8 глава
Всё же зря я волновался, что покажусь Энтони странным. В странности мне его не переплюнуть.
Я лежал в кровати уже около десяти минут, летая в облаках. Проспал всего несколько часов. Время около пол девятого. Не могу уснуть, но вроде бы отдохнул достаточно. Чувствуется лишь лёгкая усталость в ногах и немного боли в пояснице, а так всё прекрасно. Снов в этот раз не было, что радует. Как будто и не спал вовсе
Почему-то при стрессе у меня появляется бессонница. В такие периоды мне достаточно около четырех часов, чтобы выспаться. Я начинаю мало есть и мало спать, да и вообще забываю про базовые потребности... За несколько недель после смерти родителей я похудел на несколько килограмм. А ещё у меня появились синяки под глазами. Потом месяц отсыпался. Способность, конечно, крутая, но расплата за неё... Я бы предпочёл сейчас отоспаться, а не потом мучиться от усталости. Я где-то в десять вечера усну. Мэй же меня убьёт.
Солнце уже встало. Облачно. Ветра вроде бы нет. Выпал снег. А я шторы и не закрывал... Может, из-за этого проснулся так рано?
От долгого лежания в одной позе у меня всё затекло. Думаю, это знак, что пора вставать. Мне уже надоело смотреть на потолок.
Я попытался встать, но с грохотом упал на пол.
– Твою мать... – прохрипел я, поднимаясь.
Всё же мои выводы были поспешны. У меня болит всё.
***
Я сходил в ванную, умылся, привёл себя в порядок и спустился на первый этаж. Дома тихо и очень холодно. До костей пробирает. Итана я не встретил, с тем учётом, что я обошёл все комнаты. Видать, вышел на улицу, но этого я проверять не буду. Джина, Энтони и Мэй ещё спят.
И чем мне теперь заняться?
С этим вопросом я зашёл на кухню. Подошёл к столешнице и опёрся на неё руками.
С ночи ничего не изменилось. Только стакана, который я забыл убрать, на месте не было. И чем он Итану не угодил? Мне всегда было лень доставать кружку, а потом мыть её.
Может, попробовать что-то приготовить? Или меня наругают за несогласованные действия? Есть хочу...
Я бы мог попробовать разобраться с записями, но, как я понял, в моей комнате ничего нет. В отцовском кабинете только документы, которые мне даром не сдались, а в комнате брата спит Мэй. У меня больше не осталось спрятанных записей в доме.
И я опять вспомнил про вчерашнюю ночь...
Зачем я это сделал? Почему поступил так импульсивно? Почему не смог сдержаться? Было ли там что-то полезное для меня?
Фактически ничего страшного в этом нет, но я всё равно чувствую себя виноватым. Может, я поступил правильно? А если бы кто-то из ребят нашёл их? Даже если бы я спрятал записи где нибудь в своей комнате, то Энтони или Джина могли их найти во время уборки. Правда, я бы мог сначала изучить их перед тем, как сжечь.
Какая нестандартная ситуация... Но, кажется, мне стало легче. Как будто камень с души упал. Говорят, огонь освобождает. Теперь в этом доме нет ничего компромитирующего. Ну, если не учитывать, что в комнате брата или в документах отца может что-то оказаться. И если также не учитывать, что в моей комнате может быть что-то, чего я не заметил.
Всё же думаю не стоит волноваться о том, чего не можешь изменить...
Я решил позаглядывать в кухонные ящики. Зачем? Не знаю.
***
Продуктов однозначно поубавилось. На многих из них истёк годности. Джина и Энтони, видимо, избавились от них.
Снэков у нас оказалось достаточно. Новый год всё же. В итоге я взял какой-то шоколадный батончик и благополучно вышел из кухни.
Я шёл по коридору, едя и осматриваясь. Дом утром выглядит совсем по-другому. Спокойно, тихо, а ночью как-то мрачно и страшно. Всё дело в освещение? Вполне возможно, что так.
В итоге, чуть побродив по дому, я пришёл в гостиную. Так как сейчас здесь никого нет, это идеальный шанс сделать осмотр. На крайний случай можно почитать книги, благо их здесь предостаточно.
Несколько книжных шкафов, небольшой чайный столик и довольно старый диван. Довольно скромно для такой большой комнаты. Хотя мне это на руку. Меньше работы. Тем более я сомневаюсь, что смогу найти здесь что-то стоящее.
Я подошёл к одному из стеллажей. Тут есть как и открытые полки, так и закрытые. На открытых обычно находятся книги и журналы, а в закрытых уже можно найти что-то интересное. Хотя даже в закрытых обычно находится всякая макулатура... Вообще, почему у нас столько бумаги в доме?
Решив начать с закрытых полок, я присел на пол. Я думал, здесь будет больший бардак, а в итоге лишь полупустая полка. Опять какая-то макулатура, выставленная в ряд. Не пойму, книги это или какие-то журналы. Не стандартный размер. Может альбомы?
После недолгих раздумьев я взял в руки один из "альбомов". Открыв его, я довольно сильно удивился. Рисунки. Детские рисунки. Мои и, по всей видимости, брата. И не только они. Открытки, нарисованные на какие-то праздники, фотографии, сделанные исподтишка, и вклеенные стикеры с заметками, написанные неразборчивым почерком, судя по всему принадлежавший маме.
Честно, не ожидал увидеть это. Несколько раз я видел, как папа сжигал наши творения, которые мы дарили ему, так что не думаю, что он стал бы заморачиваться. Это дело рук мамы? Раньше в этом шкафу хранились её журналы. Поэтому я и удивился. Хотя меня здесь не было пять лет... Было бы логично полагать, что они поменяют вещи местами за такой срок.
Стоило бы спросить об этом у мамы...
А-а... Точно.
До сих пор непривычно осознавать, что она мертва. Странное это ощущение, однако.
Я бездумно листал страницы альбома, не фокусируясь. Задумавшись я совсем не заметил, как ко мне подкрались сзади.
– Что делаешь? – спросил Итан, положив руку мне на плечо.
Я замер.
– Картинки листаю – удивлённо ответил я, обернувшись.
Грей сидел на корточках, смотря на меня.
– Что за картинки? – он забрал альбом у меня из рук.
Он молча пролистал страницы, останавливаясь на некоторых, прежде чем спросить:
– Твои детские рисунки? – Ит поднял на меня взгляд.
– Ты о которых? Там не все мои – ответил я, попытавшись заглянуть в альбом.
– Я думаю, тут и так понятно – он повернул его ко мне.
На странице, которую показывал мне Итан, был изображён горящий дом. Неуклюжее пламя охватывало такой же неуклюжий деревянный дом. Это правда рисовал я, но с чего он это взял? Настолько плохо рисую?
– Да, мои. Как ты понял? И вообще там не только рисунки, если ты не заметил.
– Как по мне, твои рисунки всегда менее детализированны – он продолжил листать альбом – Мне просто было интересно, правдива ли моя догадка – добавил Грей.
– Даже не знаю, с чем это связано... – задумался я.
Почему это звучит как оскорбление...
– Может, просто не умею рисовать – хмыкнул я.
Он остановился.
– А тебе нравилось рисовать? – спросил парень, посмотрев на меня.
Я призадумался.
– Думаю, что да. Это было интересным занятием.
Всё равно заняться было нечем.
– А тебе? Ты любишь рисовать? У тебя красиво получается.
– Я какое-то время ходил на кружок рисования.
– Правда? А ты нам не рассказывал.
– Это было ещё в начальной школе – Итан слабо улыбнулся – Моей сестре нравилось, как я рисовал – добавил он.
– То есть ты рисовал ради сестры? – с интересом спросил я, чуть наклонив голову в бок.
– Получается, что так.
Ит опять переключил своё внимание на альбом.
Пожалуй, он всегда дорожил своей семьёй. Может, он потому и лезет в мою? После похорон родителей Итан приходил ко мне почти каждый день. Даже если я был занят, он просто садился рядом со мной и молча смотрел на то, как я разбираю документы. Кажется, я начинаю его понимать...
Спустя несколько минут внимательного разглядывания альбома, Грей всё же поднял на меня взгляд и спросил:
– А что ты тут вообще делаешь?
Он серьёзно всё это время формулировал этот вопрос? Забираю свои слова обратно.
– Решил по шкафам полазить – ответил я.
– Рановато ты сегодня – он взглянул на часы.
– Я хотел ещё поспать, но не смог уснуть – устало вздохнул я, недовольно принахмурившись.
Я повернулся обратно к шкафу. Итан меня отвлек от главного.
– Похоже на тебя – усмехнулся он.
Грей сел рядом со мной и принялся хаотично листать альбом.
– Ты же не против, если я с тобой посижу?
– Как хочешь – я пожал плечами.
Хотел бы сказать, что против, но он всё равно не отстанет.
***
– О! А это нарисовал твой брат? – спросил Ит.
Он показал мне очередную страницу альбома. Какой-то пейзаж, нарисованный мелками. Красиво.
– Да, он – кивнул я, бросив лишь мимолётный взгляд на рисунок.
– А он хорошо рисует – хмыкнул он.
Он продолжал рассматривать один и тот же альбом уже на протяжении получаса, пока я уже изучил три... Видимо, этот ему понравился больше всего. Пожалуй, я с ним согласен. Помимо этого альбома в шкафу были лишь рецепты матери, записанные в записную книжку, также маминый блокнотик, которая она носила с собой и её любимая книга. Детектив, затёртый до дыр.
Видимо, этот шкаф был действительно полностью её. Столько дорогих ей вещей в одном месте... Надо будет забрать хотя бы записную книжку и блокнот.
– Вы уже проснулись? – зевнула Мэй, зайдя в гостиную.
Мы с Итаном обернулись.
– Вообще-то ещё давно – ответил я.
Торрес посмотрела на меня, а затем перевела взгляд на настенные часы.
– Всего десять часов.
– Странно, что Джина или Энтони ещё не проснулись – заметил Итан.
– Кстати, да – согласился я, тоже взглянув на часы.
И мне опять вспомнился вчерашний разговор. Ладно Энтони, он не спал, но Джина то где? Что-то я чувствую неладное.
– Хью, сходи проведай их – попросила Мэй, указав большим пальцем на дверной проём.
– Что? Почему я?
– Мне лень идти обратно на второй этаж.
– Почему не Итан?
– Я картинки разглядываю – сказал он, вернувшись к альбому.
Вот же падла...
Мэй подошла к нам.
– Иди, разомнешься как раз – она похлопала меня по плечу.
– Ладно... – раздражённо пробормотал я.
Я незаметно подхватил мамины записи и отправился на второй этаж. Не думаю, что они заметят их отсутствие. В крайнем случае, я надеюсь.
***
Тихо. Я поднялся на второй этаж и подошёл к своей комнате. Осторожно открыл дверь и, не избежав незначительного скрипа, зашёл внутрь.
Нужно спрятать эти записи. Без понятия, что она там писала, но не думаю, что моим друзьям это нужно знать. Свой блокнотик она никогда не оставляла без присмотра, если только он не заканчивался. Но даже тогда она прятала его так, что я не мог найти при всём упорстве. Что-то вроде личного дневника? Вполне возможно. Теперь у меня будет чем заняться.
Я подошёл к стене возле кровати. Надо спрятать так, чтобы не нашли. Это одно из лучших мест в доме, несмотря на его возможную банальность.
Присев на корточки, я поддел хлипкую дощечку в полу и с лёгкостью достал её.
В этом месте пол сломан. Однажды я уронил здесь настольную лампу, из-за чего и пострадал пол. Повреждения оказались не настолько критичными, так что сначала я этого и не заметил.
Здесь довольно много места, но я старался сюда ничего не ложить. Пыль, да и открывать этот тайник не очень то и удобно. Без ногтей поддеть дощечку просто невозможно. На сегодняшний день здесь не осталось ничего.
Чуть поностальгировав, я всё же сложил свою находку и пошёл в комнату друзей.
***
Тишина... Я прислушивался к звукам за дверью уже около минуты, но ничего.
Собравшись с силами, я постучал, наконец, услышав шевеление за дверью.
– Ты уже проснулся? – сонно спросил растрепанный Энтони, показавшись из-за двери.
Я прошёлся по нему оценивающим взглядом.
Я его разбудил? Завидую.
– Ещё полчаса назад.
– А ты сегодня рановато – хмыкнул он, слегка улыбнувшись.
– Джина ещё спит? Она же рано легла – спросил я, попытавшись заглянуть во внутрь комнаты.
Задав вопрос, я услышал скрип кровати и приближающиеся к двери шаги. Видимо, она не спала.
– Хью! Ты уже проснулся? – воскликнула Джина, выглянув из за Тони.
– Мэй и Итан тоже уже проснулись – сказал я.
– Ладно, мы сейчас спустимся... – вздохнул Кларк, растрепав рукой свои волосы.
– Будем ждать – ответил я напоследок.
***
Пол двенадцатого. На удивление, мы уже сделали довольно много. Мэй и Итан успели полистать альбом, пока меня не было. Затем мы приготовили завтрак, поели и отправились в гостиную.
Здесь действительно почти нечем заняться. Из настольных игр только шашки и шахматы, а на улице особо не поиграешь. Зима же, да и погода особо не располагает. Надо будет как-нибудь предложить поиграть в снежки. Успею ли? Сегодня уже двадцать девятое декабря. Осталось всего три дня с учётом сегодняшнего. Второго января мы уже уезжаем, а первого сомневаюсь, что мы будем в силах что либо делать после празднования.
Итан и Энтони опять играют в шахматы. Джина пьёт чай и наблюдает за игрой, а Мэй лежит на полу, а я сижу рядом с ней, рассматривая комнату.
Стало намного теплее, но уюта не прибавилось. Чувствуется какая-то чужеродность. Ощущение, будто я не в своей тарелке, так ещё и до смерти скучно. Когда я один, дом кажется мне родным и знакомым, несмотря на обстановку, а вместе с друзьями – наоборот. Всё из-за того, что прежние жители этого дома мертвы? Чувствую себя одиноко.
Мэй приподнялась на локтях, бросив взгляд в сторону настенных часов.
– Пол двенадцатого – заметила она.
– Ага – ответил я.
– Итан – позвала Торрес.
Он недовольно повернулся, отрываясь от игры.
– Чего тебе?
– Пошли по соседям пройдёмся – сказала она.
– Я не пойду.
Грей отвернулся обратно к шахматной доске.
Она нахмурилась.
– С чего вдруг?
– Мне сейчас мат поставят – ответил он, не оборачиваясь.
– Тебе и так, и так его поставят. Это не оправдание.
– Пойдешь с нами, когда доиграешь? – спросил я.
– Я бы хотел, но предпочту остаться здесь. Как раз помогу с уборкой.
– Что? Почему? – удивлённо ответил я.
– На самом деле мне просто лень – хмыкнул он, легким движением руки передвинув шахматную фигуру.
Быстро же он признался.
– Ладно? – недоумевая, сказал я.
Мэй тяжело вздохнула и поднялась на ноги.
– Пошли, Хью.
Она так быстро сдалась?
***
Мы с Мэй забрали блокнот с записями со второго этажа и отправились на улицу.
Холодно. Холодный ветер обжигает лицо, заставляя поморщиться. Так ещё и пасмурно... Кажется, Итан не из-за лени отказался с нами пойти. Он же уже выходил на улицу ранее.
Я прожил всё своё детство в этом климате, но, видимо, уже отвык. Спасибо хотя бы за то, что тёплой одежды здесь предостаточно.
Мы захлопнули дверь и молча отправились к лесу. Торрес шла впереди меня, хотя не знала дороги.
Беспокойное чувство. Когда мы шли с Итаном, они постоянно разговаривали, создавая фоновый шум. Лишь хруст снега под ногами, завывание ветра и тяжёлое дыхание сопровождали нас сейчас.
Горло жжёт от холодного воздуха. Я рассматривал лес вокруг меня. Глубокие человечьи следы в сугробах, следы каких-то животных, хвойные деревья, кустарники, да и впринципе всё. И так на протяжении нескольких километров. Какой интересный пейзаж! А главное, какой насыщенный!
Пройдя несколько метров по густому лесу, я всё же решился попробовать завязать разговор. Я догнал Торрес и спросил:
– Мэй, а почему ты так быстро отпустила Итана?
Она повернула голову в мою сторону.
– В каком смысле? – Торрес в недоумении посмотрела на меня, чуть наклонив голову на бок.
– Ну, имеется ввиду, почему ты так быстро разрешила остаться ему дома? – с искренним любопытством спросил я – Обычно ты так просто не сдаёшься.
– Я изначально ожидала, что он не пойдет с нами – вздохнула она, отведя взгляд.
– Что? Как? – я удивленно вскинул брови.
Она думает на несколько ходов вперёд? Надо будет предложить сыграть в шахматы...
Мэй снова посмотрела на меня.
– Он и вчера не выглядел особо довольным нашей прогулкой – усмехнулась она, устремив взгляд в чащу леса – Было логично предполагать, что он откажется.
– Ясно... – пробормотал я, призадумавшись.
– Да и нам это на пользу.
– На пользу?
– Ну, подумай – улыбнулась она – Никто с нами не ходит, и мы можем свободно, без лишних глаз, всё обсудить. Итан бы только мешался.
По факту – да. Ради того, чтобы всё обсудить, мы собираемся за полночь и сидим в три погибели на протяжении нескольких часов. У меня до сих пор спина болит.
– Может, это и к лучшему – задумчиво ответил я.
***
Не помня дороги я шёл по наитию и каким-то образом смог не заблудиться. Спустя около получаса беспрерывной ходьбы мы всё же дошли до какого-то дома.
Совсем небольшой домик из тёмного дерева стоял среди лесной чащи. Никакого свободного пространства у дома, буквально дом среди леса. На вид довольно уютный и ухоженный.
Пространство возле одноэтажного дома было тщательно очищено от снега. Небольшая застекленная терраса была красиво украшена всевозможными типичными для праздника украшениями. Сверкающие яркими цветами гирлянды висели на окнах, мерцая.
А мы даже гирлянды не достали, не говоря уже о ёлке.
– Вау... – изумленно пробормотала Мэй, приоткрыв рот от удивления, как и я, уставившись на дом.
– А у них есть вкус...
Правда, есть одно «но». Я не знаю, кто здесь живёт. Без понятия, как я вышел сюда.
Дом выглядит новым. Либо за ним хорошо ухаживали, либо его действительно построили недавно.
Надеюсь, нас не прогонят.
Мы молча, как по команде, подошли к входной двери, переглянулись и постучали. В этот раз даже без споров, кто будет стучать. Это потому, что Итана нет с нами?
Не прошло и десяти секунд, как дверь отворилась. На пороге никого не оказалось. Дом с призраками?
– Здравствуйте? – неуверенно спросила Торрес у пустого коридора, попытавшись заглянуть вглубь дома через порог.
– Я вообще-то здесь! – раздался звонкий детский голос.
Я перевел взгляд вниз.
На пороге стояла девочка, может лет пяти. С коричневыми кудрявыми по плечи волосами и с большими карими глазами, одетая в такое же коричневое, как её волосы, платье. Она стояла, задрав голову кверху, смотрела на нас, выпучив глаза. Какая милашка.
– Меня зовут Шарлотта! – вновь воскликнула малышка.
Мэй, до этого стоявшая с глазами по пять копеек, наконец, вышла из оцепенения. Она слегка наклонилась перед ребенком:
– А где твои родители, Шарлотта? – ласково спросила она, улыбнувшись.
Я решил последовать её примеру.
– Разве тебя не учили не открывать незнакомцам? – обеспокоенно поинтересовался я, также наклонившись.
Призадумавшись, она обернулась и указала пальцем в сторону коридора:
– Мои мама с папой там.
– Позовёшь их? Нам надо с ними поговорить – попросила Торрес, чуть наклонив голову в бок.
Бросив взгляд на нас и в сторону коридора, малышка чуть замялась, но всё же ответила:
– Сейчас позову – сказала она, и, сделав шаг назад, развернулась.
– Подождите меня здесь! – крикнула она, обернувшись через плечо, прежде чем сорваться на бег.
– Какая энергичная девочка... – пробормотала Мэй, выпрямившись.
Спина заболела...
Мы оба стояли на пороге дома с открытой нараспашку дверью. Как-то не хорошо выходит.
– Может, зайдём внутрь? – предложил я.
Торрес скрестила руки на груди.
– Думаю, это будет неправильно. Давай подождём их снаружи.
– Как знаешь – хмыкнул я.
Выйдя на улицу, я опёрся спиной на стену дома, пока Мэй в то же время рассматривала дом.