Голубой Дневник

Яркий свет апрельского солнца освещал маленькую комнатку - студию. Её же скромный резидент в данный момент, закусив нижнюю губу, тщетно пытался обновить страницу расписания уроков. Эллисон импульсивно водил неровными ногтями по чехлу телефона, смотря на круглую стрелку вверху экрана. Он не был уверен в том, что не проспал во внеочередной раз, хотя внутри него теплилась скромная надежда на то, что ему сегодня ко второму уроку.
Так оно и оказалось. Юноша выдохнул и неспешно начал собираться. Эллису было гораздо спокойнее, когда ему не приходилось куда - то торопиться. Парню казалось, что если он проживет свою жизнь вот так, в размеренном темпе, ему будет гораздо легче справляться с житейскими трудностями.
Дробышевский еще раз взглянул на прогноз погоды, чтобы убедиться в том, что сегодня он может обойтись тонким худи чёрного цвета поверх школьной формы.
Когда парень вышел из подъезда, его взгляд упал на доску объявлений. Обычно юноша не смотрел туда за ненадобностью, ибо не считал интересным разглядывать рекламные листовки, которые изредка менялись. Однако среди разноцветных листочков выделялся один, большие буквы на котором словно кричали о помощи.

'ПОТЕРЯЛСЯ БОЛЬШОЙ ЧЁРНЫЙ ПЁС С ЖЕЛТЫМИ ГЛАЗАМИ. ОЧЕНЬ ПУШИСТЫЙ, ДОБРЫЙ И ЛАСКОВЫЙ, ХОТЯ ТАКОВЫМ ОН СЕБЯ НЕ СЧИТАЕТ. ОТЗЫВАЕТСЯ НА: 'ЧЕРНЫШ/МАЛЫШ'. ЕСЛИ НАЙДЁТСЯ ИЛИ БУДЕТ КАКАЯ - ЛИБО ИНФОРМАЦИЯ ПО ПОВОДУ ЕГО МЕСТОНАХОЖДЕНИЯ, ПРОСЬБА ПОЗВОНИТЬ ПО НОМЕРУ: 8800-555-35-35.'

— Кто заводит дома таких больших…
Холодный пот прошиб его, когда Эллис пригляделся к фотографии. Казалось бы, ничего особенного: просто животное, очень похожее на дикое, но вот Эллисон увидел в нем нечто большее.
— Я не понимаю... — Пролепетал он, отходя назад, будто бы четвероногое стояло прямо перед юношей.
Сделав еще пару шагов назад, молодой человек наткнулся спиной на Диану. Парень подпрыгнул и взвизгнул от испуга, от чего Мирная, уперев одну руку в бок и наклонив голову вправо, усмехнулась.
— Здравствуй, малыш. Чего ты не понимаешь? — Спросила она, кивнув.
Дробышевский заметил стопку листов в её левой руке. Он несколько раз перевел взгляд с красной головы на доску объявлений, после чего нервно выдал:
— Т - ты тут это развешиваешь?!
Эллис ткнул пальцем в листок, чтобы Диана точно поняла о чем речь и не лукавила.
— Ну, да. — На удивление Эллиса, Диана сразу ответила на поставленный вопрос.
— Зачем?
— Как зачем? — Диана рассмеялась. — Потому что у меня пропал мой милый маленький питомец, и я пытаюсь его найти.
— Да как ты его содержишь - то?!
— О-о-о-о… — Протянула она, закатывая глаза. — Он сам себя содержит. Отпускаю в лесок на пару часиков, он там живность испугает и сам возвращается. Умный до ужаса!
Дробышевский вздрагивал от каждого её слова. Для него они звучали раскатным громом, а с подачей Дианы, что объяснялась громче рупора, каждое предложение напоминало выступление главы города.
— Лис, ты чего такой нервный? У тебя все хорошо? — Девушка обеспокоенно взглянула на парня. Она нежно погладила одноклассника по голове, а уголки губ девушки чуть приподнялись.
— Н… нет.
Дробышевский не смог солгать. Красная голова в этот момент была такой обаятельной, что невозможно было перед ней устоять. Некая теплая энергетика исходила от Мирной, и Эллисону оставалось лишь плыть по этим волнам доброты.
— Может, тебе домой? Ты весь побледнел.
— Это ничего. Мне просто надо перестать смотреть на это страшилище.
— Ты про Сильван?
— Это его кличка? Неважно… Мне надо идти.
Эллис медленно двинулся в сторону школы, переваливаясь с ноги на ногу. Диана вприпрыжку отправилась за ним.
— Пожалуйста, можешь не идти за мной? — Тихо попросил Эллис.
— Могу. Но почему?
— Мне неприятно, когда люди видят, что мне плохо.
— Я не собираюсь тебя осуждать, Лис.
— Пожалуйста, выброси эти бумаги. Они пугают меня.
— Но тогда я не найду своего питомца.
Элис остановился и глубоко вздохнул, положив руку на живот. Парень так не хотел сейчас говорить с девушкой, но как только услышал тихие всхлипы позади себя, то, покривив душой, все же решил уступить.
– Ты хочешь, чтобы я помог тебе их развесить?
– Да, было бы неплохо.
Не увидев ни одной слезинки на лице одноклассницы, Элисон понял, что это была всего лишь ловкая манипуляция. И все же парень не стал обижаться, прямо спросив у подруги:
— Тебе скучно?
Красная голова отвела взгляд и кивнула.
— Я умираю от тоски, — призналась девушка. – Мне скучно без моего любимого Сильви!
– Хорошо, я помогу найти тебе твоего друга. Только не знакомь меня с ним близко, пожалуйста.
– Почему же?
– У меня не получается ладить с другими животными.
Мирная кивнула, и оба молодых человека занялись расклеиванием листовок.

– Надеюсь, нам не нужно будет обойти весь город? – Обеспокоенно спросил Эллис, приклеивая на столб листовку, – нам на учёбу еще идти.
Тут же девушка остановилась и задумалась, приложив указательный палец к подбородку и взглянув на голубоватое, чуть затянутое прозрачными облачками небо.
– Нужно, конечно. Но Низмеморье - город слишком большой, ты даже со мной и моими фокусами не обойдёшь его за день. Так что давай - ка мы разберемся с этим районом и пойдем Винни отвлекать от учебы. А то он там один без нас совсем от скуки и духоты преподов загнется.
– Не думаю, что он будет рад такому раскладу. Ему не нравится отвлекаться от учёбы, учитывая то, что скоро экзамены.
– Экзамены, правда? А на что он надеется? – Доля сарказма прозвучала в её голосе. – Неужели он думает, что если затирать материал до дыр, то что - нибудь получится? Нет конечно, он только попадет в еще большую безнадегу. Лучше отвлечься от этого всего и месяц прогулять, не зная совести. Да и к тому же, такая погода! А вдруг завтра на нас метеорит упадет? Судьба же та еще хитрюга, творит что хочет.
– Прогулять? – Удивился Дробышевский. – Ты же только отболела!
Ещё пара листовок была приклеена на какую-то доску объявлений возле жилого дома.
– Лис, я же не только мучилась от воспаления хитрости. У меня были занятия поважнее. Голубятня - штука тонкая, за ней нужен глаз да глаз. Не следишь за ними - они начинают следить за тобой. –  Девушка цокнула языком и взяла одну листовку с рук желтоглазого. – Вот такие дела.
Когда они остановились у очередного дома, красноголовая детально рассмотрела картинку на объявлении, как будто бы впервые видела его.
– Эллис, а вы чем - то похожи, – вынесла она свой вердикт.
Эллис пождал губы. Ему было крайне неприятно слышать такое в свою сторону.
– Я что, похож на животное по - твоему? – Промямлил он.
– Что ты имеешь в виду?
– Где я, а где эта страшная собака? Нет, правда, посмотри на это! – Парень начал указывать на листовке на разные части зверя пальцем. – Я хожу на двух ногах, не имею такое огромное количество шерсти, да и я… – Юноша замялся на мгновенье. – Я человек, Диана! А это - большой и страшный волк.
– Да ты что! – Мирная саркастично прикрыла рот рукой, сделав удивленный вид. – Я - то думала, это блинчик!
Эллис нахмурился. Он желал выйти из этой странной игры, которую затеяла его подруга.
– Я не знаю чего ты добиваешься, но мне это совсем не нравится. – Эллисон отдал остатки листовок Мирной. – Пожалуйста, продолжай без меня.
Диана, как ни странно, погладила парня по голове и взяла объявления. Видимо, она решила его приободрить из - за того, что черноволосый все еще не совсем понимал, стоит ли ему продолжать или нет.
– Забей, – сказала она. – он обязательно найдется так или иначе. Я чувствую, он совсем близко.
Теперь пара устремилась в учебное заведение с твердым намерением отсидеть там все уроки. Дробышевский не переставал удивляться своей подруге. Такие быстрые смены настроения и планов его даже пугали. По той причине, что он не знал, что в следующий раз изобретет эта красная голова. Да и расстраивать её теперь было опасно, ведь появилась вероятность того, что на маленького мальчика по имени Эллисон могут натравить этого страшного волка.
– Как ты думаешь, – внезапно спросила Диана, – почему я дружу с тобой?
Этот вопрос поставил парня в ступор. Он почесал затылок, и, через несколько секунд молчания, ответил:
– Понятия не имею.
– Потому что люблю тебя.
– Что?
Эллис обомлел. Он даже сбавил шаг и теперь шел со скоростью улитки, недоуменно смотря на маленькие камешки на асфальте, что блестели как вспышки фотоаппаратов.
– Что значит “ты любишь меня”? – Переспросил молодой человек.
– Ты странный. Мне это нравится в тебе.
– Да?
– Абсолютно. Знаешь, я тоже странная.
– Я заметил.
– Пф, а разве это плохо?
– Не знаю. Мне не нравится выделяться. Я бы хотел иметь множество друзей в школе, с которыми можно обсуждать обыденные вещи.
– Например?
– Ну… Не знаю. То, что интересует простых школьников. А я ничего в этом не понимаю.
– Понимаешь - ли в чем вся загвоздка, Эллис. Если тебе станут интересны их разговоры, то, можно считать, ты растворил свою личность.
– О чем ты?
– Вот смотри. Тебе нравится есть красные яблоки в обед. Они действительно приносят тебе радость и дают энергию для свершения новых дел. А другие, что едят сливы по утрам, говорят что ты идиот. Ты попробовал есть сливы, но они тебе не понравились, да и вообще вызвали расстройство желудка. Продолжишь ли ты есть сливы, если другие тебе говорят о том, что надо делать это только потому что так делают они?
– Да? – Неуверенно сказал Дробышевский.
– Значит ты будешь делать то, что вредит тебе только для того, чтобы слиться с другими?
– Мне придется это делать, потому что я не хочу остаться один.
– Но ты же понимаешь, что не все на этой планете едят сливы?
Эллис почесал затылок. Эта аналогия, пусть она и была такой же странной, как и сама Диана, действительно описывала ситуацию, в которую попал черноволосый. Забыв о себе, он готов был отдать последнее только за то, чтобы на него обратили внимание и сказали что - то хорошее. Эллис абсолютно не верил в себя и цеплялся за любую возможность получить доброе слово в свой адрес, ведь слова любви он слышал последний раз год назад, не считая сегодняшних, от красной головы. Хотя парень несколько сомневался в искренности девушки, ибо малая часть его подозревала о том, что Мирная может в любую секунду предать его. Она была до ужаса загадочной, как айсберг в океане, который скрывает под толщей воды свою истинную сущность.
От этих рассуждений Дробышевскому стало хуже. Он стиснул зубы и пошел быстрее. Диана попыталась его окликнуть, но Эллис лишь сжал кулаки, проигнорировав девушку.

Уже в школе Дробышевский осознал, что не очень хорошо поступил. С глаз словно бы спала пелена, и Эллис решил посмотреть на ситуацию с другой стороны. Красная голова и правда не заслужила такой злобы по отношению к её персоне. Диану же тоже постоянно морально унижают, и хотя она гораздо меньше обращает на это внимания, Эллисон был уверен, что обидные слова задевают девушку не меньше, чем его самого. Поэтому при следующей встрече он решил извиниться перед ней.
– Винсент, привет, – понуро сказал Эллис, усаживаясь за парту рядом с юношей.
– Угу, – буркнул Винсент, читая книгу.
– Тебя не отвлекать?
– Да, оставь меня в покое, пожалуйста.
Кажется, Харрисона опять кто - то задел, и он снова злится на весь мир.
Прозвенел звонок на урок. Из всех учеников пришла только половина. Остальные же посчитали ненужным приходить на три оставшихся урока. Оно было к лучшему, ибо хотя бы сегодня можно было услышать весь материал от учителя, не отвлекаясь на школьные перипетии.
Низенькая тощая дама со светлыми волосами очень строго смотрела на класс, считывая эмоции каждого. После она взяла указку и ткнула в Лизу, что сидела и красила ногти в розовый.
– Лебедева Елизавета, сегодня Вы будете отвечать мне на большинство вопросов по теме, что мы проходили вчера. У Вас будет две попытки, чтобы ответить на мой вопрос и ровно одна подсказка. Если Вы неправильно ответите мне, Ваша недельная анкета обнулится, и все проценты не засчитаются.
– Госпожа, а можно не я сегодня буду отвечать? Мне не очень хорошо, мозги плывут.
– Потому что ацетона нанюхалась, – прорычал Винс, двигая книгу ближе к себе.
Учительница проигнорировала ученицу, задав свой первый вопрос.
– Напишите на втором языке небольшое предложение, которое я сейчас продиктую.
“Лучше бы не приходил сегодня сюда.” – Подумал Эллис, грустно уткнувшись лбом в парту. Покуда его одноклассница позорилась у доски, парень складывал бабочек из бумаги, стараясь не попасться на глаза преподавателю. Перед ним был уже целый инсектарий бумажных насекомых разных размеров и цветов: в клеточку, в крапинку, красные, белые, черные. Парень вспоминал, с какой радостью он делал бабочку для зеленоглазого. Сначала красил её в зеленый, затем аккуратно складывал, после чего рисовал на ней желтые полосочки и пятнышки. А рядом сидела Диана, давая наводки, как бы сделать фигурку красивее.

***

– Давным - давно на земле не было людей, – мечтательно глядя в потолок, рассказывала девушка. – Эта планета была пустым бездушным камнем. Покуда на неё не ступила нога человека. Её звали Мила. У этой девушки были длинные толстые русые косы и карие глаза. Как только она сделала шаг, под её стопами появилась сочная трава. Вдруг Мила увидела в небе ангела: большого, красивого, с молочными кудрями. Девушка побежала к ангелу, а за ней расцветали прекрасные сады. Кстати, в некоторых местах до сих пор можно увидеть её работу. Там очень высокие деревья, и леса кажутся непролазными. В этих лесах Мила с ангелом прятались от гнева элементалей.
Но однажды ей  все же пришлось вступить в бой с одним из богоподобных существ. Отважно защищая свою планету, девушка пала от руки предателя. Вокруг Милы постоянно роились бабочки - это были её частички души. Когда девушка была на последнем издыхании, она оторвала от себя несколько кусков плоти и придала им ту же форму, что и себе, поместив бабочек в эти сосуды. Так и появились первые люди на этой планете. Конечно, они были гораздо меньше и слабее Милы, но они все еще были столь же решительны и амбициозны, как и она сама.
— А разве люди не произошли от обезьян, как об этом пишут в учебниках?
— В этом есть доля правды, — Диана кивнула. — Но не в этот раз.
— Что ты имеешь ввиду?
— Дело в том, что наша необъятная Вселенная, которой не один миллион лет, не первая и не последняя. Она имеет своё начало и свой конец, а также некоторый промежуток жизни. Все это именуется Циклом. Каждая Вселенная проживает этот Цикл, однако эти самые Циклы отличаются друг от друга.
— И чем же?
— У каждого Цикла разный создатель, а также свой жизненный путь, поэтому они сильно разнятся друг от друга по физике и прочим законам. Я приведу тебе простой пример. В этом Цикле люди произошли от частичек души и кусков плоти Прародителя, а в прошлом Цикле - от обезьян.
— Поразительно! — Вздохнул Эллис. — И откуда ты это все знаешь?
Диана загадочно отвела взгляд и подняла плечи, как будто бы стеснялась сказать.
— Я изучала этот вопрос. Книжек много читала.
— Я тоже хочу такие книжки читать!
— Ох, нет, Эллис. Боюсь, сейчас это невозможно. Их уничтожили, посчитав просто кровавыми сказками.
Дробышевский обреченно вздохнул.
— Малыш, не расстраивайся. — Диана потрепала загрустившего Эллисона по голове. — Для тебя я постараюсь найти несколько.
— Да? — Парень посмотрел своими большими наивными глазами ребенка на девушку с красной головой, от чего та тут же растаяла.
— Конечно, пушистик.

***

— Опять бабочки?
От витания в облаках Эллисона отвлек нависающий над ним Винсент. — Тебе повезло не попасться преподу на глаза, иначе она бы всех твоих насекомышей превратила в гору мусора.
Эллис вздрогнул и перевел взгляд на вечно недовольного Винса.
— Не надо так говорить про моих бабочек. Они очень милые. Я думаю, они смогли бы растопить даже её сердце
— Не романтизируй бумажные поделки. Они того не стоят.
— Мне неприятно, Винсент.
— Я тебя просто предупредил.
На следующем уроке они сидели уже в другом классе. Эллис, видя понурую Диану за задней партой, сильно удивился её виду. Но вместо того, чтобы лезть на рожон, парень решил удивить девушку поделкой. Юноша подошел к Мирной, протянув вперед сложенные ладони. Когда девушка скучающе глянула на него, то Эллис раскрыл запястья как ракушку. Красная голова восторженно вздохнула, прикрыв лицо руками, как будто Дробышевский делал ей предложение.
— Какая красивая букашечка! Сиреневая, в клеточку! Ты сам её сделал?
Эллисон горделиво кивнул головой.
— Она твоя. Забирай.
— Ой, спасибо! Какая милая!
Красная голова хихикнула и положила поделку на тыльную сторону своей ладони. Тут же вспыхнула неяркая голубая искра, и насекомое сделало пару аккуратных взмахов крыльями.
— Что произошло?! — Воскликнул удивленный Дробышевский.
На крик молодого человека обернулся остальной класс.
— Это просто обман зрения, не стоит придавать этому значения. — Диана махнула рукой.
Девушка пошевелила запястьем, и бабочка подняла и опустила крылья точно в такт. Смущенный от лишнего внимания Эллис присел на корточки, спрятавшись под парту Мирной.
— И все же, — шепотом поинтересовался молодой человек, — как ты это сделала?
— Это тоже самое, что и с бабочкой Винсента, — улыбнулась красная голова. — Некоторые объекты можно наделить искрой Первичного Огня, и они ответят тебе желанием жить. Учитывая то, что мы сделаны из одних и тех же элементов, что и вся остальная Вселенная, то мы все крепко связаны, а потому имеем смежные реакции.
— Что, хочешь сказать, так и мертвых воскресить можно? — Усмехнулся Винсент, что стал невольным слушателем всего этого разговора, а потому и встрял в него.
— Я бы не стала этого делать. Слишком много переменных. А что, тебе кого - то надо оживить?
Винсент заметно помрачнел. Уголки его губ сильно опустились, а на побледневшем лице отразилось отвращение и тихая ярость.
— Будь твои придурковатые истории правдой, ты опоздала минимум на пять лет.
— Мне искренне жаль, Винсент. Если я могу тебе чем - то помочь, то обращайся.

В такой гнетущей обстановке урок экономики еще никогда не проходил. Настолько негативная атмосфера была подобна нахождению в темной бочке с дизелем: любая вспышка эмоций могла привести к взрыву. Благо, все сидели на своих местах смирно, даже не переговариваясь, поэтому лекция удивленного такой тишиной учителя прошла как по маслу. Даже Диана, что любила частенько срывать уроки, слушала музыку в наушниках, никого не отвлекая.
– Почему так все спокойно? – Спросил Дробышевский у Дианы на перемене.
– Не спокойно. – Сказала Мирная. – Это затишье перед бурей. Сегодня должна быть драка.
– Ты решила идти до конца? Диана, этот шкаф тебя в порошок сотрет!
– Или я его, – усмехнулась девушка. – Расслабься, все пучком.
– Каким пучком?
– Тфу, хорошо все, Эллис. Выражение такое.
– Диана, все плохо! У меня паршивое предчувствие. Мне кажется, он на тебя подует, и ты отлетишь от него на три метра назад!
– Послушай. – Диана положила на плечо друга ладонь, взглянув ему точно в глаза. – Этот школодром только кажется таким опасным. На самом деле, если ты посмотришь на него чуть внимательнее, он не представляет никакой опасности. Удар у него не поставлен, Ден, разве что, может неудачно махнуть своей рукой.
– Но ты такая маленькая и беззащитная…
– Я - то? – Диана внезапно замолкла. Она усмирила внутреннюю гордыню и погладила Дробышевского по щеке. – Ты хочешь защитить меня?
– Да! Диана, если бы я мог, я уже давным - давно показал ему, как надо себя вести!
– Эллис. – Красная голова понизила тон, намекая на серьезность разговора. – У тебя все еще впереди. Скоро я буду прятаться за твоей спиной, покуда ты будешь браво отражать атаки недруга. Грядет опасная и почти что невыполнимая миссия, но я уверена на все сто, что ты справишься.
– Ого, и что это за миссия?
– Не могу пока сказать. Просто чувствую, что скоро ты еще проявишь себя.
Черноволосый грустно отвел взгляд. До конца учебного дня он больше не говорил с Дианой, так как та снова куда - то подевалась. Однако на её место пришел Винсент. Он извинился перед Дробышевским, сославшись на то, что плохое настроение у него появилось после внеочередных насмешек от Лизы.
– Ничего страшного! – Сказал Эллисон. – Я все могу понять. Мне тоже не по себе. Но Ди сказала, что как следует начистит морду её ухажеру. Правда, я не уверен, что хрупкая девушка сможет противостоять этому широкому балбесу. Диана была достаточно убедительной, чтобы я поверил в её победу!
– Ну - с, если что, скорая и полиция у меня на быстром наборе, – признался Винсент. – Не мы, как представители закона расскажем этой парочке, как надо себя вести.
Каштан был подозрительно добрым в этот момент. Дробышевский даже не успел обрадоваться такому событию, как Винс предложил нечто заманчивое.
– Слушай, – сказал парень. – Если драка неизбежна, то давай мы придем на неё как истинные зрители?
— Что ты имеешь ввиду?
— Сырков хочешь?
— Конечно! — Встрепенулся Дробышевский. — Кто - ж не хочет? Будем специально громко чавкать, чтобы Денис не мог и слова сказать без отвращения!
— Пф, — отмахнулся Харрисон с улыбкой на лице, — или кинем в них пачку для отвлечения внимания.
После школьной рутины одноклассники пошли в магазин, что находился неподалеку от школы. Красный фасад здания сильно контрастировал с общим настроением пастельно-голубого города, что, по мнению Винсента было гениальным решением со стороны маркетологов. Около пятнадцати лет назад это был простой продуктовый, который ничем не выделялся и вмещал в себя не более десяти покупателей, но со временем поменялся управляющий этого заведения, вследствие чего скромный ларек разросся до колоссальных размеров. Соответственно, и товаров там стало гораздо больше, и теперь там продавалась не только обычная еда, но даже одежда. Винс теперь ожидает, когда же, наконец, туда завезут все для самообороны, ибо предпосылки уже к этому были. В свою очередь, Дробышевский слыхал, что руководство обещало скрестить этот продуктовый бутик с мебельным, чтобы можно сразу было закупиться и съестным, и столом со стульями, чтобы начать трапезу не отходя от кассы.
Юноши стояли в отделе быстрых перекусов, споря о том, что же противнее для уха противника: чавканье или хруст, но в итоге сошлись на том, что после громкого хруста можно и отвратительно почавкать. И все это для того, чтобы Денис не махал руками, а затыкал ими уши.
– Ты как - то резко поменял своё мнение. – Сказал Эллис, когда мальчишки сошлись во мнениях.
– Это плохо? – Спросил каштан.
– Нет, что ты! Я о том, что… Может, ты ввязался в это ради кого - то?
— Ава мне все уши прожужжала с этой дракой. – закатил глаза Харрисон. – Я понятия не имею, откуда она это узнала, видимо у стен и правда есть глаза. Она настояла на том, чтобы я не относился к этому событию серьезно и предложила лишь заранее позаботиться о безопасности.
— А ей не страшно от того, что парень наехал на девушку?
— Ни капли, — Винсент пожал плечами. — Она говорит, что Диана в любом случае победит. Да и к тому же, Мирная сама вызвалась, и ей будет лишний раз уроком не связываться с идиотами в случае проигрыша.
— Звучит логично, но жестоко.
— Это уже не имеет значения.

– Клянусь тебе, я бы продал душу за эти сырки, – Сказал Эллис, когда парни находились в отделе молочных изделий.
– Что - то я не замечал такого, чтобы ты их покупал.
– Они дорогие.
– Дорогие? – Удивился Винсент, – для тебя - то?
– Да, для меня. А что?
– Да твой отец богаче всех жителей Низмеморья вместе взятых, о чем ты вообще?
Дробышевский стыдливо отвел взгляд в сторону. Сразу стало понятно, что ему эта тема не особо приятна. Но Харрисон в своей привычной манере решил прожарить своего друга, невзирая на его состояние.
– Нет, серьезно. Ты способен купить половину районов нашего города. Нет, ты способен купить весь наш город! А вдобавок к нему еще и Антель захватить. И ты жалуешься на то, что не можешь купить себе жалкий сырок?
– Я не… – Начал было оправдываться подросток, как тут же его перебила подоспевшая Диана.
– Привет, мальчики! – Полным радости голосом объявила она.
Винсент закатил глаза.
– Привет! – Также добродушно ей в ответ помахал Эллис. – Только виделись же, где ты пропала на урок?
– С Валей болтали. У него последнего урока не было, ну я и зашла потрещать с ним.
– Когда это он стал любителем пустых разговоров? – Фыркнул Харрисон.
– Мы с ним на пустые темы не болтали, – Мирная надула губы, – только на полные!
– Не смешно.
– Ди, Винсент мне такую вещь предложил сегодня! – Вступил Эллис. – Пока ты будешь драться, мы будем отвлекать противника и кидаться в него пачками от сырков. Мы все уберем, конечно.
Красная голова сначала недоуменно взглянула на мальчишек, но после улыбнулась и залилась громким смехом. Девушку было слышно на весь магазин, от чего прочие покупатели обернулись на Мирную с немым вопросом: “она в порядке?”.
– Парни! – Сквозь слезы пыталась выдавить из себя девушка. – Такие парни!
– Тебе воды, может? – Испуганно спросил Дробышевский, доставая из бокового кармана матовую черную бутылку.
— Ой - ёй, не надо, Лиси! И почему мне не пришло в голову кидаться мусором в противников?!
Несколько человек уже подготовили мобильники, но Винсент уверил их, что никому звонить не стоит. Трое подростков, что стояли неподалёку, достали гаджеты и, тихонько хихикая, записывали все на камеру. Между ядовитыми смешками они перекидывались друг в друга предположениями о том, сколько просмотров наберет каждый.
Красная голова очнулась от безудержного смеха спустя только пару минут. Она глубоко вздохнула, закатив глаза.
– Ужасно, – резюмировал Харрисон. – Вы просто отвратительны! – Сказал он громче детям, что записывали видео.
– Оставь оскорбления для своей подружки! – Ответили они, убегая из магазина.
Диана вытерла слезы и взглянула на молочные продукты, что лежали в холодильнике. Она прилипла носом к витрине, горячим дыханием оставляя на стекле пятно от пара.
– Что это? – Спросила она.
– Глазированные сырки, – ответил ей Дробышевский.
– Ух ты, а они вкусные?
– Да, очень.
– Пошли отсюда уже. – Зашипел Винсент, нервно оглядываясь по сторонам и ловя на себе посторонние взгляды.
– Подожди! – Оборвала его Диана. – Эллис, я хочу знать, какие они на вкус!
– Эм.. Ну… – Замялся черноволосый.
– Диана, если я куплю тебе этот идиотский сырок, ты успокоишься?!
– Ви, так и быть, я разрешаю тебе угостить меня вашими яствами!
Покуда они стояли на кассе, Харрисон нервно постукивал мыском ноги по полу. Его в крайней степени раздражало то, что Мирная никак не могла угомониться и донимала Эллиса разговорами.
– Я хочу, чтобы ты мне описал вдоль и поперек всю палитру ощущений от даже самого скромного укуса этого продукта!
– Эм…
– Ну, какие твои любимые?
– Я очень люблю сырки - суфле. У них очень нежная начинка, а также приятный аромат. При первом укусе сразу бросается вкус молочного шоколада, который, в сочетании с суфлешкой, даёт потрясающее ощущение легкости и хорошее настроение.
– Как поэтично! Мне самой уже не терпится попробовать!
Винсент оплатил покупку, и веселая компания направилась в сторону поля брани. Диана детально пыталась рассмотреть картонную прямоугольную пачку от продукта: её привлекали красивые узоры листьев на краях пачки, что переливались золотом в свете весеннего солнца. Гордая надпись: “Б.Ю. Алексеев” была выгравирована посередине, и ясно чувствовалась подушечками пальцев, а над ней красовался герб компании, состоящий из трех букв в кругу цвета охры с витыми узорами короны.
– Глазованные сырки… Они с глазами, да? Как грибы с глазами! Их едят, а они глядят! Ха-ха-ха!
Мирная снова непринужденно засмеялась. Лёгкой рукой она вскрыла сырок, чем удивила Эллиса, который вечно не мог оторвать язычок упаковки по линии. Девушка откусила немного продукта. Она долго его жевала, и даже начала медленнее идти, чтобы ощутить весь спектр эмоций. По прошествии пяти минут она окончательно остановилась и с некой злостью посмотрела на Дробышевского. Эллисон испуганно поджал руки к груди и приготовился к тому, что Диана на него будет ругаться.
– Что - то не так, Ди..? – Спросил Дробышевский дрожащим голосом.
– Эллис, что ты мне дал? – Угрюмо спросила красная голова.
– Это с-сырок…
– Эллис, это не сырок. Это…
– Что?
– Это просто отвал башки! Мне так вкусно! Лис и Винс, я вас обожаю! Спасибо, что поделились со мной этой бесподобной пищей!
Девушка обняла поочередно парней, всучив остаток суфле Дробышевскому.
– Я чуть не умер от страха! – Признался юноша с черными волосами.

Троица пришла на место раньше своих соперников. Винсент был приятно удивлен тому, что во дворе не столь известного ему дома было достаточно пусто. Он осмотрел украдкой местность: медленно расцветающая зелень к маю должна была создавать сильную тень в этом месте, как бы закрывая дворик от глаз из дома. Асфальт под ногами был уже не нов, но и недостаточно стар, чтобы его надо было менять, хоть они покрылся трещинками, а небольшие камешки с земли неподалеку уже были разбросаны малыми детьми. Где - то рядом шумела дорога, по которой ездили машины, однако они звучали достаточно приглушенно из - за массивных стволов деревьев. Эллисон же на пару с Дианой обсуждали что - то совсем отвлеченное от драки. Видимо, красная голова таким образом хотела отвлечь своего друга от постепенно надвигающейся на того паники, и у неё это отлично получалось. И снова Харрисон стал невольным слушателем неприятных лично ему историй.
– У меня нет сейчас молодого человека, – с некой грустью сказала Мирная, – он был, но мы расстались.
– Как это произошло?! – Воскликнул Эллис. – Он посмел бросить такую удивительную и прекрасную девушку как ты?
– Мне трудно об этом говорить. Это достаточно трагичная история, и я бы предпочла многое из произошедшего забыть. Давай я лучше расскажу тебе что - то более позитивное?
– Хорошо, он был так дорог тебе?
– Конечно. Я любила его больше всего на свете. Правда, я готова была создавать или уничтожать галактики ради него.
– А он для тебя?
– Он для меня тоже. Я тебе так скажу: мы однажды были на грани уничтожения планеты.
– Диана, как же ты любишь преувеличивать! -- Воскликнул Винсент, разведя руками в стороны.
– О, господин зануда! У тебя есть своя история, которой ты хочешь поделиться?
– Это не история, просто интересный факт. Детям все кажется таким большим и невероятным. Но то, что ты со своим дружком в десять лет чуть не подорвала родительскую кухню, решив влить в кипящее масло воду, еще не значит, что ты чуть не уничтожила целую планету!
– Когда ты уже прекратишь поливать грязью Мирную? Интересно будет посмотреть на твою реакцию, если ты узнаешь, что Диана не преувеличивает. – Надменно произнес Дробышевский, тут же прикрыв рот руками и испуганно посмотрев на своих друзей.
– Что, прости? – Винсент сипло завизжал, явно не ожидая такого поведения от черноволосого.
– Извини, я не должен был этого говорить.
Красноголовая прищурилась, хитро поглядывая на смущенного Эллиса. Каштан пробормотал что - то невнятное себе под нос и попятился назад, как бы давая понять, что он не собирается больше принимать участие в словесной перепалке. Однако юноша тут же пожалел об этом, ведь спиной он наткнулся на злобно ухмыляющегося Дена.
– Вот она: ваша дружба во всей красе! – Громогласно объявил парень, привлекая к себе внимание всех прибывших на стрелку. – Это так сейчас проявляется забота, да? Мне учиться у вас троих надо, малыши - натоптыши!
– Не делай ситуацию еще хуже, Пастернак, – вздохнул Винсент, отступив в сторону от Дениса.
– Я за этим и пришел сюда, заучка. Тебе ли не знать, что в мои планы также входит морально вас всех задавить?
Как только парень это сказал, в него тут же прилетел фантик от сырка. Все посмотрели на Диану, а та, в свою очередь, оглянулась на Дробышевского.
– Ты мне надоел! – Закричал черноволосый. – Пришел на драку чтобы болтать? Просто дай уже кулаком в лицо и успокойся, раз не умеешь нормально самоутверждаться! И без тебя плохо. То, что тебя другие за человека не считают, еще не значит, что ты можешь своё недовольство жизнью на других перекладывать!
– Ты совсем страх потерял, продукт переработки? – Ден окончательно рассвирепел и, закатив рукава, стеной пошел на молодого человека.
Теперь от Эллиса в Дениса полетела и картонная упаковка, попав тому прямо в глаз. Пастернак с громкими ругательствами накинулся на Дробышевского, повалив того на землю и нанося неточные удары кулаками по лицу.
Однако не успел Денис расквасить лицо однокласснику, как тут же упал на землю сам, хватаясь за голову и вереща от боли. То был ловкий пинок ногой от Дианы прямо в затылок Пастернака. Мирная подошла близко к обидчику, смотря на того сверху вниз.
– Ты болен, – сказала она пугающе низким тоном. – Я догадывалась об этом, но не знала, насколько сильно ты запустил себя. Проверься, пожалуйста, у лекаря.
Винсент и все остальные в шоке смотрели за этим, не понимая, за кого им болеть.  Они безмолвно слушали душераздирающие оры своего товарища, но не спешили подойти к нему. Даже Лиза, которую все считали главной пассией юноши, просто стояла, прикрыв руками рот. Мирная кинулась проверять состояние своего товарища. Она аккуратно приподняла Эллиса и положила того к себе на колени.

– Здоровская вертуха. – Наконец кто - то из команды Дена нарушил молчание.
– Да она же просто использовала смоляного как приманку!
– Да ну!? – Встрял Винсент. – А вам не кажется, что это сам Ден накинулся на Эллиса?! Разуйте глаза, идиоты!
– Он сам виноват! Не надо было выделываться.
– Ты не в себе? Проверься у глазного!
– Харош, Пастернак сам на него налетел. Смоляной просто кидался в него фантиками.
Покуда молодые люди судили троицу, Диана достала из сумки Дробышевского салфетку и бутылку воды и аккуратно стерла подтеки крови с лица молодого человека. Видя то, как дрожат его конечности, она обняла юношу и начала что - то шептать ему на ухо, нежно поглаживая по рукам.

***

– Думаешь, я когда - нибудь стану сильным? – Спросил Эллис.
– Ты уже очень силен.
– Посмотри на меня! – Эллисон встал с дивана и закатал рукава, показывая руку. – Разве это похоже на мышцы? – Парень даже специально поболтал обвисшей кожей, где должен быть трицепс.
Пара сидела у черноволосого дома в эту дождливую субботу. Парень позвал Диану, когда случайно наткнулся на неё, покуда шел в магазин за чаем. Теперь же оба баловались плюшками и обсуждали, как переживут драку в предстоящий понедельник.
– Лис... – Мирная хитро прищурилась. – Почему ты так беспокоишься о своей внешности?
– Потому что я хочу быть таким же красивым как и ты с Винсентом. Мне кажется, что я таскаюсь за вами просто как ваш страшненький друг, только бы оттенять вас обоих.
Красноголовая подняла одну бровь вверх. Дробышевский смутился и сел обратно, уткнувшись носом в колени.
– Я не знаю, что мне делать... Я не нравлюсь себе. Я такой маленький и тупой, и поэтому меня все обижают.
– Не говори так о себе! Ты очень очаровательный малыш. И ты вовсе не глупый!
– В том - то и дело, что малыш! Все такие взрослые, уже грязно ругаются и гуляют ночью!
– И ты думаешь, это показатель взрослости? – Диана хихикнула.
– Ну... Да?
– Вовсе нет. Те, кто так делает - те еще дети. Только в большом теле. Ты говоришь о том, что недостаточно высокий и красивый для того, чтобы существовать, но истинная красота заключается не в числах на линейке и весах и даже не в том, насколько у тебя чистое лицо.
– А в чем тогда?
– Она внутри. Суть красоты - это то, какой ты на самом деле.
– Нет, если я и должен быть таким, то мне не нравится! Я не хочу быть толстым и мелким!
– Довольно оскорблений в свою сторону. Давай лучше попробуем кое - что иное?
Мирная потрепала грустного товарища по голове и положила тому руку на спину. Девушка сделала глубокий вдох, призывая друга сделать тоже самое. Спустя некоторое время такой медитации, Дробышевский вытянулся и уже прямо сидел на диване с закрытыми глазами.
– Эллис, ты можешь сколько угодно пытаться нарастить мышцы, но у тебя совершенно нет скелета, на котором они будут держаться. У тебя полностью отсутствует уверенность в себе. Поверь мне, если ты найдешь в себе силы быть чуть более дерзким, тебе это будет даже к лицу. Если ты хочешь рычать - рычи!

***

Дробышевский открыл глаза. Первое, что он увидел - бирюзовые больничные занавески, что свисали с потолка без лишнего движения. Полноценному обзору мешала марлевая повязка на носу, и парень даже не мог сделать вдох, не открыв рот. Эллис потрогал лицо: нечто грубое и даже неприятное на ощупь сковывало его физиономию. Гипс. У черноволосого с минуты на минуту могла начаться паническая атака, он не мог поверить, что произошедшее с ним вчера - реально. Теперь молодой человек думал, что такое “украшение” с ним навсегда.
Но тут его беспокойство развеял один пожилой на первый взгляд человек, что тихо вошел к нему в палату. Мужчина опирался на железную трость с правой стороны, но даже она, благодаря прорезиненному концу, почти не издавала каких - либо звуков.
– Павел? – Эллисон удивленно посмотрел на гостя.
– Ох, Лис, что они сделали с тобой? – Изумленно спросил мужчина. – Скажи мне их имена, они обязательно будут наказаны.
Дробышевский старший обнял парня одной рукой и поцеловал его в макушку. Эллис довольно мурлыкнул и взял руку отца, рассматривая её. Морщинистая пухлая кисть была теплой, как и рука любого любящего родителя. 
– Все хорошо... Думаю. Я сам нарвался на хулиганов, вот и поплатился.  Кстати... – Черноволосый приложил ладонь Павла к лицу. – Где мой нос?
Это рассмешило Павла. Он присел к сыну на кушетку и долго рассматривал парня, как будто бы видел его впервые. Спустя несколько минут такого молчаливого созерцания, на в уголках глаз Паши проступили капельки, которые в одно мгновенье превратились в реки слез.
— Прости меня, Эллисон! — Воскликнул он, падая в истерике в объятия юноши.