Джон
Он и Дени летели на юг, темная лента Королевского тракта катилась под ними. Было рано, гораздо раньше, чем ему хотелось, но они хотели прибыть в Королевскую Гавань утром, чтобы присутствовать на переговорах. Когда город был всего лишь пятном на горизонте, они взлетели в облака, чтобы спрятаться, но продолжали следовать своим курсом. Если город собирался быть враждебным по отношению к ним, они предпочли бы не быть обнаруженными, пока не будут готовы.
Когда они приблизились, он учуял дым и испарения и увидел темное пятно в облачном покрове. Дрогон тоже уловил запах и закричал, заставив своего брата зареветь в унисон, выдавая их присутствие, нравилось это их всадникам или нет. Их элемент неожиданности исчез, он посмотрел на Дени и указал вниз. Она кивнула, и они спустились из облачного покрова.
Дени первой заметила источник дыма, указала и закричала: «Армада! Та, о которой нам рассказывал Грейджой!»
К этому времени они оба узнали много нового о совместных полетах, и поэтому Джон оторвался, чтобы осмотреть остальную часть сцены, пока Дени мчалась к кораблям. У нее был опыт уклонения от любых снарядов, которые они могли в нее выпустить, а у него его не было. Поэтому он отвернулся от Блэкуотера и облетел город, осматривая сцену внизу.
За исключением дыры в стене, несомненно, проделанной кораблями в гавани, город выглядел пустым, если не считать солдат и стражников. Они, очевидно, многое перестроили за несколько лет с тех пор, как его разграбила Дени, но сейчас все люди искали убежища. Он пронесся по крышам и вернулся на север к Королевской дороге. Там он увидел армию Дорна, которую ожидал, но они сражались. Он поискал знамена и увидел некоторые, которые узнал: Хейфорд, Блаунт, Бар Эммон, Мэсси, Селтигар... даже знамя Велариона. Все дома Королевских земель. Он заметил зеленые яблоки Фоссовей и понял, что Бронн, должно быть, тоже призвал часть своих ополченцев. Он даже заметил несколько домов Штормовых земель. Он поднял Рейгаля, зависнув в воздухе около Врат Богов и над полем, чтобы понять, что происходит внизу.
Проще говоря, это был хаос. Не было никаких четких линий, и командиры, казалось, имели лишь мизерный контроль. Тела были разбросаны по Королевской дороге, и каждую секунду, которую он наблюдал, умирало все больше людей, хотя некоторые останавливались в своем бою, чтобы увидеть огромного зелено-бронзового зверя в небе. Там внизу было слишком много несгоревших тел, на его вкус, особенно учитывая, как близко должен был быть Бран. Он мог сжечь их, но не было способа сделать это, не навредив живым людям, и решение Джона сжечь их было равносильно объявлению войны севером югу. Он не мог сделать это так, чтобы это было выгодно ему.
Пока он обдумывал свои следующие действия, мимо него просвистела стрела и отскочила от чешуи Рейегаля. Дракон, казалось, не заметил ее, но Джон заметил, и он резко обернулся, ища источник. Его внимание привлек блеск золота. Там, на валу у ворот, стояла Сарелла Сэнд. Рядом с ней стоял член Королевской гвардии, которого он не знал, и тот, которого он знал. Бриенна была на валу, и они оба пытались привлечь его внимание. Он повернул Рейегаля и нашел пустое место, осторожно посадив его верхом на тропинку наверху стены. Когти его дракона вонзились в камень, посылая ливень треснувших осколков и гальки, падающих вниз по стене. Он слез с Рейегаля, осторожно найдя на валу надежную опору.
«Рад встрече», - он пожал руку Бриенне.
«Я бы хотела сказать то же самое», - ответила Бриенна, возвращая жест. Она кивнула другому королевскому гвардейцу, высокому мужчине с квадратной челюстью, выпирающей из-под шлема, и глазами, затененными широкими бровями и шлемом. «Ты знаешь Сареллу, а это - Джаслин Байвотер».
Он кивнул им обоим по очереди. Представившись, он сказал: «Дейенерис ушла разбираться с армадой. Она и Дрогон должны быстро с ними разобраться. Чем я могу помочь?»
«Мне не нравится вид этих тел там внизу», - сказала Бриенна, встретившись взглядом с Джоном.
«Я тоже. Но я не могу сжечь их, не сжегши живых людей, и мне противно это делать».
«У Речных ворот тоже будут тела», - указала Сарелла, глядя на юг, в сторону реки и клубов дыма.
«Джон, как ты думаешь...» - Бриенна замолчала.
«Я знаю. Это всего лишь вопрос времени», - внизу кричали люди, и кричали с тех пор, как он приземлился. Боль и боевые кличи были песнями поля битвы. Но тон изменился, и, с ужасом в животе, он и Бриенна повернулись и посмотрели через ту сторону стен, вниз на битву внизу. Рейегаль щелкнул и завизжал рядом с ними, и Джон знал, что он увидит.
Синий. Голубые глаза светились на лицах мертвецов, восставших из павших солдат. Лишь некоторые заметили это, и они побежали, только чтобы быть срубленными, пока Джон наблюдал, разорванными на части недавно восставшими. Но недавно умершие были не единственными, кто восстал. Королевские земли и Речные земли были местом кровопролития и болезней на протяжении веков, и земля не забыла об этом. Земля стонала и разрывала себя на части, грязь, казалось, почти кипела, когда кости тысячелетних мертвецов прорывались из-под земли. Еще больше живых армий заметили это, и паника начала распространяться еще быстрее. Он беспомощно наблюдал, как все это скатывалось из хаоса в безумие. Затем внутри города раздались крики. В Королевской Гавани было полно своих мертвецов, а живые просто прятались.
«Где он?» - спросил Джон.
«Красный замок. Скорее всего, Богороща», - ответила Бриенна. «Что ты собираешься делать?»
«Я не знаю. Что я могу», - ответил он. «Я - огонь и лед» , - подумал он, - «это должно что-то значить». Я Старк И Таргариен, и если я смог приручить дракона, возможно, я смогу приручить и Другого». «Расскажи остальным то, что им нужно знать. Я вернусь, если смогу, и сделаю все, что смогу».
«Мы сделаем все возможное», - сказала Бриенна.
Джон отвернулся от них и снова сел на спину Рейегаля. Он взлетел и посмотрел вниз. Первое, что он сделает, это поставит барьер между городом и мертвецами на поле. Это отрежет их от помощи внутри города, и это наверняка убьет несколько живых людей, но это лучше, чем позволить мертвым свободно пройти к воротам. Он развернулся в небе, возвращаясь и низко обстреливая. Он выстроил Рейегаля и установил барьер из зеленого и бронзового пламени перед воротами, прежде чем повернуться и сделать это снова рядом с первым. Затем он полетел к Красному замку. Рейегалю было тепло и устойчиво под ним, и он был уверен в своем скакуне, как никогда прежде. Крики мертвых и вопли людей сосредоточили его дракона, и он не дрогнул.
Он пролетел над площадью Кобблера и вверх по Улице Семян. Он заметил неприятности, когда добрался до Улицы Сестер. Септа Бейелора исчезла, но это не имело значения для мертвецов, которые были похоронены под ней. Они высыпали из склепов и могил на улицу, захлестнув ее, словно мусор. Он летел низко и, не колеблясь ни секунды, окунул мертвецов в зелено-золотую воду, достаточно горячую, чтобы расплавить камни улицы, не оставив после себя ничего, кроме пепла. Расплавленный камень был обсидианом, но не было времени ни сделать то, что им было нужно, ни собрать его, ни вооружить людей. Бран оставил Королевскую Гавань совершенно беззащитной. Он снова поднялся в воздух, не видя ничего движущегося позади себя.
Еще три улицы были завалены мертвецами, и еще три раза он использовал Рейегаля, чтобы сжечь их, делая все возможное, чтобы пощадить здания и живых, которые укрылись в них. Во второй раз за столько лет драконий огонь сжег улицы Королевской Гавани. Джон оставил его позади, наконец, устремившись к самому Красному Замку. Его башни были частично перестроены, но шрамы были очевидны, а повреждения напоминали Харренхолл. Он полетел вверх над стенами, к Богороще. Он никогда там раньше не был, но подумал, что найти его не составит труда.
Богороща была акром земли между главной крепостью и крепостью Мейегора. Если раньше это было море зеленых деревьев, то теперь оно было красным от листьев чардрев. Сотни из них, с роями воронов, гнездящихся на ветвях. Казалось, каждый ворон в семи королевствах сидел на этих белых ветвях. Когда они поднялись на гребень стены крепости и пролетели по кругу над головой, Рейегаль взревел, и стая рассыпалась в вихре черных перьев, поднявшись в воздух густым облаком. Вот как это сделал Король Ночи, как он собрал достаточно силы, чтобы охватить весь Вестерос. Рощи чардрев такой большой не было со времен прихода андалов. На мгновение Джон увидел землю такой, какой она была, огромные красные леса, простирающиеся на мили. И хотя северянин в нем противился этой задаче, он знал, что должен сделать.
Он начал с внешнего края, взлетев высоко, чтобы поймать как можно больше чардрев в взрыве. Сделав вдох, он отдал команду: « ДРАКАРИС!»
Рейегаль дышал пламенем, и чардрева горели. Джон вел дракона по все более сужающемуся кругу к поляне в центре, где, как он знал, будет Бран. Он горел и горел, пока все деревья не сгорели, их белые ветви не стали не более чем растопкой для дыхания дракона. Затем он приземлился на поляне в центре, напротив того, что, как он знал, он там найдет. Бран был на другом конце, с ним были двое его королевских гвардейцев. Они стояли неподвижно по обе стороны от него, не вздрагивая от жара и не признавая Джона. Бран сидел между ними, самое большое из деревьев за его спиной, единственное в роще, еще не поглощенное пламенем. Его глаза были холодными, ясными, синими, как звезды. Они посмотрели на него, и они увидели.
Пока Джон наблюдал с Рейегаля, Бран посмотрел на него и... ухмыльнулся. Это была самая сильная эмоция, которую Джон видел у Брана за многие годы. Он откинул в сторону меха, покрывавшие его ноги, и одну за другой, он использовал руки, чтобы поставить ноги на землю. Тяжело опираясь на подлокотники кресла и двигаясь очень медленно, он поднялся... и встал. Он был сгорбленным и неустойчивым, но он стоял. Он сделал один шаг, затем другой, но движение было жестким и неестественным, как будто он был марионеткой, которую двигала внутри какая-то невидимая сила. Каждый шаг был пыткой, одна из его ног волочилась, а другая дергалась и дергалась. Это было неправильно, так неправильно. Джон почувствовал, как желчь поднимается к его горлу, но он проглотил ее обратно, не в силах отвести взгляд от существа, похожего на Брана, которое тащилось к нему с изломанным телом Брана. Вокруг них горели деревья, и Джон чувствовал жар сквозь одежду, даже сквозь кожу своей бригандины, но он не обжигал его. Ему потребовалось все его существо, чтобы не приказать Рейегалу сжечь то, что когда-то было Браном, но он знал, что если он уничтожит тело, душа Короля Ночи снова сбежит в деревья.
Он остановился как раз за пределами досягаемости укуса Рейегаля, и когда он заговорил, его голос был голосом Брана... но не он. Ровность исчезла, и появилась резкость, которая отразилась поверх него, как будто больше, чем один человек говорил одним ртом. Он сказал только три слова: «Вот мы».
Джон не мог придумать, что сказать. Они не придумали плана, как выманить его из города в Харренхолл, и поэтому он выпалил первое, что пришло ему в голову: «Покиньте город. Пусть мертвые покоятся».
«Нет», - ответил этот ужасный двухтональный голос. Джон не ожидал, что это сработает, но он должен был попробовать.
«Джоран, - сказал Джон, - ты больше не Король Всего. Покинь этот город людей».
Бран-существо изобразил удивление: «Где ты слышал это имя?»
«А это имеет значение?»
«ГДЕ!» - завизжал он, и звук от этого удара по ушам Джона.
«Муара. Та, что отдала себя служению. Дочь зимы».
«Нашелся горнотрубач», - выражение его лица изменилось на то, которое Джон мог легко интерпретировать. Жадность, «Отдай ее мне».
«Ее можно найти на севере. Мы будем ждать тебя на острове зеленых людей. Приходи и забери ее, если сможешь. Но знай, если ты убьешь другого человека, мы позаботимся о том, чтобы ты никогда ее не нашел. Так что дай мертвым отдохнуть и покинь этот город».
«Никаких молений за душу вашего кузена?»
«Его душа все еще достаточно цела, чтобы за нее можно было молиться?»
Существо просто улыбнулось, ужасное, надломленное выражение, которое не принадлежало лицу Брана: «Может быть. Деревья и вороны знают. Бран-сломленный, Бран-король, Брандон-маленький мальчик. Он назвал себя, ты знаешь».
«Что?» Джон смущенно нахмурился. Какое это имело отношение к чему-либо?
«Он прошептал это отцу сквозь деревья. «Это я, отец. Брандон. Бран», еще до того, как он родился. Когда ты был еще маленьким мальчиком, а твой дядя умолял деревья о мире», - сердитый, насмешливый шипящий звук его голоса царапал нервы Джона. Он ненавидел это. Он ненавидел извращение, слова и богохульство. «Может быть. Если ты будешь молиться своим холодным богам достаточно долго... от него останется достаточно, чтобы прошептать его имя и тебе, Эйгон».
Джон хотел сказать эти слова и покончить с этим, но не мог. Он не мог рисковать убийством Брана и отступлением Джорана в деревья. Магию нужно было развеять: «Остров Ликов, Джоран. Мы будем на Острове Ликов».
Он приказал Рейегалу подняться в небо, оставив позади себя горящую Богорощу. Король Ночи прекратит уничтожать город, или нет. Он сделал все, что мог, чтобы заставить Джорана повиноваться. Теперь ему нужно было найти Бриенну, Дени и остальных, рассказать им, что произошло, и что стало с двумя королевскими гвардейцами, которые были с Королем Ночи. Он понятия не имел, живы они или мертвы, но подозревал последнее. Он не знал девушку, но он кратко встречался с Подом, и тот казался хорошим человеком. Он ненавидел то, что они оба были впустую, но ничего не мог сделать. Он выбросил их из головы и взмыл над городом, выискивая признаки того, что Джоран все еще продолжает свою атаку, но их не было. Мертвые у ворот упали на землю, и остальная часть города тоже была тихой. Корабли с катапультами горели, посылая в воздух жирный черный дым. Он пролетел мимо Речных ворот и увидел Яру, стоящую с Бриенной в одном из проломов. Без беспокоящих их мертвецов, казалось, что Яре удалось взять под контроль набегающих Железнорожденных. У главных ворот мертвецы больше не беспокоили живых, и командирам удалось взять под контроль своих людей, отступив обратно на свои стороны Королевской дороги.
Дени приземлила Дрогона во внешнем дворе красного замка, у входа, а Джон приземлил Рейегаля рядом с собой. В последний раз, когда Джон был здесь с Дени... ну, все закончилось не очень хорошо. Он знал, что на этот раз все будет по-другому, но не мог сдержать кислую ноту, которая пришла к нему от воспоминаний, нахлынувших на него. Он согнул руку, почти чувствуя кинжал на своей ладони. Он соскользнул со спины Рейегаля. Сухая, коричневая зимняя трава хрустнула под его сапогами, и он отправился на ее поиски.
Ее нашли в тронном зале, стоящей среди увитых плющом колонн на мраморном полу. Он заметил, что возвышение все еще было там, с куском шлака, оставшимся после того, как Дрогон сжег Железный трон. На стенах все еще были следы ожогов, но новый красный камень говорил о ремонте, проведенном в самой комнате, а стекла были возвращены в окна. Повсюду висели знамена, представляющие множество домов, с лютоволком Старка во главе за возвышением. Брану не нужен был трон, но для того, чтобы он мог попасть туда, был добавлен пандус. Потолок был отремонтирован, как и полы, но было очевидно, где были повреждения. На полу даже остались следы от когтей Дрогона.
Вокруг нее стоял круг знакомых ему людей: Бриенна с ее желтыми волосами выше остальных, Сарелла с ее золотым венцом поверх черных кудрей, Сэм в своей бледной мантии мейстера, Яра; в ее руке был меч из валирийской стали, а рядом с ней высокий, худой, потрепанный мужчина, которого он не знал, Дженна в своих красных доспехах, борода Давоса цвета соли с перцем... Все были сосредоточены на разговоре с маленькой женщиной с серебристыми волосами, которая гордо стояла среди них. Он наблюдал за ними мгновение, удерживая этот образ, удерживая то, что не могло... нет, должно было быть. Затем он присоединился к ним и поприветствовал старых друзей.
После этого, когда огонь погас и самые неотложные дела были выполнены, Джон сделал перерыв, чтобы вернуться в Богорощу. Пепел лениво плыл в воздухе, пахнущем древесным дымом, а пни белых деревьев потрескивали искрами, которые все еще тлели в их почерневших стволах. Он пошел по остаткам тропы в богороще к поляне, где он встретился с Ночным Королем. Джоран давно ушел, и двое Королевских гвардейцев ушли вместе с ним. Кресло Брана осталось возле остатков старого дуба. Джон знал, что чудовища там не будет, но ему нужно было проверить его для собственного спокойствия. Он повернулся, чтобы уйти, и облако рассеялось перед вечерним солнцем, всего на мгновение. В этот момент что-то привлекло его внимание; что-то сверкало красным в пепле и сгоревшей траве около инвалидной коляски. Он подошел и наклонился, поднимая это. Это был валирийский стальной обруч с большими квадратными рубинами, установленными на равном расстоянии друг от друга. В нем было что-то знакомое, и он нахмурился, перебирая в памяти уроки истории. Потребовалось мгновение, но он понял, что это было. Он держал корону Эйегона Завоевателя. Как она здесь оказалась, он не знал, но она все равно была здесь. Он наклонился и поднял ее, провел пальцами по металлу и драгоценностям, а затем посмотрел в сторону тронного зала.
Он вошел и направился прямо к Дени, которая все еще была окружена придворными и малым советом. Круг людей расступился перед ним, и он встал рядом с ней и тихо сказал: «Я нашел кое-что, и я собираюсь отдать это тебе».
«О?» - спросила она, отрываясь от разговора с Бриенной.
«Мы в тронном зале Красного замка и, похоже, чувствуем себя не королем. Думаю, вместо этого у нас должна быть королева», - он поднял корону и увидел, как у нее перехватило дыхание. Она нерешительно коснулась пальцем короны.
«Потерянная корона Эйгона», - прозвучала она почти задыхаясь. Он поднял корону, держа ее обеими руками, и осторожно водрузил ей на голову.
«Я называю тебя Дейенерис из дома Таргариенов, первой этого имени, королевой Андалов, Ройнаров и Первых людей, леди шести королевств и защитницей королевства. Я», - он прерывисто вздохнул. Было трудно признаться в следующем перед такой большой толпой, - «Эйгон Таргариен, клянусь тебе в моей верности, моем мече и моей любви».
В комнате раздались голоса, и он не знал, откуда они взялись, он лишь улавливал обрывки слов из общей массы звуков.
«--По чьему разрешению--»
«--Нет септона--»
«--разрушенная Королевская Гавань--»
«--женщина на троне--»
«--северный ублюдок--»
«--Эйгон Таргариен? Чей сын--»
«-- Бастард Неда Старка--»
«...никаких прав на это, вообще никаких...»
«--она злится--»
Джон резко свистнул, прорезая гул, чтобы снова обратиться к Дейенерис: «Двадцать четыре года назад, в этой самой комнате, Джейме Ланнистер убил твоего отца, и Баратеон был возведен на трон Таргариенов после того, как тот же Баратеон убил моего отца. Сир Джейме был прав, что сделал это, потому что Эйерис был безумен. Он убил моего деда здесь, в этой комнате. Я видел, как ты любишь людей и работаешь для них, как ты покинул безопасность Драконьего Камня, чтобы помочь Вестеросу, чтобы сражаться с нежитью во второй раз. Я видел, как ты шел с нами на юг через снега, как ты был так же несчастен, как и все мы. Я был рядом с тобой, когда ты договаривался, чтобы накормить свой голодающий народ, пока их лорды отсутствовали, а их король пренебрегал ими. Я видел, что ты создал в Харренхолле, где люди стекаются в эту некогда проклятую крепость за едой и работой. Насколько я знаю, это королевство принадлежит тебе кровью и потом твоего лица. и дело рук Твоих».
«Джон... как бы мило это ни было, у тебя нет полномочий короновать ее», - указала Бриенна. Ее тон был мягким, но слова - нет.
«Он, конечно, этого не делает», - добавил Родерик. «Но малый совет делает».
«Правда ли это?» - спросила молодая мастерица шепота Бетани.
«Это уже было раньше. Короля больше нет, и даже если бы его не было, он наш враг. Нам нужен кто-то, кто бы нас повел. Но что ты там говорил о том, что твоего отца убил Роберт Баратеон?» Родерик повернулся и посмотрел на Джона. Они все повернули головы, ожидая ответа.
Он прочистил горло: «Перед Войной за Рассвет я узнал, что я не незаконнорожденный сын Неда Старка, я законный сын Рейегара Таргариена... и Лианны Старк. Сэм прочитал запись о браке в книге мейстера».
«Значит, он незаконнорожденный», - сказал Родерик. «Хорошо известно, что Рейегар был женат на Элии, и он никогда не оставлял ее».
«Таргариены женились на нескольких людях», - сказал Сэм. Когда его заявление было встречено взглядами сомнения и раздражения, он сказал: «Что, это правда! И я действительно читал об этом браке в книге в цитадели».
«Он прав», - сказал Родерик. «И Доктрина Исключительности допускает некоторые... странные... брачные практики Таргариенов. Но, боюсь, это означает, что ты законный король. Сын важнее сестры».
«Я этого не хочу», - ответил Джон, качая головой. «Я хороший полководец, но я не буду хорошим королем, и я в любом случае не хочу быть королем южных королевств».
«Это неважно, у тебя самый лучший класс...», - начал Родерик.
«Он будет королем», - вмешалась молчавшая до сих пор Дени, предвосхищая спор. Она взяла его руку и переплела свои пальцы с его, «Король-консорт. Мы были обещаны друг другу уже несколько месяцев».
«Таргариены», - пробормотал Сэм себе под нос.
Джон улыбнулся ей и сжал ее руку: «Это правда. Мы собирались пожениться, как только это дело закончится».
«Это элегантное решение. Оба живых Таргариена, женатые друг на друге, проверенные лидеры, с единым правом. И те, кто мог бы желать, чтобы она не возносилась, основываясь на прошлых действиях, будут более склонны простить Джона... Эйгона...?» Бриенна посмотрела на него в поисках ответа.
«С Джоном все в порядке», - пояснил он.
«В таком случае, они, возможно, будут более склонны простить вас, если Джон станет вашим супругом, миледи», - закончила Бриенна.
«Тогда решено. Как Магистр Законов, я предлагаю совету, чтобы Дейенерис из дома Таргариенов стала Дейенерис, первой королевой своего имени, королевой Вестероса».
«Я поддерживаю это предложение», - сказал Сарелла, - «и прошу провести голосование».
«Все за?» - спросил Родерик. Сарелла, Бриенна, Дженна, Бетани и Родерик подняли руки. Джон бросил на Сэма и Давоса холодный взгляд.
Сэм постоял немного, а затем вздохнул и поднял руку: «Ладно, но только потому, что ты станешь королем».
«Полагаю, меня можно убедить по той же причине», - проворчал Давос, подняв руку. Бронн все еще возражал.
«Я ее не знаю и не доверяю ей. Скорми меня Дрогону, если думаешь, что это вернет тебе друзей, но у меня нет причин говорить «да».
«Я не скормлю тебя Дрогону», - сказала Дени. Джон почти слышал, как она закатила глаза.
Родерик кивнул: «Отмечено, что есть один несогласный, и Десница короля отсутствует, но голосование проходит. Дейенерис Таргариен будет коронована по праву крови, деяний и завоеваний».