Глава пятая
- Ты уже легла, милая?
Я ставлю телевизор на паузу и сажусь.
- Да. Заходи.
Мама открывает дверь и тихо закрывает ее за собой, у нее опухшие глаза. Они с папой действительно воевали друг с другом ранее, и видно, что она только сейчас перестала плакать.
- Ты в порядке? - спрашиваю я. - Вы спорили несколько часов.
- Твой отец был недоволен моим предложением пойти на свидание с тем мальчиком, но это было условие родителей Адама, чтобы Тому не предъявили обвинения.
Я поджала губы.
- Значит, чтобы его не обвинили, я должна пойти на свидание. Это шантаж, и, честно говоря, мне противно, что ты вообще на это согласилась.
- Если ты не пойдешь, у Тома будут большие неприятности.
Когда я уставилась на нее, она добавляет.
- Ты знаешь, почему твой брат сделал это сегодня?
Покачав головой, я отвечаю.
- Нет. Я только разговаривала с Адамом. Он не хочет говорить мне, почему он это сделал.
Она вздыхает и садится на край моей кровати, проводя руками по своим волосам - золотисто-блондинистым, густым, без единого намека на седину, несмотря на то, что папины волосы белее белого.
- Он не хочет с нами разговаривать. Он уже давно не разговаривает - даже когда я плакала, прося его пообщаться со мной, он смотрел сквозь меня. Но с тобой он будет разговаривать.
Мое плечо приподнимается.
- Да. Мы очень близки.
- Прости меня за вопрос, но ты можешь сказать мне правду, дорогая. Он когда-нибудь... причинял тебе боль?
Мои глаза расширяются, и я сажусь прямо.
- Что? Нет! С чего бы это?
- Том не такой, как мы, Луиза. Я не уверена, почему мы думали, что сможем справиться с кем-то вроде него. Такой тревожный и такой... Я не знаю. Его контроль и собственнические наклонности по отношению к тебе опасны. Даже когда твой отец целует тебя в лоб, Том смотрит на него так, будто хочет перерезать ему горло. Он не хочет говорить с психотерапевтом и не хочет принимать лекарства, а я боюсь, что ему действительно нужно и то, и другое.
- Зачем они ему нужны?
Она закусывает губу и поджимает их.
- У Тома есть... проблемы. Помимо всех травм, полученных им до приезда сюда, которые вызвали его мутизм (немой), он не является психически нормальным. Ты когда-нибудь слышала об ASPD?
(с англ. Antisocial personality disorder - Антисоциальное расстройство личности - это особенно сложный тип расстройства личности, характеризующийся импульсивным, безответственным и часто преступным поведением . Человек с антисоциальным расстройством личности обычно склонен к манипуляциям, лжив и безрассуден и не заботится о чувствах других людей)
- Конечно, но Том не психопат или что-то в этом роде. Он просто тихий и вспыльчивый.
Мама покачала головой.
- Ему поставили диагноз в пятнадцать лет, милая. И... мы с твоим отцом думаем, что, может быть, нам стоит попросить его уйти, когда ему уже девятнадцать и он в состоянии сам себя содержать.
Я сжимаю зубы, откидывая одеяло.
- Нет, - выдавливаю я из себя. - Если он уйдет, уйду и я.
- Не будь глупой, Луиза. Зачем тебе это делать? Том нуждается в пространстве и отсутствии ограничений, и если он живет под нашей крышей, то должен подчиняться нашим правилам. Твой отец даже не может находиться с ним в одной комнате, не чувствуя себя неловко. Ты не можешь уйти - ты... связана с нашей семьей. Ты - Каулитц.
- Я обещаю тебе, мама, что если Том уйдет, я уйду вместе с ним.
- Ладно.
Ее плечи сгорбились, и она долгую минуту смотрела в пол.
- Если он еще раз напортачит, мне все равно, какие будут последствия. Тома попросят уйти. Мы вырастили его, мы надели на него одежду и наполнили его желудок пищей. Мы уже сделали свою работу. Теперь он вырос и не будет позорить нашу семью.
- А ко мне ты тоже так относишься? Вы сделали свое дело, вырастив меня, и теперь вам больше не нужно вести себя как родители? Вы просто продадите меня замуж за чужого сына, чтобы обеспечить себе больше денег?
- Боже, нет, Луиза. Ты моя дочь и всегда ею будешь. Я не боюсь тебя, и мне не трудно привести сюда новых приемных детей когда есть ты. Но Том? Он всерьез напал на человека только за то, что тот разговаривал с тобой. Что будет, если новый приемный ребенок захочет стать твоим другом?
Жгучие слезы скатываются по моим щекам.
- Том - ваш сын.
- Да, и я люблю его, мы все любим, но он опасен, Том непредсказуем. Он не может испытывать ни раскаяния, ни сочувствия, ни сожаления, ни даже любить кого-то как следует. Он - оружие.
- Убирайся, - процедила я. - Убирайся и никогда больше не говори так о своем сыне.
- Я просто забочусь обо всех, дорогая. Если ты поговоришь с Томом и расскажешь ему о лекарствах и терапии, то мы сможем помочь ему не оказаться в тюрьме или, что еще хуже, не погибнуть в результате драки не с тем человеком.
Он даже не подумал о камерах и свидетелях, когда бил его головой об стену.
Она пытается положить руку на мою, но я отстраняюсь.
- Я разговаривала с матерью Адама по телефону. Он согласен поужинать с тобой в эти выходные. Я могу перенести твое свидание с Паркером на следующие выходные.
Сквозь зубы я процедила.
- Как тактично с его стороны.
- Мы можем сходить за платьем завтра. Выберем тебе что-нибудь красивое и лестное.
Я не удостаиваю ее ответом, когда она выходит из комнаты, и прижимаю колени к груди, снова и снова слыша ее слова. Отчасти она права: Том временами немного... не в себе, но он не такой монстр, каким она пытается его выставить.
Взяв ноутбук, я изучаю "ASPD", проверяю форумы и медицинские отчеты, и чем больше я читаю, тем больше понимаю, что, несмотря на все, что я чувствую к Тому, забочусь о нем, хочу проводить с ним время и испытываю бабочек, когда мы спим в одной кровати, он может не чувствовать того же самого ко мне.
Но потом я внутренне укоряю себя за то, что он мой брат, и, очевидно, он не будет чувствовать то же самое, что и я. Он испытывает ко мне чувство собственничества, потому что я его сестра, а не потому, что хочет трахать меня до следующей недели.
Как он видит жизнь? Если он не может испытывать определенные эмоции, то каково это - жить на его месте? Заботится ли он вообще о жизни?
Неважно, какие характеристики и описания говорят о диагнозе Тома, будь то психопат, социопат или что-то еще, он - мой старший брат, и я никогда от него не уйду.