3. Доказательства существования.
song: What So Not - The Change
— В двенадцатом.
— В школе «Альберта»?
— Именно. Это единственная старшая школа на ближайшие сотни миль. — выдала я, неловко пожимая плечами, — Но откуда вы знаете моё имя?
Я играла в вопросы, потому что не могла поверить. Это логично, когда выдуманный мужчина, который обещал встретиться, вдруг действительно появляется на пороге. В комнате стало теплее, и я тут же покрылась румянцем, смешанным с нервным смущением.
Киллиан же, держась на приличном расстоянии, провёл рукой по зачёсанным назад чёрным волосам. Да, он был точно таким же. Но сейчас я осознала, что совсем не помню его лица во снах. Я знала, что это он, но как...
— Когда я заезжал утром, то встретился с твоей мамой на выезде. Она знала, что я заеду. Соседские слухи разбредаются быстрее, чем возникает причина их возникновения. И также она сказала, что Мэри будет дома.
— Значит, просто аппаратура? — уточнила я, будто ожидая услышать ещё что угодно. Мне всё чудилось, будто и этот краткий диалог — сон, который скоро закончится очередным флиртом.
Таким флиртом, к которому придётся прислушаться, чтобы осознать настоящие мотивы. Даже о мыслях об этом меня снова обожгло горячей дрожью.
— Да. — он всё ещё не отрывал взгляда, но в нём не было ни капли опасности. Я не понимала, как такое возможно.
— Можно я посмотрю значок? — неожиданно спросила я, но Киллиан кивнул, доставая «корочку» из кармана кожаной куртки.
Я забрала её так, чтобы не коснуться ненароком его руки. От неё веяло ещё большим неоднозначным чувством. Будто если я только притронусь к его ладони, то можно будет бежать, и бежать далеко.
Открыв удостоверение, я с унынием поняла, что совсем не разбираюсь в полицейских документах. Справа действительно был значок с номером. Тот самый значок офицера полиции штата Нью-Йорк.
На карточке была его фотография. На ней он был всё так же серьёзен, но волосы были короче и топорщились на чёлке. Тёмные глаза, скривленные губы, ещё немного — и надменность просквозит прямо через карточку — ко мне.
Офицер полиции Киллиан Андервуд, должность — сержант. Табельный номер из набора цифр, беспорядочных и всё ещё привносящих некий ужас, ведь, как я думала, всё это — просто совпадение. Но имя жёсткими чёрными буквами было выбито на пластике. А тот был покрыт защитной плёнкой.
— Я в отставке, так что значок уже не действует. Не волнуйся, Мэри, я здесь был лишь из-за аппаратуры. Ничего личного.
«Ничего личного».
Фраза отчего-то проникла глубоко, так, что я сглотнула, грубо вытягивая руку и возвращая удостоверение Киллиану. Весь мой страх испарился на эту минуту, уступив правление другой эмоции — неоднозначному, но такому настойчивому гневу.
Мне хотелось, чтобы Киллиан покинул мой дом. Дом моей матери, моего отца — лишь бы я осталась одна и смогла вернуться в комнату, где тут же наберу Тине. Мне хотелось хоть с кем-то поделиться тем, что происходит со мной в этот момент, хотя бы долю этой непонятной мне паники, горечи и ярости.
— Спасибо. — сказал он, и я поняла, что всё это время не произнесла и слова.
— Всего наилучшего. — шепнула я, закрывая перед ним дверь.
Я могла поклясться, что увидела это. Улыбочку, прищур и отведенный взгляд, но всё произошло настолько стремительно, и я взлетела по лестнице с такой скоростью, что успела ушибиться о край ступеньки.
Уже в комнате, замкнувшись, я бросилась к окну, расставляя шторы; за запотевшим стеклом было ничего не разобрать, но я провела ладонью по влаге и стёрла так, чтобы было видно дорогу.
Окна выходили на проезжую часть и обе стороны круговой улицы, так что я присмотрелась, стремясь рассмотреть удаляющуюся спину в чёрной кожанке, и увидела только мелькнувший блик в наступающей темноте — это закрылась входная дверь ранее пустеющего дома.
Я присела на кровать и уставилась на зажатый в руке мобильный. Я не могла себя обманывать — это был Киллиан, и сколько раз требуется сказать это одурманенной снами голове, чтобы в это поверил текущий рассудок?
Номер Тины горел на экране, изредка прерывались гудки. Я надела наушники и легла на подушки, положив руку на живот. Там, под кожей, дрожали от волнения мышцы, и их сводило едва ощутимой истомой. Такая бывает, когда ты чего-то ждёшь, когда переживаешь, и это приятно.
Но сейчас я не могла понять, чему радовалась. Тому, что выпроводила Киллиана? Тому, что он... здесь? Но чему радоваться?
Тело вздрогнуло, когда заговорил автоответчик Тины, и я с досадой сбросила вызов, оставаясь в полнейшей тишине в стенах собственной обители. Голубой потолок выглядел приглушенным июльским небом, но за окном трещали остатки ливня, отбивая трель по стеклу.
Мне стало холодно даже от мыслей: и что теперь делать? Как жить, осознавая, что твой сосед приходил к тебе во снах? Что в его полицейском удостоверении указано, что он — сержант, и что совпадает всё, включая имя?
И ведь я была в Нью-Йорке, пусть ещё и со школой. Тогда туристический автобус сломался и нам пришлось ехать в метро. Я постаралась напрячь память, чтобы выудить хоть что-то из тех лет, но вышло только получить головную боль.
Я повернулась на бок и принялась листать ленту новостей, но ничего не помогало отвлечься. На завтра у меня даже не было домашней работы, ведь я всё сделала в перерыве, словно предвидев, что будет... нечто такое.
Единственная мысль, оставшаяся в голове, была сном. Приснится ли он мне в этот раз? Вспоминая утреннее пробуждение, я с содроганием припомнила всё, что слышала от него. Мне хотелось, чтобы всё это было воображением.
Может, где-то в детстве, проезжая в метро мимо очередной из станций, я услышала, как отряд полиции ловит какого-нибудь бандита, а кто-то из шипящей рации на груди одного из них зовёт Киллиана Андервуда.
Это бы, хотя бы, хоть что-то объясняло.
Тина не перезвонила даже к ночи, когда мама уже вернулась и постучалась в дверь. Несмотря на невыносимое жжение в глазах, я так и не уснула — все мои размышления крутились вокруг Киллиана и его статуса нашего нового соседа.
— Я могу зайти, Мэри? — мама говорила спокойно, так что я выдохнула с облегчением. Мне всё ещё не хотелось с ней ругаться из-за отказа в помощи.
— Да, конечно.
Она зашла тихо, и также бережно прикрыла дверь. Уставшая, в своей привычной голубой рубашке и юбке-карандаш, она всё ещё напоминала не соц-работника, а по меньшей мере адвоката.
— Как ты?
Приподнявшись и сев, я пожала плечами. Тревога отступила, но теперь осталось опустошение. Мне не нравилось ни то, ни другое чувство, но и выбора не было — маме не к чему знать.
— Я просто испугалась, что он хочет нас обнести. — соврала я.
Мама хихикнула, но потом вымученно опустилась рядом, склоняя голову в узнаваемой манере. Я называла её «Выкладывай, как прошло».
Несмотря на то, что большую часть времени она на работе, а я — учусь или запираюсь в комнате, мы всё ещё находим редкие несколько минут на разговоры. Да, они зачастую короткие и обобщенные, но большего мне и не требуется. Посвятить её в дикие подробности своих эротических снов и никогда не планировала.
— Нет, я встретила его утром. Поговорила, приятный мужчина, приехал к нам с восточного побережья. Сказал, что хочет найти работу где-нибудь в службе безопасности. Так что будем жить рядом с проверенным человеком.
— Неплохо — большего у меня и не нашлось.
Я опустила взгляд на собственные пальцы, раскручивая подаренное отцом тонкое серебряное кольцо.
— Киллиан Андервуд? — спросила я, немного погодя, когда мама, снова не придумав, о чём поговорить, поднялась, чтобы уйти.
Её взгляд показался мне смятенным, будто я издеваюсь над ней подобными вопросами. Она медленно кивнула.
— Да. А что?
— Я проверила его значок. Почему-то засомневалась.
— Моя девочка. Кстати, я забыла сказать — завтра вернусь ещё позднее. Бумажной работы с велферами стало больше. Ты не расстроишься?
Я молча покачала головой, и когда мама ушла, то тихо хмыкнула. Мы проводим настолько мало времени вместе, что иногда кажется, будто мама появляется только в те моменты, когда искренними эмоциями я поделиться не могу.
Посмотрев в окно, я в очередной раз наткнулась на ночную пустоту и темноту улицы. Она растягивалась перед глазами в беспорядочный поток ламп в соседних окнах и блестящих время от времени фонарей, идущих вдоль дороги.
В доме Киллиана Андервуда света не горело.
И машины на парковке не было.