Сквозь холод стекла // Pro stiklo šaltį

Песня к главе: Radiohead - Airbag

19 мая 2025 года, Вильнюс

Лукас Радзявичюс медленно открыл глаза, щурясь от яркого послеполуденного света, льющегося через огромные окна его квартиры в районе Шнипишкес. Голова пульсировала знакомой болью – последствием очередной бурной ночи. Он бросил взгляд на настенные часы: 15:07. Большая часть дня уже прошла, растворившись в тяжелом сне, который не принес облегчения. Его светлые волосы, крашеные в теплый блонд, беспорядочно спадали на лицо. Он откинул волосы назад дрожащей рукой, замечая, как пальцы слегка трясутся – верный признак похмелья, которое в последнее время стало его частым спутником.

С трудом поднявшись с кровати, Лукас почувствовал прохладу деревянного пола под босыми ногами. На нем была та же одежда, что и вчера: поношенная футболка Pink Floyd с выцветшим логотипом «The Dark Side of the Moon» и чёрные спортивные шорты, которые уже как пару месяцев превратились из «выходных» в домашние. Эта футболка, купленная на концерте трибьют-группы лет восемь назад, была одной из его любимых – не только из-за музыки, но и из-за того, что была куплена на одни из первых заработанных денег. Но хоть она и была любимой - через пару лет после её покупки он понял, что логотип на ней слишком зафоршенный и тоже стал использовать её как домашнюю, скорее пижамную футболку.

Съёмная квартира Лукаса, расположенная на верхнем этаже современного здания в Шнипишкес, была просторной. Высокие потолки и панорамные окна создавали ощущение свободы. В этом здании квартиры были довольно дорогими, но ему повезло с тем, что Доминикас, его хороший знакомый, занимался арендой и в тот момент, когда Лукасу срочно требовалось жильё, нашёл ему эту квартиру за хорошую цену, потому что хозяева переезжали в другую страну и им срочно нужно было найти арендатора.
Через стекло открывался вид на Вильнюс: крыши старых домов, перемежающиеся современными зданиями, и река Нярис, поблескивающая под лучами солнца. Погода была типичной для конца весны: около 20°C, частично облачно, с легким ветерком, который шевелил листву на деревьях внизу. Люди на улицах казались оживленными, спешащими по своим делам.

Лукас направился на кухню, его шаги были неуверенными, парень чуть пошатывался, а когда боль в его голове резко выстрелила – он и вовсе схватился правой рукой за голову, а другой опёрся о кухонный островок. Открыв холодильник, он без раздумий схватил бутылку красного вина – недорогого, но достаточно крепкого, чтобы приглушить головную боль. Не утруждая себя поисками стакана, он сделал несколько больших глотков прямо из горлышка, чувствуя, как терпкий вкус обжигает горло. Отняв бутылку от губ, он тяжело выдохнул чувствуя облегчение. Это было временное спасение, к которому он прибегал все чаще – не только после таких ночей, как вчера, но и в обычные дни.

Он снова рухнул на диван, рядом с которым лежала его акустическая гитара, небрежно брошенная после вчерашнего импровизированного джема. На кофейном столике валялись пустые бутылки из-под водки, пара пивных банок и переполненная пепельница. Лукас взял пачку сигарет, вытащил одну и зажег, глубоко затянувшись. Дым медленно поднимался к потолку, смешиваясь с солнечным светом. Его взгляд скользнул по комнате: постеры Nirvana и любимой Radiohead на стенах, стойка с виниловыми пластинками, старый усилитель в углу. Эта квартира была идеальной для него, хотя, по-сути, идеальность заключалась лишь в том, что он живёт тут один и выстраивает окружение как хочет. Именно это ему не доставало в родной Клайпеде, а затем в Паланге, пускай он и скучал по ним.

Пока он курил, мысли вернулись к прошлой ночи. Группа Katarsis – Аланас Брасас, Эмилия Кандратавичюте и Йокубас Андрюлис – вернулась в Вильнюс вечером 18 мая, сразу после Евровидения 2025. Они собрались у Лукаса, чтобы «отметить», как сказал Йокубас. Водка лилась рекой, разговоры становились все громче и откровеннее.

На журнальном столике в гостиной стояли пустые бутылки, пара тарелок и коробок с недоеденными закусками и пепельница, уже переполненная окурками. Аланас, развалившись на диване с очередным стаканчиком в руке, широко улыбался, его глаза блестели от алкоголя и энтузиазма.

– Шестнадцатое место, ребят, шестнадцатое! – воскликнул он, подняв стакан так, что водка, смешанная с соком, чуть не выплеснулась. – Для первого раза на Евровидении это просто охрененно! Мы в финале, мы в топе, мы сделали это! Это вам не просто «что-то», это пиздец как круто!

Эмилия, сидя на полу, скрестив ноги, крутила в руках бутылку пива. Ее темные, вьющиеся волосы были собраны в небрежный пучок, а взгляд был одновременно задумчивым и воодушевленным.

– Да, это реально круто, – согласилась она, улыбнувшись. – Я до сих пор не верю, что мы вообще попали в финал. Помню, как на оглашении финалистов у меня сердце чуть из груди не выпрыгнуло. Но, блин, всё равно кажется, что мы могли бы чуть выше забраться, если бы... ну, не знаю, может, постановка была бы ярче или пеня была бы другой?

Аланас тут же отмахнулся, его оптимизм был непробиваем.

– Да и похер на эти «если бы»! – весело бросил он, хлопнув себя по колену. – Мы первые в чартах Литвы с самого нацотбора, и до сих пор там! Дома нас обожают, во всей Европе нас обожают, особенно Лукаса, – он подмигнул другу, который сидел в кресле, задумчиво глядя в стакан. – Чего ещё надо? Мы звёзды, ребят!

Эмилия рассмеялась, откинув голову назад.

– Ты вечно такой позитивный, Ал. Даже когда нас хейтили после отбора, ты говорил, что это «часть пути к славе». Даже сейчас в комментах куча дерьма, а тебе хоть бы хны.

– Хейт – это топливо, – подмигнул Аланас. – Чем больше хейта, тем больше нас обсуждают. А обсуждают – значит, мы не зря старались.

Йокубас, как всегда, попытался направить разговор в более конструктивное русло. Он сидел на полу, опёршись спиной о диван, держа в руках телефон, на экране которого мелькали разные уведомления.

– Эми, не накручивай себя, – сказал он мягко, но с лёгкой насмешкой. – Мы выложились на сто процентов. Зарубежные фанаты в восторге, вон, Лукасу уже сколько эдитов в Тиктоке сделали, – он шутливо пихнул Лукаса локтем, на что тот выдавил короткий смешок, но было видно, что его мысли где-то далеко. – Давайте лучше думать, что дальше. Новый альбом почти готов, треки уже огонь, и, по-моему, вопрос о туре по Европе даже не стоит обсуждать. Мы едем, да?

Лукас молчал, глядя на водку в своём стакане. Он поднёс его к губам, сделал глоток, чувствуя, как тепло растекается по груди. Все вокруг были на подъёме, и он тоже радовался – искренне. Шестнадцатое место на Евровидении – это было круто, это был их общий триумф, и он гордился тем, что они дошли до финала, что их песня звучала на такой огромной сцене. Но в глубине души что-то грызло его. Какой-то тихий, но упрямый голос шептал, что он мог сделать больше. Может, он недостаточно выложился на сцене? Может, его вокал был не таким точным, как хотелось бы? Или это он не смог донести до зрителей ту самую искру, которая могла бы поднять их выше в таблице? Он не хотел разбирать выступление по косточкам, не хотел копаться в том, что пошло не так. Хотел просто быть здесь, в этой комнате. Но это чувство не отпускало.

– Лукас, ты чего там в астрале? – голос Йокубаса вырвал его из размышлений. – Ты с нами или уже планируешь сольную карьеру? – он ухмыльнулся, и все засмеялись.

Лукас улыбнулся, стараясь отмахнуться от своих мыслей.

– Да тут я, – ответил он, поднимая стакан. – За нас, за Kaтарсис, за шестнадцатое место и за всё, что впереди!

Все радостно поддержали тост, звеня бутылками и рюмками. Аланас тут же переключился на обсуждение нового альбома.

– Слушайте, я вчера дописал текст к той песне, ну, что мы с Йокубасом начали. Она будет разрывная, я вам клянусь. Надо только решить, в какой тональности её записывать, – он повернулся к Лукасу. – Что скажешь, маэстро? Ты же у нас главный по вокалу.

Лукас пожал плечами, всё ещё слегка рассеянный.

– Надо попробовать пару вариантов. Может, в миноре будет эмоциональнее, но не слишком пафосно, – он сделал ещё глоток. – А что с туром? Куда едем? Польша, Германия, может, замахнёмся на Скандинавию?

Эмилия оживилась, её глаза загорелись.

– Скандинавия – это было бы круто. Там публика всегда тепло принимает.

– Отлично, – кивнул Йокубас. – Но тогда надо поторопиться с альбомом. Если тур планировать на осень, то релиз надо выкатить к августу, чтобы было что везти.

Аланас хлопнул в ладоши, явно воодушевлённый.

– Тогда решено! Допиваем, доедаем и начинаем пахать. Новый альбом, тур, фестивали – мы порвём всех! А Лукас, – он ткнул пальцем в сторону друга, – перестань уже грустить, как будто мы не в финале были, а в подвале. Мы сделали историю, брат!

Лукас снова улыбнулся, но его взгляд оставался чуть отстранённым. Он был рад, правда. Рад за группу, за их успех, за то, что они вместе прошли этот путь. Но внутри всё ещё тлело чувство, что он мог бы сделать больше. Что шестнадцатое место – это круто, но не предел. Он не хотел портить настроение остальным, поэтому просто кивнул и поднял стакан ещё раз.

– За историю, – тихо сказал он, и все снова загудели, подхватывая тост.

Он сделал еще один глоток вина, пытаясь отогнать мысли о вчерашнем вечере. Он затушил сигарету и взял гитару, лениво перебирая струны. Несколько аккордов сложились в мелодию – что-то меланхоличное, почти как его настроение. Лукас подумал о том, как часто он стал пить в последнее время. «Это просто стресс», – сказал он себе, как говорил уже десятки раз. Евровидение, давление, ожидания – все это временно. Было что-то еще, какая-то тень, которую он не хотел замечать. Он отмахнулся от этой мысли, как от назойливой мухи, и сделал еще один глоток вина.

Его взгляд случайно упал на зеркало в углу комнаты, но он тут же перевёл взгляд на другую точку, не желая рассматривать похмельного себя. В таком состоянии он выглядел старше своих лет, и это его раздражало. Лукас почесал свой подбородок, покрытый лёгкой, но уже колючей щетиной, и вернул гитару на прежнее место.

Желудок напомнил о себе легким урчанием, и Лукас, вздохнув, потянулся за телефоном. Его голубо-серые глаза, слегка затуманенные усталостью и алкоголем, скользнули по экрану. Он открыл приложение доставки еды, выбрал рандомное заведение, лениво пролистал меню и остановился на пицце с пепперони и сыром, бургере, картошке фри и коле. «Похер, главное, чтобы быстро», – подумал он, подтверждая заказ. Доставка обещала приехать через 30 минут. Лукас бросил телефон на диван и уставился в потолок. В голове было пусто, но эта пустота не успокаивала – она давила, как тяжелое одеяло.

Он попытался занять себя. Включил телевизор, пролистал Netflix, но ни один сериал не зацепил. Даже любимый «Черное зеркало», у которого недавно вышел новый сезон, показался скучным – через десять минут Лукас уже зевал, переключая внимание на Тикток. Музыка? «Да нахуй, сегодня без неё», – пробормотал он, взглянув на свои, всё ещё чуть трясущиеся, пальцы. Его взгляд упал на пачку сигарет на столе. Лукас закурил, глубоко затянувшись. В голове промелькнуло относительно недавнее замечание Эмилии по поводу того, что он воняет как пепельница. Заставила ли эта мысль прекратить курить – конечно нет, тем более от привычки, появившейся ещё в 13 лет, сложно было избавиться, он уже пытался.

Внезапно в голове всплыло воспоминание: школьные вечера, когда они с друзьями собирались у кого-то из них дома и до полуночи играли в «Мафию». Тогда он был выпускником, полным амбиций, с еще не крашеными русыми волосами, доходящими до плеч. Лукас хмыкнул, вспоминая, как они спорили до хрипоты, вычисляя мафию, и как он однажды так увлекся, что чуть не подрался с одноклассником из-за неверного голосования. Потом, когда он и его друзья разъехались кто-куда после выпуска, Лукас играл в «Мафию» уже онлайн – в Телеграм он нашёл канал, посвящённый игре и где размещались ссылки на отдельные чаты. Последний раз он играл, наверноое, месяцев пять назад и чат скоротечно «умер». «Было весело», – подумал он, и эта мысль неожиданно подтолкнула его к действию.

Он взял телефон, открыл Телеграм на втором аккаунте – LWolf22, который использовал для того, чтобы не светить свое имя – очевидно не хотел, чтобы его узнали. Слишком много людей могли бы вычислить его по первому аккаунту, где он общался с близкими людьми или по рабочим моментам. Пролистав Телеграм-канал по мафии и заходя более-менее новые чаты, он ничего интересного не нашёл. Пролистав этот ТГК вглубь, он наткнулся на старое приглашение в чат, датированное 24 ноября 2024. «Хм, в мой день рождения выложили. Вдруг еще живой», – хмыкнул он, кликнув по ссылке.

В чате высветилась надпись "LWolf22 вступил(а) в группу по ссылке-приглашению". Он собирался написать что-то в чат, но, прежде чем он успел принять решение, раздался резкий звонок в домофон, от которого Лукас чуть не выронил телефон.

– Чёрт, – пробормотал он, отложив телефон на диван и поднявшись. Голова всё ещё слегка пульсировала и заболела чуть больше от такой неожиданности. Он босиком прошлёпал к двери, нажал кнопку домофона и хрипло сказал:
– Да, поднимайтесь.

Пока ждал доставщика, он направился к окну, открыл его, впуская свежий весенний воздух. Лёгкий ветерок с Нярис принёс запах цветущих деревьев, смешанный с городской пылью. Лукас вдохнул глубже, пытаясь проветрить не только квартиру, но и собственную голову. Он заметил, как внизу по улице прошла группа подростков, громко смеющихся и размахивающих телефонами, снимая что-то по видимому для Тиктока. Это напомнило ему о тех самых эдитах, о которых говорил Йокубас. Лукас невольно хмыкнул, вспоминая, как неловко ему было смотреть видео, где кадры из его выступлений и клипов выставляли под разную музыку.

Его мысли прервал стук в дверь. Лукас открыл её, и перед ним оказался доставщик – парень лет двадцати, в голубой куртке с логотипом Wolt Food. В руках он держал коробку с пиццей и бумажный пакет, от которого пахло горячим бургером и картошкой фри. Лукас молча протянул руку, чтобы забрать заказ, пробормотав:
– Спасибо.

Парень передал коробку и пакет, но, вместо того чтобы уйти, замешкался, глядя на Лукаса с каким-то странным выражением лица. Лукас уже начал закрывать дверь, когда доставщик вдруг выпалил:
– Погодите! Это же вы... Лукас Радзявичюс, да? Из Kатарсис?

Лукас замер, дверь остановилась на полпути. Он ненавидел такие моменты. Его похмельное лицо, мятая футболка Pink Floyd и растрёпанные волосы вряд ли соответствовали образу «звезды Евровидения», но он всё равно заставил себя натянуть лёгкую улыбку.
– Ага, я, – ответил он, стараясь звучать непринуждённо.

Глаза доставщика загорелись.
– Блин, я вашу песню слушал раз сто! Вы на Евровидении вообще огонь были! Можно... эээ... автограф, если не сложно?

Лукас подавил вздох. Ему хотелось просто закрыть дверь, закинуть пиццу на стол и забыть про всё, но отказывать было как-то неловко. Он кивнул, пробормотав:
– Да, без проблем.

Доставщик тут же начал рыться в карманах, вытащил смятый чек из кармана куртки и ручку. Лукас взял чек, прислонил его к стене и быстро нацарапал свою подпись, добавив короткое «Katarsis».

– Вот, держите, – сказал он, возвращая чек.

– Офигеть, спасибо! – парень сиял, будто выиграл в лотерею. – Слушайте, а новый альбом скоро? Я прям жду!

– Эм... Надеюсь да, – уклончиво ответил Лукас, чувствуя, как терпение начинает иссякать. Он залез в небольшую вазочку для мелочи, стоящую на комоде в коридоре, достал купюру в 5 евро и протянул доставщику. – Это тебе, за скорость.

На самом деле, Лукас дал чаевые не из-за скорости доставки, а потому что хотел поскорее закончить разговор. Он знал, что, если сейчас не прервать, парень начнёт расспрашивать про Евровидение, про планы группы или, хуже того, попросит селфи. А фотографироваться в таком виде Лукасу точно не хотелось.

Доставщик, явно обрадованный чаевыми, поблагодарил ещё раз и наконец ушёл. Лукас закрыл дверь, прислонился к ней спиной и выдохнул. «Надо было надеть кепку или очки», – подумал он, представляя, как этот парень уже пишет в какой-нибудь чат, что встретил «того самого Лукаса из Kатарсис». – «Хотя блять, что за бред, какая кепка и очки в квартире? Подумал бы, что я просто еблан какой-то и наверняка бы узнал всё равно».

Он отнёс еду на кухонный островок, открыл коробку с пиццей и вдохнул аромат пепперони и расплавленного сыра. Желудок снова заурчал, но Лукас решил, что сначала надо хотя бы немного привести себя в порядок. Он прошёл в ванную, плеснул холодной воды на лицо, глядя в зеркало. Щетина, как он и думал, делала его старше – ему было всего 22, но сейчас он выглядел на все 30, хотя небольшой отёк из-за выпитого алкоголя тоже играл свою роль. Лукас провёл рукой по подбородку, решая, бриться или нет, но в итоге махнул рукой. «Похуй, дома же», – пробормотал он.

Вернувшись на кухню, он всё же решил сначала поесть. Он откусил кусок пиццы, запил колой и почувствовал, как еда немного возвращает его к жизни. Пока он жевал, взгляд упал на гитару, лежащую на диване. Лукас подумал, что, может, стоит попробовать записать ту мелодию, что крутилась в голове, но лень победила. Вместо этого он снова взял телефон и открыл Тикток бездумно скролля видео. Одно из них оказалось эдитом с их выступления на Евровидении – его лицо крупным планом, замедленный момент, где он смотрит прямо в камеру под драматичный бит. Лукас скривился, но досмотрел до конца. Под видео было больше 10 тысяч лайков и куча комментариев, половина из которых были на литовском, а другая – на английском, польском и даже русском. «Ну, всё не так плохо», – подумал он, на лице появилась тень улыбки.

Прошло минут пятнадцать, пока он ел пиццу, бургер он решил оставить на вечер. Наконец, он вернулся к Телеграму. Никто в чате ничего не написал за это время. Поколебавшись, он набрал «Всем доброго дня» и не задумываясь отправил. Лукас перечитал сообщение и скривился. «Боже, что за херня, – подумал он. – Кто вообще так пишет? Женщины за 40?». Сообщение было удалять поздно – его кто-то прочитал. Он представил, как люди в чате читают это и ржут над его попыткой быть вежливым. Кринж был почти физически ощутимым. «Похер, пусть будет», – решил он, откидываясь на спинку дивана и делая еще один глоток колы.

Лукас: Когда тут играют?

Лукас уставился на экран, ожидая ответа. Прошла минута, потом вторая. Наконец, чат ожил.

Карина: Ты кто?
Алекса: (отправляет стикер с мышью, выходящей из двери, с надписью «привет»)
Лукас: (отвечая на сообщение Карины) Ссылка на чат была в тгк по мафии, вот и зашёл.
Карина: ????
Ким: Я кидала сто лет назад ссылку в тот тгк
Карина: Ааааа
Алекса: Я умру – и стану волком.
Снежно белым с серой холкой.
Одиноким лунным зверем.
Жизнь – дорога, путь – на север.

Лукас скривился. «Это что, стихи? Типа рофл над мои ником? Ладно, посмотрим, что за цирк», – пробормотал он, потянувшись за очередной сигаретой. Он закурил, выпуская дым в сторону открытого окна, и напечатал:

Лукас: Ок, тэгните, когда играть будете.
Ким: По вечерам играем обычно, но в последнее время не каждый день
Лукас: Хорошо.
Алекса: Шизофрени́я (от др.-греч. σχίζω «расщеплять», «раскалывать» + φρήν «ум, мышление, мысль») – полиморфное психическое расстройство, характеризующееся распадом процессов мышления и эмоциональных реакций.

«ВТФ, это вообще к чему?» – подумал он, чувствуя, как раздражение закипает. Он, не зная что можно сказать, написал:

Лукас: ??

Он уже собирался ответить что-то резкое, но Алекса тут же кинула видео с орущей мультяшной белой птицей. Лукас моргнул. «Блять, что за дебильный мем?» – подумал он и сам чуть усмехнулся от абсурдности всей этой ситуации и чата.

Алекса случайно запустила игру, и бот тут же раздал роли. Лукас, не особо раздумывая, присоединился. «Хоть какая-то движуха», – подумал он, хотя всё ещё был на взводе от дурацких мемов. Игра началась, и сообщения посыпались как из рога изобилия. Лукас пытался следить за логикой голосований, но чат быстро превратился в хаотичный цирк.

Алекса: (скидывает тикток с песней «да я люблю сосать член. Это пенис» и тэгает Лукаса)

Лукас уставился на экран, чувствуя, как щёки горят от смеси раздражения и неловкости. «Я тиктоки с этой «песней» ещё, наверное, год назад видел». Он быстро напечатал:

Лукас: Всё нормально?
Карина: АХАХХАХАХАХ
Анна: АХАХХАХАХАХ Вулф, как дела? Чем занимаешься по жизни? Как тебя назвать хоть?

Лукас вздохнул. Ему не хотелось вдаваться в подробности, особенно с этими людьми, которые, кажется, жили ради того, чтобы кидать тупые мемы и подъебывать друг друга.

LWolf22: Нормально. Называйте Лу.
Алекса: (снова отправляет видео с песней «да я люблю сосать член»)
Лукас: 😐😐

Он уже жалел, что вообще влез в этот чат и подумывал ливнуть. «Что, блять, я тут забыл?» – подумал Лукас, но ему уже стало любопытно: что за хуйня тут происходит и кто все эти люди? Он был уверен ну на 99%, что это какие-то школьники и решил посмотреть профили участников. Карина поставила аватарку с каким-то персонажем из Genshin Impact – Лукас не знал, кто это, но картинка выглядела типично анимешной. У Анны была эстетичная фотка заката, где выло видно её саму со спины, у Ким – кот на арбузе, у Александры – чёрно-белое фото яблока с высокой контрастностью и надписью "яйцо". «Ну, стандарт для школоты», – подумал он, пока не дошёл до профиля Алексы.

Её аватарка была её же фоткой: блондинка с голубыми глазами, пухлые губы, лёгкая улыбка, мягкие черты лица. Лукас невольно задержался на фотке. «Красивая», – мелькнула мысль, но он тут же одёрнул себя. «Красивая, но любит песню «да я люблю сосать член», многое говорит об её интеллектуальном развитии». Он пролистал дальше – у неё было ещё несколько фоток в профиле: на одной она в ярком платье на фоне моря, на другой – с коктейлем в руке на какой-то вечеринке, смеётся. Лукас хмыкнул. «Понятно, любительница внимания».

Игра тем временем шла своим чередом. Все дружно проголосовали за Лу, просто потому, что он новенький. Он кинул голос за Алексу, чисто из принципа – её мемы уже достали.

Алекса: ЗА ЧТО БЛЯТЬ??? ХВАТИТ МЕНЯ ТОПИТЬ
Александра: АХАХХАХАХАХ ОДИН ГОЛОС, ЛЕКС
Алекса: Не любит сосать член
Лукас: 🙄
Карина: Лу, голые шлюхи или бляди прошмандовки?
Ким: Я ща сдохну со смеху
Лукас: (отвечая Карине )Бляди.
Карина: Неправильно АХАХАХХАХА

Лукас хмыкнул, впервые за вечер почти улыбнувшись. «Они реально ебанутейшие». Ночью мафия убила Алексу, и она начала бомбить в чате, кидая грустные эмодзи и картинки с клоунами. Лукас поймал себя на том, что читает её сообщения с лёгким интересом – её энергия была заразительной, хоть и раздражающей.

Алекса: @LWolf22, сделай себе ник «да я люблю сосать член»
Лукас: А не пойти бы тебе нахуй?
Алекса: Ваше сообщение отправлено! Мы Вам перезвоним в ближайшие 5 минут.
Карина: Лу, скачай Геншин Импакт, пожалуйста
Лукас: Не интересует.
Карина: (отправляет стикер грустного кота)
Анна: А чё интересует?
Лукас: Мы пока мало знакомы, чтобы разговаривать об интересах.
Анна: А как же тебя узнать 🤡
Лукас: Со временем.
Анна: Пиздец ты загадочный. У нас таких тут сразу нахуй шлют

Игра за игрой, мемы становились всё тупее, а доёбы – всё наглее. Но Лукас, к своему удивлению, начал втягиваться. Когда Алекса снова кинула свои стихи про волка, он решил ответить в её стиле:

Алекса: Я умру – и стану волком.
Снежно белым с серой холкой.
Одиноким лунным зверем.
Жизнь – дорога, путь – на север.

Лукас: Алекса, поздравляю!
Тебя лишь год я знаю,
Но ты же совершенство
(что каждый подтвердит).
И в этот праздник важный
Тебя поздравит каждый,
Кто удостоен членства
(и даже тот, кто спит).

Чат взорвался смехом. «Может они наконец-то умерят свой пыл», – подумал он, потягивая колу.

Ким: Лу красава. Адаптируется
Алекса: БЛЯДЬ!!!

Лукас невольно улыбнулся. «Она реально не сдаётся». Он уже начал привыкать к их стилю общения – грубому, но как будто дружескому. Когда Александра начала приставать с предложением «жениться», он просто ответил: Пиздец.

В какой-то момент Анна скинула полуготовый рисунок с подписью «Елена». Лукас пригляделся: портрет был... мягко говоря, не очень. Лицо выглядело как будто его рисовал ребёнок, который впервые взял карандаш. «Это что, серьёзно? – подумал он. – Если бы я был её подругой, то обиделся бы». Но вслух, точнее в чате, написал:

Лукас: Кто такая Елена?
Анна: Моя близняшка
Лукас: Понятно.

Он не стал комментировать качество рисунка, но мысленно отметил, что лучше бы она не бралась за портреты.

Игра продолжалась. В одной из партий Лукас оказался мафией и, к своему удивлению, неплохо справился – убил Алексу, которая была комиссаром. Чат взорвался:

Алекса: ЭТО ТЫ МЕНЯ УБИЛ, СУКА?? СЫН ШЛЮХИ
Александра: АХАХАХХАХХАХААХХАХА
Лука: Ничего, в следующий раз выиграешь.
Алекса: (отправляет картинку, где грустный эмоджи снимает маску весёлого смайлика)

Тут в чате начались резко всем стало интересно, сколько лет Лукасу. Ему не хотелось им отвечать и лишь кратко обозначил, что ему есть 18 лет. «Какого хуя?» – подумал Лукас, когда на его ответ о возрасте, девочки начали писать, что он школьник, хотя, по его мнению, школьницами являлись они сами. разве что Алекса выглядела старше, хотя кто знает – может это не её фотки, да и юмор на уровне пятиклассницы.

Алекса: Лёха, почему ты с точками пишешь? Типа умный, да?
Александра: Он дотер, видимо
Алекса: Ты чё, он не играет 🙄🙄🙄
Алекса: Играешь в Доту 2? Инвокер сила?

«Блять, заебали». – подумал Лукас, когда ему задали вопрос про точки в миллионный раз. Ещё в подростковом возрасте он начал писать так и причём сам не помнил почему. То ли из юношеского максимализма – хотел показаться не таким как все, соблюдающим правила пунктуации. То ли просто начал это по рофлу и просто со временем привык.

Лу: Нет.
Алекса: Пидора ответ
Анна: Ему ж неинтересны игры. Лу, а книжки читаешь?
Лу: Да, а пишу с точками, потому что считаю, что правила пунктуации следует соблюдать в общении в соцсетях.

Это был его универсальный ответ, хотя многие считали Лукаса за это странным.

Анна: Какие книжки?
Лукас: Люблю русскую классику.
Алекса: А «Мастера и Маргариту» читал???
Лукас: Да.
Анна: Я к нему подкатить пытаюсь, а он мне так холодно отвечает. Не любишь женщин постарше? Или что? Или внешность нужна?
Алекса: А «Мастера и Маргариту» читал???
Лукас: Читал.
Алекса: А ты Достоевского хоть читал?
Лукас: Читал. Я и Гоголя читал.
Алекса: Емае, круто. Урыл

Лукас почувствовал лёгкое удовлетворение. «Хоть кто-то оценил». Он даже начал думать, что, может, этот чат не такой уж идиотский. Вопрос про женщин от Анны он искусно проигнорировал.

Алекса: И как тебе «Мастер и Маргарита», Лу?
Лукас: Одно из любимых производителей. Очень нравится Маргарита, сильный персонаж.
Алекса: Бегемот сильнее
Лукас: хахаха.

Лукас фыркнул, уже не скрывая улыбки. «Ну ладно, она всё-таки прикольная».

Прошло около трёх часов. Лукас не заметил, как время пролетело. Чат начал затихать – Карина написала, что уходит, Анна сказала, что идёт дорисовывать свой ужасный портрет Елены, а Алекса просто пропала. Лукас посмотрел на часы: почти 9 вечера. Он потянулся, чувствуя, что настроение, как ни странно, улучшилось. «Я, конечно, несколько раз чуть не ливнул, но с ними не так уж скучно», – подумал он, бросая телефон на диван.

Вечерний Вильнюс за окном окрасился в мягкие оттенки заката – розовые и оранжевые блики отражались на стеклянных фасадах современных зданий Шнипишкес. Лукас вдохнул свежий воздух, всё ещё пропитанный запахом цветущих деревьев, и решил, что пора немного привести себя в порядок.

Он поднялся с дивана, убрал остатки пиццы в холодильник, а бургер и картошку оставил на кухонном островке – на случай, если ночью снова захочется есть. Затем прошёл в ванную. Холодная вода взбодрила его. Глядя в зеркало, он отметил, что сейчас он выглядит почти как человек, он посвежел, но всё-таки завтра утром надо будет побриться. «Надо бы поспать нормально», – подумал он, но знал, что вряд ли ляжет раньше двух-трёх ночи.

Вернувшись в гостиную, Лукас включил старый виниловый проигрыватель, купленный по-дешёвке и стоявший в углу. Он выбрал пластинку Radiohead – OK Computer. Мягкие, но тревожные аккорды «Airbag» заполнили комнату, и он невольно расслабился, растянувшись на диване. Музыка была как фон, не требующий внимания, но создающий уют. Лукас закрыл глаза, позволяя мелодии уносить его мысли куда-то далеко.

Его размышления прервал сигнал телефона – уведомление в Telegram, но уже не в чате «Мафии», а в личных сообщениях. Это был Йокубас.

Йокубас: Лукас, ты живой там? Чё молчишь весь день? Всё ок?

Лукас слегка улыбнулся. Йокубас всегда был тем, кто замечал, если он пропадал из поля зрения дольше обычного. Он набрал ответ, стараясь звучать непринуждённо:

Лукас: Живой. Просто вырубило после вчера. Ты как?

Йокубас: Норм, но голова трещит. Репетиция завтра в силе? А то если нужен ещё день передохнуть, то перенесём. Кстати надо «Kas man be jūros» отточить, я хочу ещё раз прогнать аранжировку. Плюс Эмилия придумала пару идей для бриджа, надо обсудить

Лукас задумался. Репетиция была нужна, чтобы довести до ума их новую песню. Песня, сочетающая в себе мрачный постпанк и альтернативный рок, была для Лукаса особенной. Она родилась из его собственных переживаний – тоски по родной Клайпеде и морю, которое всегда было для него убежищем. Вокал в этой композиции был его способом выплеснуть всё, что накопилось внутри: сомнения, усталость, внутреннюю борьбу. Аранжировка пока была сырой, и группе нужно было решить, как усилить атмосферу – возможно, добавить больше акцентированных гитарных рифов или сделать акцент на ритм-секции. Репетиция должна была помочь отшлифовать трек перед записью в студии, чтобы к релизу в начале июля песня звучала идеально.

Лукас: Да, все в силе, я успею оклематься. Мы же на 14:00 планировали?

Йокубас: Ага. Аланас обещал притащить что-то попить, так что не опаздывай, а то он всё выпьет ахаха

Лукас: Ок, буду. До завтра)

Йокубас: Ага

Лукас отложил телефон и потянулся. Разговор с Йокубасом напомнил ему, что, несмотря на все его внутренние терзания, группа была его опорой. Kатарсис – это не только музыка, но и люди, которые понимали его без слов. Он подумал о том, как завтра они снова соберутся в тесной студии, будут спорить о каждом аккорде, смеяться над тупыми шутками Аланаса. Это было то, что держало его на плаву.

Лукас всё-таки открыл Netflix, выбрал какой-то старый фильм Тарантино – Криминальное чтиво, который смотрел уже раз сто, но который всегда поднимал настроение. Он выпил ещё немного вина, но на этот раз ограничился парой глотков, понимая, что завтра нужно быть в форме. Фильм шёл фоном, а Лукас, развалившись на диване, начал листать Тикток, избегая эдитов с самим собой.

К полуночи фильм закончился, и Лукас почувствовал, что глаза начинают слипаться. Он выключил проигрыватель, погасил свет в гостиной и направился в спальню. Он просто рухнул на кровать, натянул одеяло и закрыл глаза. Последняя мысль перед сном была о море – о том, как волны бьются о берег Клайпеды, и о том, как он хочет снова почувствовать этот солёный ветер на лице. Завтра будет новый день, репетиция, группа, и, может быть, он найдёт в себе силы выплеснуть всё, что его гложет, в песне «Kas man be jūros». А пока – спать.

Всех жду в своём тгк: https://t.me/dylu_kingdom (Dylų kingdom🌊)
Там выходят спойлеры по главам, анонсы, а также новости про Katarsis