ʍᴇжду ᴄᴛᴩᴏᴋ.

Эмма проснулась поздно. Десять утра.

В комнате было тихо, Дженны не было. Она сонно потянулась, ощущая пустоту внутри, села на кровати, убрала волосы с лица и медленно встала. Тело ломило, каждая мышца ныла.

Она устало потёрла лицо ладонями, глубоко вздохнула и направилась на кухню.

Дженна уже сидела там, молча курила электронку, лениво глядя в окно. В руке держала что-то новое, другой вкус, но Эмма даже не попросила затянуться.

Она молча включила кофемашину, достала кружку, налила себе кофе. Ни одного лишнего движения, ни одного взгляда в сторону Дженны.

Тишина висела в воздухе, густая, неприятная.

Эмма села за стол, медленно пила кофе, не глядя на неё. Дженна тоже молчала, всё так же курила, затягиваясь глубже, чем обычно.

Эмма допила, встала, поставила кружку в раковину, молча ушла в свою комнату, закрыла дверь на щеколду.

Она не хотела её видеть.

Просто легла на кровать, уставившись в потолок.

Полное опустошение.

Дженна не пошла за ней.

Но что-то в этой тишине было неправильным.

Дженна долго терпела молчание, но когда услышала, как щелкает замок в комнате Эммы, что-то внутри неё сорвалось.

Она резко встала, положила электронку на стол и направилась к двери Эммы. Постучала.

— Открой.

Тишина.

— Эмма, открой дверь, — её голос звучал глухо, но твёрдо.

Эмма лежала на кровати, сжала губы, игнорируя её.

— Я сейчас выбью её нахер, слышишь меня?

Эмма стиснула зубы.

— Отвали, Дженна.

— Чего, блядь?

Раздался резкий удар по двери.

— Эмма, если ты сейчас не откроешь, клянусь, я её вынесу, и тогда точно пожалеешь.

Эмма тяжело вздохнула, нехотя встала, подошла к двери. Щелчок замка.

Как только она приоткрыла, Дженна резко толкнула дверь, заставляя Эмму отшатнуться назад.

— Ты охренела, что ли? — её взгляд был колючим, голос — низким, злым.

Эмма вздёрнула подбородок, но в глазах мелькнул страх.

— Чего тебе?

— Чего мне?! — Дженна фыркнула, заходя в комнату. — Ты реально думаешь, что можешь вот так просто игнорировать меня после всего?

Эмма сжала кулаки, отводя взгляд.

— Я просто не хочу говорить.

— Да пошла ты, — Дженна усмехнулась, но в этой усмешке не было ничего весёлого. — Вчера ты ревела у меня в руках, а сегодня ведёшь себя так, будто мне вообще не похуй на тебя?

Эмма молчала.

— Отвечай, блядь! — Дженна повысила голос.

— А что я должна сказать?! — Эмма резко вскинула голову, в глазах полыхнула злость. — Что я чувствую себя пустой?! Что я хочу просто побыть одна, но ты опять лезешь ко мне со своим сраным контролем?!

Дженна смотрела на неё, сжав зубы, руки дрожали от напряжения.

— Ты… вообще, блядь, себя слышишь?

— Да, и что?!

Они стояли напротив друг друга, напряжение в воздухе стало невыносимым.

Дженна сжала кулаки, ей хотелось ударить что-то… или кого-то.

Но кого—решала секунда.

0Дженна резко схватила Эмму за плечи, сжала до боли, заставляя ту резко вдохнуть сквозь зубы.

— Ты вообще понимаешь, что ты творишь?!

Эмма попыталась отстраниться, но хватка Дженны была железной.

— Ты свою руку видела? Ты вообще осознаёшь, насколько ты ебанулась?!

— А тебе-то что?! — Эмма закричала в ответ, дёргаясь из её рук. — Тебе вообще не должно быть до меня дела!

— Да, блядь?!

Резкий толчок — Эмма ударяется спиной о стену, сердце бешено колотится.

Дженна нависает, глаза горят злостью, дыхание сбивчивое.

— Ты мне не нужна, да?! — её голос дрожит, но не от слабости, а от ярости. — А кто тебя на руках носил, а?! Кто тебя из-за двери выцарапывал, блядь?!

Эмма сжалась, но взгляд всё равно был колючий.

— Ну так забей. Чего ты всё лезешь, если тебе так похуй?!

Щёлк.

Дженна не успела осознать, как рука резко взлетела вверх.

Резкий удар.

Эмма сдавленно охнула, голова дёрнулась в сторону.

На секунду — тишина.

Дженна застыла, грудь резко вздымалась от тяжёлого дыхания.

Эмма медленно подняла голову, в глазах ужас, губы дрожат.

Она не смогла сказать ни слова.

Дженна смотрела на неё, глаза расширены.

Чёрт.

Эмма медленно подняла руку к щеке, горячей от удара. Внутри всё сжалось, как будто что-то сломалось. Глаза покраснели, но она изо всех сил старалась не заплакать.

Дженна стояла напротив, тяжело дыша, пальцы дрожали от сжатых кулаков.

— Ты… ты меня ударила… — Эмма прошептала, голос еле слышный.

— А ты довела меня до этого! — взорвалась Дженна, шагнув ближе.

Эмма дёрнулась назад, инстинктивно, испуганно.

— Ты вечно ведёшь себя, как жертва! — Дженна сжала кулаки. — Думаешь, это кому-то нужно?!

Эмма не могла поверить, что слышит это от неё.

— Я…

— Что? Опять будешь рыдать? — голос Дженны стал жёстким, холодным, от него хотелось сжаться в комок.

Эмма опустила голову.

— Вот и молчи, — прошипела Дженна. — Никому твои слёзы не нужны.

В груди что-то разорвалось.

Эмма подняла взгляд, но в нём не было больше тепла. Только боль и пустота.

Она развернулась и вышла, не сказав больше ни слова.

Дженна осталась стоять среди обломков чего-то важного, но только сейчас осознала, что именно она это сломала.

Эмма дрожащими руками накинула куртку, даже не застёгивая, схватила телефон и, не оглядываясь, вышла из квартиры. Дверь закрылась слишком громко, ноги сами понесли её вперёд, прочь, подальше от этого дома, от этой комнаты, от Дженны.

На улице было светло, но внутри у неё царила тьма. Она шла быстро, почти бежала, не разбирая дороги, не замечая лиц, машин, шума города. Всё было размытым, далёким.

Где-то посередине улицы её плечи затряслись, и слёзы хлынули, больше не сдерживаемые.

Почему? Почему она так со мной?

Грудь сдавило, сердце колотилось в истерике.

Она не знала, сколько шла. Десять минут? Полчаса? Всё смешалось. Только когда ноги начали подкашиваться, она осознала, что находится в каком-то незнакомом месте.

Вокруг тянулись деревья, серые дома, какие-то заборы. Её руки знобило от холода, но Эмма ничего не чувствовала.

Она опустилась на землю около дерева, привалившись спиной к шершавой коре.

Дыхание сбивалось, слёзы стекали по щекам.

Где я?..

Она поняла, что зашла слишком далеко. Слишком далеко от дома, от всего, что хоть как-то было ей знакомо.

И самое страшное — ей не хотелось возвращаться.

Эмма дрожащими пальцами достала телефон, экран отразил её заплаканное лицо. Губы подрагивали, дыхание было рваным, но она всё же открыла чат со Стейси.

«Помоги.»

Пальцы судорожно застучали по клавиатуре.

«Я не знаю, где я… просто помоги мне…»

Она даже не подумала объяснить, что случилось. Её мысли хаотично метались, всё, что она чувствовала — страх, одиночество, пустоту.

Через несколько секунд появился ответ.

«а.. ты там. Жди, я скоро.»

Эмма закрыла глаза, откинув голову на дерево. Дыхание осталось сбивчивым, слёзы текли, но внутри стало хоть немного легче.

Прошло минут десять, прежде чем послышались быстрые шаги.

— Эмма?!

Стейси подбежала, опустилась рядом, вглядываясь в её лицо.

— Ты… что случилось? Почему ты здесь одна?

Эмма покачала головой, упрямо молча, только всхлипывая.

Стейси взяла её за холодные руки, сжала, привлекая к себе.

— Эй… я здесь. Всё нормально.

Она медленно обняла Эмму, ощущая, как та замирает, а потом срывается в истерике.

Эмма закусила губу, стараясь сдержаться, но слёзы предательски текли.

— Давай не здесь, ладно? Пойдём ко мне, ты замёрзла.

Эмма неуверенно кивнула.

Она не знала, куда идти дальше, но знала одно — рядом со Стейси хотя бы не так страшно.

Стейси молча помогла Эмме встать, перекинув её руку себе на плечо.

— Ты вообще еле на ногах держишься, — тихо пробормотала она, аккуратно ведя Эмму прочь от дерева.

Эмма не сопротивлялась. Всё её тело будто отказывалось слушаться, ноги подкашивались, в груди сдавливало.

— Мы почти пришли, — вдруг сказала Стейси, остановившись перед дверью своей квартиры.

Она открыла дверь, затащила Эмму внутрь и сразу усадила её на диван.

— Я сейчас, ладно?

Эмма молча кивнула.

Стейси скрылась на кухне, а Эмма просто сидела, бессмысленно уставившись в одну точку. Всё, что происходило за эти дни, будто разрывалось эхом в голове.

Через минуту Стейси вернулась с тёплым чаем и одеялом.

— На, выпей.

Эмма взяла чашку, но руки дрожали так сильно, что чай чуть не пролился.

Стейси быстро убрала чашку и села рядом, обняв Эмму за плечи.

— Хочешь рассказать?

Эмма опустила голову.

— Нет.

Стейси погладила её по спине, молча.

— Хорошо. Но ты в безопасности, ладно? Не одна.

Эмма сжала пальцы в кулак.

Она не знала, что будет дальше. Но сейчас… сейчас хотя бы можно было просто дышать.

Эмма осторожно поднесла чашку к губам, но руки всё ещё дрожали. Чай был горячий, согревал изнутри, но не унимал дрожь.

Стейси молча наблюдала, чуть нахмурившись.

— Ты можешь остаться сколько нужно, Эм.

Эмма поставила чашку на стол, затем, сама не осознавая, медленно прижалась к Стейси.

— Можно… хотя бы три-четыре часа? — её голос был еле слышным, почти сломленным.

Стейси без лишних слов обняла её крепче.

— Конечно.

Минуты тянулись медленно.

Стейси включила какой-то фильм, но Эмма едва ли понимала, что там происходит.

Просто сидела, слушала чужое дыхание, чувствовала тепло.

Через четыре часа дверь в квартиру открылась, и раздался голос матери Стейси.

— Доча, я дома!

Стейси вздрогнула, но тут же спокойно крикнула в ответ:

— Мы в гостиной!

Эмма медленно поднялась, опустив взгляд.

— Мне пора.

Стейси не хотела отпускать её вот так, но понимала, что не удержит.

— Если что — пиши.

Эмма лишь кивнула и вышла за дверь, вновь оказываясь одна.

Эмма вышла из подъезда, кутаясь в куртку. Холодный воздух обжигал кожу, пробирал до костей, но возвращаться в тепло не хотелось.

Она не знала, что делать.

Страх возвращаться к Дженне засел внутри, цеплялся за каждую мысль, душил.

Эмма шла по улицам без цели, просто двигалась вперёд.

Часы тянулись мучительно медленно.

Время шло — три, четыре, пять...

К шести вечера Эмма уже почти не чувствовала рук.

Голова кружилась.

Она не ела со вчерашнего вечера, силы покидали её, но останавливаться было страшно.

Вдруг телефон завибрировал в кармане.

Сообщение от Дженны.

"Где ты?"

Эмма сжала пальцы на холодном телефоне, не зная, как ответить.

"Ты собираешься возвращаться вообще?"

Она сглотнула.

"Я могу тебя забрать."

Она не хотела, чтобы Дженна её забирала. Не хотела видеть её.

Но и ночевать на улице тоже было не вариантом.

Эмма смотрела на экран телефона, пальцы дрожали. Ответить или проигнорировать? Дженна наверняка злилась. Может, лучше не возвращаться?

Нет. Бред.

Она всё равно вернётся.

"Я сама приду."

Отправлено.

Эмма убрала телефон в карман и глубоко вздохнула. Нужно идти. Ноги гудели от долгой ходьбы, тело замерзло, но выбора не было.

Шла медленно, опустив голову. Каждая минута казалась вечностью.

Когда наконец добралась до дома, на часах было 19:00.

Замёрзшие пальцы еле провернули ключ в замке.

Дверь тихо щёлкнула.

Эмма зашла, закрыла за собой, аккуратно поставила ботинки у двери.

Тишина.

Дженна где-то в квартире.

Эмма быстро стянула куртку, бросила её на вешалку и направилась в свою комнату, надеясь просто исчезнуть.

Но в коридоре раздался голос.

— Ты хоть понимаешь, как ты меня за…

Дженна замолчала, увидев её.

Эмма мгновенно напряглась, сердце ухнуло вниз. Не смотрела на Дженну, просто сжала пальцы на рукаве худи и продолжила идти.

Но Дженна не дала ей пройти.

— Ты что, теперь слова мне не скажешь? — голос звучал не так зло, но в нём скользило напряжение.

Эмма остановилась, боялась поднять взгляд.

— Я устала, — прошептала она.

Хотела уйти.

Но Дженна сделала шаг вперёд.

— Эмма.

Тяжёлый голос.

— Ты че боишься меня?.

Эмма не ответила.

Но по тому, как дёрнулась, как сжалась, как сделала резкий шаг назад — ответ был очевиден.

Дженна смотрела на неё, не двигаясь.

— Ты серьёзно?

В голосе было что-то странное. Не злость. Не раздражение. Но Эмма не хотела разбираться.

Она просто хотела уйти.

Не разговаривать. Не смотреть. Не находиться рядом.

Она снова попыталась сделать шаг, но Дженна двинулась следом, будто не давая пройти.

Эмма замерла.

Сердце бешено колотилось, руки вспотели.

— Я… я просто хочу спать, — тихо сказала Эмма, но голос предательски дрогнул.

Она чувствовала, как дрожит.

И Дженна это видела.

— Эмма.

Эмма не стала ждать, что она скажет.

Быстро шагнула в сторону, вжалась в стену, будто боялась, что Дженна схватит её.

Но та не пошла следом. Только смотрела.

Эмма добралась до своей комнаты, зашла внутрь и сразу повернула щеколду.

Затаила дыхание.

Она чувствовала, что Дженна всё ещё стоит там. В коридоре.

Ей было страшно.

Эмма не выходила из комнаты.

Два часа.

Она просто лежала, уставившись в одну точку, пока в голове один за другим сменялись обрывки мыслей.

Жить не хотелось.

Не хотелось вставать. Дышать. Чувствовать этот страх внутри.

Она не ела с прошлого вечера. Желудок сжимался от голода, но она игнорировала. Не хотелось. Ничего не хотелось.

Дженна была в своей комнате. И Эмма чувствовала себя хоть немного в безопасности.

Когда стрелки часов перевалили за девять вечера, жажда стала невыносимой.

Она медленно встала, по пути одёргивая рукава, чтобы скрыть изрезанную руку, и тихонько открыла дверь.

В коридоре было темно.

Тихо.

Эмма затаила дыхание, выглядывая наружу. Дженна не было видно.

Только после этого она решилась выйти, испуганно прокралась на кухню, стараясь не издавать ни звука.

Ей не нужно было ничего, кроме стакана воды.

---

Холодная вода стекала по горлу, но не приносила облегчения. Пустота внутри разрасталась, становилась невыносимой. Эмма поставила стакан на стол, слабо выдохнув. Взгляд цепляется за металлический блеск.

Нож.

Где-то внутри мелькает испуг, но он слишком слабый, заглушённый всем тем, что накопилось. Мысли путаются, дыхание сбивается. Эмма не осознаёт, когда её пальцы уже сжимают рукоять, когда лезвие холодит кожу.

она взяла нож крепче, рывком вонзила в живот, вскрик от ужасной боли, нож выпадает из рук, кровь мигом потекла, Эмма прижала руку к животу и она тут же стала в крови.

Остальное случается слишком быстро. Импульс. Рывок. Резкая вспышка боли — такая яркая, что сознание тут же проваливается в темноту.

Последнее, что она слышит, — грохот собственного тела, рухнувшего на пол.

Потом мелькают голоса. Силуэты. Хаос. Кто-то что-то говорит, но до неё не доходит. Всё кажется смазанным, как в глубоком сне.

---

Где-то далеко раздаётся гулкий звук — будто кто-то что-то уронил. Сознание всплывает медленно, тяжело. Боль первая встречает её, пронзая живот, пульсируя с каждым вдохом. Простыни прохладные, воздух пахнет антисептиками.

Где она?..

Веки дрожат, приоткрываются, но свет режет глаза. Эмма тихо задыхается от боли, пальцы рефлекторно сжимаются на простыне. В комнате тихо, но где-то рядом есть кто-то ещё.

Всё случилось.

---

Эмма медленно моргнула, пытаясь сфокусировать взгляд. Белый потолок, едва слышный гул приборов. Всё тело налито свинцом, но боль в животе—резкая, тянущая—перекрывала всё. Хотелось зажать рану, но рука не слушалась, пальцы дрожали. Она попыталась глубже вдохнуть, но это только усилило боль.

Её мутило. Во рту пересохло. Она была такой слабой, что даже пошевелиться казалось невозможным.

Тяжёлый стул скрипнул сбоку.

Эмма вздрогнула, не сразу повернув голову. Дженна.

Сидела рядом, локти на коленях, пальцы сцеплены в замок. Глаза тёмные, тени под ними глубокие. Щёки впалые, вид усталый, напряжённый.

Эмма судорожно сглотнула, тут же почувствовав сухость во рту. Дёрнулась, но живот резко пронзила такая боль, что перед глазами мелькнули чёрные точки. Она тихо задышала, стараясь не издавать ни звука, лишь бы не привлекать внимания.

Но Дженна уже смотрела на неё.

— Ты… — голос хриплый, низкий, выжатый, — с ума сошла?..

Эмма опустила взгляд. Не могла смотреть на неё. Слабость сковывала, а внутри разливался холодный ужас.

Дженна молчала долго, будто пытаясь собраться.

— Эмма, — наконец выдохнула она, — какого хрена ты сделала?..

Голос был тихий, но в нём сквозила такая злость, такая безысходность, что Эмма сжалась. Губы дрожали, пальцы вцепились в простыню.

Она не знала, что сказать.

---

Эмма не ответила. Она просто не могла. Даже мысли в голове звучали глухо, пусто. В животе тянуло болезненно, каждое движение отзывалось жгучей болью.

Дженна резко выдохнула, но промолчала. Только пальцы сжались в кулаки.

Дверь палаты открылась, и в комнату вошёл врач—мужчина лет сорока, в белом халате, с лёгкой усталостью во взгляде. Пробежался глазами по монитору, проверил капельницу, затем повернулся к Эмме.

— Как себя чувствуете?

Эмма слабо кивнула, но промолчала.

— Боль сильная?

Она хотела сказать "нет", но не смогла бы произнести даже одного слова. Поэтому просто снова кивнула.

— Это нормально, — врач записал что-то в планшете. — Операция была серьёзная, но вам повезло—внутренних повреждений нет.

Он поднял взгляд, посмотрел на неё мягко, но строго.

— Вам нужно будет оставаться в больнице как минимум три дня. Потом, когда выпишем, перевязки каждый день. Никаких нагрузок. Вообще. Ни поднятия тяжестей, ни резких движений, ни даже долгого сидения на ногах. Понятно?

Эмма молча смотрела в потолок.

Врач медленно кивнул.

— Вам повезло. Но второй раз может быть не так.

Его голос звучал серьёзно, даже сурово, но она всё равно не реагировала. Только замкнулась ещё сильнее, сжав пальцы в слабый кулак.

Врач повернулся к Дженне.

— Она в сознании, но ей нужно больше отдыхать. И следить за её состоянием. Если что—сразу звать медсестру.

Дженна медленно кивнула, не сводя взгляда с Эммы.

Когда врач вышел, в палате снова повисла тишина.

Эмма чувствовала на себе взгляд Дженны, но не могла повернуться. Не могла сказать ни слова.

Внутри было пусто.

---

Эмма очнулась медленно. Голова была тяжёлой, будто свинцом налитой, а тело—чужим, ватным, бесполезным. Боль в животе пульсировала глухо, неприятно, но терпимо.

Она чуть поморщилась, чувствуя что-то холодное на руке—капельница. Прокашлялась, пытаясь разлепить губы, но рот пересох, будто не пила воду целую вечность.

Где-то рядом раздался приглушённый звук.

Дженна.

Она сидела на стуле у кровати, ссутулившись, локтями опираясь на колени. Выглядела разбитой, измотанной. Тёмные круги под глазами, напряжённый взгляд, руки сцеплены в замок.

Эмма сглотнула.

Дженна резко подняла голову, когда услышала её слабый вдох. В глазах мелькнуло облегчение, но тут же сменилось чем-то жёстким, сдержанным.

— Очнулась, — голос хриплый, сдавленный.

Эмма не ответила, только медленно обвела взглядом палату. Капельницы, мониторы, трубки. Слишком много всего.

Тошнота подкатила к горлу, но она сглотнула, закрыв глаза.

— Как ты себя чувствуешь? — Дженна говорила глухо, почти бесцветно.

Эмма медленно вдохнула.

— Плохо.

— Логично, — Дженна скривилась, убирая с лица ладонью усталость. — Ты хоть понимаешь, что сделала?

Эмма отвернулась, устремив взгляд в потолок.

Тишина.

В комнате был только шум приборов и лёгкое потрескивание капельницы.

Эмма чувствовала себя опустошённой. Она даже не думала, что выживет. Не планировала. Просто… Просто всё произошло.

Живот ныл болезненно, жуткая слабость не давала даже пошевелиться нормально.

И тут она осознала—ей нужно в туалет.

Дёрнулась, но резкая боль в животе заставила резко втянуть воздух.

Дженна нахмурилась.

— Ты чего?

Эмма опустила взгляд, замешкалась.

— Мне… — она сглотнула. — Мне нужно…

Она не договорила, но Дженна сразу поняла.

Поднялась со стула, убирая с лица усталость, подошла к кровати.

— Тебе нельзя вставать.

— Я знаю, — Эмма сжала простынь.

— Кнопку нажми, медсестру позовём.

Эмма молча потянулась к пульту вызова, нажала.

Прошло пару минут, прежде чем в палату вошла медсестра.

— Что-то не так?

— Ей в туалет нужно, — Дженна сразу перешла к делу.

Медсестра кивнула.

— Стоять вы пока не можете, я сейчас принесу каталку. Или, если хотите, можем использовать утку.

Эмма покраснела.

— Каталку.

— Хорошо.

Через пару минут медсестра вернулась с инвалидной коляской.

— Вам будет трудно пересесть, но я помогу.

Эмма даже не успела подумать, как Дженна уже подошла ближе, будто собираясь помочь.

Эмма чувствовала, как медсестра осторожно поддерживает её, помогая сесть. Движение отозвалось в животе резкой, жгучей болью. Она резко взвизгнула, вцепившись пальцами в край простыни, лицо перекосилось.

— Тише, тише, — медсестра мягко, но уверенно держала её, контролируя каждое движение.

— Чёрт, — выдохнула Эмма, едва не срываясь в стон.

Дженна сжала кулаки, наблюдая со стороны. Её лицо оставалось напряжённым, но взгляд выдавал что-то большее — не просто раздражение, а, возможно, даже вину.

Медсестра медленно пересадила Эмму на каталку. Спина прилипла к прохладной поверхности, каждая мышца ныла.

— Всё в порядке? — спросила медсестра.

Эмма кивнула, с трудом сдерживаясь, чтобы не застонать снова.

— Хорошо. Давайте я отвезу вас.

Эмма даже не заметила, как оказалась в туалете. Еле-еле, с жуткой болью в каждом движении, ей удалось справиться. Вернувшись в палату, она была выжата до предела.

Медсестра помогла ей снова лечь, аккуратно заправила одеяло.

— Вам нужно больше отдыхать. Я заменю капельницу, и постарайтесь заснуть, хорошо?

Эмма слабо кивнула, закрывая глаза.

Краем сознания она почувствовала лёгкий укол в руку, замену трубки. Боль в животе никуда не делась, но теперь она казалась тупее, как будто тело потихоньку привыкало.

Когда медсестра вышла, Эмма почувствовала, что в палате осталась только Дженна.

Тяжёлое молчание.

Эмма не смотрела на неё.

Но чувствовала.

Дженна была рядом, сидела, наблюдала.

Её присутствие было давящим.

— Ты даже не представляешь, насколько глупо это было, — наконец сказала Дженна тихо, но твёрдо.

Эмма сжала зубы, но не ответила.

— Ты… Ты хотя бы понимаешь, что могла не выжить? — голос Дженны дрогнул, но тут же стал жёстким.

Эмма отвернулась к стене.

Она чувствовала, что Дженна хочет что-то ещё сказать, но сдерживается.

Тишина в палате была тяжелой, как свинец. Дженна не сводила с неё взгляда, а Эмма упрямо смотрела в стену, отказываясь встречаться с ней глазами.

Эмма сжала губы, чувствуя, как внутри всё холодеет. Несколько секунд она молчала, но потом тихо, почти безжизненно произнесла:

— Я и не планировала выживать…

В комнате будто стало холоднее.

Дженна замерла.

Эмма не смотрела, но слышала, как её дыхание сбилось, как пальцы сжались в кулак.

— Ты… — Дженна резко вдохнула, будто пытаясь взять себя в руки, но голос её был странным. Не злым, не холодным. Каким-то потерянным. — Какого чёрта ты несёшь?

Эмма закрыла глаза.

— Я устала.

— Это не ответ, — Дженна почти прошипела.

Эмма никак не отреагировала.

Дженна встала, прошлась по палате, её шаги отдавались глухим эхом.

— Ты ненормальная. — Голос был тихим, но в нём прорывалось напряжение. — Ты… как ты вообще могла?!

Эмма медленно повернула голову, их взгляды встретились.

— Легко, — сказала она ровно.

Что-то мелькнуло в глазах Дженны. Гнев? Шок? Или… страх?

Она резко отвернулась, пальцы вцепились в край подоконника.

— Знаешь что? Делай, что хочешь, — процедила Дженна, но в голосе было что-то надломленное.

Эмма вновь отвернулась к стене.

Эмма чувствовала, как веки тяжелели, а тело всё больше погружалось в мягкую простынь. Глаза слипались, разум проваливался в тёмную, мутную дремоту. Медсестра сказала, что ей нужно поспать, дать организму восстановиться после операции, и она послушалась. Просто закрыла глаза и позволила себе уйти в забытьё.

Она не знала, сколько прошло времени, но, когда открыла глаза, за окном уже светало. Боль в животе была тупой, ноющая слабость пронизывала каждую клетку тела.

— О, вы проснулись, — раздался мягкий голос медсестры. Она как раз подошла к кровати, меняя капельницу. — Как себя чувствуете?

Эмма сглотнула, не сразу находя голос.

— Больно… — прошептала она.

— Это нормально после такой операции. Сейчас мы вас перевяжем, обработаем швы, станет легче, — медсестра подбодрила её тёплой улыбкой, но Эмме было всё равно.

Она не думала, что вообще снова откроет глаза.

Дженна молча сидела в кресле у окна, уставшая, измотанная. Чёрные круги под глазами выдавали, что она почти не спала. Она наблюдала, как медсестра аккуратно снимает бинты, и, когда перед ней открылась полоска с жуткими швами, она будто застыла.

Эмма чувствовала, как пальцы медсестры осторожно касаются её кожи, как что-то холодное пропитывает рану, жжёт.

— Тихо, тихо… — мягко сказала медсестра, заметив, как Эмма напряглась.

Но было больно. Чёрт возьми, как же больно.

Она зашипела, тело дёрнулось само собой.

— Потерпите, девочка, почти всё… — медсестра промокнула края раны, затем быстро начала заматывать свежий бинт.

Эмма зажмурилась, тихо застонала от боли.

Дженна всё это время молчала, но в её глазах читалось что-то новое.

Что-то сломанное.

Она смотрела на эти ужасные швы, на тонкую кожу Эммы, на то, как та вздрагивает от каждого прикосновения.

Это сделала она.

Это из-за неё.

Она сжала зубы, ощущая, как внутри всё скручивается в тугой узел.

Когда медсестра закончила, Эмма устало выдохнула, открывая глаза. Дженна всё так же сидела, её взгляд прожигал, но в нём уже не было прежней холодности.

Только боль.