Пожирательница душ

Ирландия, округ Голуэй, деревня Карраро, 2020 год.
Пять лет спустя...
Ну что же...
Приветствую снова.

За прошедшие пять лет многое изменилось, и я, вероятно, должна познакомиться с тобой вновь, ненаглядный познаватель чужих миров.

Я стала совсем иной. А, может, я всегда таковой была и Дэворетто просто раскрыл мою истинную суть.

Но не всё сразу...
Знания и несколько шокирующую информацию стоит выкладывать постепенно, иначе хрупкий человеческий ум способен раздробиться на тысячи мелких частей. А оно нам нужно?

Начнём.

Я люблю пробуждаться на заре.
Раннее утро — одно из немногих, услаждающих мне, явлений. Даже несмотря на то, что у меня уже практически нет души. Буквально.

Я без особого энтузиазма разлепила веки. Машинально осмотрела собственное жилище. Я обитала в небольшом деревянном домике. Он выглядел, как классическая ведьминская изба, либо хибара.
Этот дом возвышался посреди каменистых холмов. Я создала его самостоятельно. С помощью магии.

На обшарпанных и слегка влажных балках висело несколько пучков с душистыми травами для зельеварения.
На самодельных, несколько кривых, деревянных полках виднелась парочка книг. Иногда мне любопытно изучать заклинания, историю ирландских ведьм и кельтскую мифологию.
 
В углу моей хибары располагался небольшой квадратный стол, посреди которого стоял чугунный котёл броского серебристого цвета. В нём всё ещё виднелись куски людского мяса и останки костей.

Вокруг были зажжены свечи. Мне нравится наблюдать за пластичностью крошечного огонька, потому восковые тучные стержни я практически никогда не тушила.

Чуть потянувшись и расслабив, напряжённые после сна, мышцы, я поднялась с собственного спального места.
Рядом досадливо мяукнул Фетч...

Я кинула на него мимолётный взор и уловила недовольство, скользящее по его морде.
Фетч глядел на меня озлобленно, будто пытался прожечь мою плоть насквозь своими большими голубыми глазами. Его белоснежная густая шерсть словно сияла в моём тёмном, холодном жилище.

Кот не сводил с меня взгляда.

— Что смотришь? Я не собираюсь дольше лежать на кушетке и греть тебя собственным телом, ради твоего комфорта, — фыркнула я, смотря на Фетча.

Да, я спала на месте, похожее на деревянную лавку или же кушетку...
Мне уже давно было плевать на комфорт. Собственное существование приносило мне столько гневности, ненависти и отвращения, что ничего уже не в силах спасти имеющийся порядок вещей.

— Мяу, — Фетч издал недоброжелательный звук, характерный котам, шевеля своими длинными полупрозрачными усами.
— Я сказала нет. 

Отвернувшись от надоедливого кота, я направилась в сторону котла, желая очистить его до блеска. Из него исходили весьма неприятные запахи. Душа у моей недавней жертвы была крайне порочна, оттого и ароматы соответствующие.
Чем грязнее душа — тем сквернее она воняет.

Фетч продолжал смотреть на меня, слегка помахивая своим пушистым хвостом. Я же не обращала на него абсолютно никакого внимания.

Фетч — мой фамильяр.
Териоморфный дух имеется у каждой Пожирательницы душ. И у каждой он абсолютно разный. Животное само выбирает хозяйку, когда та прощается с собственной человеческой жизнью, обрекая себя на участь кровожадной ведьмы и служению Дэворетто.

Любой фамильяр имеет свои способности. И даже говорить могут. Вот только будут они это делать или нет, решают Пожирательницы.

Лично я Фетчу практически не предоставляю возможности открывать пасть. Мне его протяжного "мяу" хватает.

Фетч избрал меня почти что сразу, как я превратилась в монстра.
Не то, чтобы я имела с ним близкую связь, но... Он принимал меня, таковой, какая я есть. Не осуждал. И всегда был рядом. Даже несмотря на мою явную отстранённость от него.
Но мы хорошо понимали друг друга. И принимали.
Пожалуй, на данный момент он — единственное по-настоящему близкое мне существо. Без Фетча мне являлось бы в разы труднее. 

Очистив чугунную посудину от человеческих останков, я ухватилась за один из пучков засохших трав, желая сварить себе зелье для ободрения.

Зверобой, таволга, женьшень, плоды рябины и корень элеутерококка, — всё это содержит в себе нужные элементы для восполнения энергии.

Не всегда же варить зелья для отравы ничтожного людского организма...

Высунув из пучка нужное количество, я кинула в котёл травы, плоды и корни растений. Из одной из полок извлекла небольшой пузырёк с густой жидкостью насыщенного багрового цвета.

Человеческая кровь — неизменный атрибут для Пожирательницы при варке зелья.

После, щёлкнула пальцами.

Под чугунной посудиной вспыхнуло янтарное пламя.
Оно являлось не способным спровоцировать пожар. Его задача — греть дно котла, дабы всё содержимое в нём сварилось и довелось до кипения.

Душистый раствор понемногу начал бурлить, а мои губы тем временем проговаривали нужное заклинание...
— Tóg fuil agus fuinneamh duine eile, agus tabhair neart dom.*

*Чужую кровь и энергию забирай, а мне силы отдавай.

Содержимое котла вскипало. Я учуяла соблазнительный запах человеческой крови вперемешку с пряным благоуханием трав.

Мои глаза загорелись голубым. Руки слегка трансформировались: на коже образовались глубокие морщины, а длина ногтей заметно увеличилась.
Вдоль тела прошла эфемерная волна возбуждения.

Я повторила заклинание громче...
— Tóg fuil agus fuinneamh duine eile, agus tabhair neart dom. Tóg fuil agus fuinneamh duine eile, agus tabhair neart dom!

На улице прозвучал гром, сотрясая почву и всё вокруг. Я подняла голову кверху, будто обращаясь к Таранису* и повторила магические слова ещё громче.

*Таранис — бог грома в кельтской мифологии.

— Tóg fuil agus fuinneamh duine eile, agus tabhair neart dom! Tóg fuil agus fuinneamh duine eile, agus tabhair neart dom! Tóg fuil agus fuinneamh duine eile, agus tabhair neart dom!!! — мой голос звучал надрывно, отчаянно. Это действо требовало уйму сил. Но эти силы восполнит тот чудотворный напиток, изготовлением которого я сейчас занимаюсь.

Зелье дошло до окончательной точки кипения и слегка вспыхнуло. Оно было готово.

Я отдышалась и опустила голову, на мгновенье прикрыв глаза. После налила в небольшую глиняную чашу серого цвета рубиновую жидкость и совершила несколько жадных глотков.

Мои внутренности словно погрузились в экстаз. Я ощутила, как мой жизненный ресурс наполнился до краёв.

Фетч всё это время молчал. Молчал и пристально глядел на меня, будто видел всё происходящее впервые. Но это было не так.

Отставив чашу, я открыла деревянную входную дверцу. Та издала тягучий скрип, точно сопротивляясь. 

Предо мной словно растелился весь мир.
Я находилась на вершине самого высокого в этой деревушке холма. В лицо ударил свежий аромат раннего осеннего утра. На влажную землю опустился плотный непроглядный туман. Практически ничего не было видно. Лишь изредка проглядывались треугольные коричневые крыши совершенно одинаковых домов.

Меня с детства привлекала Ирландия своим минимализмом. Нравилось, что здешние люди не стремятся превращаться в павлинов и демонстрировать собственные богатства. Они просто... живут. Живут ради себя, а не других.

Я продолжала стоять в дверном проёме, наблюдая за тем, как ночь отступает и небо светлеет.

— Надеюсь, сегодня не будет солнца, как несколько дней назад, — проговорила я, наблюдая за течением облаков.

Я не люблю солнце. Пожалуй, даже искренне ненавижу его. Слишком слепит. Образовывает жар на улицах, отчего делается дурно.
И, когда оно появляется, из домов вылазит невообразимое количество людей.
Они такие шумные... Такие эмоциональные... Человеческие голоса слишком утомляют.

Я махнула своими белоснежными локонами. Расправила складки на синем длинном платье, параллельно ослабляя узел плаща-палатки, давящий в шею. Шляпу решила не брать. Она жмёт на виски, отчего ощущение, словно на голове расположился некто увесистый и наглый.

Сделав пару шагов вперёд, я развернула шею, смотря назад. Фетч сидел в дверном проёме, будто ожидавший чего-то.  

— Ты идёшь? Я долго ждать не буду.
— Мяу, — снова недовольный кошачий звук...

Я несколько секунд буравила взглядом пушистого мерзавца, а после взмахнула рукой, предоставляя возможность Фетчу заговорить. Он явно этого желал.

— Быстрее. Следующую такую возможность получишь не меньше, чем через месяц, — предупредила я.

Фетч сморщился, обнажая свои острые клычки.
— Ты будешь представлять её мне столько, сколько нужно, ведьма. Я твой фамильяр. Я выбрал тебя. Не ты меня. Имей уважение, — кот произносил слова твёрдым мужским голосом. Его речь была отлично поставлена. Каждая буква выговаривалась чётко и с особым ирландским акцентом.

— Уважение нужно заслужить. Мы с тобой не так долго вместе, чтобы ты взрастил во мне подобное чувство.
— Недолго, говоришь? — Фетч целиком поднялся на ноги, расправив свой хвост, и направился ко мне. — Ну да, всего лишь пять лет.
— Я тебе дала слово не для пустой болтовни, котяра, — я почти зашипела. Иногда Фетч излишне выражал собственный характер, чем расшатывал мои нервы.

Казалось, мои слова подействовали на фамильяра. Его взгляд сделался более осознанным и... сочувствующим?..
— Ты сегодня грустная, — непредвиденно заявил он. Не это я ожидала услышать, однако.
— Тебя это удивляет? На моей памяти, я никогда особо не блистала позитивным настроем.

Точнее, никогда.

"Всегда угрюмая. Всегда в себе. Неразговорчивая. Нелюдимая", — всё, что я впитывала от окружающих. И лишь мама одаривала меня тёплыми словами.

Мама... Мама...

В груди болезненно кольнуло, вызывая жгучие ощущение. Расчёсывая рану потери.

Фетч продолжал, уже сидя у моих ног.
— Нет, Бриар, ты сегодня особенно грустная. Не то, чтобы меня это сильно волновало... Просто, когда тебя что-то тревожит, я тоже ощущаю тревогу. Я ведь твой фамильяр. Мы неразрывны. Не забывай.
— Я... — слова застряли в горле. Опалили глотку и язык.

Фетч был прав. Сегодня мой настрой являлся особенно дурным.

Я повернула голову назад.
В углу жилища, в самом укромном месте, обложенным свечами, точно алтарь, стояли белые лилии. В память сразу же врезался образ мамы... А затем и то, как её тело покидала жизнь.
То, как она умерла именно по моей вине.

То, как отправилась в загробный мир не по воле тяжёлой болезни, а по моей. Родная дочь стала причиной её гибели...

Сегодня была годовщина. Годовщина смерти моей родной... самой любимой мамы.
Годовщина того, как я превратилась в монстра. Добровольно стала рабыней Дэворетто.

Фетч всё понял. Осознал без слов. Почувствовал.

Кот приблизился ко мне и слегка поластился, ударяясь своей головой о мои икры.
— Я рядом. Не раскисай, ведьма.

Вдалеке послышался агрессивный собачий лай. Моё нутро сжалось, ведь я знала, кто направляется ко мне.

Фамильяр взглянул на меня.
— О, кажись, твой любимец идёт сюда.
— И без тебя знаю, — зашипела я на Фетча и совершила одно движение ладонью, заставив его вновь умолкнуть.
— Мя-я-яу, — кот нахмурился, явно не желая снова играть роль немого.

А тем временем я увидела его...
Дэворетто.