Добро пожаловать в «Ад»
Бар «Eden» не имел окон — только приглушённый неон, красные лампы, чёрный глянец полов, зеркальные стены и дым, казавшийся постоянным. В этом месте время вязло, как сладкий сироп. Здесь не существовало утра, только ночь — и сотни глаз, наблюдающих за танцующими телами на сцене.
Запах в помещении был тяжёлым, пьянящим, почти удушающим. Сладкий аромат парфюма, смешанный с пóтом, дымом сигарет и алкоголем, висел в воздухе, будто давно стал частью самого пространства. Огни — тусклые, тёплые, подмигивающие — бросали пятна света на сцены, на столики, на полуголые тела танцующих. Музыка гремела в стенах глухо, словно сердце этого места било в ритме басов.
Каждый вечер начинался одинаково: музыка начинала бить в виски, освещение расцветало яркими всполохами, а Джисон выходил на сцену, обвивая шест, будто это был его любовник. Он был грациозен, точен, холоден. Его движения — искусство. Его улыбка — ловушка.
Именно его и звали, когда в клуб приходили особые клиенты. Те, кого хозяин знал поимённо. Те, чьи деньги текли в «Eden» рекой. Джисон подходил к ним с особым интересном, очаровывал, флиртовал, приглашал «наверх» — во второй этаж, где комнаты с красным светом. Он делал с ними то, за что они платили. А затем убивал.
Методично. Красиво. Всегда без следов.
Минхо пришёл в бар, потому что больше некуда было идти. Съёмная квартира, долги, разбитый телефон, мешки под глазами. И объявление на столбе:
«Нужен танцор. Хорошие чаевые. Бар "Eden"».
Он пришёл. Прошёл отбор. И остался.
***
Минхо стоял у входа, немного ссутулившись, с руками в карманах старой куртки. Его взгляд скользил по заведению с осторожностью, как у животного, оказавшегося на чужой, опасной территории. Внутри всё сжималось от тревоги. Он видел, как девушки и парни двигались между столиками — свободно, будто родились в этом хаосе и не знали другого мира.
Всё, что ему нужно было — это заплатить за квартиру. В городе, где возможностей толком и не было, а долгов становилось всё больше, поэтому работа в баре казалась хоть каким-то спасением.
— Ты новенький? — грубоватый голос вырвал его из мыслей.
Ли обернулся. Перед ним стоял высокий мужчина, с гладко зачёсанными назад волосами и острым, как лезвие, взглядом.
— Ага. Минхо.
— Я хозяин этого заведения. Будешь работать, как скажу - останешься. Будешь истерить или брезговать - вылетишь в ту же минуту. Понял?
Минхо сглотнул.
— Понял.
— Хорошо. А теперь иди, знакомься с Джисоном. Он покажет тебе всё, что нужно. Потом скажешь спасибо. Или проклянешь.
Хозяин резко развернулся и исчез за занавеской, оставив за собой запах дорогого одеколона и горечь безвыходности.
Ли медленно обернулся, снова оглядываясь по сторонам, пока не заметил того самого Джисона. Его невозможно было не увидеть. Он стоял на сцене, весь в блеске, словно выточенный из мрамора и огня. Его тело двигалось под музыку с ленивой, почти небрежной грацией. В каждом повороте, каждом наклоне шеи, каждом взмахе бёдер — была власть. Он притягивал взгляды, как магнит. Но его глаза — это было совсем другое.
Холодные. Отстранённые. Как у хищника, которому не важно, кто перед ним.
Когда танец закончился, Джисон не спеша спустился со сцены. Его взгляд метнулся к Минхо, задержался. Уголки губ дрогнули в полуухмылке.
— Это ты, значит, наш новый котёнок?
Минхо сжал губы, кивнул.
— А ты, значит, Джисон?
— Весь в твоём распоряжении, — протянул тот, театрально поклонившись, но глаза оставались настороженными, изучающими. — Пойдём.
Они прошли мимо барной стойки, где пахло пролитым виски и апельсиновыми корками, и углубились в коридор за сценой. Здесь всё было совсем другим — тише, холоднее, будто само здание теряло краску, когда никто не смотрел.
— Скажи сразу, — произнёс Джисон, не оборачиваясь, — ты когда-нибудь соблазнял кого-то?
Ли дернулся.
— Зависит от того, что ты имеешь в виду.
— Прямой контакт. Глаза в глаза. Кожа к коже. Деньги в обмен на секс.
Минхо промолчал.
— Так и знал. Слушай, малыш. В этом месте ты не просто танцор. Ты приманка. Красивый крючок для жирных, воняющих деньгами мужиков. Ты нужен не просто, чтобы показывать задницу. Ты нужен, чтобы заставить их забыть, кто они.
Они зашли в комнату персонала — тускло освещённую, с ржавыми шкафчиками и зеркалами, где свет был слишком ярким и беспощадным. Ли сел на скамейку, чувствуя, как с него стекает холодный пот.
— А теперь скажи: ты вообще уверен, что это твоё место? — Джисон прислонился к стене, скрестив руки.
— Нет, — честно ответил Минхо. — Но я вынужден.
— Это значит, что тебе придётся научиться быть другим. Учиться подавать себя. Сначала - телом. Потом - глазками. Потом - всем. А потом ты забудешь, каким был раньше.
— Я не хочу быть никем другим. — Ли бросил взгляд, полный упрямства и внутреннего отчаяния.
— Тогда тебя быстро вышвырнут отсюда.
Несколько секунд молчания. Затем Джисон шагнул ближе. Слишком близко. Минхо напрягся.
— Расслабься. Я только покажу, как держаться. — Его рука потянулась к плечу Минхо, но в тот же миг..
Ли резко вскочил и ударил. Прямо в скулу, точно, сильно, с отработанным движением. Джисон отшатнулся, поймав равновесие, слегка потерев щеку, где уже начала сочится кровь.
— Не трогай меня, — яростно вскрикнул Минхо. — Никогда.
Он развернулся и вышел, хлопнув дверью, оставив Хана в тишине.
А тот только усмехнулся, глядя на закрытую дверь.
— Вот это характер.. — прошептал он. — Какой же ты упёртый котик. Даже близко к себе не подпускаешь. У нас будет весело, котик. Очень весело.