Глава 9
Глава девятая
Когда Гроза вернулась в лагерь, рассвет уже занялся. Собака-Солнце осияла своим блеском сосновые стволы и расцветила низкий туман серебристо-золотистыми бликами. Грозе не составило труда прошмыгнуть мимо патрулей – ведь патрульных собак теперь было немного, и они разрывались на пределе сил. «Наплевать! – скривилась Гроза. – Мне есть о чём волноваться помимо этого».
Едва собака переступила границу лагеря, как ей снова на загривок лёг тяжёлым грузом страх. «Как это странно, – подумала Гроза. – Граница защищает наш лагерь от всяких опасностей извне… точнее, должна защищать. А она, наоборот, словно удерживает нас всех в ловушке. Мы как будто заточены внутри нашей же территории, как в Западне. И опасность находится здесь же, вместе с нами».
И всё же Гроза ощутила огромное облегчение, когда заползла в своё логово. Ей совсем не хотелось, чтобы другие собаки узнали о том, что она может ходить во сне. Об этом не стоило знать никому. Даже тем, кто был в курсе её неприятной проблемы. «Некоторые мои сородичи уже и так мне не доверяют. Не следует давать им новые поводы для подозрений».
Чувствуя себя виноватой, Гроза притворилась, будто проспала в своём логове целую ночь. Она нарочно выбралась наружу позже остальных, широко зевая, потягивая лапы и царапая когтями траву. И, естественно, тут же поймала на себе несколько косых и подозрительных взглядов, но проигнорировала их. Гроза решила, что не может обвинять собак за то, что они её боятся. Хотя она могла бы обвинить их в том, что они проецировали на неё свои страхи.
Внимание Грозы приковалось к Погоне. Словно почувствовав, что Гроза за ней наблюдает, маленькая собака то и дело оборачивалась и с беспокойством косилась на неё. А когда подошло время приступить к утренним обязанностям, Погоня неловко встряхнулась под изучающим взглядом Грозы, а её хвост конвульсивно задёргался.
«Она старается держаться от меня как можно дальше, – отметила про себя Гроза. – Мне нужно действовать аккуратнее, чтобы не спугнуть её». Но как охотница ни старалась, она не могла оторвать взгляда от маленькой прыткой патрульной.
– Гроза! – устремилась к ней через поляну собака-бегунья.
Гроза прыжком вскочила на лапы, радуясь возможности отвлечься:
– Слушаю тебя, моя Альфа!
– Я намерена послать тебя на охоту вместе с Погоней и Колючкой. Но я хочу, чтобы ты совместила охоту с патрулированием, – Альфа задумчиво махнула хвостом из стороны в сторону. – К сожалению, оставшихся в Стае собак на всё не хватает. И отныне нам придётся выполнять двойные обязанности. Просто следите за границами лагеря, пока будете охотиться.
– Обязательно, Альфа, – кивнула Гроза.
– Обожди, Альфа! – подскочила к ним Луна. – Я услышала, что ты упомянула Колючку?
– Да, – удивлённо отвела уши собака-бегунья. – Тебя что-то не устраивает, Луна?
– Не думаю, что Колючке сейчас стоит покидать наш лагерь, – взгляд Луны скользнул по Грозе. И хотя она быстро перевела его обратно на Альфу, грудь Грозы царапнула обида.
– Это почему же, Луна? – прорычала охотница. «Неужели она, и вправду, опасается, что я обижу Колючку? А я-то думала, что Луна на моей стороне. Ведь я вызволила её из ямы! Я могла ожидать такое от Кусаки, но чтобы Луна…»
Луна не успела ответить – между собаками встала Альфа.
– Я не вижу никаких веских причин, по которым Колючка должна оставаться в лагере, – твёрдо проговорила она. – Гроза, ступай, разыщи её! – Выдержав паузу, Альфа продолжила. – Я решила, что охоту возглавит Гроза Она – молодая, сильная и заслуживающая доверия собака Тебе есть, что возразить мне, Луна? – в глазах Альфы промелькнуло предостережение.
Уши Луны отогнулись назад, и собака помотала головой:
– Конечно, нет, Альфа Гроза… Извини меня.
Гроза кивнула головой, силясь не показать своего облегчения.
– И скажи заодно Жуку, что сегодня его черёд нести Высокую Стражу, – добавила Альфа. – Вместе с ним пойдёт Ветерок. Я хочу, чтобы с этого дня собаки несли дозор парами. Так будет безопаснее.
К собакам приблизилась Погоня.
– Ты хочешь отправить меня в патруль? Я верно расслышала, Альфа?
– На охоту и патрулирование, – поправила разведчицу собака-бегунья. – Теперь нам придётся более гибко использовать ваши способности. Давай Гроза Беги и разыщи Колючку.
Луна насупилась, но проводила Грозу и Погоню молча. От её взгляда задние лапы Грозы покрылись мурашками, но она не обернулась. «Я не должна терять самообладания – даже если на то будет серьёзная причина Несдержанность может обернуться для меня пагубными последствиями».
Гроза покосилась на Погоню. Патрульная шагала молча, на приличном расстоянии от неё – чуть дальше той длины, на которую могла прыгнуть Гроза. Охотница это поняла. Напряжение между ними уже искрило. Гроза ощущала, как оно топорщило шерсть на её шкуре, но была слишком сердита, чтобы заговорить первой. В груди и глотке собаки кипело негодование. «И зачем только Альфа послала на охоту меня вместе с Погоней? Худшей пары сейчас подыскать сложно. Неужели Альфа не понимает этого?»
Всё так же молча две собаки обогнули деревья, и потому Гроза услышала Колючку и Жука раньше, чем увидела. Ветки хрустнули, одно тело глухо ударилось о другое, а следом раздался протестующий вскрик:
– Эй, Жук, полегче!
– По-моему, мы тренируем приёмы боя, – прорычал в ответ пёс. – Ты должна блокировать меня, если не хочешь оказаться под моими лапами. Я ничего не смогу сделать, если наткнусь на твои челюсти.
– Вот ты дуралей! Какой смысл атаковать высокое существо, вставая на задние лапы? Ты же подставляешь ему своё брюхо!
– Ничего страшного. Главное – быстрота и натиск!
Затопали лапы, послышался ещё один глухой удар, а за ним шелест лесной подстилки под покатившейся собакой.
– Колючка! Так нельзя! Это жульничество! Прекрати уворачиваться!
– Но ведь противник будет уклоняться от ударов!
– А если не будет? Он ведь может держать в лапах палку или что-нибудь ещё. Это мне придётся увиливать, если он попробует меня ударить.
– Прекрасно! Только не забывай, что я – не противник. Атакуй ниже, говорю тебе. Не пытайся сразу вцепиться мне в горло. Сбей меня сначала с лап!
Гроза рванулась вперёд и, продравшись сквозь заросли кустарников, выпрыгнула на небольшую лужайку.
– Эй, вы, двое! Чем вы тут занимаетесь? – вскинув голову, Гроза сурово сдвинула брови, а обе собаки разом повернулись к ней.
– Отрабатываем приёмы боя, – угрюмо пробурчал Жук.
Свесив хвост, он кинул на сестру полусердитый, полувиноватый взгляд. Колючка почти незаметно кивнула и присела на задние лапы.
– Мы должны быть готовы к схватке с крупным противником, вроде Косматого, – вызывающе заявила она Грозе. – Тем более, если Стая решит перейти на новое место. По пути туда мы можем встретить кого угодно.
Прищурив глаза, Гроза перевела взгляд с Колючки на Жука. Кончик его хвоста нервно подрагивал – верный признак того, что молодой пёс что-то скрывал.
– Косматые не пользуются палками. И при встрече с ними лучшая тактика для собак – это бегство.
– Ну да… То же самое говорила и Колючка, – потупив глаза, пробормотал Жук. – Но мы должны быть готовы ко всему.
Вслед за Грозой на лужайку выбралась Погоня. И подозрительно уставилась на двух молодых собак.
– Что-то я не слышала о таких приёмах боя. Вам лучше потренировать движения, полезные в сражении с более крупной собакой. Шансов схватиться с такой собакой гораздо больше, и в такой схватке вам потребуются все приёмы и уловки, которые вы знаете. Отрабатывайте их. А всё остальное – пустая трата времени и сил.
Гроза моргнула, но удержалась и не посмотрела на напарницу по охоте. «А ты тоже отрабатывала такие приёмчики в последнее время, Погоня?»
– Ладно, – рыкнула Гроза на Жука и Колючку. – Чем бы вы тут ни занимались, пора остановиться. Колючка! Альфа хочет, чтобы ты пошла с нами на охоту. Мы также будем патрулировать границы. А тебе, Жук, поручено нести с Ветерок Высокую Стражу.
– Чудесно, – Колючка стряхнула листья, веточки и комочки земли, налипшие на шерсть, и потрусила вперёд. – Хорошая идея! – Собака замялась, но потом всё же попросила: – Послушай, Гроза… Не рассказывай другим собакам, что мы тут делали, ладно? И ты, Погоня, тоже!
– Это почему же? – выгнула вперёд ухо Гроза.
Колючка посмотрела на Жука, и на её морде отразилось лёгкое смущение:
– Мы хотим научиться драться правильно. А тренироваться, когда все собаки дают тебе разные советы, бесполезно.
Жук согласно рыкнул и метнул на Погоню многозначительный взгляд.
– Хорошо, – нерешительно пробубнила Гроза. Просьба показалась ей странной, но Колючка и Жук держались заносчиво и ершисто. «Похоже, им претит выглядеть дураками. Особенно после того, как мы с Погоней сказали им, что они всё делают неправильно. А кроме того, в лагере и так царит напряжение. Как бы и у других собак не возникло желания драться». – Мы никому не скажем о том, что вы отрабатываете новые приёмы. Пока вы не будете готовы.
– Спасибо! – вильнула хвостом Колючка и, довольная, прижалась к Грозе. – Я готова идти на охоту! Куда направимся?
Гроза почувствовала к ней благодарность. Колючка не вздрагивала, не отводила глаз и не сторонилась её. Более того! Она даже по-дружески лизнула её в морду.
– Думаю, сначала к лугу, – сказала Гроза. – Нам нужно постараться обойти весь лагерь. А ты, Жук, беги на скалу. Ветерок, должно быть, уже там.
– Уже бегу, – махнув хвостом, Жук широкими прыжками рванул к скале.
Колючка потрусила рядом с Грозой, а Погоня побежала вперёд в поисках дичи. Когда патрульная оказалась вне пределов слышимости, Гроза выдохнула. И порадовалась тому, что Альфа другой её напарницей выбрала Колючку. Эта собака, казалось, понимала без слов желания Грозы. Нужно было – и она отрывалась и обегала кругом какое-нибудь многообещающее местечко. Нужно было – шла с ней лапа в лапу. И она была всё время начеку. Нос Колючки постоянно принюхивался к воздуху и земле, уши стояли торчком и поворачивались из стороны в сторону, как локаторы. Но главное – с Колючкой было легко. Она не вертелась в беспокойстве и не подскакивала так, словно ждала, что Гроза вцепится ей в глотку.
«Я почти уже забыла, что значит расслабиться».
Впрочем, до конца расслабиться Грозе не давала Погоня. Она постоянно возвращалась, чтобы доложить обстановку. Голова рыжей собачки то и дело выныривала из кустов. И прежде чем рассказать Грозе, где прятались кролики или витал запах полёвок, она кидала на охотницу тяжёлый и настороженный взгляд.
«До чего же она меня нервирует, – поморщилась Гроза. – Почему она так смотрит на меня? Боится меня? Или по какой другой причине? Такое впечатление, будто она хочет застигнуть меня врасплох».
– Впереди большое скопление кроликов, – предупредила Погоня после очередной разведки. – Зверьки греются на солнышке. И не выглядят встревоженными. Если мы подкрадёмся к ним с подветренной стороны, то сможем схватить пару ушастых.
Гроза подавила дрожь: «Они греются на солнышке. Они не выглядят встревоженными. Мы сможем подкрасться к ним… Так ты, Погоня, подкрадываешься ко всем своим жертвам?»
Охотница встряхнулась: «Не смеши свои лапы, Гроза! Так охотится любая собака. Не хватало тебе ещё пожалеть пару кроликов, потому что эта рыжая малявка тебя нервирует».
– Отлично, Погоня. Спасибо! Колючка, давай ты зайдёшь с севера.
Колючка вопросительно наклонила голову:
– Мне казалось, Альфа не хотела, чтобы мы разделялись и охотились поодиночке?
– Да, – кивнула Гроза. – Мы и будем охотиться вместе. Я спрячусь в траве и наброшусь на ушастых отсюда, а ты преградишь им путь к бегству.
– Здорово! – пылко воскликнула Колючка и, крутанувшись на лапах, понеслась к другому краю луга.
Всё получилось так, как и рассчитывала Гроза. К тому моменту, как кролики помчались в панике к затаившейся в засаде Колючке, Гроза и Погоня посеяли среди отставших зверьков дикий хаос. В итоге добычей собак стала даже не пара, а тройка ушастых – два крупных кролика и одна крольчиха помельче. Гроза была очень довольна результатом.
– Молодец, Колючка! И ты, Погоня, тоже! Пожалуй, не стоит давать отдых лапам. Давайте продолжим поиски дичи, – заметив, что маленькая рыжая собака отвернулась, Гроза издала отрывистый, низкий рык: – Погоня, подожди!
Насторожив уши, Погоня оглянулась. Глаза собаки нервозно распахнулись, белки чуть не выкатились из своих впадин:
– Что?
«Ну и видок у неё! Она что – вообразила, что я собираюсь ей голову откусить?» Гроза поглубже загнала своё раздражение:
– Не беги слишком быстро, только и всего. Оставайся на расстоянии лая. И не отдаляйся от нас сильно, чтобы мы могли чуять твой запах. Колючка права Альфа не хотела бы, чтобы кто-то из нас оказался один, далеко от напарниц.
– Ладно, – с едва заметным кивком Погоня снова рванулась вперёд.
Гроза прижала ухо к земле. Да, она слышала топот патрульной, пробиравшейся сквозь кусты. Случись какая беда, они с Колючкой в считанные секунды окажутся рядом с ней.
Колючка побежала рядом с Грозой.
– Гроза, можно мне спросить тебя кое о чём? – даже для подуставшей собаки голос Колючки прозвучал слишком подавленно и приглушённо.
Гроза повела в её сторону ухом.
– Конечно. О чём ты хотела поговорить?
Погружённая в свои мысли Колючка сделала несколько шагов. Как будто подбирала слова. Потом обнюхала пенёк дерева и выдохнула.
– О том дне, когда умер мой Пёс-Отец. Наш Пёс-Отец…
Сердце Грозы сжалось: «Я не очень-то гожусь для такого разговора…»
– Я много думаю об этом в последнее время, – продолжила Колючка. – Мы с Жуком… мы были слишком маленькие, когда папа погиб. Мама никогда не рассказывала нам в подробностях, что с ним случилось. Наверное, щадила нас.
– Скорее всего, – пробормотала Гроза. И отчаянно втянула ноздрями воздух – так ей захотелось прервать разговор и помчаться на помощь Погоне. Но запах патрульной не источал ни испуга, ни паники. «С ней всё в порядке. И это хорошо. Только поторопись, Погоня! Найди какую-нибудь дичь раньше, чем мне придётся отвечать на жуткие вопросы о гибели Пороха…»
А Колючка не останавливалась:
– Она не хочет рассказывать о том дне. Но ты ведь тоже была там, Гроза Ты выскользнула из лагеря и последовала за поисковым отрядом. Ты видела, что там произошло. И могла бы поделиться с нами тем, что знаешь. Думаю, сейчас самое время.
Сердце Грозы упало на самое дно живота.
– Ты в этом уверена?
Колючка решительно мотнула головой:
– Я хочу знать всю правду. И Жук тоже. Мы хотим знать, как наш Папа-Пёс лишился жизни.
Гроза замедлила бег. «До чего же неловко и тяжело рассказывать о гибели Пороха. Но Колючка права. Им с братом следует узнать правду».
– Да, ваше желание справедливо, – тихо проронила охотница.
«Только вот мне совсем не хочется об этом вспоминать. Подробности такие ужасные. Я уже забыла, какая маленькая тогда была, – по коже собаки пробежал холодок, и причина тому была не одна. – Я тогда даже не звалась Грозой. Я была просто Лизушкой… Но дети Пороха вправе всё знать».
Гроза заглянула в глаза Колючки – широко распахнутые, полные отчаянной надежды. Увы! Ей придётся разворошить в голове тягостные воспоминания прошлого.
– Я не удержала в памяти всех подробностей, – честно призналась собака. – Но помню достаточно. И расскажу тебе всё, что смогу.
– Спасибо тебе, Гроза, – поблагодарила Колючка, бросив на неё взгляд, в котором волненье мешалось с ожиданием.
– Всё случилось так неожиданно, – начала Гроза. – Помню, что Порох попался в какую-то ловушку из верёвок. Он ничего не сумел с ней поделать. И мы не смогли его вызволить. Порох настоял, чтобы его покинули.
На терновнике рядом с собаками билась в паучьей сети красивая блестящая мушка Она металась, трепыхалась, пыталась вырваться на свободу. Но тонкие нити западни, хоть и дрожали, но не выпускали пленницу. И коварный паук подбирался к своей жертве всё ближе и ближе.
– Вот так же было и с Порохом, – тихо проговорила Гроза, указав мордой на паутину. – Никто из собак не мог ему помочь.
Колючка содрогнулась и сглотнула:
– Я помню: ты вернулась тогда в Дом еды и рассказала всё нам. И я помню, как наш старый Альфа сказал, что ничего нельзя сделать. Мама была вне себя от ярости.
– Да, – подтвердила Гроза. – Помнишь, как решительно она была настроена? Луна заявила, что пойдёт спасать Пороха одна, если другие собаки откажутся.
– Она здорово осадила старого вожака, – кивнула Колючка. – Этого большого и страшного полуволка. Убедила его, что нужно поспешить к Пороху на выручку. И Счастливчика тоже уговорила. И некоторых других собак. Я была так горда своей Мамой-Собакой! Мы с Жуком тоже хотели пойти, но она не разрешила.
– Счастливчик тоже запретил мне идти, – рыкнула Гроза. – Вот почему я последовала за ними тайком.
– Надо было и нам так сделать, – пролепетала Колючка.
– Возможно, – поколебалась Гроза. – Хотя… я думаю, это к лучшему, что вы не пошли. Пёс-Отец остался в вашей памяти таким, каким вы его знали – красивым, сильным и храбрым. Он ведь даже претендовал на то, чтобы стать Альфой стаи. Помнишь?
– Да, – голос Колючки сорвался. После долгого молчания она спросила: – А когда вы его нашли?..
Тяжело вздохнув, Гроза на миг прикрыла глаза:
– Он очень изменился. То, что с ним сделали Длиннолапые… Я до сих пор ненавижу их за это!
– И я, – пробормотала Колючка. – Но, пожалуйста, Гроза, продолжай. Расскажи мне всё-всё!
Гроза неловко хмыкнула «Это самое трудное. Не знаю, смогу ли я себя заставить…»
– Длиннолапые держали Пороха в Западне, – прорычала собака. – Не в такой, какую недавно описывала Альфа. Та западня больше походила на огромную клетку-гремелку, и по её заду была натянута проволока, – Грозу передёрнуло. – И ваш Пёс-Отец… он был там не один. Рядом, в таких же клетках, томились лисы, койоты, птицы. Помнится мне, там был и один Клыконос. И ещё олень. Несчастный даже пошевелиться не мог в таком тесном пространстве. Мне и в голову до этого не приходило, что может быть так жалко диких зверей… даже койотов…
Голос Колючки стал еле слышным:
– А что Длиннолапые с ними делали?
– Я толком не знаю, но… Они давали им плохую воду. Это мне точно известно. Именно по вине Длиннолапых ваш Пёс-Отец заболел. Даже в заточении, за той колкой проволокой, он мог ещё долго оставаться сильным и бодрым, Но Длиннолапые его отравили, – Гроза издала тяжкий, беспомощный рык. – Они отравили всех тех зверей.
– Знаю, – сказала Колючка. – Только я никогда не понимала, почему они так поступили. Если они хотели умертвить моего Пса-Отца, то почему они просто не у… убили его?
– Я тоже никогда этого не понимала, – призналась Гроза От одного воспоминания об этом её шерсть прилипла к спине. – Мы все – Счастливчик, Белла, Марта, Хромой и ваша Собака-Мать – открыли все клетки. Мы не могли допустить, чтобы кто-то из зверей остался в том жутком месте. Многие из пленников разбежались, кто куда. Но некоторые оказались настолько слабы, что не смогли встать на лапы или взмахнуть крыльями. В их числе был и ваш Пёс-Отец, – сквозь комок в горле прохрипела Гроза. – Нам удалось вытащить Пороха из Западни. Но он был очень плох.
Колючка не проронила ни слова. Гроза облизала челюсти:
– Там был ещё Свирепый пёс. Из стаи Собачьего Сада, наверное. Звали его Топор… – Гроза внезапно осеклась и замолчала.
«Может, не стоило о нём упоминать? Может, не надо рассказывать Колючке о наших свирепых врагах из Собачьего Сада? Но Колючка хочет знать всю правду… А это часть истории», – подумала Гроза и со вздохом продолжила:
– Топор был верным последователем Стали, Альфы Свирепых собак. И, пожалуй, я больше никогда не встречала такого злобного пса. Он ненавидел тех Длиннолапых, ненавидел то, что они с ним сделали, и мечтал об отмщении. Мы пробовали его остановить, но Топор был в такой ярости…
– И что с ним случилось? – затаив дыхание, спросила Колючка. – Он отомстил?
– Попытался, – ссутулилась Гроза. Уж слишком отвратительным был образ Топора, всплывший в её памяти. – Он побежал прямиком к жилищу Длиннолапых, их дому на круглых лапах-колёсах, и потребовал, чтобы они вышли и посмотрели ему в морду. И они вышли, с палкой-громыхалкой в когтях. И убили его.
– Они его убили? – чуть не задохнулась от возбуждения Колючка.
– Не сами. Его сразила палка-громыхалка Она убивает на расстоянии. Длиннолапым даже не нужно прикасаться ею к тебе. Они направляют эту палку на свою жертву, а потом она производит оглушительный шум. И собака падает замертво, – Грозу передёрнуло. – Заруби себе на носу, Колючка: никогда не приближайся к Длиннолапому, если он держит палку-громыхалку. Эти палки несут смерть.
– Но остальные собаки убежали, разве не так?
– Да, мы убежали. И забрали Пороха с собой. Думаю, нам повезло, что Длиннолапые в этот момент разбирались с Топором. Но Порох совсем обессилел из-за отравленной воды. И когда Ужас со своими собаками атаковал нас на пути домой, мы не смогли его защитить. Они… они убили его, Колючка Твой Пёс-Отец попытался сражаться. Ведь он был хорошим, отважным псом… Но стая Ужаса прикончила его.
– А ты убила Ужаса, – вскинула голову Колючка, и её глаза блеснули свирепой радостью. – Ты защитила Стаю и отомстила за моего Пса-Отца. Ужас заслужил смерти, Гроза. И я рада, что ты его убила.
Гроза на это ничего не сказала.
Колючка снова опустила голову и погрузилась в глубокое раздумье. А потом с горечью провыла:
– Но Ужас никогда бы не посмел показать когти моему отцу, если бы его не отравили Длиннолапые. Это они – главные виновники его гибели.
– Верно, – согласилась Гроза. – Ты только пойми: с Длиннолапыми ни одна собака не справится. Топор попытался и тут же лишился жизни. Так что лучше держаться от этих существ подальше. А при встрече тут же убежать. Нам вообще не следует подпускать их близко.
Некоторое время Колючка бежала молча Гроза посчитала мудрым не встревать.
– Должен быть какой-то способ, – наконец пробурчала Колючка.
– Ты о чём? – повернула к ней ухо Гроза.
– Так, ни о чём…
«Интересно, что она подразумевает под этим „ни о чём“?» – задумалась Гроза, и внезапное беспокойство пробрало её до самых костей.
Но Колючка больше не проронила ни слова, и Гроза только порадовалась тому, что молодая собака удовольствовалась тем, что она ей рассказала Охотница не любила оживлять прошлое, особенно такие страшные эпизоды, как гибель Пороха Некоторые собаки из её Стаи отличались повышенной чуткостью и умели вести подобные разговоры. Но Гроза была не из их числа.
Кто бы мог подумать, что простой разговор может даваться так тяжело? Будь Марта жива, она бы обязательно нашла правильные слова и объяснила Колючке и Жуку те ужасные события.
«Она бы справилась с этим гораздо лучше, – подумала Гроза. – Лучше, чем я. Но дело сделано. Я рассказала Колючке всё, что могла. Может, она обретёт хоть какое-то успокоение. Только, пожалуйста, Колючка! – мысленно взмолилась к молодой собаке Гроза. – Перескажи всё Жуку сама Не заставляй меня проходить через это ещё раз…»
Собака-Солнце уже сидела высоко в небе, когда охотничий отряд вернулся в лагерь. На самом дне сознания Грозы всё ещё трепыхалось беспокойство, и собака резко помотала головой, силясь выбросить его наружу. Ей было, чем занять мозги. И эти вещи были более важными. А главное – более реальными, как их чудесная кучка добычи. Они нашли и поймали ещё одного кролика, невероятно упитанного и сочного. Колючка успела сцапать белку, пока та не забралась на дерево. А Погоня унюхала гнездо – не полёвок, но не менее вкусных крыс «Альфа будет нами довольна, – подумала Гроза. – Мы все вернулись домой, целыми и невредимыми. Погоня не отбегала от нас далеко, но всё равно нашла и раскопала крысиное гнездо.
Мы отлично справились с нашей задачей, не спускали друг с друга глаз и действовали сообща».
И, ко всему прочему, они не забыли проверить границы, пока охотились. И никаких странных или незнакомых запахов не учуяли. Черту лагеря все три собаки пересекли с гордо поднятыми головами, расслабленными мышцами и довольно виляющими хвостами. До чего же приятно снова оказаться дома! Собаки по очереди положили тушки в кучу добычи, и тело Грозы согрело тепло от осознания выполненного долга.
Жук тоже уже вернулся в лагерь. Их с Ветерок дежурство на скале Высокой Стражи закончилось до конца дня. С приветственным урчанием Колючка подбежала к брату. От глаз Грозы не укрылось, с какой любовью они ткнулись носами и лизнули друг друга. Охотницу пронзила старая боль: «Как бы мне хотелось, чтобы хотя бы один из моих братьев был жив! Мне было бы, кому довериться, с кем поделиться самым сокровенным и построить планы на будущее…»
Между Колючкой и Жуком завязался серьёзный разговор. Почти сомкнув головы, молодые собаки что-то тихо обсуждали. Вздохнув, Гроза с силой стряхнула с себя накатившую зависть. Погоня тоже умчалась прочь, к другой группе собак. Патрульная явно была рада избавиться от её общества.
– Гроза! – подбежала к охотнице Альфа со свешенным из пасти языком. – Мы со Счастливчиком только что оглядели добычу. Отличный улов – молодцы!
– Да, охота задалась, – просияла Гроза от похвалы своего вожака. В последние дни мало что радовало собаку-бегунью. Ведь на её – как на Альфу и Собаку-Мать – страшно давило бремя ответственности за стаю и своих детей. Гроза испытала двойное удовольствие: ей удалось доставить Альфе не только дичь, но и приятные эмоции!
– Вы не столкнулись с непредвиденными проблемами или опасностями?
Гроза помотала головой:
– Погоня не отбегала от нас далеко. И мы все знали, кто из нас где находится. Новая тактика охоты сработала отлично, Альфа! – Гроза заколебалась: «Может, сейчас самое время… пока тревога всё ещё свежа в моей голове?» – Альфа, можно мне с тобой поговорить?
– В любой момент, Гроза, я же тебе говорила, – ласково лизнула охотницу Альфа.
Почти прижимаясь друг к другу боками, они направились к логову Альфы, где Счастливчик, как всегда, присматривал за щенками. Выбрав место, откуда их беседу не могли слышать ни Бета, ни остальные собаки, Альфа остановилась и повернулась к Грозе.
– Я стараюсь изо всех сил, Гроза. Я делаю всё, что могу, чтобы собаки перестали о тебе сплетничать. Надеюсь…
– Я не о том, Альфа! – перебила её Гроза Сев на задние лапы, она пристально посмотрела на собаку-бегунью, и по её телу разлилось тепло. Альфа отстаивала её! Даже пыталась убедить других собак, что она хорошая. Гроза приободрилась. И теперь уверенная в том, что может поделиться с Альфой своими тревогами, пролаяла: – Речь не обо мне, а о Колючке!
– О Колючке? – Альфа приподняла одно ухо и нахмурилась. – А что с ней такое?
– Она расспрашивала меня о гибели Пороха Сегодня, во время охоты. Она отчаянно хотела узнать, что с ним произошло.
– А-аа, – задумчиво наклонила голову Альфа. – Наверное, тебе было нелегко вспоминать об этом. Мне жаль, Гроза, что тебе пришлось снова пережить ту историю. Но для Колючки это естественное желание. Я удивляюсь только тому, как долго она не решалась спросить об отце. Иначе я поговорила бы с ней раньше.
– Это ещё не всё, – вздохнув и повесив уши, Гроза улеглась на земле. – Колючка интересовалась Длиннолапыми. Как бы она чего не удумала…
Похоже, эта новость слегка озадачила Альфу. Она ещё больше наморщила лоб и прилегла рядом, почти касаясь носом носа охотницы.
– Послушай, Гроза! Я не хочу, чтобы ты забивала себе этим голову, когда у нас столько других проблем. Мне кажется, ты чересчур заморачиваешься. Колючка ничего не замышляет. Ей просто хочется узнать о Порохе побольше. Ты сама – помнишь своего Пса-Отца или Собаку-Мать?
– Нет, но…
– Поверь мне. Это совершенно нормально, что Колючка до сих пор расспрашивает о Порохе. И совершенно нормально, что она хочет узнать о нём как можно больше. Просто она ещё не до конца примирилась с его утратой.
Тёмные глаза Альфы заглянули в глаза Грозе. И во взгляде собаки-бегуньи охотница заметила не только сочувствие, но и некоторую снисходительность. Похоже, Альфа не до конца поняла, что так растревожило Грозу.
«А как мне ей это объяснить? Я в своей-то голове не могу облечь это в слова. Вот, если бы Альфа увидела морду Колючки… её глаза… если бы она услышала тогда её голос…»
Разочарованно моргнув, Гроза сдалась.
– Ладно, Альфа. Я всё поняла.
– Вот и хорошо. Я рада, что ты готова поделиться со мной своими тревогами. Но сейчас… мне кажется, ты надумала проблему, – высунув язык, Альфа быстро лизнула собаку в нос и полюбопытствовала: – Тебе стало легче от того, что ты выговорилась?
– Да, Альфа, – соврала Гроза. – Спасибо тебе.
Собака-бегунья вскочила на лапы и лёгкой поступью направилась к своему логову. Гроза проводила её взглядом. Собака-Солнце почти закончила свою пробежку по небу. И её сородичи из Стаи бродили по поляне, прожорливо косясь на кучу добычи.
«Я всё ещё скучаю по Пороху…»
Эта мысль поразила Грозу. Сердце защемила печаль. У погибшего Пороха было обострённое чувство справедливости. Он мог казаться кому-то грубым и свирепым, но на самом деле был мудрейшим, и добрейшим из псов. «Он был одним из тех, кто показал мне, что свирепый облик ни о чём не говорит. Я поняла это, наблюдая за ним. И он не боялся меня. И не попрекал меня кровью свирепых собак. Будь он сейчас здесь, я бы чувствовала себя в Стае более легко и уверенно…»
Незадолго перед гибелью Порох бросил вызов полуволку. Злобный полуволк ненавидел Грозу и управлял стаей с жестокостью. И многие собаки боялись с ним связываться. Но только не Порох. Он был «красивый, сильный и храбрый» – вернулись к Грозе слова, сказанные ею самою Колючке.
Какой была бы сейчас их Стая, останься Порох живым и сделайся он её вожаком? Распалась бы она, или Порох нашёл бы способ удержать вместе всех собак? Гроза позволила воображению разыграться: сильная, единая Стая… вожак, который бы выявил и покарал собаку-злодейку раньше, чем она замыслила свои козни…
«Нет! Эти мысли вероломны по отношению к Альфе! – одёрнула себя Гроза. – Плохая собака настолько хитра и коварна, что ни один вожак не смог бы её сразу вычислить».
И всё же, – опять задумалась Гроза. – Когда всё началось? Когда погиб Порох? Его гибель повлекла за собою смерть Ужаса. А смерть Ужаса, – Гроза была в этом уверена! – привела к проблемам в их Стае сейчас.
«Бруно был убит тем же способом, что и Ужас. У меня это не выходит из головы. Это не совпадение!»
Гроза моргнула Погоня смотрела прямо на неё, со злобным подозрением в глазах. Гроза быстро отвернулась. В её глотке запершила тревога.
Над вершинами деревьев поднималась Собака-Луна, хотя небо ещё не потемнело. «Она белая!» – осознала Гроза. Гневный багряный блеск предыдущей ночи исчез. «Собака-Луна нас простила?»
«Или она просто… показывает мне, что я на верном пути?
Может, я уже близка к раскрытию тайны?»