Глава 19
Глава девятнадцатая
Гроза испытала невероятное облегчение, когда её время Высокой Стражи, наконец, истекло. Она устало потащилась вниз по скальной тропе, не подождав свою напарницу. А Колючка даже не попыталась её догнать. Чёрно-белая собака выглядела подавленной и после стычки не обменялась с ней ни единым словом.
В сухой траве сбоку от Грозы зашуршало какое-то существо, похожее на дичь, но у охотницы не осталось ни сил, ни желания его ловить. Она лишь уныло повела ушами и побрела дальше, полностью погрузившись в свои мысли: «По крайней мере, я могу теперь спокойно пораскинуть мозгами. И я-таки положила конец глупым разглагольствованиям Колючки. Похоже, в том, чтобы считаться страшной Свирепой собакой, есть свои преимущества».
Гроза поочерёдно перебрала в уме всех подозреваемых. И снова задумалась о собаках, покинувших Стаю. Погоне не составляло труда навещать старых друзей в пору бессолнечницы. А это значило, что Лесник, Щётка, Шкирка и Стрела находились достаточно близко от их лагеря. И могли запросто заниматься вредительством и нападать на своих бывших собратьев по Стае. Если бы хотели, конечно…
«Лесник – довольно крупный пёс, – вспомнила Гроза. – И он всегда был буйным. Он из числа уцелевших собак. И довольно свиреп. Мог ли он незаметно прокрасться сюда и убить Бруно?
Я не нахожу причин, по которым Лесник стал бы атаковать Стаю. Но я ведь и никогда его толком не знала. А кроме того, не следует забывать, что сказала лисица: Бруно убила некрупная собака.
Но в это верится с трудом! И даже если Дымка верно различала собак по величине, можно ли доверять её словам? Все собаки знают – лисам доверять нельзя! И ведь эти рыжие бестии вредили нашей Стае раньше».
Грозе стало ясно одно: она исчерпала все свои версии и все доводы за и против. Она никогда не разгадает тайну плохой собаки, если не соберёт больше сведений и не найдёт новые улики-подсказки. «Мне нужно поговорить с сородичами, которые хорошо знали других собак – тех, что ушли из Стаи. Это единственный способ продвинуться вперёд в поиске предателя».
К тому времени, как она добралась до лагеря, Гроза знала, что должна сделать. «Я могла бы поговорить с Погоней, – от одной этой мысли собака передёрнулась, – но я сильно сомневаюсь, что Погоня захочет говорить со мной. Да и вряд ли бы она мне сообщила что-либо полезное об отщепенцах. Ведь они – её друзья. Нет, я смогу разузнать больше об этих собаках, только расспросив Ветерок».
К счастью, разыскать Ветерок труда не составило. Распластавшись посреди поляны, она нежилась под приятными вечерними лучами Собаки-Солнца. Гроза пошагала прямо к ней, радуясь тому, что тоже сможет плюхнуться на травку и расслабиться. Ветерок приподняла голову и отрывисто тявкнула в знак приветствия. Гроза улеглась, подставила Собаке-Солнцу живот и, позабыв про все свои неприятности, согрелась его нежным теплом. Но уже в следующий миг перекатилась снова со спины на брюхо и дотронулась носом до шейки Ветерок.
– Ветерок! Можно спросить тебя кое о чём?
Приоткрыв один глаз и ласково поглядев на охотницу, собачка изумлённо проговорила:
– У тебя много вопросов, Гроза. Но я ничего не имею против. Давай, спрашивай!
– Ты только не подумай, будто я готова всем перемывать кости. Просто… – Гроза заколебалась, облизывая челюсти. – Как воспринимал Лесник своё пребывание в нашей Стае?
Ещё сильнее удивившись, Ветерок вздёрнула уши:
– Лесник?
– Да, я вот что имею в виду многие собаки в своё время поддержали объединение двух стай. Это было не их решение, но, мне кажется, они его восприняли хорошо. Но я никогда не слышала мнения Лесника на этот счёт.
– Что ж, – наклонила голову Ветерок в раздумье, – поначалу Лесника это явно устраивало. Не думаю, чтобы кто-нибудь из собак Хромого примкнул к новой, объединённой стае против собственной воли. Но потом ему что-то стало не по нраву. Иначе он бы не ушёл, ведь так? – вскинула свои брови на Грозу Ветерок так, словно считала ответ настолько очевидным, что даже не ждала ответа на него.
Гроза почувствовала себя довольно глупо. Но раз она завела этот разговор, значит, надо было расспрашивать дальше.
– А он… то есть Лесник, он хорошо ладил с Шёпотом?
Ветерок уже не удивлённо, а ошарашенно воззрилась на Грозу:
– Почему ты хочешь это знать?
Гроза вздохнула и на секунду прикрыла глаза.
– Я не знаю… Просто мне кажется, что плохую собаку следует искать не в Стае… А среди тех собак, что её покинули. Как ты считаешь, Ветерок? В ночь гибели Бруно лил сильный дождь. Собака-злодейка могла легко пробраться в лагерь и потом выскользнуть из него. Ведь даже если бы она наследила, дождь должен был смыть все отпечатки и улики. Ты разве так не думаешь?
У Ветерок отвисла нижняя челюсть:
– Во имя Собаки-Земли! Почему ты меня пытаешь? – от потрясения голос собачки зазвучал громче и пронзительней. – Откуда мне знать, могла или не могла какая-то собака проникнуть в наш лагерь незамеченной и так же ловко выбраться из него? Я не имею ни малейшего понятия об этом!
Гроза моргнула. Лучше бы она не начинала свои расспросы! Не удивительно, что в голосе Ветерок просквозила обида. Ей, и вправду, было невдомёк, почему Гроза сначала заинтересовалась Лесником, а потом стала расспрашивать, как чужая собака могла пробраться в их лагерь и скрыться, не оставив за собой следов.
«Мне следовало прекратить разговор ещё два вопроса назад…» – подумала Гроза Сейчас она желала только одного – чтобы Ветерок понизила свой голос. Другие собаки уже начали поворачивать головы к поляне, поводя в их сторону ушами.
– Ветерок, ты не могла бы говорить потише? – попросила Гроза.
– Ой! Извиняюсь! – смутилась Ветерок и сразу же понизила голос: – Извини, Гроза Послушай, я понимаю, что тебе сейчас нелегко. Тяжело подозревать других и ощущать, что эти другие подозревают тебя. И ещё тяжелее сознавать, что загадка не разгадывается, а только всё больше запутывается. Я знаю, ты хочешь как лучше. Ты стремишься докопаться до истины. Найти того, кто повинен во всех этих страшных злодействах. Но… Гроза, может, тебе стоит на время отказаться от своего расследования? Пустить всё на самотёк?
– Я не могу этого сделать, – прорычала Гроза в расстройстве. – Это так трудно – находиться весь день в Стае и постоянно наблюдать, следить, сопоставлять… сомневаться… не понимать, кто же из этих собак – предатель… Я не могу даже нормально спать по ночам.
Ветерок на мгновение замолчала, пристально вглядываясь в кочку травы. Потом царапнула её когтями, подняла голову и посмотрела охотнице прямо в глаза:
– Гроза, – тихо произнесла собачка. – Возможно, это и есть ответ. Возможно, тебе слишком тяжело находиться в Стае постоянно, изо дня в день?
– Что? – моргнула ошарашенно Гроза.
– Ты не можешь расслабиться, отпустить ситуацию, махнуть на всё лапой, – выпалила скороговоркой Ветерок, но её голос смягчило сочувствие. – Ты не даёшь себе ни малейшего продыху. И так; будет продолжаться и дальше. Гроза! Ты не обретёшь покоя, пока тебя окружают другие собаки, любая из которых может оказаться злодейкой. А хуже всего то, что все эти собаки подозревают тебя.
– Что ты такое говоришь? – нервно облизала челюсти Гроза.
– Я думаю, что тебе нужно подождать, пока всё утихнет, образуется. И самой тоже успокоиться, – тихий голосок Ветерок зазвучал совсем глухо. – Тебе нужно взять паузу, отдохнуть ото всего зла, ото всей жестокости и несправедливости. Пожалуй, тебе лучше на какое-то время покинуть Стаю.
Гроза вздрогнула, её уши вздёрнулись вверх, сердце бешено забилось. Гроза была по-настоящему потрясена, но всё же где-то в глубине её сознания замерло – пока ещё робко, не решаясь целиком завладеть её разумом и чувствами – понимание: «А ведь эта мысль для меня не нова. Похоже, я уже раздумывала над этим. Только не отдавала себе отчёт. Может быть, я отвергала её… не хотела признаться самой себе, что это, действительно, выход…»
– Гроза, послушай меня! – Ветерок нежно коснулась носа охотницы своим носиком. – Пусть всё уляжется. Уйди в сторону. Докажи, что ты ни при чём. Если тебя здесь не будет и в это время – не допустите, Небесные Псы! – случится ещё что-нибудь, это станет несомненным доказательством твоей непричастности ко всем нашим бедам. Собаки осознают, что ты невиновна. И помяни моё слово – они сами попросят тебя вернуться. И не просто попросят. Они будут умолять тебя возвратиться! Они будут умолять тебя их защитить. Ты станешь героем в глазах целой Стаи!
– Я не знаю… Я… – запнулась Гроза Картина, нарисованная Ветерок, была довольно привлекательной, вынужденно признала собака «Они будут умолять меня вернуться и защитить их… А будут ли?»
– Я считаю, что тебе именно так необходимо поступить, – с печалью прижалась к Грозе Ветерок. – Я буду по тебе сильно скучать. Сильнее, чем ты думаешь. Но я действительно полагаю, что это – единственно правильное решение. И я даю тебе такой совет из дружбы. Я не хочу, чтобы ты уходила. Но я уверена, что ты должна это сделать.
– Мне будет недоставать Стаи, – голос Грозы неожиданно осип. Собака осознала, что слова даются ей с трудом. – Мне будет очень одиноко без всех вас. – И в этот момент Гроза поняла, что говорит в будущем времени, как будто уже приняла для себя это страшное решение: уйти.
– Думаю, собакам тоже тебя будет недоставать, – тявкнула Ветерок с внезапной злостью в глазах. – Я уверена: они очень быстро поймут, как сильно они от тебя зависят. Как много ты делаешь – каждый день – для этой Стаи.
– Спасибо тебе, Ветерок, – прохрипела Гроза. – Твои слова многое для меня значат.
– И пускай эти собаки на своей шкуре прочувствуют твоё отсутствие, – завелась Ветерок. – Когда куча добычи перестанет пополняться новыми кроликами, они сразу поймут, чего им не хватает. Точнее, кого… – Ветерок снова заговорила громче, сознательно и умышленно: – Ты – лучшая охотница в Стае, Гроза, и все собаки это понимают.
Грозу снова кольнула досада: «Ветерок что – никогда не научится разговаривать тихо?» Но, вместе с тем, она испытала благодарность и даже некоторое удовлетворение: «Она хочет, чтобы все собаки знали её мнение, что я – достойный член нашей Стаи. Не сомневаюсь: она искренне желает, чтобы собакам стало без меня плохо…»
Отрадно было удостовериться, что хоть кто-то из собак на её стороне. Гроза уже почти позабыла, насколько это приятно. И даже если Ветерок всего лишь пыталась её приободрить… Что ж – ей это удалось!
Маленькая коричневая собачка вдруг вспрыгнула на свои лапы, свесила язычок и кокетливо выгнулась, призывая к игре:
– А ну-ка, Гроза! Поймай меня, если сможешь!
С радостным повизгиванием Гроза метнулась за ней. Ветерок увернулась и перекатилась, шутливо куснув хвост охотницы. Гроза отступила, но только на миг. А потом бросилась к собачке. Но опять дала ей увильнуть и обежать себя по кругу.
«Как же здорово – вот так играть с Ветерок на поляне!» Гроза почувствовала, что все её тревоги развеялись. Увы, только на время. Охотница это тут же поняла Её страхи, опасения, волнения не испарились. Они поджидали её в сторонке, милостиво позволив немножко повеселиться. Гроза почти видела их – тёмные тени на краю лагеря. Но сейчас – пусть и недолго – она могла не обращать на них внимания. Тявкая от удовольствия, Гроза прыжками гонялась за Ветерок, и обе собаки кувыркались, извивались, перекатывались и притворно покусывали друг друга. Ещё прыжок – и Гроза попятилась назад, опять давая Ветерок выскользнуть из-под её передних лап и забежать себе в тыл.
«Я даже не могу вспомнить, когда в последний раз я так играла!»
Ветерок замерла, издевательски помахала хвостом, вскинула мордочку и ухмыльнулась. Игриво тявкнув, Гроза снова прыгнула на собачку.
Её передние лапы ткнулись в спинку Ветерок, и обе драчуньи в очередной раз рухнули клубком наземь. Ха! Коричневая собачка оказалась бессильной под её лапами. Склонившись над Ветерок, Гроза нежно потеребила ей ушко. А потом, когда её лапы соскользнули на траву, поставила одну из них на лапку собачки – для равновесия.
Вдруг в уши Грозы ворвался пронзительный лай Кусаки:
– Гроза, остановись!
И только в этот момент охотница осознала, что что-то не так. Заморгав в недоумении, она выпустила из пасти ушко Ветерок. Стоны коричневой собачки звучали теперь совсем не игриво…
Она тявкала от боли!
Гроза в ужасе отпрыгнула от неё, и Ветерок неуклюже вскарабкалась на лапки. Осторожно приблизившись к подружке, Гроза ткнулась носом в её загривок:
– Ты как?
– Нормально! – Ветерок задыхалась, а её голос немного дрожал. Собачка с досадой обвела глазами подбежавших на её крики сородичей: – Со мной всё в порядке, клянусь Собакой-Землёй. Гроза только играла.
– Что случилось? – встревоженно поинтересовался Микки.
– Ничего! Ровным счётом ничего! – твёрдым голосом заверила Ветерок. – Мы играли, и Гроза слегка придавила мне лапу, только и всего. Беспокоиться не о чем, – Ветерок в знак солидарности сделала шажок в сторону Грозы. Но едва её лапка коснулась земли, как собачка сморщилась от боли.
– Ветерок, ты поранена! Прости меня, – Гроза с раскаянием лизнула её в мордочку.
– О, Небесные Псы! Не волнуйся ты так! И извиняться тебе не за что, – присела сбоку от Грозы Ветерок. – Это целиком моя вина.
Ты – большая собака и не всегда соразмеряешь свои силы.
Остальные члены Стаи начали расходиться, что-то бормоча и рыкая. Кусака и Погоня бросили на Грозу недоверчивые взгляды. Микки грустно покачал головой. Стараясь не обращать на это внимание, Гроза прилегла на траву, положила морду на передние лапы и стала наблюдать за тем, как Ветерок осторожно вылизывает свою лапку.
«Всё произошло случайно. Ветерок это понимает и ни в чём меня не винит.
А вот остальные сородичи… Я знаю, как они это восприняли. Они уже всё для себя решили: Свирепая собака потеряла контроль над собой. Опять… – Гроза испустила тоскливый, горестный вздох. – Но если я могла повредить Ветерок, даже не пытаясь этого сделать, не сознавая, что причиняю ей боль… Может, они по-своему правы?»
* * *
* * *
Она бежала, бежала тяжело. Но бежать было нужно! Необходимо! Как если бы за ней гнался сам Молния. Её лапы стучали по твёрдой земле, сердце колотилось о рёбра, грудь болела от напряжения. Но ей нужно было бежать всё быстрее и быстрее, продираясь сквозь абсолютную тьму.
Она должна настичь свою добычу! Эта добыча была впереди, совсем рядом, только лапой подать…
Собака-Страх, зловещая Всесобака из чёрных теней, летела перед Грозой – огромная и ужасающая. Но почему она убегала от неё? Разве ей требовалось убегать? Ей ведь достаточно было повернуться, рыкнуть и заглотнуть Грозу своей алчной пастью?
И вдруг Гроза поняла.
Она осознала, почему гонится за Собакой-Страхом: в её чёрных челюстях был зажат скулящий и ноющий золотистый щенок.
Это был Кувыркушка – маленький, беспомощный, уязвимый. И Собака-Страх куда-то утаскивала его.
Напрягая все свои мышцы и сухожилия, Гроза прыжками помчалась за страшной тенью. Но вот незадача: она всё время видела перед собой – почти под самым носом – её громадные задние лапы, петлявшие между деревьями. Но, как бы быстро Гроза ни бежала, она не могла догнать Собаку-Страх!
Собака-Страх молчала, но до ушей Грозы доносились отчаянные вскрики перепуганного Кувыркушки.
Внезапно Собака-Страх остановилась, развернулась и насмешливо уставилась на Грозу. В её челюстях болтался щенок Альфы и Счастливчика.
– Помоги мне, Гроза, – взвизгнул малыш. – Спаси меня!
Но она опять не смогла до него дотянуться. Собака-Страх снова оборотилась к ней задом, презрительно фыркнула и огромными скачками понеслась дальше.
Тяжёлое дыхание обожгло Грозе глотку и грудь. Она стрелой промчалась сквозь лес и выскочила на побережье Бескрайнего озера. Впереди всё так же бежала Собака-Страх. Её массивные лапы не оставляли на песке никаких следов, тогда как лапы Грозы утопали в нём и скользили по зыбкой поверхности. Собака-Страх со своим перепуганным пленником всё больше отдалялась от Грозы. Внезапно она устремилась прямо в грохочущие белые волны. Собравшись с последними силами, Гроза испустила из глотки исступленный, плачущий вопль:
– Собака-Страх решила утопить Кувыркушку!
Глаза Грозы распахнулись, и она полной грудью вдохнула воздух. Но вместе с воздухом в её нутро хлынула холодная солёная вода. Гроза закашлялась и, пошатываясь, встала на лапы. Потом чихнула, растерянно моргнула и поглядела вниз. Её лапы утопали в пенившихся волнах Бескрайнего озера.
Снова фыркнув, Гроза помотала головой, а затем встряхнулась всем телом. И принюхалась к горьковатому солёному воздуху. Она бежала по сухой земле! Но в воздухе витал запах, который она совсем не ожидала уловить. Запах из её сна! Гроза снова повела носом. И её сердце перевернулось в груди.
«Кувыркушка! Тут был Кувыркушка!»
Гроза резко крутанулась на лапах. Хвост собаки онемел, ноздри расширились, глаза бешено завертелись по сторонам. В мутной предрассветной дымке не виднелось никаких признаков щенка Хотя теперь Гроза была уверена: она действительно учуяла его. «Да, Кувыркушка здесь был. Но его тут больше нет…»
До смерти перепуганная, Гроза снова повернулась и устремила взор на бьющиеся о береговую твердь волны озера Они могли поглотить малыша бесследно! «И я об этом не узнаю!»
В попытках разглядеть золотистую шкурку щенка, Гроза всматривалась в ослепительную поверхность озера до тех пор, пока её глаза не защипало от боли. Но так и не обнаружила Кувыркушку. «Это ничего не значит. Бескрайнее озеро могло заглотнуть малыша целиком и даже не поперхнуться. Неужели Кувыркушка утонул?»
Зарычав от охватившего её ужаса, Гроза помчалась обратно к Стае. В голове собаки роились самые мрачные мысли. Она уже раньше видела сон о Собаке-Страхе, угрожавшей щенкам. Но тогда она забрела на строительную площадку Длиннолапых, и там ими не пахло – малыши были в Стае, в полной безопасности…
«Шёпот предупреждал меня, что я буду видеть смерть в своих снах. И вот его слова сбываются…»
Но что, если она напрасно игнорировала свои сны о Собаке-Страхе? Что, если они тоже были предостережениями? Что, если по её недомыслию случилось нечто ужасное?
«Где Кувыркушка?»