глава 4
Он сидел на первом этаже и судорожно смотрел на часы в телефоне. Время близилось к пол девятому. Он всё не мог развидеть её силуэт перед глазами. С ней ему было хорошо. Словно на лице застыла улыбка и он не мог от неё избавиться, как бы сильно не ныли мышцы лица. Аля была красива. Особенно на льду. Влад впервые почувствовал к ней больше, чем просто к девушке, то как она красиво выполняла элементы, как её тело изящно подстраивалось под каждую ноту песни, что играла в арене. Она чувствовала всё. В её гармонии сливалась боль и нежность, грубость и женственность, серьёзность и рассеянность. Всё что было не совместимо друг с другом, сливалось в одну энергию, создавая силуэт сильной личности и Самсонову это нравилось. Она была куда живее Алисы, что подсовывал ему брат.
И вот она стоит напротив него и поправляя причёску, которая по-прежнему оставалась неизменной после тренировки. Ей отлично подходил этот небрежный пучок, с ним она была милой. Ему нравилась эта свежая молочная куртка, и как к ней отлично подходили чёрные лосины с уггами, из которых симпатично торчали белые вязанные носочки.
— Ну, что пошли хоккеист, — улыбаясь сказала Аля.
Парень лишь последовал за хрупкой девушкой, что открыла перед собой дверь. Прямо сейчас стоя под крыльцом политеха падал крупными хлопьями снег, он вновь покрывал уже загрязненые тропинки, белой пеленой.
— Красиво? — спросила девушка, когда натягивала на ладони тёплые варешки, оборачиваясь в сторону парня, который замер прямо на ступеньках.
— Ага, — буркнул тот, смотря как отлично подходят её изумрудные глаза под свет тёплых фонарей, как хлопья отлично смотрятся на её фоне. Она была чиста, её белоснежная улыбка, заставляя пробуждать бабочек внутри живота парня.
Он шёл рядом с ней и иногда кажется побаивался часто смотреть на неё. Ему было непривычно ощущать, что он так откровенно пялится на ту, что знает всего пару дней. Хотя зная, что пары посещает Ярик она явно знала его больше, чем ему казалось. Ему казалось странным, что такая нежность находится в родстве с Егоровым. Кирилл был чересчур вспыльчив и самоуверен, а Аля явно не обладала такими качествами.
Они шли глупо обсуждали каждого препода, который хоть чем-то смешил, то раздражал их. Попутно подскальзываясь на покрытый лед снегом. Веселее становилось смотреть, как она хватает Самсонова за руках куртки, когда теряла равновесие, а её тихий детский голос раздавался, когда подсказывался и сам парень. Особенно было нелепо наблюдать, как он пытается устоять и удержать равновесие.
— Почему решила забросить катание? — нарушил ташину Самсонов, когда молчание стало слишком неприличным.
— Травма, — вскинув брови ответила Аля, — Я порвала связки, когда каталась в паре с Зверевым.
Он слышал ее дрожащий голос. На секунду показалось, что она не хочет это обсуждать.
— Почему ты его так боишься? — в очередной раз спросил брюнет.
— Как можно не бояться человека, который сломал тебя? — зелёные глаза уставились на профиль парня.
— Сломать его в ответ? — спросил Влад в ответ, ловя сверкающий взгляд девушки.
— Зверева? — смеясь спросила вновь она, — Он радуется бронзе! Я думаю, он уже сломлен, — в изумлении сказала светловолосая, чувствуя как снежинки падают на волосы.
— Тогда почему вернулась обратно? — его голубые глаза уставились на девушку, что задумалась на секунду.
— Там моя свобода, — заявила она, — Честно говоря я всегда поражалась, как вы под шайбы ложитесь, в стыки эти страшные идёте, — говорила она, — Вот ты о чем думаешь, когда это делаешь?
— Не знаю, сложно сказать, — пожал плечами кудрявый, — Там же скорость и всё на уровне рефлекса.
— Удивительно всё это, — произнесла с удивлением Аля.
— Что это? — не понимающе спросит парень, останавливаясь у подъезда девушки. Поднявшись на пару ступеней, её ладони коснулись его мягких волосы, отряхивая уже собравшийся пеленой снег.
— Твой спорт и учеба, — уточнила Зайцева, — Мне пора... — указала та на дверь.
— Точно, — кивнул Самсонов, — Пока..
— Пока, — помахала она рукой.
****
Она вошла в свою собственную квартиру-студию, которую дядя подарил ровно так же, как и Кириллу ровна в 20 лет. Она была выполнила в стильном, даже уютном минимализме. Ключи со звуком падают на полку, снимая с себя обувь и куртку, Аля заметила горящий свет в гостиной. Первым делом о чем она подумала, что всего лишь не выключила за собой свет, когда выходила утром в спешке. Вторым обернувшись назад, заметила знакомые ботинки.
— Кирилл? — спросила она в пустоту.
Из-за стены вышел двоюродный брат, в своём фирменном бежевом пальто с разноцветными рукавами. В его руках находились запасные коньки, которые девушка ещё утром не успела убрать на балкон. На его лице была яростная физиономия, брови и глаза застыли в хмуром положении. Его плечо облокотилось на стену, а пальцы продолжали держать за шнурки профессиональные белоснежные коньки.
— Ты рылся в моих вещах, серьёзно? — разозлилась та.
Он не сказал и слова, лишь выронил из рук шнурки, заставляя с горохот упасть на пол дорогую вещь. Аля лишь зажмурила на секунду глаза, чувствуя как по телу пробежала дрожь, леким током.
— Значит ты вернулась на лёд и тебя до дома провожал Самсонов, да? — его голос был на тон ниже, брови застыли в удивлении.
— Тебе какое дело? — она кинулась к конькам, аккуратно поднимая их с пола, задевая парня плечом, заставляя его развернуть в её сторону.
— А то, что я запрещаю общаться с ним, — буркнул Кирилл, смотря как её зеленные глаза с каждой секундой приближаются ближе. Ярость текла по её телу.
— А кто ты мне, чтобы что-то запрещать? — спросила Аля, и не дав ему сказать и слова продолжила, — Ты с начала со своей жизнью разберись, а потом лезь в мою.
— Самсонов, не твой человек, — надевая ботинки говорил Кирилл.
— А кто мой человек? — с удивлением спросила Аля, — Сосед с пятого этажа или может Зверев?!
— Ты вспомнишь о моих словах, — в ответ злился брат.
— Не тебе решать кто сой человек, а кто нет, — огрызнулась светловолосая, смотря холодным взглядом на парня.
— Ты была на тренировке? — переводил тему тот, наводящими вопросами.
— Да.
— Ты вернулась в спорт? — очередной вопрос и она заметно нервничает.
— Да, — попутно кивает Зайцева, — Что ты хочешь ещё от меня услышать, братик?
— Неужели страх пропал? — ухмыляясь спрашивал Кирилл, складывая руки на груди.
— Пропал, — отрезала она.
— Когда же ты поймёшь, что фигурное катание - это не твоё, — спокойно с лёгким смешком выдал светловолосый, смотря как девушка медленно выходит из себя, — И золото тебе тоже уже не принадлежит,Аля,пойми это. Ты угробишь себя! И ради чего?
— Нет, это ты меня пойми, — прошептала девушка, на её глазах поступали слезы обиды, — Это мой лед, это была моя олимпиада! — почти кричала Зайцева, — Это была моя золотая медаль. Эта долбанная золотая медаль, она моя! — вышаю голос, говорила Аля, указывая руками на себя.
Она смотрела на него. На своего родного человека, который только что почти вновь разбил её. Казалось только всё налаживается, как он приходит сюда и рушит всё вокруг себя. Его голубые глаза без единой эмоции смотря на нее. Ему было плевать. Лишь бы центром внимания был он. Егоров. Крутой хоккеист, только вот как плесят с клюшкой, для этого его травма не значительна, а как стремится выше после провала, так это запрещается.
— А теперь проваливай из моей квартиры, — её руки пихают брата в сторону коридора, бросая попутно в него его шарф, его сумку.
И обучаясь, на его плече таже самая сумка и натянутый шарф. Его голубые глаза смотрят с жалостью на девушку. Под её глазами красные следы от слез, нос постепенно бледнее, а по щекам стекают оставшиеся сырые полосы.
— Уходи, — говорит та, не желая смотреть на него, и слышу как его шаги двигаются в сторону двери, он уходит, захлопнув дверь.