Помогатор и демоны борматухи
- Поможешь? - почему-то это магическое слово завораживало Николая, как завораживают престарелых женщин передачи Малахова с подробным описанием оздоровления бобровой струей, заставляющие бедняжек бросать бурлящую плиту и цепляться глазами за рябящий пузатый телевизор с напряженным вниманием.
На побеленном, изогнутом, словно паж в реверансе, стуле сидела молодая девушка точеного вида, в идеально выглаженной рубахе и с таким же идеально выглаженным высоким хвостом чернильного цвета, натянутым до крайней степени прищурого лисьего взгляда. Многочисленные романтики, коим было отказано в ее милости, обыкновенно говорили: "такой палец в рот не клади", мужчины же по старше, подправляя пузко и спешно стряхивая с щетинистых усов крошки от обеда, выражались лаконичнее: "вот те на..." В отличие от остальных, Николай, сидевший визави на точно таком же изогнутом стуле с видом прибитой дворником помоечной крысы, придерживался иного мнения, и, тогда как пропавшие сердца, еще не разбуженные собственным необычайно громким храпом, видели в самых смелых снах ночной визит красотки, тот наяву грезил лишь скорейшим ее уходом.
- Ты ждешь, что я буду умолять? - аристократично вздернула подбородок незваная гостья. - Не знала, что обида стоит для тебя дороже человеческих жизней. Хорошо, я прошу. Умоляю, если хочешь. Каких еще унижений мне будет стоить твое снисхождение? Я бы не пришла просто так, ты же прекрасно знаешь.
Коля только и успевал, что уворачиваться от хлестких выплевываемых слов, и без того прекрасно зная, как редко к нему приходят просто так. "В этом то и проблема" - мрачно подумал он, но вслух лишь вздохнул, в последний раз уговаривая себя вести хотя бы чуточку достойнее половой тряпки.
- Но я не совсем понимаю, чем... - промямлил себе под нос молодой человек, и с каждым словом им почему-то все больше хотелось вытереть пролитый компот. - Даже полиция не берется пока искать. Может стоит подождать? Погуляет да вернется. - и за эти немощные попытки отказа ему было также стыдно, как и за нотки согласия в голосе.
- В полиции работают идиоты! Я чувствую, что что-то не так, нет, я точно знаю. Моя сестра, она... Она не такая. Ты же помнишь Лену, какой она была, а сейчас... Как будто совершенно другой человек. Это все размалеванные панки, хипари и скинхеды, будь они не ладны. Ошивается со всякой шелупонью, а позавчера и вовсе не явилась домой, телефон молчит. Если тебе плевать на меня, то пожалей хотя бы мою мать. Или уже забыл, как она хорошо к тебе относится? До сих пор спрашивает, как твои дела. Так вот знай, я обязательно передам, что ее любимый Коленька не хочет и пальцем пошевелить. Сидит себе преспокойно, весь связями оброс, как паук на сетях, куда же ему до нас, до простых смертных? Верно говорю?
-Я с этими "связями" родился. - отчеканил молодой человек, и тут же вздрогнул, перепугавшись такого неожиданного прилива собственной храбрости. Коля разочаровался в планах на вечер еще в тот момент, когда дверь, грозящаяся слететь с петель, разразилась знакомым, громким до боли в барабанных перепонках стуком, содрогающим недры новенькой евроремонтной квартиры, но держался до конца в лучших французских традициях.
-Конечно, хорошо живется, когда твой отец ... А мне что прикажешь делать? - девушка придавила его долгим тяжелым взглядом. Николай с трудом остановил бегающие по орбите зрачки и ответил чуть более решительным кивком головы.
-Х-хорошо...
-Что? - требовательно переспросила она, словно выпытывая из ученика, дрожащего у доски, верный ответ.
-Хорошо... Без проблем. Завтра позвоню отцу, может что-то полу... То есть, сделаю все возможное. - мигом исправился капитулянт, теребя душку очков, то надеваемых на законное место, то мигом снимаемых в яром намерении протереть линзы до дыр. - Иди домой, я наберу тебе, когда что-нибудь выясню. - бросил пытать окуляры Николай, водрузив их на вздернутый нос. - Честно, Оль, ты что, не веришь? - прозвучал немощный намек на освобождение жилплощади, мигом рассеявшийся в вязком воздухе кухни.
-Да верю я! - подскочила девушка, нервно вбивая пятками паркетный пол. -Ну не могу, не могу я просто сидеть дома, как будто ничего не происходит. Позвони сейчас! - потребовала Ольга с видом продавщицы алкомаркета, запрашивающей паспорт у школьников, трясущихся на кассе с бутылкой беленькой и пакетом вина на запивку.
-Но сейчас практически час ночи... - попытался возразить тот.
-Коль!
-Не думаю, что сейчас это имеет смысл, правда. Я позвоню завтра утром. - девушка медленно остановилась, недоверчиво взглянув на склонившуюся над столом капну каштановых кудрей в позе нагадившего мимо лотка кота. -Первым делом, обещаю. - чуть ли не умоляюще поднял он наверх черные глаза из-под длинных ресниц с такой усталостью и смирением, способным вызвать жалость даже у работников МФЦ.
-Хорошо, завтра с утра. - наконец то уселась брюнетка, закинув ногу на ногу, умоляя на нет надежду Николая выспаться этой ночью. -Налей мне чего-нибудь. - строго приказала она.
-Ничего нет. - виновато пожал плечами Коля, тактично умолчав причину.
-Совсем?- отрывисто спросила девушка, закатывая глаза. - Подожди, дай-ка угадаю кто из твоих расчудесных знакомых об этом позаботился. - Ольга саркастично усмехнулась. - Где он кстати?
-Женя? Да черт его знает...
-Вы же живёте вместе? - крайнее удивление, казалось, на секунду тронуло мимику, легонько вздернув брови. Коля давно научился ловить эти редкие моменты. - Или ты наконец то выселил этого тунеядца? - парень нервно растянул улыбку.
-Да куда он денется... Валяется, наверное, где-нибудь пьяный.
-Иии - протянула она - давно он ушел?
-Пару дней назад, я особо не слежу. - неловко пожал плечами нерадивый сосед. Ольга смерила его осуждающим взглядом, но от дальнейших комментариев воздержалась.
-Оно и к лучшему. - подытожила визитерша, на некоторое время погрузившись в молчание. Николай разговор начинать не решался, боясь спугнуть намечавшийся уход. -Точно в вашей норе не завалялось чего-нибудь крепкого?
-Нуу... Я могу поискать в комнате Жени...- парень нехотя поднялся, до конца надеясь, что его остановят, совсем не горя желанием пробираться через завалы мусора и органических отходов, бывших некогда самой уютной комнатой в его небольшой квартире, заботливо подаренной родителями, но девушка только выжидающе кинула генеральский взгляд, отправляя совсем юного солдата в горячую точку на верную погибель. Дверь опасливо приоткрылась, впуская хозяина. Когда Евгений только поселился здесь гостем, у них было множество склок по поводу субъективных понятий чистоты и правил поочередной уборки, но вскоре Коля напрочь забросил данную затею и лишний раз не совался, дабы не травмировать свое чувство прекрасного и голеностопные суставы. Пол позвенивал пустыми бутылками, расставляя баррикады из небольших кучек рваных свитеров, рубашек, пары сомнительной чистоты штанов и давно потерянных сковородок с прижаренными к ним окурками без фильтров. Открывать шкаф Николай не решился, как и прошаривать полки с недоеденными огрызками чего-то гниющего, мысленно занеся себе в планы уборку в этом страшном месте во избежание соседства не только с рыжим алкоголиком, но и с рыжими тараканами. После непродолжительных поисков парень выудил из-за дивана, похожего теперь больше на сваленные тряпки в конуре у собаки, бутылку чего-то, походящего на домашнее вино, практически целую, но со вскрытой пластиковой крышкой. Он осторожно открыл и понюхал содержимое с присущей химической лаборатории техникой безопасности. Некоторое время Николай стоял в нерешительности. Много думал. Вновь нехотя прошелся по периметру, элегантно отодвигая мусор носком коричневого тапка, но, так и не найдя ничего более подходящего, скрепя сердцем, отправился на кухню с новообретенным угощением для дамы.
-Знаешь, я все же не советую. - предупредил он, ставя прозрачную бутылку без признаков маркировки на стол.
-Сама разберусь. - Ольга по-хозяйски достала с полки две чайных кружки, расписанных под гжель, для вида взболтала содержимое бутылки, а затем, с напущенной смелостью, порционно разлила по стаканам. Принюхались оба.
- Похоже на вино.
-Ага.
Все заметно напряглись, гипнотизируя розовую жижу, медленно въедающуюся в белоснежную эмаль.
-Ты так и будешь на него смотреть? -раздраженно спросила девушка.
-А? Нет, я сейчас попробую... -заявил он, но рука с чашкой предательски замерла у губ.
-Понятно, опять все самой! -Оля выпрямилась с видом профессионального спортсмена перед побитием нового рекорда и, резко выдохнув, осушила стакан, не без труда проглотив содержимое. Невозмутимость тут же покинула ее лицо, уступая какой-но неясной гримасе довольства собой с пробивавшемся сквозь нее плохо скрываемым отвращением. -Пить можно.- соврала она, выжидающе смотря на парня, в глазах которого читался страх советского офицера перед расстрелом, а рука так и осталась подвешено держать стакан, не смея пошевелиться.
Коля мог побороть многое: сложную задачу на экзамене, не слишком спортивную девушку в армреслинге, возможно, даже чувство собственного достоинства, но две вещи все же оставались ему не под силу. Первая- это непреодолимая любовь Евгения ко всему, от чего веет спиртом, начиная от дедовской настойки со времен второй мировой и заканчивая забродившим чайным грибом. Второй вещью был его собственный инстинкт самосохранения.
-И долго ты еще будешь ждать? - Ольга находилась сегодня в особенно неприятном расположении духа, от чего хозяину квартиры, к его собственному стыду, было даже немного боязно.
-Ага - невпопад ответил тот, уже очумевший от спиртового запаха, сушившего глазные яблоки.
-Давай сюда. - она резко выхватила кружку у не особо сопротивлявшегося Николая, расплескав немного кислотной жидкости на новый, затертый до блеска икеевский стол. - Даже компанию нормально составить не можешь. - опрокинула в себя вторую порцию активистка.
Липкая обжигающая смесь цепкими щупальцами царапала пищевод, опускаясь все ниже, подобно древнему ктулху, выпущенному из заточения вздутой бутылки. Тело немедленно обдало алкогольным жаром. Ольга подумала, что встреться ей сейчас Женя, способный выпить это не только не моргнув глазом, но и изображая на лице благоговейную мину, она бы попрала свою гордость и преклонила бы голову перед таким могуществом.
С самого начала сражение это было слишком неравным, возможно даже не этичным для одного из тех глупцов, считавших, что для бокала вина нужен повод по серьезнее, чем день моржового бивня. Все нервные окончания будто в один момент занемели, покрывшись инеем, а кухню зашатало подобно палубе, приближая смерть невежд, игнорировавших штормовое предупреждение. Ольга даже начала сомневаться, является ли выпитое ей законным в Российской федерации. Она подняла на Пашу мутный взгляд зеленых глаз, поддернутых лондонским смогом. Сидящий перед ней, кажется, был удивлен таким резким переходом состояний не меньше, а то и больше самой девушки. Он вновь с беспокойством схватил бутылку, потряс ее на уровне глаз, понюхал, но в заключении экспертизы так и не пришел ни к какому дельному выводу.
Когда алкоголь нанес решающий удар под извилины, Ольге оставалось только глупо цепляться взглядом за опешившего "собутыльника", держась за край стола как за спасительную соломинку, невнятно бормоча какую-то неразличимую брань или сыпля проклятья.
"Наверняка он хранил в этой банке какой-то яд или того хуже"- с ужасом пронеслось у нее в голове, как вдруг чьи-то руки подхватили ее и понесли в неизвестном направлении. "А теперь захочет избавиться от трупа..."- только и успела подумать Ольга, прежде чем ее опустили у чего-то холодного и белого, журчащего из своего жерла проточной водой.
-Я не буду...- но недовольство от столь неуважительного жеста тут же заткнул выходящий из утробы розоватый поток чего-то недопереваренного. Дверь за ней захлопнулась, оставляя бороться один на один с демонами барматухи. Коля обеспокоенно уселся за стол, невольно слушая звуки из уборной, за что хотелось бы сказать отдельное спасибо чудной планировке. Он вылил остатки вина в раковину, предвидя, какое представление может выдать Евгений по поводу незаконного проникновения в его хоромы и такого же незаконного распития казенной собственности, поэтому поспешил избавиться от улик, посчитав их, также, опасными для жизни и здоровья, ведь полы его кухни остались чистыми лишь благодаря молниеносной реакции, развитой не одним месяцем совместной жизни с человеком, чье имя нельзя называть около спиртосодержащих напитков. Теперь ему даже не нужно говорить с жертвой, павшей в битве с зеленым змием - достаточно лишь одного взгляда, чтобы безошибочно определить скорое извержение всего выпитого обратно во внешний мир. Спустя продолжительное время звуки из туалета окончательно стихли. Коля с опаской встал из-за стола и постучался.
-Все в порядке? Если тебе лучше, я закажу такси... - зашел он, не успев договорить. На полу, около унитаза безжизненно лежало тело. Длинные черные волосы растрепались, и, казалось, окончательно спутались, а лицо, с аккуратными, но строгими чертами, теперь сливалось с зелёной плиткой, но все же не выказывало ни беспокойства, ни раздражения, мирно пребывая в грезах сна. Николай тяжело вздохнул, ни то горестно, ни то обреченно, и с видом висельника, идущего на плаху, поднял тело, которое, в свою очередь, не просыпаясь, неловкими движениями рук приобняло плечи спасителя. "Практически мило..."- подумал он, но тут же поспешил отогнать от себя эти мысли. Кажется, стоит лишь промелькнуть в голове чему-то подобному, как его тут же сбрасывали с пьедестала то на ступень "давай останемся друзьями", то на "это все было ошибкой", а иногда и вовсе кидали в помойную яму "я больше не хочу иметь ничего общего с таким чмошником как ты". Коля как раз положил на кровать последний вариант, осторожно накрыв одеялом и поставив у изголовья пустой тазик. Он внимательно осмотрел на безмятежно лежащую фигуру, пытаясь вымучить для нее хоть какие-то эмоции. Любовь? Возможно, когда-то. Ненависть? И такое было. Страсть? Умиление? Гнев? Но почему-то вместо этого парень чувствовал лишь полное безразличие. Даже воспоминания истерлись и побледнели, более не волнуя в нем ничего, за что можно было бы зацепиться. Коля так и не смог определить для себя хорошо это или плохо, так что просто тихо вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Он устало потер глаза и, так как его собственная спальня оказалась занята, Николай направился в единственное свободное для сна помещение, сбросив с кровати скопившийся там хлам, жалобно звякнувший на прощание, и улегся, надеясь, что обитатель этого места загуляет по дольше с местными алкашами.