Вечно Пьян Тобой [Редактируется]

"В твоих глазах столько света, что я мог запросто ослепнуть"

Листья деревьев шелестели под тяжестью ног, перебивая самые хаотичные мысли в голове. Через голые ветки просачивались лучи солнца и падали тонкими нитями на лицо, заставляя морщить глаза. Я не додумался укрыться от них ладонью, ибо парень, что лениво маршировал позади, напрягал. Все мысли были сконцентрированы исключительно на нём.

— Зачем ты меня сюда привёл? — подал голос он.

— Нужно было кое-что обсудить.

— А ты, собственно, кто такой?

Голова ленивца врезается в спину, когда я неожиданно останавливаюсь. Избегая близкого контакта глаз с ним, делаю пару шагов вперед и поворачиваюсь. Его брови удивленно вздымались вверх ко лбу, словно птицы к небу.

— Кажется, этот вопрос ты должен был задать в первую очередь, —  улыбаюсь. Пытаюсь внести в ситуацию толику юмора, без какого-либо намёка на издевательство и стёб. Но парень пропустил мимо ушей брошенную мною фразу и настойчиво спросил:

— Кто ты?

— Я — тот, благодаря которому ты должен отказаться от неё. Я тебя сюда привел, чтобы это объяснить.

Пару секунд парень совершенно не реагировал, будто застыл, оцепенел. Меня это даже насторожило. Он стал, как статуя. Только пытался что-то предпринять, как серые глаза парня часто заморгали, тяжелый стон вырвался из груди.

— С тобой всё в порядке? — спросил я, вглядываясь в его глаза. На фоне бледной кожи они казались стеклянными.

Подхожу ближе, но парень внезапно замешкался и задёргался, наступил на собственную же ногу и отпрянул назад так, будто я намереваюсь всадить ему нож в горло.

— Не понимаю... о чём ты, — его голос дрожал. Такая резкая и болезненная реакция на мои слова была мне не до конца понятна.

— Мне помочь? — я проделал один шажок вперед, но остановился, когда парень отскочил назад и шумно сглотнул. — Что именно ты не понял?

— От... кого я должен отказаться и п-почему?

Я был более чем уверен, что он знает о ком я. Но, признаюсь, удивлять парень умел. Он мастерски спрятал свою растерянность, так же, как руки в карманы синих брюк школьной формы. Выпрямил плечи, гордо выпятил грудь вперед и посмотрел мне прямо в глаза. Разглядеть в них былой страх было равносильно тому, как искать иголку в стоге сена. Он будто растворился, как салициловая кислота в воде.

— Послушай, мальчик, — опускаю голову и устало вздыхаю. За пару шагов преодолеваю расстояние между нами и кладу руки на плечи парня. Сжимаю их и чувствую, что его тело дрожало. — мы оба знаем о ком я, поэтому, давай, без фокусов?

В ответ он лишь хмыкнул, отбросив руки с плеч:

— Не разговаривай со мной так, будто я маленький мальчик, который не может постоять за себя. Возраст еще не всё решает.

Тон парня стал твёрже, голос — громче, дыхание — частым. Страсти накалялись. Разговор шел не в правильное русло. Совсем не туда, куда я изначально планировал.

— А ты не веди себя так, будто я собираюсь покушаться на твою жизнь, — я поправил куртку и убрал с лица прядь волос.

— Но ведь всё ведет к этому. Больше похоже на то, что ты привел меня сюда избить, несмотря на то, что мы совершенно не знакомы, — пылко выдал он. Я успел только раскрыть рот, как парень спросил: — Разве нет?

Парень отвёл взгляд с меня и лихорадочно начал озираться вокруг. Я последовал его примеру и узрел лишь самый обыкновенный лес: бесчисленное количество деревьев, которые тянулись вверх и их голые ветки. Листья ветер раскидывал в разные стороны. Они одиноко странствовали по земле, изучая каждую яму и впадину. Где-то вдалеке щебетали птицы и был слышен говор учеников.

— В фильмах обычно в таких местах убивают и закапывают труп.

Его серые глаза принялись внимательно рассматривать меня с головы до ног. Мне показалось, что он прошелся даже взглядом по каждой пуговице темно-синего костюма, которое было на мне.

Я усмехнулся. Поймал себя на мысли, что этот парень со странностями. Его исход мыслей мрачный и не свойственный подростку восемнадцати лет.

— На этот счёт можешь не беспокоиться. Я пришёл только поговорить. Других намерений, кроме этого у меня не было, — выдал я.

— Прекрасно, — он нарочито улыбнулся. — Тогда я пойду, раз мы поговорили и все разрешили.

— Постой, — я остановил его, перехватив бледное и тонкое запястье, марширующие по воздуху. — куда ты?

Рука парня дернулась, а лицо стало стальным. На пару секунд глаза раздраженно устремились на меня и он тихо вздохнул. Затем его губы тронула притворная улыбка.

— В класс. Слышал, звонок уже был, — он шмыгнул носом и убрал мою руку от своей, продолжая смотреть на меня и улыбаться. — Никогда уж не думал, что так буду рад звонку.

— Но мы еще не закончили... говорить.

— Разве? — парень сделал удивленное лицо и свел брови на переносице. — Я думал мы понимаем друг друга без слов.

— А ты не подумал о том, что я не проезжал бы десятки километров только для того, чтобы меня кто-то считал странным типом, а то и убийцей?

Нахмурившись, парень задумчиво хмыкнул, устремив взгляд на землю.

— С какой стороны не подумай ты прав, — парень сжал губы и покивал головой. — Так, зачем тебе проезжать такой большой путь? Ради кого?

— Ты знаешь ради кого, — отрезал я.

— О чем ты? — спросил парень, пожав плечами. — Я даже не знаю кто ты.

Когда узрел как его уголки тонких губ растянулись в притворной полуулыбке, искажая левую щеку со шрамом, я почувствовал себя вулканом, в котором извергается горячая лава. Мой мозг начал закипать. Я понимал, что уже на грани и не смогу терпеть, как он делает вид, что не знает о ком я.

— Имран. Меня зовут Имран.

От раннее невозмутимого и спокойного вида парня не осталось и следа. Он помрачнел и задумался. Я почти улыбнулся, когда увидел замешательство на его лице.

— И-имран? — спросил парень, заикаясь. Он сделал шаг назад. — Я слышал о тебе.

— А тебя зовут Артур? — спросил я, заранее зная ответ.

— Д-да, — ответил парень.

— Вот теперь ты знаешь как меня зовут, — подойдя поближе я протянул руку для рукопожатия, на что Артур вздрогнул. — Приятно познакомиться.

Моя рука еще долго висела в воздухе. Артур не пожал ее. Он смотрел на меня из под насупленных бровей, сверля на моем лице дыру, словно целился в самое больное место, чтобы ужалить посильнее.

— Нет, — твердо произнес Артур, оскалившись и оттолкнув меня. — Этому не бывать!

Прежде, чем мое тело коснулось земли и больно ударилось о камни, я успел заметить страх и отчаяние в глазах Артура. Лежа на спине и смотря на голубое небо я разразился смехом. Меня смешило сложившаяся ситуация так же сильно, как раздражало.

— Хватит ломаться, Артур, — уперевшись локтями об землю я приподнялся и посмотрел на дрожащего Артура, который, казалось, готов был дать деру в любую секунду. — Все напрасно. Она моя.

— Заткнись! — из горла парня вырвался крик, который, казалось, слышали все ученики. — Я... я же сказал тебе, что в-возраст не главное. Я... не мальчик, к-которым ты можешь м-манипулировать!

— Да? — удивленно изогнув бровь, спросил я, поднимаясь с земли и отряхивая с себя листья. — Тогда кто ты? Сын убийцы?

Простая фраза, брошенная мною в ответ, оказалось не такой уж и простой, как я себе представлял. Она вызвала у Артура бурю эмоций. Я не успел осознать, что происходит, как он рывком набросился на меня и повалил обратно на землю, удобно устроившись на мне.

— Заткнись! Рот свой закрой! — мои уши заложили от его крика, а на лицо упало пару капель слюны. Он придавил мои руки к земле и тяжело дышал. — Что ты знаешь обо мне, чтобы говорить такое?! Да кто ты такой вообще, чтобы меня судить?!

— Я знаю достаточно, чтобы ты больше не смел претендовать на нее.

Артур замер. Мои слова подействовали на него, как электрошокер, что он побледнел. Мне начинало это нравиться.

— Я... я не понимаю, — Артур процедил сквозь зубы и сжал мои руки сильнее. — Да о чем ты, черт возьми?!

— Твой отец, — решил начал издалека, постепенно давля на больные точки. Я улыбнулся, когда узрел на лице Артура полное негодование с примесью злости. — Наверное, ты прекраснее меня знаешь кто такой твой отец...

— Нет, — Артур отрицательно закивал. Страх застил его глаза, как и слезы. — Нет, замолчи!

Сложившаяся ситуация не могла вызвать восторг, но она забавляла. Скинуть бы его с себя и развернувшись, уйти отсюда прямо сейчас, но не стоит рубить с плеча. Такими нелепыми действиями я не получу то, чего добиваюсь. Поэтому оставалось только добить его.

— Она никогда не будет твоей, Артур. Никогда!

— Тот мужчина не имеет ко мне никакого отношения! Он мне никто!

— Мне очень жаль, но...

— У меня нет отца! Я его не знаю! Он мне никто! Слышишь?! — Артур приблизил своё лицо к моему и уперся в лоб так сильно, что пришлось отвернуть голову в сторону.

Тогда я реально скинул его с себя. Еще с такой силой, что Артур отлетел на приличное расстояние.

— Как бы ты не отрицал он все равно твой отец! Этого тебе не изменить! — я перешёл на крик. В это время Артур лежал на спине и смеялся, как сумасшедший. — Да и проблема не в этом. Что бы там ни было, ты ее не получишь. Смирись с этим.

— Почему? — Артур встал. Его не заботило то, что вся школьная форма в пыли. Он направился ко мне, медленно шагая. — Объясни мне, пожалуйста, почему я должен отказываться от нее. Из-за каких причин?

— Ты реально не понимаешь или делаешь вид, что...

Договорить я не успел. Но успел получить здоровый кулак по лицу, что, казалось, из глаз посыпались искры, и я представил милых птичек, как в старом добром мультфильме, витающих над моей головой.

— Это потому что мой отец убийца?! — по горестному голосу Артура я понял, что он кое-как сдерживается, чтобы не расплакаться.

— Все-таки признал, что тот мужчина твой отец? — усмехнулся я, узрев дрожь по его телу. Особенно дрожала рука, которая прошлась по моей челюсти. — Мощный удар, однако.

— Это ты та самая большая причина?

Больше всего на данный момент я хотел отплатить ему той же монетой: щедро огреть по лицу и стереть с него самодовольную физиономию, но мои последние остатки самообладания требовали проявить к нему еще немного терпения.

— А тебя родители не учили, что поднимать руку на старших не очень то и вежливо? — я улыбнулся уголками губ, разминая челюсть. Выражение лица Артура в миг переменилось. Очередная волна ярости накрывала его головой. Я только подлил масла в огонь. — Ах, да, я же забыл, что у тебя нет отца, а мать... а мать даже не знаю, чем занята, но явно не твоим воспитанием.

— Замолчи! — в его голосе слышалась мольба, но я только улыбнулся. Я не собирался останавливаться. Как только открыл рот, чтобы сказать очередную колкую фразу, как он закричал: — Закрой свой поганый рот! Как ты смеешь судить меня и мою мать?! Что ты знаешь о ней, чтобы говорить такое?!

Руки Артура не мешкая переместились на мою шею. За долю секунды и пальцы сжали воротник рубашки.

— Про отца можешь говорить и оскорблять его сколько угодно, потому что он для меня... — Артур запнулся. — как мебель в комнате, интерьер. Не более. Он не играет никакой роли в моей жизни, но мама... про маму не смей говорить такое, ублюдок! Ты не имеешь права!

По моей челюсти прошелся крепкий кулак. Сила удара была мощнее, чем прежде, что на этот раз перед глазами потемнело. Я понимал всю его злость, что он вложил в слова и в кулак, но еще понимал, что у меня осталось последняя капля терпения.

Когда поднялась рука Артура, чтобы нанести очередной удар, у меня сработал инстинкт самосохранения. Увернувшись от кулака, который стремительно летел ко мне, я сам нанёс ответную. По лицу, по телу и по ребрам. Артур молча принимал побои, даже не предпринимая никаких попыток уклониться от ударов или хоть как-то их облегчить, заслонив руками лицо.

— Твоя самая большая проблема отнюдь не я. Самая большая проблема — ты. Твои родители, твое прошлое, твое происхождение. Не надо в этом никого винить, потому что все пути ведут к тебе, — на одном дыхании произнес я, что выдохся.

Слова были слишком уж горькими для Артура, что его бушующий нрав утихомирился. Он присел на корточки, а затем медленно опустился на землю.

—Надеюсь, ты сам понимаешь это, — сказал я.

Артур поднял на меня взгляд, полный горечи и отчаяния. На миг мне стало его жалко, ведь в его глазах — сплошная пустота, которая, казалось, ничем не заполнить. Лицо приняло багровый цвет, по губе катилась струйка алой крови, а из глаз потекли слезы, образуя мокрую дорожку по шраму на щеке.

— Отныне забудь о ней. Забудь, что она вообще была твоей жизни, — мои слова стали для него последней точкой отрыва.

Я развернулся и ушёл до того, как он прокричал мне вслед слова протеста и боли. Его голос эхом отдавался по всему лесу, что охрип от криков, а ранее — заложил мне уши. Внутри меня зародилось огромное чувство вины. Я сломал сердце подростка, которое было и так разбито. Теперь оно разбросано по кусочкам по всей планете. Не факт, что он рано сможет их собрать в единое целое.

Но каким бы большим не было чувство вины, я знаю точно, что не пожалею о содеянном. Не сейчас, не завтра и даже не после завтра. Никогда. Это факт. Желание сделать ее своей уж слишком велико, чтобы сожалеть о каком-то разбитом сердце паренька.

В твоих глазах столько света, Хадижа, что я готов пойти на еще более гнусные поступки. Настолько подлые и омерзительные, что тебе и во сне не снилось.