлю выключить.
– Договорились, – Ивар улыбнулся шире, чем обычно, и быстро включив фильм, повернул монитор так, чтобы им обоим было видно. Экран заполнился первыми кадрами – серыми тонами Сиэтла и знакомой мелодией саундтрека.
Алекса устроилась поудобнее, но чувствовала себя немного не в своей тарелке. Не то, чтобы тема секса и всего ее касающегося пугала девушку, напротив – она относилась к ней спокойно и любила отпустить различного вида шутки. Это было, обычно, с подругами, но никак не с парнями, а тем более с Иваром.
Начальные сцены фильма были довольно невинными: знакомство Анастейши и Кристиана, неловкие диалоги, лёгкий флирт. Но она не могла отделаться от ощущения, что смотреть это с Иваром – странно. Она бросила на него взгляд: он сидел, слегка наклонившись к экрану, и, кажется, был полностью поглощён фильмом. Или, может, он просто делал вид.
Когда на экране началась одна из первых откровенных сцен, где Кристиан показывает Анастейше свою «комнату игр», Алекса невольно напряглась после беглого взгляда Ивара по ней.
Ивар хмыкнул, не отрывая глаз от экрана.
– Ну, это же... искусство, да? – сказал он, но его голос звучал чуть неуверенно. – Интересно, как они это снимали.
– Наверное, с кучей дублей, – ответила Алекса, стараясь говорить легко. Она заметила, что Ивар снова посмотрел на неё, словно проверяя её реакцию. – Что? Я что-то не так сказала?
– Нет, всё норм, – быстро ответил он, отводя взгляд. – Просто... ну, это необычный фильм, да?
– Ага, – коротко согласилась Алекса, чувствуя, как её щёки слегка горят. Она сосредоточилась на экране, пытаясь игнорировать странное чувство, которое возникало от того, что Ивар сидит так близко. Ей казалось, что он смотрит на неё чаще, чем на фильм, но она списывала это на свою паранойю. «Он просто хочет, чтобы мне было весело», – подумала она.
Когда фильм дошёл до сцены, где Кристиан и Анастейша обсуждают их «контракт», Ивар вдруг сказал: «Прикинь, если бы в жизни кто-то реально такое предложил. Ты бы что сделала?»
Алекса рассмеялась, немного расслабившись.
– Сказала бы, чтобы он пошёл нахуй. Это ж какой-то цирк, а не отношения.
– А я бы... – Ивар замялся, его взгляд снова скользнул по её лицу. – Не знаю, наверное, тоже бы отказался. Но, знаешь, в любви всякое бывает.
– Любовь? – Алекса фыркнула. – Это не любовь вообще. Сколько они знакомы? Две недели? А даже если так, то какая любовь может быть с контрактом.
Ивар засмеялся, но его смех был чуть нервным.
– Ну, может, для кого-то это и любовь. Главное, чтобы оба были за.
Алекса кивнула, но её мысли были где-то в другом месте. Она пыталась сосредоточиться на фильме, но сцены становились всё более откровенными. Она заметила, что Ивар сидит чуть ближе, чем обычно, и его рука случайно коснулась её локтя, когда он потянулся за чашкой. Она отодвинулась, делая вид, что поправляет волосы.
К концу фильма, когда на экране разворачивалась эмоциональная сцена расставания, Ивар вздохнул.
– Жалко их, правда? Они вроде бы любят друг друга, но всё так сложно.
– Ну, не знаю, – ответила Алекса, пожав плечами. – Оба какие-то тупые. Можно было бы просто поговорить, а не вот это всё.
Ивар посмотрел на неё, и в его глазах мелькнуло что-то, чего она не уловила.
– Да, наверное. Поговорить – это всегда проще.
Когда фильм закончился, Ивар закрыл ноутбук и потянулся.
– Ну, как тебе? – спросил он, его голос был мягким, почти осторожным.
– Норм, на разок пойдет. – честно призналась Алекса.
– Рад, что тебе понравилось, – сказал Ивар, и его улыбка была чуть масляной, что Алекса на секунду почувствовала себя неловко.
Она уже собиралась встать и попрощаться, когда Ивар вдруг сказал:
– Слушай, а давай вторую часть посмотрим? Раз уж начали смотреть.
Алекса замерла, её брови снова поползли вверх. «Серьёзно? Ещё одну часть этого?» – подумала она. Но Ивар смотрел на неё с таким энтузиазмом, что она не смогла отказать, всё равно дома ей нечего будет делать. «Ладно, раз уж он так хочет», – решила она, пожав плечами.
– Окей, давай вторую, – сказала она, стараясь звучать непринуждённо.
Ивар просиял, его глаза загорелись.
– Договорились! – сказал он, запуская «На пятьдесят оттенков темнее». Он снова придвинулся чуть ближе, чем нужно.
Фильм начался с того, как Анастейша Стил пытается начать новую жизнь без Кристиана Грея. Она устраивается на работу в издательство, и её будни наполнены рутиной, но в кадре чувствовалось, что она всё ещё думает о нём. Когда Кристиан появился на экране, умоляя её вернуться, Ивар хмыкнул.
– Вот это мужик, – сказал он с ухмылкой, откидываясь на стуле. – Прям на коленях ползает. Ты бы вернулась к такому?
Алекса закатила глаза, но уголки её губ дрогнули в улыбке.
– К такому? Я бы уже кинула его нах в ЧС.
– Ну, не знаю, Лекс, – Ивар подмигнул, его тон стал игривым. – Может, тебе бы понравилось, если бы кто-то так за тобой бегал. С цветами и... ну, всяким разным.
Алекса фыркнула, чувствуя, как её щёки слегка краснеют. «ВТФ, Ивар?» – подумала она, но решила подыграть, чтобы не создавать неловкости.
– Ага, конечно. Мне прям нужен чувак с цветами и плёткой. Мечта всей жизни.
Ивар рассмеялся, но его смех был чуть громче, чем нужно, словно он пытался скрыть смущение. Казалось, будто то, что Алекса решила остаться, дало повод Ивару на более раскрепощённое поведение. Она знала, что он всегда любил отпускать пошлые шуточки. Ещё с первого учебного дня, когда они только познакомились, Ивар мог ввернуть что-нибудь двусмысленное в любой разговор – от обсуждения лекций до споров о том, где лучше поесть. Он часто говорил, что хочет стать гинекологом, а его одногруппницы, на удивление Алексы, радовались и говорили, что наконец-то у них будет хороший гинеколог. Девушка тогда смеялась, думая, что он просто рофлит, но иногда ловила себя на мысли, что он, кажется, серьёзно мечтает об этом. Его шутки про «осмотры» и «пациенток» всегда вызывали у неё смесь смеха и лёгкого кринжа, но она привыкла... со временем.
К финалу, когда Кристиан сделал Ане предложение, а Джек Хайд, бывший начальник Анастейши, начал строить планы мести, Алекса почувствовала, что её терпение на исходе. Фильм был слишком долгим, а атмосфера в комнате – слишком напряжённой из-за Ивара, который, кажется, всё время пытался поймать её взгляд. Когда титры пошли, она выдохнула с облегчением.
– Ну всё, – сказала она, потягиваясь. – Неплохо, но я, наверное, всё-таки не фанат подобного.
Ивар закрыл ноутбук, его улыбка была мягкой, но в ней чувствовалась какая-то надежда. – Классно было, да? Можем третью часть посмотреть. Давай?
Алекса замерла. «Третья часть? Да ни за что», – подумала она. Голова и правда начала побаливать – то ли от долгого сидения в тесной комнате, то ли от всей этой ситуации. Она решила, что это её шанс уйти.
– Слушай, Ивар, я бы с радостью, но у меня что-то голова разболелась. Пойду домой, ладно?
Ивар тут же нахмурился, его лицо стало серьёзным.
– Ой, Лекс, серьёзно? Подожди, у меня где-то есть таблетки. – Он начал рыться в ящике стола, вытаскивая маленькую аптечку. Достав упаковку, он протянул ей пластинку таблеток. – Вот, держи. От головы помогают, я проверял.
Алекса взглянула на упаковку – название было на кириллице, что-то вроде «Цитрамон». Она кивнула, хотя не собиралась их пить.
– Спасибо, Ивар, ты прям спасатель. Я пойду, отдохну, и всё будет ок.
– Точно? – спросил он, и в его голосе было столько беспокойства, что Алекса на секунду почувствовала себя виноватой. – Может, тебя проводить?
– Не, всё нормально, – быстро ответила она, вставая и хватая рюкзак. – Спишемся, ок? Спасибо за фильм.
Она вышла из музея, чувствуя, как свежий воздух Риги смывает с неё напряжение. «Наконец-то сбежала», – подумала она, шагая к остановке. В голове крутился вихрь мыслей: «Ивар, конечно, мой друг, но что за нах? И эти его шуточки... боже, я больше не могу». Она не могла понять, почему он выбрал именно эти фильмы и почему так странно себя вёл, но списала всё на его обычную эксцентричность. «Он просто такой, любит всех подкалывать», – решила она, хотя где-то в глубине души чувствовала, что что-то не так.
На остановке она села в троллейбус №17, который уже подъезжал. Салон был почти пустым, пахло металлом и слегка сыростью. Алекса устроилась у окна, нацепила наушники и зашла в Тикток. Он не особо отвлекал её и через минут 10 она открыла Telegram. Чат «Мафия» мигал уведомлениями – за пару часов, что она провела в музее, там накопилось приличное количество сообщений.
Прокручивая чат, Алекса быстро поняла, что большая часть разговора, как обычно, вертелась вокруг Genshin Impact. Кто-то обсуждал новый баннер, кто-то бомбил из-за неудачных круток, а Ким кидала скриншоты своего нового билда на Райден. «Боже, опять этот Геншин, – подумала Алекса, закатывая глаза. – Сколько можно?» Она уже давно перестала активно участвовать в чате «Геншин нейшн», потому что бесконечные разговоры о персонажах, артефактах и спирали бездны её откровенно достали. «Мафия» хотя бы иногда радовала разнообразием и обсуждали там что-то помимо игры. Но сегодня и тут было скучновато.
Она долистала до конца чата, где Карина оставила последнее сообщение:
Карина: Когда будем играть?
Алекса оживилась. Игра в «Мафию» была как раз тем, что могло вытащить её из этого странного настроения после встречи с Иваром. Она быстро набрала ответ:
Алекса: Я весь вечер свободна.
Чтобы как-то развлечься, она решила снова помучать Лу. Она нашла в галерее старую картинку: человек держит жабу одной рукой, словно это трофей. Подпись гласила: «ахах ЛУ смотри как одной рукой держу, ОПА». Алекса улыбнулась, представляя его реакцию. Она отправила картинку, тэгнув его.
Лу: Информативно.
Алекса ухмыльнулась. Его сухие ответы забавляли – как будто он старается быть серьёзным и сдержанным. Она быстро напечатала:
Алекса: Слабо жабу одной рукой удержать?
Лу: Слабо не кидать мне хуйню?
Алекса: Слабо)
Лу: )))
Она решила не останавливаться и скинула ещё одну картинку: квадратная пчела с подписью «Отправ попа фото». Следом отправила мем с надписью «Твое имя на языке роблокс» – на картинке были изображены поля для ввода данных банковской карты.
Ким: Бляяяяяяяя ахахахахах
Лу: Может успокоишься?
Алекса: Нет.
Алекса шире улыбалась, представляя, как как этот чел сидит и злится на её сообщения. Её настроение заметно улучшилось. Она уже собиралась кинуть ещё один мем, когда троллейбус остановился на её остановке.
***
20 мая 2025 года, Вильнюс
Лукас сидел на диване в студии, всё ещё глядя на экран телефона, где чат «Мафия» продолжал взрываться сообщениями. Ответ Алексы – «Нет» – заставил его хмыкнуть, но внутри всё кипело. «Да что она вообще ко мне привязалась?» – подумал он, потирая виски, где всё ещё пульсировала лёгкая боль.
Чат ожил новым сообщением. Карина скинула видео, где какой-то мужик с серьёзным лицом говорит: «Просто дайте мне уже пульт от ядерки». Лукас невольно фыркнул – видео было тупым, но смешным, и на секунду он даже забыл про своё паршивое настроение.
Алекса: У Лу-Лабубу сто проц есть пульт от ядерки
Лукас закатил глаза, но его пальцы уже сами начали печатать ответ.
Лукас: Если бы он у меня был, то первая ракета приземлилась бы точно на твой дом.
Карина: ору ХАХАХАХАХАХАХАХА лучший.
Лукас слегка улыбнулся, но улыбка быстро угасла. Он не был в настроении для их рофлов, особенно после всего, что произошло. В этот момент в чат вернулась Елена – та самая, которую Анна назвала своей «близняшкой» и рисовала её перекошенный портрет. Чат взорвался восторженными возгласами и приветствиями Елены.
Елена: (отправляет видео, где мужчина, заходя в салон связи, подскальзывается на пороге и говорит: «Что у вас здесь происходит?»)
Алекса: У нас тут ЛУ
Елена: Людей чета меньше стало
Карина: все умерли
Елена: Помянем. @LWolf22 Ты не думал стать автором в кр?
Лукас нахмурился, пытаясь понять, что за «кр». Слова крутилось в голове, пока он не вспомнил, как его бывшая однажды залипала в приложении с визуальными новеллами – кажется, это и был тот самый «кр». Она часами читала какие-то романтические истории, где нужно было выбирать варианты действий, и Лукасу это казалось максимально нелепым занятием. Он поморщился, представляя себя пишущим такие истории, и быстро напечатал:
Лукас: Нет, мне такое не нравится.
Карина: извини пожалуйста
Алекса: Хуя умник. Мозги не давят?
Он уже собирался ответить что-то резкое, но решил, что лучше пошутить, чтобы не накалять обстановку.
Лукас: Давят. Можешь как-то этот вопрос решить?
Алекса: Хуйня вопрос. Неси дрель, порешаем
Лукас: Окей.
Елена: К чему такая агрессия? Ещё и точка в конце
Анна: дроч на знаки препинания
Алекса: Лубубушка умник 😍
Анна: как же заебись когда нет заеба по поводу пунктуации потому что ты преисполнился в своем познании и сознании и тебе не нужно выебываться тем что ты умеешь ставить запятые в нужных местах всем советую ваще похуй че как кто пишет.
Лукас дочитал последнее сообщение Анны и выдохнул. «Да ну нахуй», – подумал он, бросая телефон на диван. Он не знал, какие эмоции он испытывал по поводу чата, это было что-то похожее на хейтвотчинг, когда тебя кто-то невыносимо бесит, но ты не можешь прекратить смотреть. Он чувствовал себя выжатым, как лимон: ссора с группой, звонок от мамы, а теперь ещё и эти девчонки, которые решили сделать его своей мишенью. «Я домой», – решил он, поднимаясь с дивана.
Он аккуратно уложил свою Schecter в чехол, надел ветровку и солнцезащитные очки, вышел из студии. Дверь за ним хлопнула, и звук эхом отозвался в пустом коридоре. Лукас вдохнул свежий воздух, смешанный с запахом асфальта и цветущих лип, и пошёл в сторону дома.
Улицы Вильнюса были оживлёнными: студенты спешили с занятий, туристы фотографировали старые здания, а где-то вдалеке слышался звон велосипедных звонков. Лукас шёл медленно, засунув руки в карманы ветровки. Его мысли путались. «Я реально перегнул с Аланасом, – думал он, глядя на тротуар. – Но он тоже хорош, вечно всё в шутку переводит. А Эмилия... блин, она права, я слишком давлю». Он чувствовал вину, но в то же время злость на себя за то, что не смог сдержаться. Репетиция должна была быть продуктивной, а вместо этого они только поругались.
Звонок от мамы всё ещё висел в голове, как тяжёлый груз. Лукас старался не думать о нём, но каждый раз, когда её имя всплывало в памяти, в груди снова сжималось. «Почему она звонит? Что ей опять надо? – думал он, ускоряя шаг. – Я же сказал, что не хочу общаться. Неужели так сложно это понять?» Он знал, что рано или поздно придётся ответить, но сейчас сама мысль об этом вызывала почти панику.
Добравшись до дома – Лукас поднялся на свой этаж. В подъезде и лифте было как обычно: чисто и красиво. Он открыл дверь своей квартиры, поставил чехол с гитарой у входа и скинул кроссовки. Лукас плюхнулся на диван, бросая рядом ветровку и не включая свет, уставился в потолок.
«Надо извиниться перед Аланасом, – подумал он, потирая лицо руками. – И перед Эмилией. И Йокубасу написать, что я не псих». Но вместо этого он просто лежал, чувствуя, как усталость накатывает волнами. Телефон лежал на журнальном столике, экран не мигал уведомлениями – Лукас поставил его на решим «Не беспокоить». Он не хотел сейчас видеть ни чат, ни сообщения от группы, ни, тем более, что-то от мамы.
Вместо этого он встал, взял из холодильника бутылку воды и включил телевизор. В голове появилась мысль об алкоголе, но в этот раз, на удивление самого себя, Лукас её пресёк, хотя тут же закурил сигарету. По телеку крутили какую-то кулинарную передачу, и Лукас решил, что это лучшее, что он можно смотреть сейчас сейчас. Он вытянулся на диване и, потушив сигарету, сложил руки за голову, быстро задремав.
По телевизору крутили какую-то кулинарную передачу, где бородатый шеф с энтузиазмом шинковал лук и вещал о «секретах идеального соуса». Лукас хмыкнул – это было максимально далеко от его настроения, но, по крайней мере, не требовало усилий, чтобы следить за сюжетом. Он вытянулся на диване, потушил сигарету в пепельнице, сложил руки за голову и, сам того не замечая, быстро задремал под монотонный голос ведущего.
Через три часа его разбудил резкий звук рекламы какого-то моющего средства, звучащий так, будто кто-то орал прямо в ухо. Лукас вздрогнул, моргнув пару раз, пока глаза привыкали к тусклому свету комнаты. Телефон на журнальном столике мигал уведомлениями – таймер на режим «Не беспокоить» закончился, и чат «Мафия» снова ожил. Лукас потёр лицо, пытаясь прогнать сонливость, и неохотно взял телефон. На экране высветилось несколько тэгов от Алексы, и он тяжело вздохнул. «Ну что ещё?» – подумал он, открывая чат.
Алекса: @LWolf22 ты ждуля?
Лукас пролистал чат выше и понял, что они обсуждали какое-то российское телешоу про женщин, которые ждут своих парней из тюрьмы. Он закатил глаза – их темы становились всё более идиотскими.
Алекса: У тебя в нике L, тогда почему ты Лу, а не Лёха
Карина: @LWolf22 ты Лёха Волков?
Алекса: @LWolf22 почему ты не Лёха, а Лу
Лукас хмыкнул, чувствуя, как раздражение снова подкатывает. «Да что она ко мне привязалась с этим Лёхой?» – подумал он, но решил ответить в их духе.
Лукас: Потому, что Лёха твой отец.
Алекса: Мой папа Илья Коряков
Карина: ХАХАХАХХА
Лукас: Ясно.
Карина скинула видео, где стример по имени Мазелов орёт, как сирена. Лукас спешно понизил громкость – видео заорало на всю квартиру.
Алекса: Лу, это мой папа
Анна: Лу, как твои дела
Лукас: Нормально.
Алекса: Нормально нереально?
Анна: как день прошел
Лукас: Нормально.
Алекса: Нормально.
Анна: понятно контакт мы с Лу-Лёхой не наладим, ну и иди нахуй
Лукас: Ок.
Алекса: Хуек.
Лукас не хотел с какими-то идиотками болтать о том, как у него по-настоящему идут дела. Чат снова ушёл в обсуждение Genshin Impact, но Алекса продолжала его тэгать, будто специально пытаясь вывести из себя.
Алекса: @LWolf22 Лубубушка давай играть, почему две буквы l и две 2 в нике?
Лукас: Не похуй почему?
Алекса: Почему так грубо? Похуй, просто интересно
Лукас: Я не грубил.
Александра: да что ты.
Лукас: Александра, я очень рад, что вы тоже начали использовать точку, как способ пунктуации.
Анна: как заебись что я твиттерская и все в рот ебали ваши точки с запятыми, а не ебанная душнила
Лукас: Принял к сведению.
Ким: Лу, мы пиздец как рады что Вы есть в нашем чате, вы прям не представляете, в каком мы экстазе от сообщений, в которых соблюдаются все правила грамматики и пунктуации, прям лютый ахуй, бля буду.
Анна: Внатуре, Ким, внатуре. Больше и добавить нечего, всё сказано по факту.
Лукас: Спасибо, я тоже рад общаться с такими замечательными людьми.
Алекса: Глаз радуется от Лубубушки. Лу, как там красная лабуба? жёлтая?
Лукас: Блять, отъебись от меня уже.
Алекса: ЛУ, РОДНЕНЬКИЙ, ПРОСТИ МЕНЯ!!! ТЫ МНЕ ДРУГ???
Лукас: Нет.
Алекса: Пидора ответ
Лукас: Иди нахуй.
Алекса: (отправляет плачущий стикер)
Ким: Ребята, давайте жить дружно
Алекса: Лу не хочет со мной дружить 😭😭😭 @LWolf22 давай я тебе ашку из бумаги сделаю и мы помиримся?🥺🥺🥺🥺
Лукас: А давай ты пойдёшь нахуй?
Алекса: ОГО.
Александра: лу у тебя есть собака?.
Ким: Лу а ты любишь чипсы
Карина: лу а какой у тебя рост
Лукас: С вами так весело, я прям не могу.
Карина: нам тоже с тобой весело
Алекса: Поэтому давай дружить
Ким: Кстати Лу ты умеешь весить светильники?
Лукас: Пиздец.
Анна: как можно познакомиться ближе если ты даже не рассказываешь о себе чот чем занимиешься и все такое, ведь для тебя это проблема мы недостаточно близки🤠 в таком случае как можно стать друзьями кек
Ким: Ну так что там со светильниками
Анна: логика пиздец
Алекса: Лубубушка такой анонимус загадочный
У Лукаса пронеслась мысль: «Блять, дура ты ебучая, что ещё я тебе рассказать должен? Сколько раз я за день посрал? Хотя, судя по чату, тут такие темы одобряют».
Лукас: Расскажу, когда захочу. Я не планировал становиться друзьями.
Ким: 😢 а так хотелось
Лукас: Согласен😢
Анна: очень жаль, извини зря быканула
Алекса: Лу кто важнее для тебя я или мама?
Лукас: Ты.
Лукас хмыкнул, это,в данный момент, даже было не совсем враньём. За два дня с Алексой он общался больше, чем за полгода с мамой.
Анна: (отправляет голосовое сообщение) Интересно, что у Лу просто нет друзей, потому что он не умеет знакомиться и находить общий язык с людьми, Вот все, вот вся песня.
Лукас: По факту.
Алекса: Лу мы лпшки? @LWolf22 хочешь я тебе в пять утра позвоню?
Лукас: Звони.
Алекса: Жди, котик
Лукас смотрел на экран, чувствуя, как всё это начинает казаться каким-то бредовым сном. «Они реально ненормальные, – подумал он, качая головой. – Особенно эта Алекса. Что за фигня с её Лубубушкой?» Он уже собирался бросить телефон, когда Карина скинула картинку – около порнографическую ИИ-генерированную анимешную девушку с огромной грудью в нижнем белье, которое почти ничего не скрывало.
Карина: Че вообще ебанутые я ахуела, еще и в пинтересте
Алекса: @LWolf22, это я
Лукас: Могла бы не писать, сразу узнал.
Алекса: Давай играть
Лукас: Нет.
Алекса: (((
Алекса: @LWolf22, го на урановый рудник?
Лукас: Давай тебя на чернобыльский ядерный реактор?
Алекса: Только с тобой.
Лукас выдохнул, чувствуя, как терпение окончательно иссякает. В чате началась игра, и он понял, что сегодня точно не в настроении для их хаотичных разборок. Он отключил уведомления от Telegram, бросил телефон на диван и встал, чтобы хоть что-то поесть. Открыв холодильник, он нашёл только пару яиц и кусок засохшего сыра. «Ну, хоть не бургер вчерашний», – подумал он, разбивая яйца на сковородку. Пока они жарились, он налил себе ещё воды, чувствуя, как лёгкая головная боль всё ещё пульсирует в висках, выпил обезболивающее.
С тарелкой яичницы он вернулся на диван, поставил её на журнальный столик и снова уставился в потолок. Он доел яичницу, почти не чувствуя вкуса, и решил, что надо сделать хоть что-то продуктивное, чтобы не тратить вечер впустую.
Лукас встал, взял свою Schecter из чехла и подключил её к маленькому домашнему усилителю. Он сел на край дивана, положив гитару на колени, и начал лениво перебирать аккорды для Kas man be jūros. Песня всё ещё звучала в голове, но теперь, без давления группы, он мог сосредоточиться на том, что хотел изменить. Он попробовал замедлить бридж, добавив пару новых аккордов, чтобы сделать его более эмоциональным. Пальцы скользили по струнам, и знакомый яркий звук Schecter немного успокаивал. Он напевал слова под нос, пробуя разные интонации, чтобы понять, как усилить драматизм.
«Если добавить тут паузу перед последним аккордом, будет лучше, – подумал он, записывая идею в заметки на телефоне. – И, может, попросить Эмилию чуть задержать бас на последнем такте». Он играл около часа, то и дело возвращаясь к бриджу, который так и не давал ему покоя. Иногда он останавливался, чтобы дописать строчку текста или попробовать новый рифф. Это было его способом справляться с хаосом в голове – гитара всегда помогала ему выплеснуть эмоции, даже если он не мог их выразить словами.
К одиннадцати вечера Лукас почувствовал, как усталость снова накатывает. Он отложил гитару, не убирая её в чехол, и остался сидеть на диване. Телевизор всё ещё бормотал что-то фоном – теперь там показывали рекламу какого-то фитнес-приложения.
Он оставил телевизор включенным и лёг на диван, даже не переодеваясь. Мысли всё ещё крутились вокруг группы, звонка от мамы и этого странного чата, который, несмотря на раздражение, почему-то не давал ему выйти из него. Последней мыслью было: «Завтра напишу Аланасу».
Лукас заснул прямо на диване, в футболке и штанах, с гитарой, лежащей рядом. Свет города пробивался через тонкие занавески, освещая его растрёпанные светлые волосы и усталое лицо. Где-то в глубине квартиры тихо гудел холодильник, а на журнальном столике лежал телефон, экран которого погас.
Всех жду в своём тгк: https://t.me/dylu_kingdom (Dylų kingdom🌊)
Там выходят спойлеры по главам, анонсы, а также новости про Katarsis