Предатель
Я стояла, будто меня ударили второй раз.
Лицо... его лицо.
Тео.
Тео, которого я хоронила. Тео, за которым рыдала у озера.
Его глаза — такие же. Цвет, выражение, даже эта тень у левого виска, которую я всегда замечала.
Он смотрел на меня — не враг, не друг. Холодно. Словно не помнил.
— Тео?.. — я прошептала, и голос сорвался. — Это не ты...
Он усмехнулся.
— Кто знает. Может, я умер. Может... нет.
— Ты... это невозможно.
Он сделал шаг ко мне. Я отступила.
— Ты хоронила тело. Ты рыдала, Джейн. Но ты не спросила — что, если я не умер? Что, если это была игра?
Мир пошатнулся.
— Это невозможно. Я держала тебя. Я... — я сжала голову руками. Сердце било в висках.
— Веришь ли ты в иллюзии? — прошептал он. — Каркаров учил тебя видеть суть. Ты уверена, что видела правду?
Я подняла палочку.
— Кто ты?!
Он молчал. Ветер сорвал капюшон с его головы. Лицо исчезло.
Пустота.
— Ищи ответы, Джейн. Но ты не готова к ним.
Он исчез. Словно его и не было. Только пыль на полу и... крик внутри меня.
Часть меня хотела верить — это иллюзия. Морок. Чары.
Другая часть... она хотела верить, что Тео жив. Что он где-то там.
Но... зачем он напал на меня?
И главное — кто этим управляет?
Война — это не всегда меч и кровь.
Предатель
— Ты знал.
Эти два слова ударили его сильнее любого заклинания.
Каркаров поднял голову. Лицо было бледным, но взгляд – твёрдым.
— Да. Я знал.
— Ты лгал мне. Все эти месяцы, все эти ночи, когда я винила себя, когда я хоронила Тео, когда я... — голос сорвался. — Ты смотрел мне в глаза и молчал.
— Я пытался защитить тебя, Джейн. Лазарус не человек. Он...
— Ты предал его. Ты предал меня. — Я подошла ближе. — Ты позволил ему воскресить Тео? Ты позволил мне верить, что он мёртв?!
Каркаров резко встал. Его голос сорвался в крик:
— Ты не понимаешь! Лазарус держит мир за горло. Он играет душами, как игрушками. Он воскресил Тео, чтобы заманить тебя. Чтобы сломать. Если бы я сказал тебе — ты бы пошла к нему!
— Я и так пойду.
Тишина. Я смотрела ему в глаза. Впервые... с ненавистью.
— Я не доверяю тебе больше. С этого дня — ты не мой наставник.
Я вышла, хлопнув дверью. И впервые в жизни чувствовала, что осталась одна. Настоящее одиночество — это когда те, кому ты верила, — лгали.
Я стояла у самого края скалы. Под ногами — обрыв, внизу билось ледяное море. Холодный ветер рвал мантию, но мне было всё равно. Всё внутри уже давно оледенело.
Каркаров подошёл тихо. Я не оборачивалась.
— Джейн, — голос его был хриплым. — Послушай...
— Не трогай меня, — я резко повернулась. — Ты всё знал. Всё это время.
Он молчал. Лицо — каменное.
— Ты знал, что Тео жив. Ты знал, что он нападёт. И ты... ты позволил.
Каркаров сделал шаг ближе, но я отступила назад, к самому краю.
— Ты хотел, чтобы я... — голос дрогнул, — чтобы я научилась защищаться? Хотел, чтобы я убила его, да? На тренировке. Чтоб я... чтобы я стала такой, как ты?
Он посмотрел в сторону моря, будто не мог выдержать моего взгляда.
— Я хотел, чтобы ты выжила. В мире, где никому нельзя доверять.
— Даже тебе?
Каркаров молчал слишком долго. Это было ответом.
Я сжала кулаки.
— Я ухожу. Прочь отсюда. И больше... не называй меня своей ученицей.
Я развернулась и пошла прочь, сквозь ветер и крики чаек, по каменным ступеням вниз, прочь от замка, где я больше не чувствовала себя в безопасности.
Я смотрела в окно, но ничего не видела. Только размытые огни и своё отражение — бледное, с потухшими глазами.
Как вообще это возможно? Тео... жив.
Тот самый Тео, который любил меня, защищал меня,поддерживал когда я падала.Тот Тео... пытался меня убить. Или не убить? Просто напугать? Или... вообще не он?
Нет. Я видела его глаза. Это был он. И он знал, кого атакует.
Поезд мчался сквозь ночь, а мои мысли бились, как птица в клетке. Всё было неправильно.
Каркаров всё знал. Смотрел мне в глаза, наставлял, якобы защищал... и позволил мне чуть не умереть. Я доверяла ему. До конца. А он — ничего мне не сказал.
И самое страшное — я больше не знаю, кому верить. Даже себе.
Может, я сама виновата? Может, он был прав — слабых ломают. Значит, надо стать сильной. Жестокой. Холодной. Такой, как... он.
Поезд замедлился, и я поняла — я у цели. Уизли. Свет, уют, запах хлеба и дерева. И всё такое... живое.
А я? Я будто из другого мира.
Норе. Дом Уизли.
— Джейн! — Джинни вскочила с места и кинулась ко мне. — Ты наконец-то приехала!
— Мы уже волновались, — добавила миссис Уизли, ставя передо мной чашку чая. — Всё хорошо?
Я села, не раздеваясь, и только сейчас поняла, как дрожу. Все смотрели на меня. Гарри, Рон, Гермиона... Даже мистер Уизли, обычно добродушный, выглядел серьёзно.
Я сидела, сжав в руках чашку. Чай остыл, но руки дрожали — хотелось держаться хоть за что-то.
— Тео жив, — сказала я тихо.
Все замерли.
— И... он пытался меня убить. А он всё это время знал что Тео жив. И молчал.
— Но он не знал, — тихо сказала я.
— Кто он? — Рон нахмурился.
— Каркаров. Он знал, что Тео жив... но не знал, что он придёт за мной. — Я опустила взгляд. — Тео... его вернул кто-то другой. Лазарус.
Гарри напрягся.
— Лазарус? Твой отец? Я услышал это имя недавно. В Ордене. О нём говорили как о тёмном целителе. Он... играет с жизнью и смертью.
Гермиона побледнела.
— Это запрещённая магия. Это даже не Некромантия. Это что-то хуже.
Я кивнула.
— Каркаров пытался защитить меня. Он не знал. Но... он мне не сказал о Тео. И я не могу простить этого.
Рон прошептал:
— То есть Тео... он теперь не совсем Тео?
Я вздохнула.
— Он другой. Я видела в его глазах что-то... пустое. Как будто его использовали. Лазарус что-то сделал с ним.
Гарри встал, решительно.
— Значит, мы должны найти Тео. И Лазаруса. И узнать правду. Пока не стало поздно.
Гермиона посмотрела на меня.
— Джейн... ты не одна. Всё это — только начало. Но мы будем рядом.
Я закрыла глаза. Первый раз за долгое время я не чувствовала только страх. Теперь рядом была цель.
Все притихли. Даже Фред с Джорджем не знали что ответить. Тишина была такая, что слышно, как стрелка часов щёлкнула.
Следующее Утро.
Утро было серым. Тишина стояла в доме, но на втором этаже — в старой комнате Рона — кипела жизнь.
Карта Хогвартса лежала на полу. Гарри чертил что-то пером. Гермиона штудировала книги. Рон ел пирог, уже третий, и одновременно предлагал идеи. Я сидела, глядя в окно. Всё это казалось... как раньше. Но всё было не так.
— Значит, — начал Гарри, — Лазарус где-то в Британии. Мы не знаем, где точно. Но Тео появился в Дурмстранге. Значит, Лазарус его туда отправил. Зачем?
— Проверить её, — буркнул Рон, указывая на меня. — Он знал, что она сильная. Хотел убедиться?
Гермиона тихо:
— Или сделать предупреждение.
Я вздохнула.
— Мне кажется, Тео... он не сам по себе. Как будто... заклятие. Или клятва. Он не был живой в том бою. Он был... как пешка.
Молчание.
Гарри твёрдо:
— Тогда мы должны найти Лазаруса. И спасти Тео. Даже если он... другой.
Бах!
Философия была прервана грохотом. В окно постучала сова. Строгая, с серебристым пером. В лапах — черный свёрток.
Я медленно подошла, развязала ленту.
— От кого? — спросила Гермиона.
Я развернула письмо. Почерк был знаком до дрожи.
— Люциус Малфой.
Все замерли.
Я начала читать вслух:
«Мисс Валекрист,
Я слышал, вы вернулись в Британию. Не могу не поздравить вас с тем, что остались живы. К слову... так же, как и один наш общий знакомый.
Возможно, пришло время для разговора. Некоторым теням не место в будущем.
Приходите на встречу. Один на один.
В полночь. Особняк Малфоев.
Не опаздывайте.
— Л.М.»
Рон воскликнул:
— Это ловушка!
Гермиона побледнела:
— Он знает что-то. И использует это.
Гарри спокойно:
— Ты не пойдёшь туда одна.
Я сжала письмо.
— Но я пойду.
Тот же вечер.
Я стояла у зеркала, застёгивая мантию. Тёмно-зелёная ткань, высокий воротник. Всё по форме. Валекрист возвращалась в игру.
Дверь распахнулась.
— Ты не можешь идти! — Рон влетел первым, глаза горели.
— Это самоубийство, — Гермиона резко. — Один на один с Люциусом Малфоем? Джейн, он убьёт тебя!
— Мы пойдём с тобой, — Гарри твёрдо.
Я повернулась. Готовая. Но голос дрожал от эмоций:
— Нет. Я пойду одна.
— Почему?! — воскликнули трое.
Я подошла ближе. Спокойно, но жёстко:
— Потому что я Валекрист. Я им нужна. Они не убьют меня. Пока нет.
Все замерли.
— Тёмный Лорд вернулся. Вы это знаете. Мы должны защищать и Хогвартс, и магический мир. И если для этого придётся умереть... я готова.
Тишина. Только сердце билось в ушах.
Гермиона шагнула вперёд и вдруг обняла меня. Крепко. До слёз.
— Просто... вернись.
Я кивнула.
— Вернусь. Или... вы меня отомстите.
С усмешкой. Сквозь страх. Сквозь всё.
Я накинула капюшон, спустилась вниз и исчезла в темноте.
Малфой Мэнор. Ночь.
Ночной воздух был холодным, пропитанным влажностью тумана. Я шагала по узкой тропе, ведущей к Малфой Мэнору. Ветви древних деревьев скрипели над головой, как будто предупреждая: развернись, пока не поздно.
Но я шла.
Особняк вырос из темноты, словно из камня вырезанный кошмар. Высокие башни, черепичные крыши, окна без света. Только в главном зале горел огонь. Камень под ногами был чёрным, словно запомнил всё, что здесь случалось.
Внезапно — хлопок. Домашний эльф, в чёрной мантии, с красными глазами, склонился передо мной.
— Мисс Валекрист... господин ждёт вас.
Я ничего не сказала. Просто последовала за ним.
Мы прошли длинным коридором. Портреты Малфоев смотрели высокомерно, как живые. Я почувствовала холод по спине — я чужая здесь.
Наконец — огромный зал. Тёмное дерево, серебро, свечи, которые почти не греют. За столом — Люциус Малфой, спокоен и надменен. Нарцисса — в идеальном белом, как статуя. А рядом — Драко.
Я остановилась.
— Мисс Валекрист, — Люциус поднялся. — Благодарю, что пришли. В наши дни — это проявление настоящего мужества.
Я чуть наклонила голову.
— Я всегда прихожу, если есть вопросы.
Нарцисса кивнула, но взгляд её был холоден.
И тогда я почувствовала его взгляд. Драко. Он не улыбался. Он смотрел долго, пристально. В его глазах — злость, тревога... и что-то ещё. Я встретила его взгляд. Молча.
— Присаживайтесь, — Люциус указал на место напротив.
Я села. Напряжение можно было резать ножом.
В этот момент дверь снова открылась.
— Приятно, что вы вовремя, Игорь, — голос Люциуса был ядовито-сдержанный.
Я обернулась. Каркаров вошёл, в чёрном, с лёгкой усмешкой. Его взгляд пересёкся с моим.
Каркаров вошёл спокойно, будто всё было под контролем. Его шаги были размеренными, взгляд — тяжёлым. Он кивнул Люциусу и Нарциссе, а мне — нет. Ни взгляда, ни намёка. Как будто я — несуществующая.
— Игорь, — Люциус усмехнулся, — мы уже начали. Но ты, как всегда, входишь эффектно.
Каркаров слегка улыбнулся.
— У меня была важная встреча, — он сел по левую руку от Люциуса. — Но раз уж все в сборе...
Все взгляды снова обратились на меня. Я села чуть напряжённее. Даже посуда на столе казалась угрожающей — чёрный фарфор, серебряные приборы. Вино в бокалах — как кровь.
Я сидела за этим столом, окружённая серебром, тенью и ложью. Всё здесь было чужим. Но я знала — я часть этого мира.
По крови.
По имени.
Каркаров сел, не глядя на меня. Люциус — напротив, с той же спокойной улыбкой. Драко молчал, но его взгляд прожигал меня насквозь.
— Лазарус... — начал Люциус, крутя вино в бокале. — Вопрос, который давно витает в воздухе. Но, полагаю, для тебя, Джейн, он не вопрос, а факт.
Я молчала. Ни один мускул на лице не дрогнул.
— Он твой отец, — сказал Люциус спокойно, как приговор. — И это многое объясняет.
Каркаров усмехнулся, сухо.
— Валекрист. Имя, которое скрывали. И не зря.
Нарцисса взглянула на меня впервые. В её глазах — настороженность. Страх? Возможно.
— Я знаю, кто он, — я говорила тихо, но отчётливо. — И я знаю, кем он стал.
Драко медленно повернулся ко мне. Его голос был холодным:
— И кем же он был до того, как стал тем, кто разрушает всё?
Я выдержала его взгляд.
— Он был просто человеком, — сказала я. — А потом — монстром. Я не выбирала, чья я дочь. Но я выбираю, кем быть.
Каркаров перебил, хрипло:
— Это не так просто. Ты его кровь. Его сила. Ты — то, что он создавал.
Я сжала зубы.
— И, может, именно поэтому я остановлю его.
Тишина за столом была мёртвой.
Люциус посмотрел в глаза.
— Тогда ты не просто Валекрист. Ты — угроза. Всем.
— Ты знаешь, почему ты здесь, — начал Люциус, аккуратно откладывая бокал. — И ты знаешь, кто твой отец на самом деле.
Я молчала. Его слова были мне знакомы. Больно знакомы.
— Лазарус — не просто маг. Он не просто фанатик. Он правая рука Тёмного Лорда. Его друг. Его исполнитель.
Голос Люциуса был спокоен, но в нём сквозила тревога.
— Он подчинился. С поклоном. И теперь он... строит империю в тени. И ты, Джейн, — часть его плана.
Я не опустила взгляд.
— Я знаю. Он подчинился, но не стал слабее. Он ждёт. Он использует Лорда... как тот использует его.
Каркаров поднял глаза, впервые глядя на меня открыто.
— Ты знаешь, что он делает. Знаешь, что готовит.
Я сжала пальцы.
— Он строит новый порядок. Мир, где слабым нет места. Где смерть — подвластна. И я — в центре этого.
Люциус кивнул.
— Вот почему ты опасна. Не потому, что ты можешь предать. А потому, что ты — выбор. Если ты останешься... если ты дашь ему шанс... он победит.
Я посмотрела на него прямо.
— Ты боишься его. И боишься меня.
— Я боюсь, что всё, что мы знаем, сгорит, — Люциус говорил жёстко. — Я предлагаю тебе выбор. Исчезни. Пока можешь.
Каркаров поднялся:
— Это не угроза, Джейн. Это предупреждение.
Я встала. Тихо, но твёрдо.
— Я не исчезну. И не склонюсь. Я не он. И если ему придётся пройти через меня — я остановлю его.
Драко посмотрел на меня с тем же выражением — смесь презрения и... чего-то ещё.
Люциус лишь холодно произнёс:
— Тогда ты враг. Для всех сторон.
Разговор за столом был на грани. Слова — как лезвия. И вдруг Драко резко встал.
— Я... покажу Джейн одну вещь. Она должна это увидеть. Сейчас.
Все замерли. Люциус приподнял бровь, но кивнул. Каркаров смотрел настороженно.
Я едва успела что-то сказать, как Драко уже схватил меня за руку и повёл по коридору. Шаги — быстрые, почти гневные. Я вырвалась, но он не остановился.
— Драко, что ты творишь?!
— Молчи.
Он распахнул дверь и втолкнул меня внутрь. Его комната. Всё аккуратно. Холодно. Как и он.
Я резко обернулась:
— Объяснись! Ты что, с ума сошёл?!
Он захлопнул дверь и прошипел:
— Ты не вернёшься живой, если останешься. Он тебя уничтожит. Лазарус. Твой... отец.
Я сжала кулаки.
— Ты думаешь, я этого не знаю?
Он шагнул ближе. Лицо перекошено от злости.
— Уезжай. Исчезни. Уходи в маггловский мир. Исчезни навсегда.
— Почему?! Почему ты хочешь, чтобы я исчезла?! — Я уже кричала. — Тебе наплевать?! Или ты так боишься?
Он замер. Глаза горели.
— Да потому что я... не смогу смотреть, как тебя убьют!
Он прошептал:
— Я люблю тебя, чёрт возьми.
Я онемела.
Драко отвернулся, будто это признание сожгло его изнутри.
— Я не должен. Я не хочу. Но я люблю тебя, и я не переживу, если ты умрёшь из-за них.
Я стояла, не в силах выдохнуть.
Он отвернулся, будто вырвал из себя то, что рвало его на части. Его плечи дрожали, но голос был холоден.
— Я не должен был говорить. Забудь.
Я медленно подошла. Сердце било в груди, как будто сейчас вырвется. Я не могла дышать. Он... Он это сказал. Драко Малфой.
— Ты серьёзно? — мой голос сорвался. — После всего... ты просто скажешь «забудь»?
Он обернулся. В его глазах — страх и ярость.
— Потому что я не хочу тебя терять! — выкрикнул он. — Но если ты останешься, если продолжишь играть в героиню... он тебя уничтожит! Или Лазарус, или Орден, или кто-нибудь ещё!
Я шагнула ближе. Мы были слишком близко. Слишком.
— Я не боюсь умереть.
— А я боюсь, чёрт возьми! — Он схватил меня за руку, крепко. — Я боюсь за тебя. За себя. За то, что чувствую. Потому что я не умею любить! И ты... ты сводишь меня с ума.
Я замерла. Его дыхание — горячее, близкое. Его взгляд — неотвратимый. Я не могла оторваться. Не могла сказать ни слова.
— Я тебя ненавижу за это, — прошептал он. — Но я не могу больше скрывать.
И тогда — он поцеловал меня. Резко, грубо, как будто мы оба тонем, и это — последний воздух. Всё исчезло: стены, страх, война. Остались только его губы, его руки, его боль — и моё сердце, которое... принадлежало ему.
Я не оттолкнула его. Я поцеловала в ответ.
Я вернулась в три час ночи. Дом был тих, но в окнах горел свет. Гарри, Рон и Гермиона сидели за столом. Они ждали.
Когда я вошла, Гермиона вскочила:
— Джейн! С тобой всё...?
Я кивнула. Слишком устала, чтобы говорить.
Гарри подошёл, посмотрел в глаза.
— Что сказал Люциус?
Я села.
— Что я должна исчезнуть. Или умру. Что я угроза. Но... я сделала выбор.
Рон осторожно:
— И какой?
Я взглянула на них. На друзей. На свет. На надежду.
— Я не убегу. Я Валекрист. И я буду сражаться.
Комната Девочек.
Я ворочалась в кровати, сон не шёл. Мысли крутились в голове, как вихрь — Лазарус, Люциус, Каркаров... и Драко.
Особенно Драко.
Шаги. Скрип двери.
— Джейн? — шёпотом Гермиона. — Ты не спишь?
— Нет... — я села. — Вообще-то... я хотела с тобой поговорить.
Она подошла, устроилась рядом. Мы укрылись пледом, как девочки в детстве, прячась от всего мира.
— Что случилось там, у Малфоев? Только не говори, что всё было нормально. Ты выглядишь как после взрыва.
Я улыбнулась. Горько.
— Потому что так и было. Эмоциональный взрыв... Драко.
Гермиона замерла.
— Подожди. Что? Что с Драко?
Я глубоко вдохнула.
— Он... он меня увёл из-за стола. Типа что-то показать. Но завёл в свою комнату. И начал кричать на меня, что я должна исчезнуть, убежать, пока жива. А потом...
— Потом?! — глаза Гермионы стали огромными.
Я посмотрела в окно, где небо было чёрным, и прошептала:
— Он признался, что любит меня.
Тишина.
Гермиона застыла. Потом — судорожно выдохнула:
— Что?!
— Да, — я закрыла глаза. — Он сказал, что сходит с ума, что не должен, что ненавидит это... и что не переживёт, если я умру.
— Малфой. Сказал. Это. Тебе. — Гермиона потрясённо смотрела на меня. — Подожди... ты уверена, что это был не злой двойник?
Я хмыкнула.
— Потом он меня поцеловал.
Гермиона уронила подушку.
— Я столько лет считала его просто высокомерным грубияном! Он — холодный, резкий, язвительный. И... он любит тебя?
— Видимо, да. И знаешь, что странно? Я... ответила. Я не могла иначе.
Мы замолчали. Только стук сердца. Тёплая тишина.
— Это всё так... — прошептала Гермиона, — странно. Но... может, не всё так чёрно-бело. Даже с ним.
Я кивнула.
— Война начинается. А я впервые чувствую... что мне есть, за что сражаться.