Идиот
Ночь уже окутала Хогвартс, замолкли шаги по коридорам, в спальнях давно спят. Но не Джейн.
Она вышла из своей комнаты, плед на плечах, в руках блокнот. Хотела пройти мимо зала, но сердце свернулось — он там. Где-то внутри.
Она сделала шаг. Потом второй. И, прежде чем успела передумать, толкнула дверь в слизеринскую гостиную.
Драко сидел один, в кресле, облокотившись локтями на колени. Услышав скрип двери, поднял взгляд. Глаза — уставшие. Сердце — разбитое.
Он встал, будто ждал её весь день.
— Ты... пришла.
— Я не могла спать, — сказала она холодно. — Плед принесла, думала, у камина посижу. Но теперь думаю, зря пришла.
Он шагнул к ней, тихо:
— Я хотел... поговорить.
— Поздно.
Она прошла мимо, бросила плед на диван и резко обернулась.
— Ты ПАЛОЧКОЙ В МЕНЯ СТРЕЛЯЛ, Малфой. Ты ЧУТЬ НЕ УБИЛ МЕНЯ.
— Я не хотел... я... это было...
— ВЫШЛО. Вышло отлично. Моё любимое платье в крови, сознание — в нуле. Тео тебя ударил, а я — выжила. Ура!
Она шагнула к нему и — хлоп! — ударила по плечу.
— Ты — идиот. Тупой. Слизеринский. Идиот.
Он не двинулся. Только моргнул.
— Ты имел право злиться, но не имел права стрелять.
— Я был не в себе... Я боялся, что потеряю тебя, и...
— Ты почти добился этого.
Она снова замахнулась, но он перехватил её руку.
— Не бей.
— Ты заслужил.
Она смотрела в упор. Он тоже.
— Я с ума сходил, когда тебя увидел на полу. В крови. Без сознания... Я подумал...
Он сглотнул.
— Ты не могла умереть. Не ты. Не от моей руки.
Джейн дёрнулась, вырвала руку и с силой толкнула его.
— Ты обманщик. Всё говорил, что защищать будешь. Что я — важна. А потом как врезал, что стены задрожали!
— Я... я клянусь, я не хотел. Я жалею, каждый день, каждую ночь. И если ты хочешь — бей. Заклинай. Но останься.
Она замерла. А потом... шагнула ближе и со всей силы уткнулась лбом ему в грудь.
— Я тебя ненавижу, Драко Малфой.
— Я тебя тоже.
Она всхлипнула.
— Сильно.
Он обнял её. Осторожно, будто она могла снова сломаться. Она прижалась.
— У меня плед, — буркнула она сквозь слёзы.
— А у меня пальто.
Он накинул своё пальто ей на плечи, прямо сверху пледа. Получился огромный кокон.
— Теперь ты как снежный гном.
— Заткнись.
Он усмехнулся. Она тоже.
Они опустились у камина. Джейн вытащила блокнот и села, поджав ноги. Он рядом.
— Ты это о нём пишешь?
— О ком?
— О Седрике.
Она кивнула.
— О нём, о Тео, обо мне, о тебе. Я не хочу всё забыть. Даже боль.
Он кивнул.
— Можно я...
— Что?
— Просто посижу с тобой. Молча.
— Можешь.
Она уткнулась в его плечо. Он погладил её по волосам.
— Ты всё ещё обижаешься?
— Очень.
— Значит, мне придётся каждый вечер дарить тебе шоколад?
— И бутерброды.
— С клубничным вареньем?
— С пыльцой фей.
— Знаешь, Джейн Валекрист... ты — мой самый странный кошмар.
— А ты — мой. Но я почему-то привыкла.
Хогвартс медленно пробуждался. За окнами пели птицы, по коридорам сновали преподаватели, где-то щёлкала магия, а камин в слизеринской гостиной едва теплел в утренней тишине.
На диване, у огня, спали двое.
Джейн лежала, прижавшись к плечу Драко, укутанная в плед и чужую мантию. Одна рука её всё ещё сжимала полуоткрытый блокнот, страницы которого были исписаны аккуратным почерком — заметки, воспоминания, чувства.
Драко, чуть склонив голову, держал руку на её спине, будто охраняя. Его взгляд был закрыт ресницами, но даже во сне он был рядом. Спокойный. Тихий.
Именно в этот момент дверь в гостиную открылась.
Тео.
Он замер. Рука с книгой опустилась, затем — пальцы разжались. Тонкий томик магических формул упал на каменный пол с глухим стуком.
— ...Ты шутишь... — выдохнул он почти беззвучно.
Джейн вздрогнула, открыла глаза. Секунду понадобилось, чтобы понять, где она, кто рядом. Затем — взгляд на Тео.
— Тео...
— Не надо, — перебил он с надломом в голосе. — Не смей сейчас ничего говорить.
Он подошёл ближе, глаза блестели, голос дрожал:
— Я был с тобой, когда никто не верил... Я защищал тебя, держал твои тайны, ждал... А ты — к нему? После всего?
— Это не... — Джейн вскочила. — Это не так. Это было... не специально...
— Не специально? — Тео рассмеялся — хрипло, горько. — Ты просто так засыпаешь у него на плече? А до этого вы чуть ли не убили друг друга заклинаниями!
Джейн побледнела. В груди всё сжалось.
— Я... я не знаю, что с нами происходит. Всё слишком быстро. Ты же знаешь, он... он сделал выбор, он спас меня. Я была разбита...
— А я?! — выкрикнул Тео. — Я был рядом, Джейн! Всегда. Но, видимо, я тебе больше не нужен.
Он отступил назад, глядя в её глаза. Они оба молчали. Джейн попыталась сделать шаг к нему.
— Тео, пожалуйста...
Но он уже отвернулся.
— Больше не зови меня, не ищи. Я закончил.
И, не оборачиваясь, ушёл из зала, оставив за собой пустоту.
Каникулы
Каникулы в Дурмстранге не приносили облегчения. Каменные стены, обледенелые коридоры и вечный полумрак — всё казалось чужим, далёким, враждебным. Джейн сидела на заснеженной террасе, кутаясь в длинный плащ, и, несмотря на холод, курила старую трубочку с травами — дурмстрангская традиция для тех, кто ищет ответы в себе.
С тех пор как она вернулась, в ней словно погас свет. После гибели Седрика, ссоры с Тео, сложных чувств к Драко... Она просто была. Двигалась, ела, дышала — но не жила.
Однажды ночью её вызвал Каркаров. Как всегда — резко, без предупреждения. Его кабинет был наполнен пылью, старинными книгами и запахом сгоревшей магии.
— Ты подросла, — сказал он, оглядывая её взглядом, полным воспоминаний. — И, наверное, пришло время сказать тебе правду.
— Какую ещё правду? — хрипло бросила Джейн.
Каркаров встал, прошёлся мимо старинных фолиантов, и достал пыльную папку. На обложке — знак: две пересечённые змеи и имя.
"Лазарус Валекрист"
Джейн сжала кулаки.
— Я думала, он мёртв.
Каркаров молча покачал головой.
— Он жив. И он — совсем не тот, кем ты его считала. Он учился вместе с Томом Риддлом. Был одним из самых блестящих магов того поколения. Но потом... поддался его влиянию.
— Что? — Джейн пошатнулась. — Это ложь. Он не мог...
— Мог, — холодно перебил Каркаров. — Он стал его правой рукой. Не пожирателем, но чем-то похуже. Он служил не идее, а самому Риддлу. Их объединяла жажда власти... и кровь. Лазарус был потомком одной из забытых чистокровных ветвей.
— А моя мать?
— Её звали Лилит фон Хель. Дурмстрангская ведьма. Сильная. Умная. Но... смертная. Когда она поняла, кем стал твой отец — она ушла. И оставила тебя мне. Перед смертью.
Джейн молчала. Сердце колотилось. Мир рушился.
— Почему ты не сказал мне раньше? — прошептала она.
— Я ждал, когда ты будешь готова. И вот ты стоишь передо мной. Та, кто может закончить то, что началось много лет назад.
Каркаров подошёл ближе.
— Ты должна найти его, Джейн. Он где-то там. И он опасен. Возможно, он даже... не совсем человек.
— И что ты хочешь? Чтобы я убила его? — глаза Джейн блестели.
Каркаров не ответил. Только протянул старую карту, с пометками, магическими линиями и знаком — змея, свернувшаяся в треугольнике.
— Он оставил тебе след. Вопрос лишь в том, осмелишься ли ты пойти по нему.
Джейн медленно взяла карту. Пальцы дрожали. Впереди была только тьма. Но теперь — она знала, кто она.
И с кем у неё счёты.
Прежде чем уйти — она шла к тому, кто всегда молчал, но знал всё.
К профессору Снейпу.
Он не удивился, когда она вошла.
— Ты знала мою мать, — тихо начала она. — И моего отца.
Снейп посмотрел на неё. Глаза его были тёмными, но в них было... сочувствие?
— Лазарус Валекрист. Он был моим другом. И твою мать... Лилит... я знал. Но не я любил её. Каркаров. Не как ученик — как мужчина. Но она выбрала Лазаруса. Не зная, кто он. А когда поняла — было уже поздно. Она родила тебя. А потом исчезла. Я думаю, он убил её. Или... заставил исчезнуть. Никто точно не знает.
Джейн застыла.
— А Каркаров?
— Он принял тебя как долг. Как её последнюю волю. Он защищал тебя. Хотел искупить вину, которую не мог назвать вслух. Поэтому он не терпит, когда ты страдаешь.
Она села. Ноги дрожали.
— Но... нападение. Тогда. У озера.Когда Драко предложил мне стать парой для Святочного Бала?
Это был он, да?
Снейп кивнул. Медленно.
— Да. Твой отец. Он был там. Скрывался в тенях. Он хотел убить не тебя. А Малфоя. Потому что чувствовал в тебе... привязанность. Потому что видел, как ты изменилась.
— Но... — Джейн шептала. — Он мой отец...
Снейп откинулся на спинку кресла. Его лицо было усталым.
— Он был другом Тома Риддла. И, возможно, единственным, кто последовал за ним не из страха, а из веры.
Лилит... пыталась скрыться. Отправила тебя подальше.
Но Каркаров знал. Он знал, кто ты.
— Зачем ты мне всё это говоришь? — прошептала она.
— Потому что ты всё равно бы узнала.
И потому что... ты имеешь право знать, от кого ты родом.
Но ещё больше — ты имеешь право решить, кем ты хочешь стать.