Сибирь

Елена

Мы легли вокруг импровизированного кострища. Стало теплей, но жестокий холод пролез уже глубже, чем кожа. Он ветвился в костях, заставляя съеживаться в комок.

Когда Янис предложила лечь ближе, я не отказалась. Ее спальный мешок упал рядом. И в голове воспроизвелся наш последний разговор.

— Одежда есть сменная? — спросила она, когда мы ушли переодеться.

Пахло сыростью, и я брезгливо поморщилась.

— Да.

Янис быстро скинула с себя все, открывая тонкую фигуру. По природе округлые бедра немного опали, но не унимали привлекательности. Белые эластичные бинты обхватывали грудь, но Янис сразу же их сняла, нисколько не стесняясь. Ощутимо выдохнув, девушка размяла плечи.

Я так и стояла, молчаливо наблюдая.

— Чего застыла? — спросила она, глядя на меня.

— Я не переодеваюсь при посторонних.

Янис хмыкнула, качая головой, и быстро натянула штаны, затем майку.

— Как скажешь, я отвернусь.

— Ты можешь выйти.

— Елена, — Янис спокойно встретила мой взгляд, — если я выйду одна, начнут задавать вопросы. Безобидные, конечно. Просто из любопытства. Но что-то мне подсказывает, что ты даже такие терпеть не можешь.

Отвечать я не видела смысла и просто ждала, когда Янис отвернется к стене.

— Не поворачивайся.

Голос прозвучал скрипуче, предупреждающе. Янис кивнула.

Я скинула всю одежду, стараясь не вглядываться в синюшную кожу. Желчь привычно защипала горло, и чтобы как-то отвлечься, я задала вопрос:

— Откуда шрам?

— А ты тактичная! — со смешком ответила девушка, надеясь меня смутить. Зря. Но потом, взвесив, решила ответить: — Заметила, может, что он не просто полоской, а прижжённый. Мы были на задании, доставляли срочное, крайне тайное письмо.

Под шорох одежды и тихо постукивающий ветер в окно, Янис вела разговор, а я внимательно, к своему изумлению, слушала. Ей хотелось звучать равнодушно, безразлично, но нотки тоски проскальзывали на поверхность.

— Мы почти дошли до места вручения, как вдруг на нас напали. Не зараженные. Люди. Те еще твари, — глухо прошептала она. — Им хотелось до усрачки забрать нашу посылку. Конечно же, мы отбились. Но эти ублюдки успели хорошо полоснуть меня. А там, — Янис шумно выдохнула, скрестив руки на груди. — Тогда с нами не было доктора, сама понимаешь. Кровь лилась так сильно... Куртку испортила. Зашивать нечем, а рану нужно закрыть. И Диме, — его имя прозвучало надломленно, но с долей ласки, — пришлось прижигать.

Мои губы дернулись. Дикая боль и запах жареной плоти фантомом воплотились на мне. Я встряхнулась, сбрасывая образ.

— Черт, как же хреново ему тогда было! — ему? — Думала, он в обморок скатится.

— Я закончила, — оповестила я, но Янис не оборачивалась.

Странное желание разделить её боль овладело мной так сильно, что я не смогла воспротивиться. Но все, что я могла сделать, это положить ей ладонь на плечо и сжать. На секунду мы стали едины в этом чертовом мире, где всем будто необходимо страдать.

Две фигуры в разбитой, тусклой комнате. Мечтавшие если не вернуть, то забыть. Разделяющие молчанием общую судьбу, где каждый день нужно бороться.

С этими мыслями я и уснула.

-ˋˏ✄┈┈┈┈┈┈┈┈┈

Казалось, теперь мороз стал неотъемлемой частью моей жизни.

Я проснулась от боли в кончиках пальцев. Они настолько прозябли, что покалывали. Глаза разлепились, и я выдохнула облачко пара.

Хотелось укутаться, накрыться с головой, но вместо этого я расстегнула мешок и вылезла наружу. Потянулась и размяла шею. Было тихо.

Рядом с моим спальником что-то лежало. Я не сразу смогла сообразить, что это было. А когда поняла, мой сердечный механизм, что до этого бился ровно, сбился. Шестеренки забарахлили, остановились, а потом ржавыми потугами ускорились.

Передо мной лежали лыжные очки. А рядом с ними записка, с аккуратным ровным почерком.

«Не отказывайся. Мне велено доставить тебя живой и невредимой. Д.»

Пальцы коснулись пластика. Сокровище.

Осторожно поднимая их, я застыла.

Отказываться от такого немыслимо. Может быть, в другом мире, где я, будучи простой девушкой, получила такой подарок от Дмитрия, непременно бы выбежала за ним и ткнула ими ему в грудь. Стала бы кричать, что его подачки мне не нужны. Что я способна справиться сама.

Все как в любимых книжках Алисы.

Но сейчас, в настоящем, такой дар равен шансу выжить. Дмитрий вручил мне в руки возможность, свой потенциал в этой битве. Отказаться немыслимо.

Я не заметила, как протянула очки ближе к груди, как сжала их, невольно покачивая.

— Кофе будешь?

Возле окна, облокотившись на стенку, стоял Айзек с дымящейся кружкой. И делал вид, будто не заметил того, что у меня в руках.

Кофе теперь напоминало коричневую жижу, которая смутно бодрила, но приносила воспоминания о прошлом. Смешиваясь с горечью ностальгии, даже такая дрянь могла быть приятной. И я кивнула.

Пока я приводила себя в порядок, Айзек уже подготовил для меня мою кружку, которую я приготовила заранее, энергетический батончик и кашу быстрого приготовления.

Я присмотрелась к Айзеку. Он не обязан все это делать, но сделал. На вид ему не больше двадцати двух лет. Юношеские черты лица, торчащие темные волосы, а в карих глазах еще горел свет, не забитый проклятым миром.

— Ого, это деликатес! — не удержалась я от сарказма.

— Мы всегда заходим в разбитые магазины. Иногда ничего не найти, а иногда везет на такие открытия. Очень удобно.

— А где все?

Кроме Айзека, никого в комнате не было.

— Проверяют территорию.

Мы молча поели.

— Раньше я любил выпить хороший кофе. — неожиданно заговорил Айзек, глядя на мутную жидкость в стакане. — Черт, сколько же было разновидностей! И эти сиропы... А сейчас я даже не могу вспомнить, какой он был на вкус!

Айзек горько рассмеялся. Глаза покраснели, но, крепко зажмурившись, он сумел отогнать призраков прошлого.

— Будет когда-нибудь еще твой кофе.

Айзек непонимающе уставился на меня.

— Рано или поздно останутся только люди с иммунитетом, или изобретут лекарство. Всех зараженных перебьют, и вирус искоренится. Это естественный этап развития. Эволюция знает свое дело.

— Слабо верится.

Внутри что-то вспыхнуло, и я пристально посмотрела в его глаза.

— Бубонная чума унесла миллионы жизней, но человечество не исчезло. Думаешь, тогда люди не считали, что это конец света? Не думали, что всему пришел конец?

Айзек не отвечал, с сомнением переваривая мои слова.

— Это, кажется, самая эмоциональная речь, что я слышал от тебя.

— Ты знаешь меня всего второй день.

Я позволила себе аккуратную улыбку.

— Айзек. Елена.

В комнату вошел Дмитрий, полностью одетый в экипировку. Его взгляд скользнул по мне, захватывая отголоски добродушия, а потом сосредоточился на Айзеке.

Сощурившись, Дмитрий твердо сказал:

— Если наболтались, одевайтесь. Мы выходим.

-ˋˏ✄┈┈┈┈┈┈┈┈

Мы шли шестой час.

Мне чудилось, что ступни утопали в крови, натертые до боли. Груз рюкзака тянул вниз, но я заставляла делать себя шаг, а за ним следующий.

Ветер успокоился, и я не знала, благословение это было для нас или для зараженных? Чего хотела природа? Чтобы выиграли мы, человечество, что десятилетиями уничтожали её по крупицам? Или бездушные монстры, что вычистят её до нуля, стирая паразитов с лица земли?

Перед нами расстилалась равнина, ноги утопали в снегу. Впереди виднелась первая полоса леса, куда мы и держали путь. Дмитрий замыкал цепочку, отставая на несколько десятков шагов. Впереди Янис, за ней Макс, дальше Леон, я и Айзек.

Вожак позади, впереди разведчик, и остальные, кто щитом защищает груз.

Когда я вышла, хотела поблагодарить Дмитрия, но он отдавал четкие указания, и прерывать его не хотелось, и я встала туда, куда велели, отводя взгляд.

Нет! Так нельзя. Нужно запихнуть эти частички в самую глубь, запереть все на замок, где хранилось все остальное.

Но, с другой стороны, это ведь не так просто отказ...

Янис подняла кулак. Все остановились, и я чуть не врезалась в спину Леона.

Я непонимающе огляделась и хотела спросить в чем же дело, как вдруг все выставили автоматы вперед. Айзек уселся у моих ног, Леон встал вплотную.

Тишина.

Слышалось только дыхание зимы.

Янис сделала несколько шагов вперед. В отличие от других, у нее была винтовка. Она смотрела ровно в прицел. Я медленно повела взглядом от кончика дула, в сторону, куда он направлен. Кроме белой равнины — ничего. Но сердце отбивало глухие удары, предчувствуя.

Янис приблизилась ещё. И закричала:

— Бегите! Быстрее! БЫСТРЕЕ!

Мутный силуэт показался первым. Неясное пятно стремительно приближалось. Показалось ещё. И еще.

Бегуны.

Трое или четверо, они мчались с невероятной скоростью прямо на нас. Серая жухлая кожа, разорванная одежда. Сквозные дыры и жуткий, скребущийся в корке мозга звук. Они рокотали.

Янис зарядила винтовку и сделала первый выстрел, что попал точно в цель. Но быстрые ноги бегунов продолжали набирать скорость.

Я приготовилась бежать, но меня схватил Макс и с силой рванул мой рюкзак, разрывая застежки. Он бросил его через плечо и побежал в сторону леса. Я ничего не успела спросить, потому что в ту же минуту Дмитрий перехватил меня, забросив точно так же на плечо. Воздух выбился из легких, в животе стало больно, но Дмитрий уже бежал.

Подбородок больно ударялся о его спину, и я боялась, что прикушу язык. Мне пришлось сильно напрячь шею и руки, чтобы поднять голову и посмотреть на происходящее.

Айзек, Леон и Янис бежали за нами, поворотами выпуская череду обоймы.

Бегуны неслись следом, но они спотыкались и падали, теряя запал. Однако твари быстро восстанавливались и переломанными конечностями, кто-то с обрубками вместо рук, перекидывая снег, поднимались и вновь бежали.

Леон бросил на меня взгляд.

Вдох. Выдох.

Не нужно!

А потом с рыком развернулся и побежал на зараженных.

— Леон! — крикнула Янис и бросилась за ним.

Что ты делаешь?!

Леон тем временем упал прямо в снег, принял упор лежа. Зараженные приближались. Леон сделал выстрел. Пробил ногу одному, и тот рухнул, выпуская из себя истошные крики. Он перезарядился и добил безногую тварь.

Янис упала рядом с ним.

— Какого черта!

Айзек увидел отставших и, остановившись, стал стрелять.

— Быстрее! Поднимайтесь!

Но Леон не реагировал, продолжая добивать нападавших. Еще немного, и они доберутся до них. Нас почти скрыла полоса леса, когда я истошно закричала:

— ЛЕОН!

Брат дернулся. Замер, а потом рывком поднялся и рукой потянул Янис на себя. Не оборачиваясь, они побежали. Айзек отстреливался.

Мы вбежали в лес, Дмитрий не сбавлял темпа. Сухие ветви били меня по лицу. Дмитрий напарывался на сучья, что стремились нас замедлить. Я постоянно скатывалась вниз, и ему приходилось подкидывать меня.

Я видела, как Леон, держа Янис за рукав куртки, тянул за собой. Видела Айзека, что отставал, но мчался вперед. Казалось, мы отрывались, как вдруг...

...прямо перед Айзеком выскочила безглазая тварь. С огромной дыркой вместо живота она побежала прямо на него. Мужчина замер, бросив беглый взгляд вперед, и хотел было кинуться в сторону, как тварь завизжала.

Пепельщик.

Мои уши зазвенели, но мы были на приличном расстоянии, чтобы это не принесло адской боли. Но вот Айзек, все еще пытаясь сбежать, споткнулся и упал на колени, зажимая уши руками. Его глаза выпучились, вылезая из орбит. Челюсти сжаты, губы растянулись, обнажая зубы.

Леон и Янис не останавливались.

А я могла только смотреть, как зараженный своим воем добивает Айзека.

— Остановись! Остановись! Там Айзек! — кричала я Дмитрию, но он не реагировал.

Нужно закрыть глаза, нужно не видеть! Слабые умирают.

Но вопреки своим мыслям, я собрала все силы и соединила руки в замок. А потом со всей оставшейся мощью ударила в бок Дмитрия. Там, где самое слабое место.

— Блять!

Его наклонило вправо, и я всем телом перевалилась на ту же сторону, вынуждая его упасть. Мое тело больно впечатало его голову прямо в сугроб.

Прости, командир!

И, не успевая подумать, я поднялась и помчалась в сторону Айзека. Леон, увидев меня, бегущую навстречу, притормозил, но я не остановилась.

Рука потянулась в нагрудный карман.

— Елена, ты всегда должна суметь защитить себя. Наша жизнь далеко не сказка.

— Хорошо, папочка.

Чем ближе я подбиралась к зараженному, тем быстрее теряла слух и концентрацию зрения. Тварь была слепой, поэтому подходила к Айзеку медленно, наугад. Но, не переставая, визжала.

Маленький складной нож — его нож — обжог ладонь.

Зрение окончательно пропало прямо перед прыжком. Ладонь погрузилась в прогнившую кожу, с липким содержимым внутри. Вонь ударила в нос. А лезвие ножа воткнулось прямо в шею пепельщика. Я не знала, продолжал ли он визжать. Но я продолжала вынимать нож и вновь всаживать его, пока рука с ним напрямую не пробила глотку. Мы рухнули на снег, и я больно приложилась головой.

Месть за командира?

Я была полностью дезориентирована. Будто находилась в вакууме. Откинув с себя тушу, поползла по снегу, примерно представляя, где Айзек.

Я дышала сквозь рот, давясь ледяным воздухом. И наконец, нашла его. Он пытался откинуть меня, думая, что я зараженный. Или, может, настолько испугался, что ничего не понимал.

Липкими руками я притянула его к себе, и Айзек сдался, падая мне на грудь. Я обхватила его, защищая, как мать сохраняла свое дитя.

Другие руки легли мне на лицо. Я сразу узнала Леона. Звуков по-прежнему не было, но мне надо было сказать им.

— ОН УПАЛ. У НЕГО ЧТО-ТО С НОГОЙ. Я ПОЙДУ САМА. НЕСИТЕ ЕГО!

Впервые с того дня, чья-та судьба столь сильно волновала меня.

Вновь пошел снег.

Ледяные снежинки упали мне на лицо.