Глава 9
На железнодорожном вокзале в Красноярске мы оказываемся утром. Поезд прибывает в девять утра, а вначале десятого мы уже топаем по привокзальной площади.
Только оказавшись на перроне, чувствую, как изнутри охватило мягкое и успокаивающее чувство ностальгии. Вот он – родной город, родной воздух, хоть и совершенно нечистый и загазованный, но родной.
Все мое детство прошло в этом городе-миллионнике, который определенно имеет свой ритм и обладает собственным неповторимым шармом. Кто-то скажет, что город плох, кто-то будет его восхвалять, но для меня уже только одно слово – Енисей – отдается гулкими ударами в сердце.
Мой город, и все тут.
Если бы не то собеседование пять лет назад и вовремя, чудом подвернувшаяся работа в “МедиаКорп”, то, скорее всего, после универа я вернулась бы на малую родину. Не могу сказать, что пожалела о своем решении работать на Милохина, но… Хотя да. Милохин – то еще испытание.
— Так, идем на остановку, – командую следующему за мной боссу, который удивленно крутит головой, рассматривая фонтан в центре площади и цыган, которые здесь ежедневно пасутся.
— Что они здесь делают? – кивает на одну из таких женщин Даниил.
— Коней воруют, – пожимаю плечами, даже не задумавшись с ответом.
— Очень смешно, Юля.
— Облапошивают таких толстосумов, как вы, у которых на запястье Ulysse Nardin, а из заднего кармана торчит Iphone.
Милохин опасливо покосился на двух женщин в пестрых платьях со скачущими рядом чумазыми детьми и полез в карман джинсов, вытаскивая оттуда мобильный и пряча в нагрудный карман куртки.
Ха. Смешной такой.
Просто не знает, что в скором времени он все равно его “потеряет”.
Доходим до автобусной остановки, которая буквально в десяти метрах от вокзала, и тут, на наше счастье, едет нужный нам двести первый автобус, который домчит прямехонько до междугороднего автовокзала.
— Почему на автобусе? Нельзя на метро хотя бы?! – выдает слишком громко мой босс, парочка стоящих рядом с нами человек оборачиваются и косятся на него, как на инопланетянина. Хотя... среди них он таким и является, по сути.
— Здесь нет метро.
— Двадцать первый век, и нет метро?
— Представьте себе, господин небожитель.
Забираюсь в автобус, затаскивая следом и свой чемодан. А уже за мной, бурча проклятья, заходит в маршрутку и Милохин.
Я приваливаюсь попой к перилам, загоняя свой чемодан в угол, чтобы не мешал нашим попутчикам, которые суетливо рассредоточиваются по салону, и лезу в карман за телефоном. Он молчит, но чую, ненадолго. Как только начнется рабочий день в “МедиаКорп”, посыплются звонки.
— Надежды мало, но я все-таки спрошу. А вызвать такси? – смотрит на меня с надеждой босс, заставляя поднять взгляд от экрана. И, о боги, он даже тут смотрится чужеродно.
— Дорого на такси, – вру, но я слишком вредная, чтобы упростить ему его мытарства и доставить с комфортом до места назначения. Это просто он еще не знает, что сейчас с этого автобуса мы пересядем на междугородний, и примерно час из двух часов дороги до места мы будем трястись по проселочным дорогам.
— Для меня и дорого? Издеваешься? – выгибается мужская бровь, хозяин которой обдает меня колючим взглядом. – Я бы мог купить все таксопарки в этом городе, Гаврилина, тебе ли не знать!
Безразлично пожимаю плечами, кусая губу, еле сдерживая смех. О, эта восхитительная детская обида на его лице – она бесценна!
— Признайся, ты специально это устроила? Чтобы я тут со всеми, как кильки в банке, трясся?
— Может быть, – улыбаюсь и подмигиваю.
А двери автобуса тем временем со скрипом закрываются, и наш транспорт трогается с места. Ух, как знатно потряхивает то! То, что нужно для мистера “у меня куча бабок”.
— Ужас, – морщится Милохин, поглядывая в окно и обреченно припадая пятой точкой рядом со мной. Складывает руки на груди и то и дело бросает на меня косые взгляды.
— Плацкарт, автобус, что дальше? Пешком пойдем?
— Хм… – тяну задумчиво. – Что-то я об этом не подумала.
— Не вздумай, Гаврилина! И вообще, в какие еб… дали ты меня тащишь?
— Скоро узнаете, Даниил Вячеславович.
Пыхтит, дует губы, но молча, проглатывает. К нам же подходит потрепанная жизнью с потухшим взглядом и красным фартуком женщина-кондуктор.
— Проезд оплачиваем, господа, – и голос ей под стать – недовольно-скрипящий, как будто эта дама слегка за пятьдесят развалится, если вдруг случайно улыбнется.
— Сколько там сейчас стоит проезд, Юль? – с деловым видом лезет в карман за деньгами Милохин.
Хотя я, конечно, приготовила мелочь, чтобы рассчитаться самой, но, с другой стороны… с чего бы это я должна свои драгоценные двадцать шесть рублей на него тратить?
— Да как всегда, – вместо меня отвечает женщина-кондуктор – Уже год как цена не менялась.
— Да? – вскидывает на нее взгляд Даня. – Тысяча? Две? Давно не ездил просто, – и улыбается своей обворожительной плутоватой улыбкой. А мою челюсть, упавшую от шока, уже можно было поднимать с пола. Собственно, как и челюсть кондуктора.
— Ладно, – отмахивается Даниил, не дождавшись ответа, достает из портмоне пятитысячную купюру и протягивает женщине.
— Нам два, – сует обалдевшей от количества нулей на бумажке кондукторше. У той же дар речи пропал окончательно. Еще и глаза рисковали вот-вот выкатиться из орбит. Котов – поистине мастер сорить деньгами!
— П-п-простите… кхм… – откашливается, беря себя в руки женщина. – А помельче не будет?
— Да ладно, оставьте сдачу себе, – великодушно разрешает мой босс, а кондукторша, похоже, прямо тут и прямо сейчас в обморок хлопнется, уже схватившись за сердце.
Бегает глазами с меня на Даню, выдавливая улыбку. Мне не остается ничего, кроме как кивнуть и улыбнуться в ответ. Правда, на улыбку это мало смахивало... скорее судороги носогубных мышц.
Боги... его же вообще одного дальше Москва-Сити выпускать нельзя!
Худо-бедно добравшись до автовокзала и практически вывалившись из автобуса, так сильно и плотно он был забит жаждущими уехать, идем к кассам и покупаем два билета до села Кедрушки. А через час и один совершенно отвратный перекус в местной шаурмечной садимся в междугородний автобус.
Да и тут как подфартило. Самые неудобные места на колесах. М-м-м, интересно, как надолго еще хватит Милохина, который, кажется, уже в состоянии легкой истерики?
— И сколько нам терпеть эту болтанку? – подпрыгнув на очередной кочке, спустя полчаса дороги “вежливо” интересуется Даниил сквозь плотно сжатые от недовольства губы.
— Чуть-чуть осталось, – сообщила боссу с улыбкой на губах и потом еще каждые полчаса отвечала на тот же самый вопрос.
Это помните, как в мультике “Шрек”? Когда Осел всю дорогу жизнерадостно интересовался у Шрека с Фионой: “а мы уже приехали?”. И вот тот радостный Осел мне слишком напоминает сиюминутного Милохин, который от безделья уже скоро на крышу, наверное, полезет.
Но не проходит и вечности, и когда меня уже саму начинает подзадалбывать такой “путь” до места Икс, автобус тормозит на остановке с синей табличкой, на которой белым написаны заветные Кедрушки.
Выдох, стон и вопль облегчения наш, когда мы выползаем на негнущихся ногах из транспорта, нужно было слышать.
— Кедрушки? Гавриоинаг, да брось! Я-то думал, что на худой конец ты меня в дешевый пансионат привезешь. Но село?! Ты серьезно?! Где я, а где село?
— Более чем серьезно, Даниил Вячеславович! – прерываю всякие попытки бубнежа и хватаю ручку чемодана, гордо вздернув подбородок, перехожу двухполосную трассу, которая в данный момент совершенно пуста и… черт!
Моя улыбка и ощущение превосходства меркнет.
Вот такой “подставы” я точно не готовила ни себе, ни Милохину.
Видимо, накануне был дождь. Да хороший дождь. Проливной. Такой, что грунтовую дорогу через лес, что ведет к деревеньке, прилично размыло. А на в обычно имеющейся тут дороге ужасная грязюка. Такая, что наступи – и засосет по самое колено, как в болото.
—Хорошо, дальше на чем? Кучер с повозкой приедет, что ли? Лихая тройка лошадей? – идет следом Милохин, посмеиваясь и со скепсисом смотря на кашу малу, что раскинулась под нашими ногами впереди. И говорит с затаенной надеждой в голосе:
— Скажи, что да, Юля. Умоляю. Я не готов убить свои новые белые сникерсы в этой… этом д...
—А придется, – хмыкаю, смирившись с неизбежным. – Да и тоже мне, умник. Кто же едет в глушь в белой обуви?
— В свое оправдание скажу, я не ожидал такой колоссальной подставы, дорогая личная помощница.
— Да уж, и я.
Игры играми, но мои новые джинсы и кроссы будут безбожно уничтожены, пока мы с Даней дотопаем до нужного нам дома. Мало того, что про асфальт в Кедрушках можно забыть в принципе, так еще и идти нам предстоит через всё село практически. А все потому, что наша хата с краю, как говорится...
Да, наша дача находится у самой кромки леса. Так захотел отец. Он до мозга костей любит это место.
Мы выходим из-за поворота, кое-как волоча ноги, ужасно вымотавшись за почти сорок минут дороги по бездорожью, и вот оно. Перед глазами вырастает наше совсем небольшое и уютное имение. Одноэтажный уютный бревенчатый домик с мансардной крышей, на которой находится родительская спальня. Территория обнесена невысоким деревянным забором. За домом огород, который с улицы совсем не видно. А по переду дома газон и мамин цветник с садом из небольшого количества плодовых деревьев.
— Только не говори, что это то, о чем я думаю, – звучит голос босса.
— Вы прибыли до места назначения, – усмехаюсь я. – Так бы сказал навигатор в машине Анатолия.
Больше не проронив ни слова, мы входим на территорию. Пока Даниил оглядывается, я достаю ключ от дома из-под коврика на крыльце. Как и договаривались с родными. А еще я просила как можно тщательнее подчистить следы, которые могут связать мое родство с собственниками дома. Да, я не собираюсь говорить, что дача практически моя. Не нужно ему это знать.
Открыв входную дверь, впуская теплый воздух в немного остывший дом. Хоть погода еще и радует теплыми, а иногда и жаркими днями, ночью температура опускается достаточно существенно, обдавая своим холодом.
В доме гостиная с печкой-камином. Иногда он очень спасает в холодные ночи. Две спальни и кухня.
— Где в этом доме уборная? – за спиной появляется Даня.
И в этот момент у меня рождается прекрасная мысль. Которой я не могу не воспользоваться.
— На улице, – стараясь сдержать улыбку, поворачиваюсь к нему.
— То есть как это – на улице?– его аккуратные брови встречаются на переносице.
— Вот так. В деревне, как правило, такого рода удобства бывают на улице, за домом, скорее всего, – безразлично пожимаю плечами.
— Пойду, проверю, – неуверенно произносит этот представитель мужского пола и выходит из дома. А я, пользуясь моментом, пока одна, обегаю дом в поисках любой мелочи, что может выдать меня.
Но от моего занятия отвлекают громкие ругательства с заднего двора. Да такие, что уши в трубочку готовы свернуться.
Выхожу из дома и огибаю его, чтобы понять, что такого за такой короткий промежуток времени могло случиться, что мой босс больше сейчас походит на ругающегося дьявола, чем на миллиардера из столицы.
И вижу, как он стоит в… вы же представляете себе уличный деревенский клозет? Так вот, Милохин, дать бы ему еще бубен в руки, точно бы походил на шамана, отплясывающего ритуальный танцы вокруг этого сооружения, раскидываясь ругательствами налево и направо, как заветными мантрами и песнопениями.
— Что случилось? – стараясь не смеяться, интересуюсь.
— Это чудовище поглотило мой айфон! – чуть ли не крича, отвечает мужчина.
Божечки, сколько горя в этих глазах! А мне радостно. Потому что не придется прятать его телефон, хотя в планах было его выудить хитрым образом, а каким, я еще не придумала, и тут прям подарок судьбы.
— Надеюсь, вы не полезете туда его искать? – мозг уже выдает мне картинки возможного действа.
— Нет, я что ненормальный?
— В любом случае он вам не пригодился бы.
— Как это? – босс перестает отплясывать и наконец обращает свое драгоценное внимание на меня.
— Тут попросту нет связи.
— Отлично! А сразу сказать не могла? – возмущенно следует за мной в дом.
— А что это изменило бы?
Но вопрос остается без ответа.
В доме первым делом проверяю наличие электричества. Оно здесь бывает с перебоями. Газа нет. Поэтому отопление дровяное. Так что мистеру Милохину будет весело. Уж я-то постараюсь.
На часах пятый час. А это значит, что вот-вот кто-то захочет есть. Да я и сама не против была бы.
Заглядываю в холодильник, в котором минимум продуктов, да и те, которые без света быстро не испортятся.
Итак, что мы имеем? Яйца, соусы, сухие дрожжи. В морозилке пачка пельменей, которые, к моему счастью, живы. А в шкафах крупы, макаронные изделия. Мука.
Негусто. Но я точно знаю, что погреб уже забит всякими вкусностями в виде закруток. Начиная с варенья и компотов, заканчивая домашней тушенкой.
Пока Милохин оглядывал владения и в доме, и на улице, я принялась за готовку. На первый раз обойдемся яичницей. А овощи, типа помидоров и свежих огурчиков, придется прикупить на местном базаре. Но это уже завтра. Но я точно знаю, что в огороде еще стоит капуста и можно будет найти пару кабачков. И да, тыква, как же без нее?
— Гаврилина, – он снова повышает голос. Боже, что случилось, на сей раз!
Я иду на его голос и застаю у двери в…
— Ты же знала, что в доме есть нормальный туалет и душ, – звучит как утверждение, а не вопрос.
— Узнала после того, когда вы уже похоронили свой любимый гаджет, – разворачиваюсь на пятках и возвращаюсь к приготовлению незатейливого ужина.
— Легкий ужин готов, – выглядываю из кухни и зову Данила, который только что вернулся в дом.
— Что значит “легкий”? – входит на кухню и зависает взглядом на тарелках с омлетом. – Это?
— Не яйца пашот, но точно не хуже, – самодовольно улыбаюсь и сажусь за стол.
Да, вот так, сидя друг напротив друга, мы еще ни разу не ели. Обычно я что-то записывала, а он что-то говорил в перерывах между едой.
Мы молча ели. Переглядываясь. Но никто не рискнул и слова сказать.
— Я выбрал себе комнату. Которая справа. Твоя тогда слева будет, – заговаривает-таки босс
.
— Как скажете, – довольно улыбаюсь. Он сам своими руками выбрал то, что я хотела ему впихнуть. Он еще не знает секрет этой комнаты. Но да ладно. Уже скоро узнает.