Глава 12. Приговор
Сегодня я снова осталась у своих мужчин.
Ох, звучит очень странно, но это так, они ведь мои мужчины? Просто я воспринимаю их именно так. В последнее время бабушке становится то лучше, то хуже, врачи не дают никаких точных прогнозов, а я просто не могу оставаться дома, как бы эгоистично это ни было. Мне настолько плохо и одиноко там, что я сделаю сюда или в квартиру Эмиля, потому что тут легче не думать о плохом.
Открыв глаза, я наблюдаю за тем, как рука Эмиля собственнически лежит на моей груди, а Эдиана уже нет в кровати. Осторожно убрав его руку, чтобы не разбудить, я встаю с кровати и надеваю футболку Эдиана, которую вчера они ночью с меня стянули перед сном.
Босыми ступнями я иду по тёплому кафелю, пока мой взгляд не останавливается на стоящем возле плиты Эдиане — в одних штанах, с голым торсом, что даёт мне хорошо посмотреть на его широкие плечи.
Не знаю, почему, но у меня желание подойти и обнять его сзади. Я так и делаю, обнимаю его снимаю руками, целуя в спину. Он замирает, словно статуя. Такое ощущение, что даже прекращает дышать, а затем произносит:
— Уже проснулась, принцесса?
— Да, а ты уже готовишь завтрак.
— Не хочу, чтобы ты голодала, — он резко поворачивается и поднимает меня в воздухе, хватая за талию, а затем усаживает на столешницу. Я обвиваю свои ногами его поясницу, точнее его бёдра, а руками шею.
— Сейчас припрётся твой брат и будет бурчать «какого хрена, как вы посмели обжиматься без меня» и всякое такое.
— Так и будет, — он тянется ко мне и целует меня в губы, когда я запускаю одну ладонь в его волосы и немного тяну его за них. Я теряюсь в нём, когда он покусывает и посасывает мои уже распухшие, приоткрытые для него губы.
— Нет-нет-нет, я знаю, что тебе скоро на работу. Пожалуйста, без этого.
— Я, блять, ненавижу свою работу.
— Правда?
— Когда мне приходится оставлять тебя — да.
— Не волнуйся, ты оставляешь меня в надёжных руках, — дразню его я, после чего снова ощущаю на губах его властный поцелуй. Он опускает меня на пол, затем я усаживаясь за стол, а он накладывает мне на терулку что-то вроде панкейков.
— Ты такой заботливый, или это мне кажется потому, что я безотцовщина и рада любому проявлению заботы?
— Я готов заботиться о тебе вечно. Это то, что мне нужно.
Мне становится не по себе, и я чувствую, как в уголках моих глаз скапливается влага. Хочу быстро смахнуть её, но мужчина замечает это и хмурится, вставая со своего места и подходя ко мне сзади.
— Что такое, принцесса? В чём дело? — Эдиан нежно гладит меня за растрёпанные волосы, мне так приятно от любого его прикосновения,
— Ни в чём, просто я не думала, что кто-то может так заботится обо мне, кроме моих родных.
Она целует меня в макушку. Через некоторое время он уходит в гардеробную и возвращается уже одетый в строгий костюм.
— Расскажи о своей семье, — прошу я, вставая с места и намереваясь помочь ему завязать галстук. Это не первый раз, когда я делаю это. Мне нравятся те движения, которые показывают, что они мои.
— Что ты хочешь узнать?
— О родителях, наверное.
Для меня это немного больная тема, точнее вопрос отцовства, потому что мой отец бросил маму. Но почему-то мне интересно, как они жили, как их воспитывали. Судя по их наглому нраву, их воспитывали, как хозяев жизни.
— У нас был строгий отец и очень добрая мать.
Губы непроизвольно дёргаются, когда из чужих уст я слышу слово «отец», но тем не менее, мне интересно узнать об их жизни.
— Он сам по себе был строгим? Или только с вами?
— Он бизнесмен. Один из самых крупных в стране, слишком властный человек. Единственный, кто мог на него как-то повлиять, это мать. Он поклоняется этой женщине, боготворит её.
— Боготворит?
— Да, так же, как я боготворю тебя.
Видимо, такой человек, как их отец, научил их зарабатывать деньги и обращаться с девушками. По крайней мере, с ними я чувствую себя в безопасности, любимой, нужной и счастливой.
Я прекращаю свой допрос и целую его перед тем, как он уходит.
Эмиль всё ещё спит, поэтому я решаю принять ванну. Не хочу уходить отсюда, не хочу снова возвращаться в болезненную реальность.
Эмиль купил для меня мою любимую пенну для ванной и персиковый гель (причём и в свою квартиру, и в квартиру брата), поэтому я захожу в ванную комнату, снимаю с себя футболку и набираю полную ванну горячей воды. Ноги обжигает, когда я залезаю внутри, но тело быстро привыкает.
Какое-то время я вижу в полной тишине и ругаюсь про себя, потому что забыла взять свой мобильный. Но вскоре слышу чужие шаги за пределами комнаты.
— Эмиль? — спрашиваю я беспокойно.
— Это я, ангел.
— Я принимаю ванну.
— Может, ты откроешь мне дверь?
— Я не хочу заниматься сексом, — бурчу я.
— Я не собираюсь приставать.
— Тогда зачем тебе сюда?
— Я просто посижу с тобой.
— Ох, но я запачкаю полы водой, если встану сейчас.
— Уверен, Эдиан простит. Если хочешь, я могу сломать дверь.
— Звучит, как угроза, — я закатываю глаза, но всё-таки встаю и открываю дверь. Передо мной стоит растрёпанный, с залитыми красными глазами Эмиль, в одних штанах и с беспокойно вздымающейся грудью.
Честно говоря, если бы не разного цвета глаза, их было бы невозможно различить. Мужчина притягивает меня к себе и целует, их аппетиты просто невозможно обуздать.
Одного из них даже, а их двое.
— Ты услышал мои слова о том, что я не хочу?
— Я услышал и собираюсь просто побыть с тобой.
Он подхватывает меня в воздухе и снова кладёт в ванную, его торс уже мокрый от соприкосновений с моим влажным телом. Пока я сижу прижатой спиной к спинке ванны, он садится на карточки, берёт душевой шланг и делает мои волосы мокрыми. Потом тянется к полочке с баночками, берёт шампунь, выдавливает немного себе в ладонь и наносит мне на волосы.
Его движения настолько мягкие и нежные, что я закрываю глаза и просто наслаждаюсь этим.
— Жаль, у вас нет ещё одного брата, который мял бы мне ножки, — шучу я, морщась от улыбки.
— У нас с Эдианом есть брат, — спокойно произносит Эмиль, и я просто сижу несколько секунд с открытым ртом.
— Ещё один! Серьезно? Ваш близнец?
— Нет, наш старший брат, но в любом случае, его руки уже давно заняты, а твои ножки не для него. Я сам собираюсь их мять, — это так смешит, когда такой властный и жёсткий мужчина вроде него говорит о том, что мог бы мять мои ножки. — Больше не говори так.
— Почему?
— Я, блять, смирился с тем, что мне приходится делить тебя со своим братом, ещё одного бы я не выдержал, — доминирование и собственничесство преобладают в его голосе, отчего мне становится одновременно и весело, и не по себе.
— Уверена, Эдиан думает так же.
Эмиль молча смывает с меня шампунь и немного поворачивает моё лицо к себе.
— Скажи, что ты выберешь меня, а не моего брата, если коснётся вопрос выбора, — он настолько жёстко прижимается своим лбом к моему, держа меня за затылок, что я боюсь, будто останется синяк.
— Ты меня пугаешь.
— Я не должен тебя пугать.
— Но ты делаешь это. И я никогда не выберу тебя, если, — его грудная клетка беспокойно вздымается, у меня ощущение, что лучше бы мне заткнуться, но я продолжаю: — Если ты заставишь меня выбирать. Потому что это разобьёт моё сердце.
Они одинаковые внешне, немного похожи внутренне, но при этом разные настолько, что дополняют друг друга.
— Нет, я не должен разбивать твоё сердце, ангел. Если кто и должен, то это ты.
— Нет, я не хочу. Пожалуйста, не заставляй меня мучиться и выбирать. Ты ведь не сделаешь этого?
— Нет, потому что ты моя.
— Ваша
— Моя.
— Ваша, — не уступаю я. Возможно, ему не нравится делиться, как и Эдиану, как когда Эдиан сказал, что хочет убить брата. Да, я бы сама не вынесла мысли о том, чтобы делить их с кем-то, но я не могу. Они первые начали это, они первые ворвались в мою жизнь. Вдвоём, с одной лишь разницей в цвете глаз.
— Наша, если это делает тебя моей, — наконец соглашается он.
— Это дурацкий спор.
— Я люблю тебя, — говорит Эмиль между поцелуями, когда его губы оставляют лёгкие касания на моей шее, плечах, щеке, лбу, губах, носу. Он не собирается заниматься со мной сексом, хоть я и сижу в ванной полностью голая. По крайней мере, я не чувствую этого, он не целует меня взасос, но эти лёгкие, едва ощутимые касания сводят меня с ума так же.
Резко открывая глаза, я спрашиваю:
— Ты сказал, что любишь?
— Ты это слышала.
— Любовь — это не просто похоть, Эмиль.
— Да, ты делаешь меня похотливым животным, но я могу отличить свою любовь от обычной похоти, которую испытывал до тебя.
— И значит, это любовь.
— Да, чёрт возьми, — рычит он мне на ухо. — Я люблю тебя. Ты заставляешь меня откладывать все дела, чтобы я приехал и просто увидел тебя.
— Я не заставляю, — хихикаю я, но понимаю, что он имеет в виду. — Я тоже тебя люблю. И Эдиана. Не развивайте мне сердце. Не заставляйте делать выбор.
— Я никогда не разобью тебе сердце.
— Обещаешь?
— Клянусь всем, что у меня есть. Хотя эта клятва дерьмо, потому что если тебя не станет, не станет моего мира.
— Тогда не разбрасывайся дерьмовыми клятвами, говнюк! — выкрикивая и тяну его за шею к себе, чтобы он тоже залез ко мне в воду. Это сделать нереально, потому что он здоровый, как бык, но он поддаётся и подыгрывает мне, делая движения на встречу и переваливается в ванную. Его торс, руки, штаны — всё становится мокрым, а через ткань прослеживается его член, который уже стоит.
Я делаю вид, что не обращаю на это внимания. И он ни чего не просит, не требует. Мы просто целуемся, пока он не отстраняется и говорит:
— Пошли, я должен покормить тебя.
— Эдиан уже об этом позаботился, — ставлю его в известность, а он делает злобную гримасу. Какой же он упрямый, ревнивый собственник. Не скажу, что Эдиан не такой. Они оба упрямые, ревнивые собственники.
Через какое-то время он вытаскивает меня из ванной. День проходит очень быстро, к четырём ему нужно ехать в клуб. Сейчас зимнее время, темнает очень рано, поэтому уже на улице горят фонари.
— Я могу поехать с тобой?
— Нет, — твёрдо отвечает он.
— Почему?
— Я не хочу, чтобы эти мелкие озабоченные ублюдки глазели на тебя.
— С чего ты взял, что они будут глазеть на меня?
— С того, что ты самая красивая девушка. Мне напомнить, что было в прошлый раз?
— Ты о том, когда вы спасли меня от моего бывшего?
— Твоего бывшего? Этот мелкий обсос не заслуживает даже быть твоей собакой.
Не лучшая тема для разговора с Эмилем. Он меняется в лице, когда говорит про моего бывшего парня. События прошлого врезаются в голову, когда он чуть не задушил его, прижав к стене.
Впервые, когда я увидела их. И когда почему-то поступила глупо и опрометчиво, дав им увезти меня. В итоге, эта глупость стала лучшим решением в моей жизни, хотя другим такого делать я не советую.
— В чём проблема взять меня в клуб?
— Я только что тебе озвучил проблему.
— Эмиль, я не домашний питомец, который должен ждать вас с работы.
Я помогаю застегнуть ему верхние пуговицы белой рубашки, через которую отлично видна его мускулатура.
— Или, может быть, ты не хочешь меня брать, потому что у тебя там другие девушки? Ты уделяешь внимания им?
— Не говори глупых вещей, ангел. Всё моё внимание сосредоточено на тебе.
— Тогда поехали!
— Блять, что мне с тобой делать?
— Взять в клуб? Пожалуйста, не оставляй меня сидеть одну в пустой квартире. Моя мама на работе, я очень не хочу чувствовать себя одиноко сейчас.
Он тяжело вздыхает, проводя ладонью по моим распущенным волосам. Я вижу, что он сдался, и победно хлопаю в ладоши.
В клубе Эмиль какое-то время не отходит от меня, но я убеждаю его в том, что мне не нужна нянька. Тогда он приставляет ко мне одного из охранников, чтобы тот следил за моей безопасностью (ага, именно безопасность, а не за тем, чтобы ко мне не приближались ближе чем на несколько метров).
Я особо много не пью. Я вообще не пью ничего, кроме безалкогольного коктейля. Я просто танцую, пытаясь забыть о проблемах и вспомнить, что вместе с ними в моей жизни появилось что-то хорошее.
Они.
Ещё немного потанцевав, я допиваю коктейль и направляюсь на второй этаж из главного зала в кабинет Эмиля. У охранника я уточнила, точно ли это его кабинет.
Но чёрт, прежде чем я успеваю повернуть ручку, дверь открывается и из неё вылетает девушка. Возможно, она где-то моего возраста, одетая в короткую чёрную юбку и белую блузку, как и другие официанты.
Она обращает на меня внимание и чуть ли не фыркает мне в лицо, пренебрежительно рассматривая меня оценивающим взглядом.
— Эмиль Станиславович сейчас очень занят, — резко говорит она, поправляя декольте своей чёртовой блузки. У меня сердце уходит в пятки, будто она намекает на что-то непристойное. — Зайди, когда он придёт в себя после... — она замолкает, усмехаясь. — В общем, неважно. Он пока что удовлетворён, девочка. Жди своей очереди.
Её слова звучат как приговор. Приговор для моего сердца и доверия. Как что-то такое непринуждённое, словно я должна встать в очередь, как все остальные, чтобы удовлетворить его.
Чувствую, как мои щёки краснеют.
Нет, чёрт возьми, это не может быть правдой. Он не может изменить мне на своей дурацкой работе со своей дурацкой официанткой.
Я хочу вцепиться ей в волосы. Зайти к Эмилю и спросить, в чём дело. Этому должно быть нормальное объяснение, но отчего-то она не уходит и ждёт моей реакции.
Она не уходит, но ухожу я. Потому что я боюсь, что если зайду к нему в кабинет, он не опровергнет то, что у них что-то было. Я не решаю проблему, а убегаю от неё. Я уверена, господи, я уверена, что он просто трахает своих официанток. Или конкретно эту официантку, именно поэтому, конечно же, зачем я нужна ему на его работе?
Моё сердце словно облили бензином и подожгли.
Достаю телефон из своей сумочки и звоню Эдиану. Он берёт трубку быстро, так быстро, что я даже не успеваю пролить ни одной слезы. Хотя нет, всё-таки успеваю.
— Да, принцесса?
— Эдиан, я знаю, что на работе, — хнычу я, пробираясь сквозь толпу на улице. Боковым зрением я вижу, как за мной идёт охранник. Пошёл он к чёрту.
— Что у тебя с голосом? Ты что, плачешь? И что это за грохот?
— Эдиан, ты можешь забрать меня, пожалуйста? Забери меня из этого дурацкого клуба.
— Ты в клубе Эмиля?
— Да. Пожалуйста, забери.
— Тихо, малышка. Успокойся, я сейчас приеду.
— Когда ты будешь?
— Через несколько минут. Я почти выехал. — Я действительно слышу, как он куда-то идёт. А через мгновение даже слышу стук дверцы машины.
— Я тебя жду.
Снова боковым зрением я наблюдаю за тем, как охранник кому-то звонит. Проходит несколько минут, прежде чем ко мне выходит Эмиль, он не выглядит спокойным. Он выглядит так, словно у него только что был секс с официанткой.
Ненавижу.
Чёрт, я ненавижу это.
— Куда это ты собралась, ангел, не предупредив меня? — он разворачивает меня к себе, но я делаю шаг назад, даже несмотря, что он крепко держит меня за талию.
— Не твоё дело.
— В чём дело?
Я не отвечаю ему, всё ещё стараясь вырваться из его хватки. Некоторые прохожие посетители смотрят на нас, наблюдают за этой сценкой, но ему плевать. И мне тоже плевать.
Мне не плевать на то, что что он трахнул кого-то за моей спиной.
— Милана, — он требовательно произносит моё имя, отчего я чуть ли не подпрыгиваю на месте.
— Отпусти меня.
Он требует, чтобы я сказала, в чём дело. Требует, чтобы я перестала игнорировать и отдаляться от него. И я неожиданно слышу, как паркуетка машина. Не знаю, почему я так уверена, что это Эдиан — но да, это он.
Я оборачиваюсь и вижу, как он выходит из машины и направляется к нам. Тогда Эмиль смотрит на него непонимающим и взбешённым взглядом.
— Эдиан! — кричу я, вырываясь из рук Эмиля на своей талии и бегу к нему навстречу. Я хочу, чтобы ему было так же больно, как и мне.
Эдиан обнимает меня и я понимаю, что братья смотрят друг на друга.
Эмиль стоит ошарашенный, взбешённый, с кровавыми глазами и с судорожно вздымающейся грудью. И Эдиан нервирован точно так же, он слишком зол и слишком сильно прижимает меня к себе после того, как я отвожу свой взгляд.
— Что он сделал с тобой?
— Ничего. Просто я хочу уехать, — говорю я, прежде чем Эмиль успевает подойти. Возможно, если бы он не был так шокирован, его реакция была бы быстрее.
Пусть ему тоже будет больно.
Так же, как и мне. Хотя это невозможно.