ГЛАВА 11
Холодная и теперь мрачная комната, белоснежная постель и девушка посреди неё. Она сидела, обхватив коленки своими дрожащими маленькими ручками. На руках, обхвативших колени через одеяло, виднелись красные следы от пальцев, ранее сжимающих её белоснежное тело. Черные волосы растрепаны и свисают на её лице, не сумев прикрыть опухшее и красное лицо, слёзы, боль и обиду в глазах...
Она боится шевельнуться и сделать резкое движение, боится разогнуть худенькие ножки, которые, прижимаясь к телу, приглушали боль...
Ей было страшно находиться в этой комнате и в этом доме. Всё пространство как будто исчезло, и сейчас существовали только боль и страх...
Она смотрела в пустоту. В голове не было никаких мыслей, не было ничего, кроме отчетливого чувства боли и ненависти... Она одна, и никто её не защитит; никто её не смог защитить и уберечь... Чувства бессилия и опустошенности полностью поглотили её. С ней ужасно поступили: растоптали, закопали, убили её честь и достоинство. Не пожалели и убили её морально, оставили навсегда след этой ужасной ночи...
Мраморные простыни были скручены и сжаты, не закрывая и половины матраса. Посреди постели ярко выделялись красные пятна, пропитавшиеся через ткань... Благодаря им ЮнГи уничтожил невинность и чувственность девушки, но взамен получил ненависть и неприязнь, недоверие и отвращение...
Черное платье, туфли, подушки – всё разбросано по комнате.
Набрав воздуха и в очередной раз всхлипнув, девушка попыталась сделать нерезкое движение, чтобы встать, но боль внизу живота будто током сразу же ударила по всему телу, не давая возможности сделать еще какое-либо движение. Она тихо айкнула от боли и снова схватилась за живот бледной рукой.
Слёзы продолжали стекать по щеках, не переставая. Безумно больно, страшно и непонятно, что делать дальше... Мысли были заняты лишь тем, когда боль пройдет и как жить дальше...
Теперь девушка поняла, какой ЮнГи на самом деле: он страшный человек, он ужасен, он безжалостный, он монстр в человеческом облике. Чувства к нему с каждым сигналом боли становилась всё больше и больше, и теперь она не чувствовала к нему ничего, кроме ненависти.
Не сумев встать с постели, ХоА медленно сдвинулась на середину кровати и уснула, всё так же прижимая колени к телу. Одна, дрожащая, не защищенная и обиженная, посреди большой комнаты...
***
Теперь и утро стало для девушки мрачным и совсем не светлым. В комнате царил всё тот же беспорядок. Горничные здесь ещё даже не были, потому что на часах было только около шести утра.
В этот раз ХоА удалось встать с кровати, хотя она боялась снова почувствовать ту боль, которая сейчас уже была намного легче.
По пути в ванную комнату девушка надела свое черное платье, валявшееся на полу, не застегивая его. Неуверенным шагом она открыла дверь и направилась к зеркалу. Ей было страшно посмотреть и увидеть себя в отражении: увидеть то, каким стало её тело после прикосновений ЮнГи. Подойдя к зеркалу, девушка медленно провела взглядом по своему внешнему облику. Нерешительным движением руки она дернула платье, которое сразу же соскользнуло с её хрупкого тельца.
Увидев себя, она не поверила; зрачки расширились, а по телу пробежала дрожь. Всё тело было покрыто красными пятнами и несколькими, слегка потемневшими синяками. ХоА истерически закричала, нервно прикасаясь к своему изуродованному телу... На ней не было живого места. Всё, абсолютно всё тело было покрыто бледно-красным цветом... Слёзы снова подступили, и девушка заплакала, смотря на свое отражение.
«— Чудовище! Монстр! Чудовище!» — только это было в мыслях...
Она нервно трогала свое тело и лицо, ужасаясь от своего вида.
«—Что ты сделал со мной? Что ты сделал?» — и с каждой новой мыслью она плакала ещё сильнее...
Ванная наполнилась до самых краев, и девушка медленно погрузилась в неё. Как только она попыталась лечь на спину, боль резко ударила по всему телу, ведь даже на спине были следы безжалостной ночи. Она снова сморщилась, чтобы не заплакать, набрала воздух в легкие, сдерживая слезы. ХоА начала медленно тереть тело мыльной мочалкой, пытаясь смыть с себя следы прикосновений ЮнГи. Несмотря на то, что она сейчас чувствовала, она продолжала тереть свое тело до сильной боли.
Девушка сидела в ванной неподвижно, смотря в одну точку, думая обо всём, что с ней произошло за такой короткий период времени. Как её жизнь в один миг изменилась: День рождения, договор пятилетней давности, встреча с будущим мужем, свадьба, медовый месяц, интервью, клуб и безжалостный ЮнГи. Как много изменений и как мало сил, чтобы всё это суметь выдержать.
Прошло около полутора часов, и девушка вылезла из ванной. Она неловко надела белый халат, висевший на вешалке. Совсем измученная и уставшая, обессиленная, ей было сложно даже завязать тоненький поясок на талии.
Не расчесав волосы и не сделав макияж, как и поступала раньше, вышла из комнаты и медленным шагом направилась в гардеробную, чтобы переодеться, скрыв тем самым красные пятна на теле. Но как только она сделала пару шагов, в голове всё сжалось, и в глазах появились черные точки. Она сморщилась от боли и схватилась рукой за голову. В глазах всё обретало размытый вид, и тело становилось ватным, она не чувствовала ни рук, ни ног... В дверном проеме виднелось размытое очертание горничной и, ухватившись за край кровати, ХоА вглядывалась в конец комнаты, хлопая ресницами.
— Госпожа! Что с вами? — горничная тревожно подбежала и начала трогать её за лицо. — Госпожа!
В ушах всё отдавалось эхом и искаженными звуками...
***
ЮнГи сидел в кабинете за большим коричневым столом, разговаривая по телефону. В его руках была ручка, а по всему столу разбросаны документы и папки. Несмотря на свой уставший вид, он все равно оставался красивым. Три пуговицы на белой рубашке расстегнуты, лишь слегка прикрывая его грудь. Волосы растрепаны, и на лице отображается усталость и раздраженность.
Посидев ещё пару минут за столом, читая и подписывая документы, он встал и подошел к окну. Выдохнув и потерев пальцами около переносицы, ЮнГи перевел взгляд на золотые наручные часы.
— Господин Мин, вы устали? — спросила красивая девушка, одетая в белую блузку и черную юбку-карандаш, только что зашедшая в кабинет.
— Нет, — ЮнГи подошел к столу и взял свой телефон, попутно снимая свою куртку, висевшую на кресле.
— Господин Мин, — коснулась его руки, остановив его около двери, слегка проведя пальцами по груди. — Вы целую ночь работали, может всё-таки отдохнете? — игриво улыбалась, смотря ему в глаза.
ЮнГи раздраженно посмотрел на девушку и выдохнул, откинув её руки от себя:
— Тебе нечем заняться? Занимайся своими делами и не шастай перед глазами, — уходит из кабинета.
Секретарша остолбенела от слов ЮнГи и просто стояла, смотря ему в след:
— Теперь примерный семьянин? — злилась девушка, застегивая пуговицы на блузке.
***
В доме был шум и переполох. Горничная подбежала к барной стойке и тревожно набрала воды в стакан.
— Господин Мин! Хорошо, что вы приехали! — вскрикнула девушка, когда ЮнГи едва успел перешагнуть порог дома.
— Что случилось? — спросил, подходя к дивану.
— Госпоже плохо!
— Что с ней?
— Она пару минут назад вышла из ванной, и ей вдруг стало плохо! Госпожа совсем ничего не говорит и мы понятия не имеем, что с ней!
ЮнГи бросил вещи на диван:
— Почему мне не сообщили? — повысил тон и ускоренным шагом пошел к лестнице, не став слушать горничную.
ЮнГи быстро добрался к нужной комнате и обеими руками распахнул белую дверь; в спальне он увидел безумно измученную и истощенную девушку, стоящую возле кровати, оперевшись о неё рукой. Вокруг были горничные, которые пытались её посадить на кровать или вытянуть хоть одно слово из уст, но она всех игнорировала.
ЮнГи подбежал к девушке и взялся за её лицо обеими руками:
— ХоА ? Что с тобой? — он пытался сфокусировать взгляд девушки на нём, но она закрывала глаза. — ХоА ! — её тело слегка опрокинулось назад, и ЮнГи резко схватил её, не давая упасть на кровать. Как только девушка полностью оказалась в руках парня, нежная белая ткань халатика соскользнула с её плеча и открыла кроваво-красное пятно. Парень посмотрел на ушибленное место и недоверчиво взялся рукой за ткань и потянул её ещё сильнее, открывая и другие покраснения. — Чего вы стоите? — крикнул. — Поменяйте постельное бельё!
Горничные тут же рванулись к кровати. ЮнГи взял девушку на руки и понес в другую комнату, где положил её на кровать и набрал номер:
— Я даю тебе десять минут, что бы ты приехал! — резко отрезал ЮнГи и бросил трубку, садясь на край кровати к лежащей девушке. Он взял её за руку и закатал рукав халата, затем слегка отодвинул ткань на груди, смотря на то, что он сделал с её телом.
***
— ЮнГи... — врач закончил осматривать девушку и положил маленький фонарик в карман. — Я так понимаю, это её первая интимная связь?
— Да, — уверенно ответил ЮнГи, скрестив руки.
— Я мог бы её забрать в больницу для полного обследования, потому что мои предположения могут быть неверны...
— Ей сейчас нельзя в больницу... Ты это знаешь, — холодно посмотрел на врача, оперевшись о комод.
— Да, но так было бы лучше для неё... — неуверенно предлагал. — Ты говорил, что она держалась за живот? — уточнил врач.
— Верно.
— Предполагаю, что её тело и организм просто не были готовы к половому контакту, и у неё возникли резкие боли в нижней части живота... Это конечно же отразилось на её психическом и как видишь физическом состоянии, поэтому из-за пережитого стресса она может часто терять сознание, так что будь начеку. Да и посмотрев на её руки и шею, я даже не представляю, что скрывается за этим одеянием, — осуждающе посмотрел на ЮнГи. — Тебе стоило бы быть осторожнее...
— Я не ожидал, что сделаю с ней такое, — спокойно отвечал, но говорил правду парень.
— Что сделано, то сделано... Она может смело заявить о домашнем насилии... На её руках следы твоих рук, и она может использовать их, как доказательство.
— Если ей станет от этого легче, то я не буду ей запрещать этого делать. Но она сама прекрасно знает, что её слова будут равны звучанию топота пробегающей мурашки... Поэтому, я не думаю, что она попытается что-то сделать в этом роде. Насчет этого переживать не стоит.
Врач улыбнулся и кивнул головой:
— Что ж, в течении трёх недель она должна пить таблетки, которые помогут справиться со стрессом, но при условии того, что никто и ничто не будет морально или физически влиять на неё... — выделяет каждое слово. — Ей надо больше находиться на воздухе и всё это время быть в спокойствии, если, конечно, ты не хочешь довести её ещё к худшему состоянию...
— Хорошо, я понял.
— Ты очень сильно поиздевался над её телом, но прошу тебя, не надо доводить несчастную девушку до нервного срыва. Она ещё молода, и у неё может сформироваться психологическая травма после твоих действий, если уже не сформировалась... Эти ушибы на теле лишь доказательство твоего несдержанного характера... Если ты хочешь довести её к сумасшествию, то пожалуйста: продолжай делать то, что и делал раньше; но если хочешь, чтобы она была здоровой и физически, и психологически, то проявляй заботу и любовь к ней... Я не осуждаю тебя и твои действия, мне просто жалко эту девочку, — оправдывался врач. — И самое главное – у неё могут возникнуть панические атаки, поэтому прошу тебя... Заботьсч о ней. В случае ухудшений, её надо будет отправить в больницу для полного обследования... тебе придется постараться, чтобы пресса не узнала о её состоянии, — врач достал две маленькие баночки таблеток. — Пусть принимает их три раза в день по одной из каждой, — ставит на тумбочку около кровати. — Я сделал ей капельницу, и она придет в себя через пару часов, так что не волнуйся... Если вдруг у неё начнется истерика или панические атаки, то заставь выпить успокоительное и снотворное.
— Сколько проблем из-за одной ночи, — устало выдохнул ЮнГи. — Спасибо, что так быстро приехал, — поблагодарил ДжиМёна, подходя к нему, дабы пожать руку.
— Как будто у меня был выбор, — засмеялся. — Я твой личный врач на протяжении многих лет, и не такое бывало... Тебе придется очень хорошо постараться, чтобы она приняла тебя... Как мне кажется, она теперь будет бояться тебя, так что не надо её больше пугать, — пожимает руку. — Если ты не можешь держать себя в руках, то может ты начнешь принимать таблетки? — врач заметит, как раздраженно ЮнГи закатил глаза. — Я лишь хочу сказать тебе, чтобы ты контролировал себя. Ты же знаешь чем это может закончиться.
— С этим я разберусь сам, — спокойно ответил.
— Тогда, если ты позволишь, я ухожу. Мне пришлось отложить важную операцию...
— Разве есть что-то важнее моей семьи? — улыбнулся парень.
— Конечно же нет, вот поэтому я здесь...
— Спасибо тебе ещё раз, не буду задерживать тебя, — дружески похлопал врача по плечу.
***
За окном слышен звук дождя, на улице стемнело, и видно только очертание луны. Сейчас совсем тихо и спокойно, в теле легкость, и нет боли. На руке чувствуется что-то стягивающее кожу при движении и слегка покалывающее.
Медленно открыв глаза, перед девушкой предстала совсем другая картинка комнаты... Это помещение не было светлым, оно было в коричневых и слегка темноватых тонах. ХоА посмотрела на свою руку с прикрепленным катетером и осмотрела комнату. В кресле, около кровати сидела женщина пятидесяти лет:
— Госпожа, как вы себя чувствуете? — тихо, но обеспокоено спросила горничная.
Пытаясь вернуться в этот мир и в эту реальность, ХоА выдохнула и сморщилась:
— Никак, – еле слышно произнесла. — Ничего не чувствую, совсем не чувствую свое тело...
— Не переживайте, это всё обезболивающее... Так будет ещё пару часов.
— Разве здесь был врач? Я ничего не помню.
— Господин ЮнГи сразу же вызвал врача, как только вы потеряли сознание. Господин сильно...
— Пожалуйста, не говорите о нем... — перебила горничную и повернула голову в другую сторону без того измученная девушка.
— Госпожа, я очень переживаю за вас и понимаю, что произошло. Но прошу, не злитесь на господина, так он только станет ещё агрессивнее. Я даю вам этот совет, как женщина, знающая его вспыльчивый характер.
— Я злюсь на него? Я... я ненавижу его.
— Госпожа, вы правда ещё не знаете, каков он... Господин на самом деле хороший человек. Если разозлите его, то пострадаете не только вы, но и все здесь. Я не знаю, что случилось между вами, но я не думаю, что это случилось не из-за ссоры или недопонимания. Он никогда бы не обидел вас...
— Я уже поняла, что он псих, так что меня уже ничто не удивит, — устало и еле слышно произнесла.
— Господин сказал сообщить ему, как только вы очнетесь, — поменяла тему, понимая, что девушку не переубедить в восприятии ЮнГи. — Я не думаю, что вы горите желанием видеть его... но постарайтесь не показывать свою неприязнь...
— Может на шею ему броситься и поблагодарить? С чего это я должна делать вид, что я хорошо себя чувствую и не ненавижу его? Я хочу убить его, не говоря уже о том, чтобы видеть или слышать... Быть хорошей и послушной? Не надо говорить мне, что делать... не надо меня учить!
— Хорошо, я вас поняла, — вставая с кресла, сказала женщина. — Вам нельзя нервничать, вам нужен покой, поэтому отдыхайте, — поклонилась. — Я сообщу господину, что вы очнулись, — уходит.
Девушка покраснела от злости. Такой вспыльчивой она ещё никогда не была, она никогда так легко не злилась... ХоА всегда контролировала свои эмоции, но сейчас она не может владеть даже своим телом...
Прошло около двух часов. Девушка не смогла ни уснуть, ни просто лежать, она села на край кровати и отцепила катетер от руки. Из-за того, что она пролежала неподвижно несколько часов, голову сжимало, но она подождала, пока зажимы пройдут.
— Куда собралась? Тебе нельзя вставать, — сказал ЮнГи, зайдя в комнату, увидев, как девушка встает. — Ляг в постель... — она направилась к двери, около которой стоял парень. — Ты меня слышишь? — остановил её, взяв за плечи.
— Убери! — испуганно проговорила девушка, выскользнув из рук парня. — Кто дал тебе право касаться меня? — она смотрит на него разъяренным взглядом, полным ненависти и отвращения. — Как у тебя хватает наглости быть здесь? Как ты можешь смотреть на меня? Зачем ты пришел в эту комнату? Посмотреть, как мне больно и как я ужасно выгляжу?
— ХоА...
— Как такой как ты может существовать на этой земле? Ты не человек! Понимаешь? Тебе должно быть стыдно жить! — она начала истерить и снова дрожать. — С самого начала всё началось из-за твоей семьи! Ты не имеешь права рушить мою жизнь! Из-за тебя всё разбилось вдребезги! Ты просто ужасен! Ты... — девушка заикалась и нервно жестикулировала руками. — Ты просто...
— Успокойся! — серьезным тоном перебивал девушку.
— Тебе никого не жаль! Ты бесчувственный! А я... я думала, что ты хороший... я думала, что ты совсем другой! Ты не достоин быть человеком! — глаза становились красными и влажными от обиды и злости на человека, стоящего перед ней.
ЮнГи взял девушку на руки:
— Отпусти! Ты с ума сошел?! — она паниковала ещё больше, вспоминая то, как парень волочил её прошлой ночью к кровати и это напоминало ей о той боли и страхе, что она тогда пережила.
— Я ничего не собираюсь с тобой делать, хватит дергаться, — равнодушно ответил и положил её на кровать. Он взял с тумбочки белую баночку и достал одну таблетку. — Выпей, — положил её в ладонь и протянул стакан воды. — Это поможет тебе успокоиться и уснуть.
— Ты думаешь, что я буду пить это? Считаешь, что можно просто напичкать меня таблетками и приспать? Я тебе щенок какой-то? — сильно обидевшись на ЮнГи, девушка опрокинула рукой стакан воды на землю. Хрусталь упала на пол и разлетелась маленькими кристалликами.
— ХоА! — крикнул ЮнГи. — Не сходи с ума! Рано или поздно ты спала бы со мной! Ведешь себя, будто я хотел убить тебя.
— Лучше бы ты убил меня, чем изнасиловал! Ты растоптал меня, ЮнГи! Ты уничтожил мою честь! Кто ты после этого? Кто сказал, что ты имеешь право касаться меня? — девушка начинала плакать. — Я просила, просила тебя прекратить, но ты продолжал! Ты продолжал целовать меня! Я ненавижу своё тело лишь потому, что ты прикоснулся к нему! Я ненавижу тебя! — её лицо краснело и губы опухли от стекающих по них слез. — Почему ты не сделал это в тот день после свадьбы? Почему ты сыграл роль хорошего? Почему держал за руку и показывал море? Чтобы в итоге так поступить со мной?
— Хватит! — крикнул ЮнГи. — Как ты поправишься, если сама провоцируешь себя? — он снова налил воды в другой стакан и протянул девушке. — Либо ты сама принимаешь таблетки, либо я заставлю тебя.
Девушка презирающие и отчужденно смотрела на ЮнГи, пытаясь понять, насколько этот человек может быть ужасен и эгоистичен.
— Пей, — втиснул стакан воды и таблетки в руки ХоА. Девушка медленно притянула стакан воды к лицу и сделала глоток воды, запивая одну, а затем и вторую таблетку. — Вот и хорошо, — сказал ЮнГи, поставив стакан на тумбочку. — Надеюсь, что ты скоро придешь в себя. Если будешь так истерить, то сделаешь себе только хуже... Отдыхай, — встает. — Когда проснешься, я обработаю ушибы на твоем теле.
— Не надо заботиться обо мне, теперь я знаю какой ты на самом деле, не надо притворяться... Тебе нет смысла исправлять то, что ты уже сделал... Я навсегда запомню ту ночь, ЮнГи. Я навсегда запомню, как ты поступил со мной, — презирающе и осуждающе смотрела на него.