АПОФЕОЗ: Беглецы [16+]

Глава 1.

В офисе центральной башни корпорации Happy Future началось второе собрание Антибио отряда "Птицелов".

Удивительное зрелище: воины сидят за одним столом с теми, кто откуда-то сверху ими командует и порой осуждает нижестоящих даже за легкое появление слабости или свойственного живым существам страха. Обычный люд в логове диктатора - известная схема.

Леонард сидел за столом, осматривая собравшихся, выбирая себе жертву. Стояла мертвая тишина, в которой, казалось, можно было услышать удары сердец воинов отряда "Птицелов". Иногда, с явной опаской, люди стреляли глазами в сторону мэра, убеждаясь, что пока ничего не происходит.

Мэр был рассержен. Его тяжелый взгляд выглядил особо жутко.

- Мы помолчать здесь собрались? - не вытерпела и подала голос Клео, сидящая рядом с Гречовыми. Девушка смело и невозмутимо смотрела Леонарду в глаза, что многие боялись делать. Первым разорвал зрительный контакт Коуэлл, не выдержав. Девушка улыбнулась краем губ, засчитывая себе победу.

- Вы все прекрасно знаете, чем именно я не доволен. - Леонард встал и начал проходться вдоль сидящих бойцов, заходя им за спины, чем вызывал у сидящих дискомфорт. - "Птицелов" активно занимается истреблением вирусов. Но главная "птичка" все ещё на свободе. - Леонард будто бы случайно остановился за спиной Михаила и положил тому свои бледные с длинными пальцами руки на плечи.

- А обязательно при этом меня трогать? - спокойно спросил Михаил, хоть его речь и звучала немного грубо с нотками наезда. - Спасибо. - Михаил сам вырвал свои плечи из чужих рук, чуть наклонившись вперед.

- Михаил, подумайте хорошо. Ведь в случае невыполнения в ближайщее время, я буду вынужден "потрогать" не только вас. - Коуэлл говорил тихо, но звонко. Чтобы все слышали. Слышали, но ничего не могли сделать. Чтобы весь отряд почувствовал себя беспомощным мясом в руках опытного плотника.

- Вы угражаете? - Вмешалась Клео, вскакивая с места.

Леонард подошел к ней чуть ближе. Его черные глаза смотрели девушке прямо в душу, видили её насквозь. Коуэлл был высоким и худым, при этом плечистым. Когда он так нависал над Клео, как коршун над добычей, ей стало не по себе. Хотя она выглядила так, словно сейчас ему от души втащит в челюсть, если бы не охрана. И при всем этом, девушка все ещё сохраняет невозмутимый вид.

- Я предупреждаю. - любимая фраза мэра. Мэр посмотрел сперва на Михаила, затем на Майю. Он словно поставил им клеймо, чтобы не забыть. Отныне его снайперский прицел смотрит им в головы и мэр не побоится заморать руки, нажав на спусковой крючок.

- То есть если мы убъем "птичку", то будем, так скажем, "прощены"? - вмешалась в разговор Майя, задавая вполне логичный вопрос.

- Нет, не стоит убивать. "Птичка" нужен мне живым. - прозвучала страшная фраза из уст мэра NeonCity.

Окутанный песками и бесконечной духотой между Южным морем и пустыней темнел город Пуэрт-Кобра. Называется он так, потому что змей здесь немеренно, особенно, всяких ядовитых кобр. Шипящие злые шнурки, хотя по размерам, скорее шланги, заползают в дома людей и намереваются выселить двуногих конкурентов. Сам по себе город бедный, но есть и богатый район с дворцом, где живет местный пан-король этого города.

Мэттью Харрингтон - 17-летний грузчик, такую роскошь, как истинный житель Паурт-Кобры, видел только через забор, позавидовал, как люди живут и отправился дальше. Но юноша ни на что не жаловался (боль в спине не считается). У него была хорошая жизнь и его окружали прекрасные люди: его мать Хесед Харрингтон и подруга Александра Анжелис.

Юноша сидел вечером за столом, потягивая из кружки воду песчаного цвета и читая пожелтевшую книгу. На столе виднелась самодельная свеча, что почти дотаяла. Электричество здесь есть, но оно стоит прилично. Иногда можно и свечой обойтись. Читать осталось не долго. Со здешним уровнем образования Мэттью умел только читать и писать. Никакие логорифмы и гиперболы ему и не снились, хотя учится юноша очень хотел. Поэтому он читал. Много читал. Это была и художественная литература и биографические справочники... Он читал, понимал и даже вникал. Больше всего он любил русскую и французскую классику. Его интеллектуальный вечер прерывал стук в дверь и он точно знал, кто к нему пришел.

Александра занималась танцами, которые, как удобно, вела мама Мэттью. И сегодня как раз выступала группа Александры. Мэттью очень хотел туда попасть, но билеты стоили, как почка, а грузчику обе почки нужны.

Юноша встал, закрыл книгу и отправился открывать дверь. Квартира находилась на четвертом этаже и включала в себя две комнаты. Матери и сыну этого вполне хватало. Мэттью открыл дверь сразу, так как у примитивной двери не было глазка.

На пороге стояла высокая девушка в ярком танцевальном платье.

- Привет! - девушка подарила юному грузчику свою прекрасную улыбку.

- Привет. - ответил юноша, стеснительно отводя взгляд.

Мэтт очень устал за день и надеялся, что Александра не обидется на его холодный тон. Тем более она не из обидчивых.

- Как выступление? - спросил он, освобождая дверной проход и впуская Александру в свою обитель.

- Выступили хорошо. Как видишь, переодеться не успела. Сразу к тебе прибежала.

Мэттью и Александра сели за стол, напротив друг друга.

- Читаешь? Молодец. - девушка кинула взгляд на книгу.

- Да. Пытаюсь как-то развиваться. Не только же спину надрывать в этой жизни. - как-то обреченно прозвучало из уст перспективного грузчика.

- Хорошо тебя мама воспитала. И работаешь, и учишься. Спортсмен, комсомол и просто красавец! - похвалила юного грузчика танцовщица.

Мэттью засмотрелся на свою подругу. У неё были рыжеватые не очень густые волосы, которые она всегда собирала в кичку. Глаза у неё были кругловатой формы, нос и лоб - прямые, как у греков. Шея тонкая, бледная, как и руки. При улыбки у неё немного выпирали передние зубы. Многие люди поставили на ней клеймо "страшная". Мэттью искренне не понимал таких людей. Да, Александра - не мисс Вселенная, но она умная, добрая, отзывчивая и для Мэттью все равно самая красивая.

Впервые Мэттью увидел её на выступлении, когда мама выудила ему билет. А то она устала от вопросов: "мам, ты же учишь детей танцевать! А там красиво? А ты с ними танцуешь?" и так далее. Там, в четырнадцатилетнем возрасте юноша осознал, что влюбился, а улыбка Александры, когда он ей подарил букет цветов, стала финальной стрелой Купидона в его сердце. Александра была на год старше. Но что такое год и какой смысл считать эту разницу?

- Да. Мама... как бы я без неё жил. - без сарказма, совсем серьезно ответил сын.

- Как её там прозвали? "Еврейская душа в цыганской женщине"? - Александра снова одарила друга лучезарной улыбкой.

- Да. Именно так её и прозвали.

Тут без стука, внутрь влетела женщина лет сорока. Когда она остановилась, чтобы закрыть за собой дверь, её черные длинные кудри чуть качнулись.

- Привет. Сыночка, увидишь человека, в кепке, как у Ленина - беги. - беззаботно предупредила мать, сделав движание к столу. Она даже не сразу обратила внимание на гостью.

- Почему? - забыв про привествие, изогнул бровь сын.

- Я его на деньги развела. И разевла, попрошу заметить, сравнительно честно. - Хесед поправила свои черные блестящие волосы. Настроение у неё отличное - значит много денег получила от господина в кепке, как у Ленина. Надо как-то жить, не осуждается.

- Мам, как выступление? - попытался забыть о новой опастности Мэттью.

- Прекрасно, хорошо, что спросил. Но лучше всего, Александра, выступила твоя группа. Не зря вы-таки у меня любимчики, но об этом никому. - тихо и весело шептнула Хесед. У неё прямо настроение заводное.

У Хесед бледная кожа, зеленоватые глаза и еврейский акцент. Ах да, и черная кудрявая шевелюра. Но на все вопросы по поводу национальности она смело отвечала: "русская".

У местных во всех анекдотах про евреев "Изички" и "Мойшы" менялись на "Хесед", естественно, когда она этого не видела и не слышала. Та самая еврейская мамаша, которая, цитита: " Мэт, сыночка! Ты делаель маме нервы!". В общем веселая дама с прикольным еврейским говором и акцентом. Она также была препадавательницей в кружке танцев. Платили ей неплохо, на жизнь хватало, хоть это и не мешало ей разводить людей на деньги. Но это не отменяло того факта, что она была прекрасной матерью и за сына была готова любого порвать. И если бы сын у неё был только один...

- Не переживайте, не проболтаюсь. Спасибо. - добродушно улыбнулась Александра. Она немного смутилась от комплимента преподавательницы.

- Таки пожалуйста, моя ж ты курочка. - говор Хесед звучал одновременро и смешно и мило.

- Ладно, мне пора идти. Я забежала буквально на пару минут. - Алексагдра уже соскочила со стула и двинулась к выходу.

- Плохи те хозяева, что не напóят гостя чаем! - настойчиво произнесла Хесед.

- При всем моем уважении, мне пора идти. - Александра распрощалась и ушла.

Мать и сын не стали упрашивать её остаться на чай. Пускай идет, раз торопится.

- Мам, когда поедешь в NeonCity? - Мэттью встал из-за стола и подошел к маме. На фоне худого, но широкоплечего сына-грузчика Хесед вдруг стала выглядить очень маленькой и тоненькой, хоть и являлась обладательницей пышных бедер.

- Хватит поисков. Я больше не поеду. - глухо отозвалась женщина, чуть прекрывая нос рукой.

- Мам, так нельзя. А вдруг это тот самый год, когда ты все-таки его найдешь? 6 лет... 6 лет ты ездила, а на седьмой решила не ехать!? - сын решил попробовать "агресствную мотивацию", хоть и знал, что его мама - очень хрупкая женщина.

- Есть много, чего ты не знаешь и не должен знать! Поверь, если бы был смысл - я бы поехала. - Хесед замолчала, опустив взгляд в пол.

- Признайся. Ты просто сдалась. - грубо ответил ей сын.

На этом разговор их был окончен и больше они не разговаривали. Ближе к ночи, они разошлись по комнатам и легли спать. Когда Мэттью улегся и задул свечу, ему послышался какой-то звук за стенкой, где стояла кровать его матери. А затем ещё один и ещё. Хесед плакала. Лежала на кровати и захлебывалась слезами. Он хотел сорваться, прийти к ней, обнять... но не смог. Да и она не любит показывать другим свои слезы; вероятно, она его мгновенно выгонет. Ну пускай полежит, поплачет, а потом успокоится и уснет. Мэттью виноват: он был слишком груб с ней. Хотя такие приступы начались у неё ещё год назад.

Так в чем же дело? Мэттью был не единственным ребенком у Хесед. В 116 году у неё родились близнецы. Разница между ними составляла несколько минут. Старшего близнца она назвала "Рэнделл", младшего - "Мэттью". Мальчикам исполнилось 10 лет, когда они попали в особенно сложную ситуацию. Танцевальную студию хотели закрыть и как бы не старалась Хесед, пришлось в 10 лет близнецам осваивать воровское дело. Их взор пал на рынок. Кто-то из продавцов написал на них донос, приняв их за беспризорников.

"Ну, хотели как лучше, а получилось как всегда"

Приехали волонтеры, участники акции "Дети В Семьи". Они занимались отловом сирот и распрадалением их по городским приютам. В их лапы и попали маленькие Мэттью и Рэнделл. Первый убежал, второму повезло меньше. Его крики: "у меня есть мама и брат, я - не сирота" были сосланы на страх и вранье во имя защиты. Хесед нашла эту организацию, обратилась к ним по этой проблеме, объяснила, что забрали не сироту, а её сына. Но ей сказали, что её ребенка найти в тысячах приютах будет целая проблема. Круг они сумели сузить, на этом все. Ни по фамилии, ни по имени найти они его не смогли. У большинства жителей Пуэрт-Кобры не было документов, по крайней мере, официальных.

"Где-то в приютах NeonCity. На этом наши полномочия все".

С тех пор каждый год стабильно Хесед накапливала деньги и ездила по приютам, но безуспешно. Каждый год надеялась, верила, и, под поддержку провожающего Мэттью, уезжала. Но после 6-ой поездки она приехала вся в слезах. До сих пор она ничего не объяснила, а сейчас просто не поехала. Спросить "он умер" Мэттью просто не смог. Умер - это единтсвенное объснение происходящего, какбы не хотелось это отрицать. Хесед, по-видимому, решила поберечь психику сына. И все-таки, Рэнделла Мэттью морально похоронил. Поэтому, сдавшуюся Хесед он не осуждал. Просто ему хотелось, чтобы хоть кто-то верил в живого брата, хотябы она, поэтому он с ней так агрессиано разговаривал.

Утром юноша встал, позавтракал и, стараясь не шуметь и не будить маму, отправился на работу. Сегодня день тяжелый. Придеться работать до поздна, с двухчасовым перерывом в обед.

Проходя мимо бедных, заметенных песком домов, вдыхая горячую пыль, Мэттью думал обо всем, чем только мог, но большая часть мыслей была по теме брата и матери.

Мэттью хорошо помнил Рэнделла. Внешне - понятное дело, близницы, как никак, хоть отличия и есть. В зеркало глянул - увидел. Нет, Мэттью помнит именно характер брата. В отличии от него, Рэнделл имел крайне острый ум, высокую харизму и умение выкрутится откуда угодно. Интересно было бы взглянуть, каким он вырос... Мэттью был более сильный физически и они прекрасно друг друга дополняли. В плане воровства десятилетним оболтусам не было равных. Правда однажды стражник застал их за воровством. Мэттью успел убежать. Рэнделл тоже, но ему от души отвесили пендаль тяжелым сапогом. После этого воровать братья стали реже. Здоровье дороже.

Наконец, Мэттью дошел до нужного места. Пляж, шум прибоя, пальмы, богатые гостиничные комплексы... Мэттью будто бы в раю. Будто бы бедные районы не занимают большую часть города. Фура, забор и гостиница. Нужно разгрузить фуру и занести ящики в гостиницу. Целую фуру.

Но жара... это ужас. Да, можно сделать дождь или солнце, но градусы, как на пульте, набирать и переключать нельзя. Все-таки какой-то основной климат тут есть. 25 градусов радости и пропитанных насквозь потом футболок.

Мэттью любил гостиницы. Они больше платили. Вот, надрывая спину, под палящим солнцем, спотякаясь на песке, под взорами отдыхающих, 17-летний грузчик тащит очередной ящик к гостинице. Пришлось на голову намотать мокрый платок, чтобы было чуть легче защититься от солнечных ударов. К обеду юноша разгрузил половину фуры, поел хлеба, заел какой-то мерзкой кашей. Позже залез в фуру, постелил себе простынку и прямо так уснул. За два часа он немного набрал энергии и продолжил работать бодрее.

Но крылья ночи двигались к Пауэрт-Кабре и вскоре накрыли город целиком, окутав бедные районы во мрак, а гостиницы и дворцы в белую подсветку фонарей. К вечеру Мэттью не чувствовал спины, но все равно тоскал ящики и вот ему осталось буквально пару штук, как он заметел на крыше одной из гостиниц человеческий силуэт.

Безумец вальяжно ходил по крыше, будто бы не находился на третьем этаже и будто бы одно падение не могло лишить его жизни. Он смело переступал по красноватой черепице, а когда понял, что его видят, замер.

Мэттью поставил ящик на песок и чуть приблизился к соседней гостинице, на чьей крыше и происходило гуляние.

- Эй! - оклинклу его юноша. Силуэт чуть вздрогнул. Даже, казалось, что-то ответил, но очень тихо. - Не надо, не прыгай! Не стоит этого делать! Поживи, подумай... Маме ты нужен... - Мэттью замолчал. Его речи звучали жалко и бедно. Но надо все равно пытаться. Нельзя дать человеку прыгнуть.

Мэттью внимательно следил за силуэтом, на которого не падал фонарный свет, отчего его крайне сложно разглядеть.

Но тут у силуэта словно что-то появилось за спиной. Сначала юноша подумал, что там ещё люди и они пытаются снять безумца. Мэттью замер, когда понял, что из спины силуэта выросли крылья. Это были огромные птичьи крылья.

Мэттью слышал про страшных существ - "вирусов". Два файла в одном: человек плюс хищник. Вирус мутирует, растет, убивает людей... и даже тут слышали про страшное явление Апофеоза, что разрушит программу одним только своим появлением.

Стоило тени махнуть крыльями, как Мэттью сорвался и побежал к фуре. Его ноги вязли в песке, он задыхался от страха и чувствовал, как удары сердца глухо и бешенно отдают в виски и уши.

"Быстрые ноги по горбу не получат" - думал Мэттью. "Быстрые ноги быстрыми ногами, а крылья - есть крылья" - отозвалось где-то в уме, после того, как в полете вирус дернул крылом вниз и сбил бежащего под ним Мэттью с ног.

Хищная птица преследовала мышь, а в песчаном поле грызуну деться некуда. Жертва в любом случае попадает в лапы хищника.

Мэттью, упав на песок, быстро перевернулся на спину. Рядом с ним как раз приземлился вирус, намериваясь либо сожрать юношу, либо добить. Лежащего обдало ветром от маха больших крыльев, но он даже не дрогнул. Лучше умереть, чем быть зараженным. Жаль, ведь Хесед одна с ума сойдет, потеряв последнюю родную душу. А Алескандра так и не узнает, что её самый преданный поклонник был в неё влюблен.

Не успел юноша ничего сделать, как в свете фонарей блеснули когти. Мэттью даже руками не закрылся, лишь затаил дыхание, когда черные изогнутые наросты вонзились... в песок, пропустив шею юноши между указательным и средним пальцами.

Юноша от испуга, затаив дыхание, замер. Его глаза уставились на нависающее над ним существо. На удивление Тварь имела человеческий облик, а также живой взгляд темных глаз. Серьезно, оно выглядит слишком осмысленно, для вируса. Правда лица не видно: у существа капюшон и платок, закрываюший нос и рот. Хотя может у него зубы, как у зверя и он их прячет? Но он - птица. Откуда у птиц зубы? Может к него клюв? О чем думает Мэттью перед смертью?

Но вирус не планировал его убивать, что удивило юного грузчика: его отпустили. Существо выдернуло когти из песка и встало, лишь чуть задев кончиком черной изогнутой конечности кожу на шее. Человек пару секунд просто стоял и смотрел на лежащего Мэттью своими живыми человеческими глазами. Серьезно, слишком умный взгляд, для "вируса". Известно же, что они следуют инстинкту голода.

- Ты кто!? - выдавил из себя эти два слова до полусмерти напуганный Мэттью. Его голос дрожал от страха и радости того, что жив.

- Ты меня не видел. - человеческий голос, по которому можно определить, что существо - это молодой мужчина.

- Если дружелюбный - зачем напал!? - не унимался Мэттью.

- Меньше знаешь - крепче спишь. - по глазам видно, что улыбается.

Существо с легкостью рывком вспорхнуло вверх, оставив бедного Мэттью наедине с потоком ветра от крыльев и искренним непонимаением происходящего.

- Что это было!? - вскрикнул на нервах Мэттью. Юноша поднялся и посмотрел в ночное небо, надеясь заново увидеть крылатого гостя.

Но не суждено было Мэттью провалиться в свои мысли. Звонкое "мау" заставило его подпрыгнуть. Посмотрев вниз, он увидел, что на песке рядом с ним стоит упитанная рыжая кошка. Животное с интересом рассматривало нового знакомого, повернув голову на бок и поблескивая темно-янтарнымм глазами.

- Ты это видела!? - возмущенно Мэттью указал вверх на ночное небо и только потом понял, как это глупо выглядит.

А вообще надо работать. Юноша погладил рыжее пучеглазое чудо и отправился дальше тоскать ящики. Ему осталось чуть-чуть, но это было особенно сложно, так как руки дрожали. Хоть существо и оказалось дружелюбным, сердце все равно не успокаивалось, пережив такой шок. Да любому стало бы страшно от такого. Наконец, Мэттью закончил, сдал пустую фуру и направился на ватных ногах домой. Он потер рукой место царапины. Видимо, существо задело его случайно. Иначе зачем оно... то есть, как выяснилось по голосу, он это сделал? Ладно, не важно. Живой - и на том спасибо.

Мэттью уже свернул домой, поднялся по лестнице и подошел к двери. И снова протяжное "мяу" заставило его подпрыгнуть на месте от неожиданности. Кошка все это время шла за ним. Юноша понимал, что мама не обрадуется, но все-таки кошку впустил в квартиру под предлогом "это временно". Жалко стало бедное бездомное существо. Мэттью, стараясь не шуметь, поел, покормил кошку мясом (дифицинтный продукт здесь). Кошка, не сказать, что была худая. Упитанная. Даже слишком. Может чья-то?

- Ой... Мама меня прибъет. - тихо и досадно юноша почесал голову, смотря на кошку, которая умывалась после вкусной трапезы. - Будешь Бусей. Буся. Тебе нравится? - Мэттью спросил это просто так, но кошка среагировала и посмотрела ему прямо в глаза и, казалось, кивнула в ответ. Ладно, переработал просто. Устал.