Связь Мафии (антология) ✔️ | 18+ | [Связь Мафии #5]

Бьянка & Витторио
Рождение двойняшек Даяны и Долорес
(2025 год)
1 часть.

- Бьянка.

- Амато! - воскликнула я, когда мой сын вырвался из моих рук и с голым задом выбежал из комнаты.

Я выпрямилась и устало раскинула руки, в одной из которых был новый подгузник. Я смирилась с тем, что сегодня не смогу одеть своего сына. Амато, мой малыш, уже активно стремился познавать мир, и в свой один год удержать его на месте, когда это необходимо, казалось мне задачей невыполнимой.

С подгузником в руке я поспешила за сыном, опасаясь, что он не сможет самостоятельно спуститься по лестнице с третьего этажа. Оставив комнату, я огляделась в коридоре в поисках непослушного малыша, но его нигде не было видно.

Когда я подошла к лестнице, то увидела то, что искала, и не только. На третий этаж поднимался Витторио, держа Амато на руках. Сын послушно сидел в его руках, а муж крепко прижимал его к себе. Носочки Амато были уже не на ногах, а надеты на маленькие ладошки. Увидев это, он смеялся и хлопал в ладоши от радости.

- Он снова убежал, как только я начала его одевать, - с тяжелым вздохом произнесла я, с тоской глядя на Витторио.

Он нежно улыбнулся мне. Такой улыбкой он мог улыбаться только мне и нашему сыну. Обняв меня за талию свободной рукой, он ласково поцеловал меня в щеку, и этот поцелуй принес мне утешение и спокойствие.

- Дай мне время с ним, лучше соберись сама, - заговорил муж, отпуская меня из объятий и забирая подгузник из руки.

У Витторио были свои методы воспитания нашего сына, и я полностью доверилась ему в этом деле, которое у него всегда получалось лучше всех.

Мой муж с сыном на руках зашел в детскую, оставив дверь приоткрытой. Я с любопытством подошла к ней и заглянула внутрь, скрываясь за дверью и тайком наблюдая за тем, как Витторио аккуратно усаживает Амато на пеленальный столик и берет его вещи, которые я заранее приготовила для него на кровати.

- Амато, ты должен перестать не слушаться свою маму, - сказал Витторио серьезно, но без гнева или раздражения.

Амато сидел смирно, внимательно глядя на своего отца. Он всегда так смотрел на Витторио, даже в своем возрасте понимая и чувствуя силу и власть, исходившую от отца. Смотрел на него с интересом и восхищением. Амато вырастит таким же и однажды займет место своего отца, став Доном, и Диавола будет принадлежать ему.

Оставив Витторио с сыном, я вернулась в нашу с мужем спальню, чтобы подготовиться самой. В просторной комнате с темными стенами, большой двуспальной кроватью и прозрачными дверями, ведущими на просторный балкон, я завернула в нашу личную гардеробную.

Это была достаточно длинная комната, в которой две стены вдоль служили шкафами для одежды. Признаться честно, я все еще иногда восхищалась той роскошью, в которой стала жить с тех пор, как встретила Витторио. Мы переехали из пентхауса в особняк после нападения, случившегося там. Пентхаус оставался, но там никто не жил, и теперь мы обстроились в особняке, который раньше принадлежал семье Витторио.

Однако Алессандро Барбаросса умер, а Люсия Барбаросса, мачеха Витторио, переехала на виллу, которую Витторио специально купил для нее. И когда мы стали семьей и нас уже не двое, то поняли, что выбор просторного особняка вместо пентхауса был правильным решением.

Я выбрала себе мини-платье-жакет молочного цвета и того же цвета сапоги до колена. Осенью погода в Палермо не была холодной, но дожди все же иногда преследовали нас. Стоя перед зеркалом во весь рост, я улыбнулась своему отражению, невзначай вспомнив о своих последних мыслях, что так не дают покоя, и о пополнении в нашей семье. Моя рука скользнула по животу. То ли я хотела поправить ткань платья, то ли вспоминала время, когда я ходила с большим животом, потому что была беременная Амато.

Я отогнала все мысли в сторону, когда услышала открывшуюся дверь в спальне. Схватив одну из своих сумочек белого цвета, я выскользнула из гардеробной и обнаружила мужа в комнате. Он стоял у больших окон в пол, с которых открывался вид на огромный двор и сад особняка, засунув руки в карманы темных брюк.

Подойдя к нему сзади, я провела ладонью по его спине, и, когда он повернулся ко мне, посмотрев прямо в глаза, я прильнула к его губам, обжигая их поцелуем.

Витторио углубил поцелуй, сделав его таким мягким и ласковым, что я подумала, что не смогу оторваться от этого мужчины. Если бы у меня была возможность, я бы никогда не отпустила Витторио из своих объятий. Вечно бы лежала в его объятиях и была укутана его руками, а губы мои горели бы от его постоянных поцелуев.

А ведь когда-то я боялась этого мужчины. Видела в нем зло и насилие. Остерегалась и никогда бы не подумала, что спустя пару лет мы обретем поистине настоящее счастье вместе. Кольцо на моем безымянном пальце с большим бриллиантом напоминало о том, что мы связанны браком, связанны телами и душой.

Ни секреты наших отцов, ни тяжелое прошлое не смогли разрушить нашу связь. Нас объединяет нечто большее, и эта связь будет существовать вечно, ведь она нерушима и неразрывна.

Но сейчас нам все же пришлось оторваться друг от друга. Мои губы пылали после поцелуя, и я улыбнулась Витторио, даря ему лучик своего света, который он так ценил во мне.

- Будь осторожна, ангел, - прошептал муж, не выпуская меня из объятий.

- Со мной будет Луиджи, все будет хорошо, - произнесла я с легкой улыбкой.

Теперь да. Больше никаких нападений или угроз Семье. Это осталось в том больном прошлом, которое многим принесло свои травмы, с тех пор как место босса Русской Мафии занял другой человек. Так, по крайней мере, я знала по словам Рианны.

Она стала частью работы в Диаволе и занимала должность Капо. Первая женщина-капо в Семье. Я гордилась ей и восхищалась. И именно она, теперь погруженная в дела Диаволы, могла делиться со мной некоторыми вещами, происходившими в Семье.

Русская мафия больше не тревожила Диаволу, как когда-то. Прямых нападений больше не случалось. Михаил Михеев, как я знала, новый босс, не собирался допустить такого и придерживался совершенно других тактик и правил ведения бизнеса, по словам Ри.

Конечно, Диавола оставалась в сомнительных отношениях с Сектором, но сейчас, по крайней мере, мы могли не бояться страшных атак и нападений, что случались раньше.

- И все же, может, мне лучше отвезти тебя до Габриэлы? - с ноткой настойчивости спросил Витторио.

- Ты не можешь всегда быть рядом и защищать меня от всего, - произнесла я с серьезным видом, поправляя воротник его темного классического пиджака. - Позволь себе отпустить это.

Моя ладонь легла на его грудь по середине, и я опустила на это место грустный взгляд. Витторио все никак не мог смириться с тем, что из-за его промаха на меня смогли напасть враги и чуть не убить меня и нашего сына, когда он еще был в моем животе. По его словам, конечно, но это не была его ошибка или вина. Но если бы это касалось только меня.

Нападение русской мафии нанесло удар по семье его младшей сестры. От этого погиб отец жены Донато. Даже года не помогли Витторио отпустить и забыть, как это сделали мы. Он продолжал нести на себе этот груз.

Но я понимала его. На нем была большая ответственность. Он, как Дон, вел своих людей, свою семью в лучшее будущее и не мог допустить ошибки или промаха в мелочах, чтобы никто не пострадал.

Мне лишь приходилось оставаться рядом с ним и всегда поддерживать его в этом. Избавлять его от чувства вины, сомнений в своих силах и вечных смятениях, а делает ли он те вещи и так ли ведет дела. За это время он и я стали сильнее. И пока мы вместе, будем только расти и помогать друг другу всегда.

- Никогда я не смогу забыть этот день и твои глаза в тот момент, который показался мне последним, - муж прижался лицом к изгибу моей шеи, обжигая мою кожу горячим дыханием.

- Все обошлось, - прошептала я, запустив пальцы в черные волосы Витторио.

- Но я больше не могу позволить себе допустить подобное, - резко и даже агрессивно вырвалось из него.

Та тьма, что когда-то давно двигала Витторио и была его большей частью, оставалась с ним и никуда не делась. Однако он смог заглушить ее на большую часть времени, пока был с нами и не занимался работой, которая, несмотря ни на что, требовала этого от него.

- Ты сильный, Дон, лучший, чем был твой отец и все другие до него, - твердо произнесла я, не желая видеть мужа в сомнениях. - И ты должен помнить и никогда не забывать об этом. А если вдруг снова усомнишься в себе, попроси, чтобы я вновь напомнила тебе об этом.

Мой большой указательный палец скользнул по губам Витторио, таким пухлым и манящим, что мне снова хотелось поцеловать его крепко и сильно, чтобы через них передать всю свою любовь и желание к этому мужчине. Хотела, пока нас не отвлек несильный стук в дверь.

Мои губы заиграли в слабой улыбке. Еще раз взглянув в темные глаза Витторио, я сказала ему одним взглядом больше, чем смогла бы словами, и направилась к двери, открыв которую я удивилась, увидев сидевшего на полу Амато.

Он уже был собран и одет в светлый маленький спортивный костюм. Его светлые волосы были взъерошенными. Не осталось и следа от того, что я их расчесывала.

- Однажды твоя любознательность и активность приведут тебя к неприятным последствиям, - со смехом сказала я, поднимая сына с пола.

- Это ему досталось от тебя, - Витторио появился сзади меня, а я нахмурилась на него.

Мы больше не затягивали и спустились вниз. Витторио поехал на работу и обещал вернуться к ужину, что всегда он с точностью выполнял, а я вместе с Луиджи поехала на виллу Романо к Габриэле.

Амато пытался что-то говорить, сидя на заднем сидении в детском кресле. Луиджи внимательно вел пуленепробиваемый внедорожник. Его пиджак не скрывал нагрудную кобуру, полную пистолетов. Взгляд холодных голубых глаз следил за обстановкой и всегда был начеку. Охрана за последние годы стала жестче и сильнее. Витторио делал все, чтобы ошибки прошлого не повторились. Все мы делали все, чтобы не ошибиться вновь.

Покидали машину мы все вместе. Руки Луиджи лежали на пистолетах, пока я доставала Амато из кресла. Я перестала жаловаться на вечную и ощутимую охрану уже давно. Понимала, как это важно после всего, что произошло, но все же, когда за тобой ходили тенью и ограждали тебя от любой незначительности, тяготило.

Я с Амато на руках дошла до дверей виллы, пока Луиджи по пятам шел за мной и остановился только у двери. Он оставался на улице и следил за территорией, несмотря на то что на вилле есть десятки охранников, которые занимаются тем же круглосуточно.

Первой, кто встретил нас, была Джульетта. Рыжая милая малышка, двухлетняя дочь Габриэлы и Лоренцо Романо.

Она стеснительно улыбалась мне, а когда я поставила Амато на ноги и подозвала ее к себе, крепко обняла. Джулия была нежной и хрупкой девочкой, но такой любящей и тактильной, что ее нельзя было не любить. Обнимашки были ее любимой частью приветствия и проявлением настоящей любви.

Я поправила ее рыжие кудряшки, заплетенные в высокий хвост, и взяла на руки, не в силах отпустить ее из объятий.

С Амато, шедшим рядом с нами, мы дошли до просторной, ярко освещенной благодаря большим окнам, через которые внутрь попадал яркий солнечный свет, гостиной, где и была Габриэла. Точнее, она была у мини-кухни, соединенной с гостиной. Она занималась украшением кексов кремом. Заметив меня с Джулией на руках, Габриэла просияла улыбкой с ямочками и поприветствовала меня.

- Я только достала кексы, выпьем по чашечке кофе? - тут же предложила она, и я, не раздумывая, согласилась.

У дивана уже играли Амато и Кристиан, и я отпустила Джульетту к ним. Наши с Габриэлой сыновья были с разницей в пару месяцев и прекрасно ладили друг с другом. Сказать больше, они не могли друг без друга. Совместные игры и исследования мира были их любимым общим занятием. Эти братья были не разлучены.

Габриэла закончила с украшением кексов и приготовила нам кофе, разлив его по белым чашечкам. Сначала дети полакомились кексами с малиновой начинкой, и когда мы были уверены, что они довольны и счастливы после сладкого лакомства, могли уделить время себе и пообщаться, пока они играли.

- Я весь день ждала новости, - с яркой улыбкой призналась Габриэла и с горящими глазами посмотрела на меня. - Ты сказала ему?

Я понимала, о чем она говорит. Сделав глоток кофе, я тяжело вздохнула и опустила взгляд, признаваясь.

- Пока не решилась, но думаю, что сегодня пора, - в моем голосе не звучала та уверенность, которую я бы хотела слышать и ощущать.

Габриэла накрыла мою ладонь, лежавшую на дубовой поверхности стола, своей и с поддержкой в глазах посмотрела на меня.

- Мы же говорили с тобой об этом, - ее светлые брови нахмурились. - Тебе не стоит бояться или переживать из-за ответа Витторио на твое предложение.

- Ты права, и все же я не могу найти подходящий момент, чтобы поговорить с ним как следует, - призналась я, откинувшись на спинку стула.

Габриэла опустила взгляд на свою кружку с кофе и о чем-то задумалась. Вновь посмотрев на меня, я поняла, что у нее есть какая-то идея. Я внимательно выслушала ее.

- Витторио.

Заезжая на территорию особняка, я видела стоящую темноту в окнах всех комнат. Странно, к этому времени жена с сыном должны были уже вернуться домой и готовиться к ужину.

Быстро покинув машину, я поспешил внутрь. Сердце начинало ускорять темп и бить по груди. Я вошел в вестибюль, где меня встретило приглушенное освещение. Сняв темное пальто и повесив его в прихожей гардеробной, я прошел вперед по коридору.

Из-за угла появилась Бьянка, выглядевшая как ангел в длинном шелковом халате белого цвета. Я выдохнул, и все переживания сошли на нет. Но я удивился ее внешнему виду.

- Амато остался на ночь у Габриэлы и Лоренцо, не хотел разлучаться с Кристианом, - приглушенно сказала Бьянка, подойдя ко мне ближе и прильнув к моему телу.

Я заключил ее в объятия, ощущая тепло ее тела, и надеялся, что сейчас под ее халатом нет ничего.

- Предлагаю не терять время, - прорычал я, покрывая ее шею поцелуями.

- Не так быстро, - смехом вырвалось из нее, и мне пришлось остановиться. - Я приготовила для нас ужин.

Бьянка сплела наши пальцы и повела меня в столовую. Большой стол был накрыт аппетитными блюдами, и я подумал о том, что не прочь перекусить перед тем, как отведаю киску и каждый сантиметр тела жены.

Мы приступили к фетучини и красному вину. Бьянка сидела напротив меня и мечтательно наблюдала за мной.

- Ты хочешь что-то сказать мне? - сделав глоток вина, спросил я.

Жена протянула руку, накрыв мою ладонь, и улыбнулась.

- Я думала о втором ребенке Витторио, - Бьянка прикусила нижнюю губу и опустила взгляд в свою тарелку. - Что ты думаешь?

Вернув взгляд янтарных глаз прямо, она с надеждой посмотрела на меня. Я улыбнулся ей. Второй ребенок от такой девушки, как Бьянка, был идеей, которая мне нравилась. Бьянка была прекрасной любящей мамой, и создавать с ней семью было счастьем.

Второй ребенок - это большая ответственность, но сейчас, когда русская мафия не опасность для нас, мы могли решиться на этот шаг.

- Если ты хочешь этого, у нас будет второй ребенок, - ответил я, нежно посмотрев на жену.

Теперь моя рука накрывала ее ладонь.

- А ты? - сощурилась она. - Ты хочешь еще детей?

Я усмехнулся.

- Какашки и вечные крики мне не по душе, но, признаться честно, мне бы хотелось дочь.

- Дочь? - искренне удивилась Бьянка и улыбнулась.

- Иметь сына - это гордость, но дочь - это что-то про особую любовь и мягкость, которую я бы хотел ощутить, - признался я. - Вторая копия тебя.

Никогда бы не подумал, что буду сидеть за одним столом с любимой прекрасной женой, открывать ей свою душу, показывая себя настоящего, и говорить о том, как хочу дочь.

Но я изменился с тех пор, как в моей жизни появился такой ангел. Стал лучшим для нее. Скрыл свою тьму рядом с ней и со своим ребенком. И был готов меняться, только чтобы дарить своей семье счастье и покой.

- Значит, ты поддерживаешь мою идею? - с энтузиазмом спросила жена.

- Безусловно. Мы могли бы приступить к этому прямо сейчас, - моя улыбка стала голодным оскалом.

- Сначала мы закончим с ужином, любимый, - засмеялась Бьянка, и я был вынужден послушать ее.

Но как только наши тарелки опустели, как и бокалы, я подхватил жену на руки и понес на третий этаж в нашу спальню. В темной комнате, которую освещал только лунный свет из окон, мы не могли оторваться друг от друга.

Я села на большую кровать, облокотившись спиной на спинку, пока Бьянка оседлала мои бедра и целовала мою шею, намереваясь опуститься все ниже. Мои ладони легли на ее плечи, расслабляя их.

Когда она отстранилась от меня и посмотрела прямо в глаза, я развязал ее халат, и он спал с ее плеч, оголяя слегка смуглое тело Бьянки. В ответ она расстегнула пуговицы моей рубашки и сняла ее с меня.

Я приблизился к ней, накрыл шею губами и поцелуями, ласкающими ее кожу, спустился вниз к возбужденным соскам, уделяя им должное внимание.

Жена задвигала тазом, точно чувствуя мое собственное возбуждение через брюки. Я обнял ее за талию одной рукой, приподнимая. Бьянка потянулась к молнии моих брюк, но я остановил ее, перехватив хитрые пальцы.

- Сядь мне на лицо, ангел, я хочу вылизать тебя до последней капли, - прорычал я, пока жена неуверенно смотрела на меня.

Я подтолкнул ее вперед, пока сам лег на спину. Бьянка с сомнением ухватилась за спинку кровати и нависла над моим лицом, раскрывая бедра и открывая моему взгляду прекрасный вид на свою киску.

Схватив ее за ягодицы, я заставил ее опуститься на меня, и когда мой язык жадно прошел от ее входа до самого клитора, я ощутил, насколько она влажная. Стоны жены, сорвавшиеся с ее прекрасных губ, подпитали мой голод, и я не смог себя сдерживать.

Мой подбородок был в ее соках, пока я увлеченно лизал и сосал ее бугорок и половые губки.

Бьянка стала крутить бедрами, когда мой язык прошелся внутрь. Когда она кончила, я ощутил ее превосходный вкус на языке и очистил ее до последней капли, как и обещал.

Она спустилась вниз и впилась в мои губы, начиная тереться об мою эрекцию, все еще находившуюся в тесных брюках. Бьянка расправилась с ширинкой, а я стянул брюки, наконец позволив ей сесть на меня.

С моих губ сорвался тяжелый вздох, когда мой член оказался в тугой киске Бьянки. Она опускалась медленно, громко вздыхая от каждого ощущения.

Я прижал ее к своей груди, когда она стала двигаться взад-вперед на мне, а мои яйца касались ее ягодиц. Мы отдавались удовольствию до самой ночи, а потом до раннего утра говорили о детях. Правда, после секса я говорил о детях. Это казалось странным, но с моей женой это было обычной частью. Я прижимал ее к себе, нежно обнимая со спины.

Нам понадобится какое-то время, чтобы Бьянка смогла забеременеть, и я правда надеялся, что это будет дочь. Второму сыну я также буду, несомненно, рад. С рождением Амато мое отношение к детям очень изменилось. Это стало самым большим и лучшим счастьем для меня. Это была часть моей жизни и еще одна ответственность на моих плечах, но я не отказывался от нее.