6
Еще до того как разлепить веки, я понял, что что-то не так: мое тело было липким и горячим. Я пошевелился, и услышал рядом неприятный звук. Открыл глаза, повернул голову и с испуганным воплем отпрянул влево, сваливаясь с кровати.
Это незнакомая комната. Обои в цветочек, застиранное постельное белье, изъеденный молью диван и сломанный телевизор в углу. Я бы никогда в своем уме не остался ночевать в подобном месте.
Не с этими девушками. Их было двое. Обе без одежды, обе в крови, обе мертвые.
Я вскочил на ноги и пошатнулся. Каждая мышца ныла так, словно ночью я отправился в зал и налегал на тренажерах несколько часов без отдыха. Может так и было?
Да... Да, наверное, так и было. Я просто устал. Я устал и потому уснул непонятно где. У меня не было сил искать другую комнату, возможно я выпил немного после занятий.
Я попятился, не в силах оторвать взгляда от покореженных тел с засохшей кровью. Даже их волосы идентичного светлого цвета слиплись от крови. Будто бы над благоухающим полем переспевшей пшеницы пролился кровавый дождь.
Я обо что-то споткнулся и шлепнулся на задницу. С остервенением принялся отмахиваться от неведомой твари, вцепившейся в запястье, но это был лишь ремешок от туфли. Я отшвырнул туфлю к дивану и выскочил из комнаты.
Коридор был темным, с отслаивающейся штукатуркой, с пыльным полом и просевшим потолком. Мигала лампочка. Готов спорить, если бы кто-то из постояльцев выглянул за дверь, тут же получил бы инфаркт от одного моего вида. Но, к счастью, никто не выходил в коридор – все были заняты своими темными и развратными делами, для которых, несомненно, и снимали комнату в этом дешевом мотеле с клопами.
Я ринулся по лестнице на первый этаж – а их было всего два – и выскочил через входные двери не оглядываясь. Парковка была пустынна, потому я, не останавливаясь, бросился бежать в лес, за которым находился город. Если бы я напряг зрение, мог бы увидеть сквозь рассвет огни фонарей и машин.
Я бежал по лесной тропе, никак не реагируя на боль в суставах и жжение в легких. Проглатывал теплый летний воздух и шумно выдыхал через нос, изредка спотыкаясь о собственные ноги. Перед глазами все плыло, и я вытер щеки тыльной стороной ладони.
Я что, плачу?
Я убрал руку и бросил на нее взгляд. Споткнулся и отлетел к дереву, где ударился затылком о ствол. От соприкосновения черепа и коры из моих глаз брызнули искры и слезы. Я порывисто вздохнул и издал стон. Грудь сотрясалась от этих ненавистных хриплых звуков, но я не мог прекратить их, не мог остановиться.
Эти блондинки все еще стояли перед глазами. Я закрывал глаза и видел их тела, из которых продолжала сочиться кровь, будто бы из продырявленного с вишневым соком пакета.
Желудок скрутило болью и меня вырвало.
Я поднялся на ноги и двинулся в сторону города, глядя прямо перед собой. Думал о случившемся. Не я совершил это – точно. Ночью Кассиопея вновь вела себя странно, необычно.
Это она сделала, - пришло внезапное осознание. Это сделала Касси, и ее желание уничтожить всех, кто красивее, лучше или умнее ее. Не знаю. На самом деле я даже не знаю, зачем она это сделала – она просто убила их всех ради удовлетворения.
- Я хотела ее убить, - сказала она мне, и я лишь сделал вид, что не поверил. На самом же деле понял, что с Кассиопеей что-то не так. Последний год она ведет себя чудно, необычно. Иногда набрасывается на меня словно зверь, а иногда просто сидит в кресле и даже не разговаривает. Хуже и больнее всего от того, что наша связь даже не пошатнулась от этого. Она стала лишь крепче.
Поэтому мне так больно и одиноко – потому что я знаю, что я должен сделать. Мне следует найти Кассиопею. Помочь ей. Позвонить Габсу, чтобы он порекомендовал врача – уверен, за этот год, когда наши родители разбежались, он нашел множество годных мозгоправов.
Я добрался до города, а затем и до квартиры. Дверь была открыта, и я проник внутрь, дрожа от страха и отвращения, ведь на моих руках все еще была кровь. Я попытался умыть лицо в лесном озере, но, готов спорить, на мне все еще есть отпечаток мертвых девушек.
- Касси? – позвал я, ожидая увидеть ее на кровати, сладко посапывающую. Если это так, я немедленно подниму ее и потребую объяснений. Но постель была заправлена, а Касси не было ни в кресле с книгой, ни в душе, ни на кухне.
Даже ее вещей не было. Все эти баночки с кремами и прочая косметика в ванной и на трюмо в спальне исчезли. Ее одежда тоже исчезла.
Я крутанулся вокруг себя, хватаясь за голову. Что это за безумие? Что происходит? ЧТО. ЧЕРТ ВОЗЬМИ. ПРОИСХОДИТ?!
Я бросился к телефону и позвонил на ее номер, но ответила мне голосовая почта. Я позвонил в университет, но, как оказалось, такой студентки у них и вовсе нет.
Что с ней случилось? Что случилось с моей Касси?
Мертвые девушки. Она убила троих и просто исчезла. Просто испарилась – собрала свои вещи, забрала документы из университета, и все. Что все это значит?
В дверь позвонили, и я испуганно шарахнулся в сторону и схватился за сердце.
- Исиар!
Я прислушался. На секунду голос за дверью показался мне незнакомым, но потом я понял, что это миссис Крамер, живущая этажом ниже. Я сделал осторожный вдох и на ватных ногах проследовал к двери. Одну руку спрятал в карман, когда выглянул в приоткрывшуюся щель:
- Доброе утро, миссис Крамер, - вежливо произнес я, стараясь равномерно дышать, а не хватать ртом воздух как безумный.
- Хорошо, что я наконец-то тебя встретила, Исиар, - миссис Крамер улыбнулась так, словно я был дикой собакой, готовой наброситься и разорвать ее в клочья в любой момент.
Перед глазами возникло видение: две блондинки с исполосованными телами на полу; Кейт, с торчавшей из горла пилочкой для ногтей, прислоненная к унитазу.
- Что ты наделал, Исиар? Зачем убил их? - спросила миссис Крамер, глядя на меня в упор. У меня отвисла челюсть, и я, заикаясь, переспросил:
- Чт-т-то?
- Я спрашиваю, что ты здесь делаешь, дорогой, - повторила миссис Крамер совсем другим тоном. Я все еще не дышал, боясь повторения. Почувствовал, как болят пальцы руки, которую я сжал в кулак. – Ладно, не важно, - отмахнулась она. - Я не за этим пришла. Я увидела, что ты наконец-то появился, и решила использовать твою помощь, - она усмехнулась. – Не поможешь мне с телевизором? Нужно забрать его из магазина. Мой муж совсем плох – ревматизм.
- Что? – снова переспросил я, как дурак.
- Телевизор, - миссис Крамер сильнее нахмурилась. Она подозрительно прищурила глаза и тут же протянула руку к моему лбу, одновременно бормоча: - Ты не заболел, милый?
Я отшатнулся назад до того, как сухие на вид пальцы женщины коснулись моего лба. Она резко опустила руку и сказала:
- Прости, опять? Ох... какая я глупая... - ее взгляд метнулся к двери, за которой я продолжал прятаться, и виновато поджала губы: - Прости, я не подумала...
- Что?..
- Ничего, - миссис Крамер покачала головой, демонстрируя сожаление. Я все еще н понимал, что происходит. О чем говорит эта пухлая зеленоглазая женщина с седеющими волосами. – Хорошо, милый, - сама себе сказала она, - отдыхай. Тебе нужен отдых. Бедный... бедный мальчик, - бормотала она уже отвернувшись, и отдаляясь от квартиры Касси.
Я еще несколько секунд наблюдал за шаркающей походкой миссис Крамер, и мысленно прокручивал в голове наш диалог. Почему она удивилась, что я здесь? Что за бред?
Все совсем сошли с ума, будто бы в воздухе какая-то инфекция. Зомби-апокалипсис?
Я моргнул, и перед глазами вновь возникли девушки. Три убитые Кассиопеей девушки. Истекающие кровью. Растерзанные, будто бы сумасшедшим животным.
Я направился в душ, желая смыть с себя чужую кровь.
Есть еще одно место, где может быть Кассиопея – в доме своих родителей.
- Когда истинная смерть настигнет тебя, ты не сможешь скрыться от нее...
***
Когда все изменилось?
Когда расстались мои отец и мать? Когда отец изменил, а мать узнала? Когда Габс уехал в колледж и я лишился поддержки? Когда умерли родители Касси? Когда мы с ней впервые оказались в одной постели не как дети, а как парень с девушкой?
Нет, все изменилось тогда, когда я увидел ее с развивающимися волосами во дворе в семь лет. Все изменилось, когда она улыбнулась мне, все изменилось, когда мы поняли, что родились в один день.
Все изменилось, когда мы придумали связь. Мы внушили себе, что связаны друг с другом. И я понимал это. Я знал, что все выдумка, что на самом деле ничего этого нет – никакой чудесной связи не существует, что нет божественного стечения обстоятельств. Нет судьбы. Есть жизнь. Есть смерть. Есть Кассиопея и я, и мы убили друг друга, когда встретились.
Медленно, но верно уничтожали друг друга, как уничтожали друг друга мои родители – я высасывал из Кассиопеи ее душевную энергию, когда приходил к ней после каждой ссоры родителей, а она высасывала из меня соки сейчас – когда сделала меня пешкой, когда превратила меня в марионетку игры, правил которой я даже не знаю.
Я сидел в машине у ее дома. Сумерки расползлись по всей территории, скапливаясь на крыше дома, в ветвях огромного дерева, в котором шумел ветер, и в сушеных кустах, которые были совершенно запущены с тех пор, как Кассиопея перестала посещать родительский дом.
Я вновь вспомнил о том, что сказала утром миссис Крамер: спросила, что я делаю в квартире Кассиопеи.
Что я делаю в ее доме? Что спрошу у Касси, если увижу? Она вновь... начнет делать это – дергать за мои ниточки. Я просто не могу бросить ее – важнее Кассиопеи у меня никого нет. Меня оставили все, кроме Касси. Я не могу отказаться от нее, ведь она не отказалась от меня.
Я вдохнул полной грудью воздух, заглушил двигатель и вышел из машины.
Воздух был пряным и тяжелым из-за надвигающегося дождя. Небо над головой было грязно серым из-за сумерек и туч, которые растянулись до самого горизонта, где серый смешался с розоватым.
Я медлил, потому что знал: Кассиопея там. Не может не быть.
Она напугана происходящим, знает, что совершила нечто плохое, даже если и пытается отрицать и говорит, что хотела этого. Касси не такая, она притворяется.
Но как мне убедить ее в этом?
Ночью мы были вместе, а утром я проснулся с мертвыми девушками. Потому что Касси так хотела. Как и всегда – все происходило так же, как она и хотела.
Так кто же ты, Кассиопея? Ангел или Демон? Ты несешь жизнь или смерть?