Мгла

В течение оставшегося дня ко мне несколько раз подходили братья задать несколько вопросов насчет проведенного мною исследования. Очевидно, что все были взволнованы. Меня до костей пробирала мысль о том, что буквально вчерашний день мог стать для меня и моей семьи последним глотком воздуха. Я ведь хотел обуздать тьму, встретиться лицом к лицу со своим страхом и сыграть со мглой в игру, нарушив одно из правил этого "проклятого" дома. Да, теперь я в действительности могу сказать, что он проклят, учитывая обстоятельства, с которыми сталкивались мои родители при покупке территории и обустройства здесь жилья для дальнейшей семейной жизни. О чем я только думал? Эта игра была бы фатальной, непростительной ошибкой ценою в 9 невинных жизней. С другой стороны, откуда мне было известно, насколько это может быть опасно? До семейного разговора сегодняшним утром я и подумать не мог о том, что сам являюсь источником бед, притягивая нежить в наше, стало быть, ненадежное убежище. Возможно, от каких-нибудь зомби нам и удалось бы какое-то время скрываться, но существо, что может появиться из ниоткуда, явно не стоит недооценивать. Мы словно заперты в клетке - в своем же собственном доме. Пока братья рассуждали на эту тему, я их не слушал. Мне было очень досадно признавать, что эта участь настигла меня. Почему я? Почему не Мьюк, не Канзен? Неужели я такое слабое звено в этой семье? 

Я сидел на диване и смотрел в пол, покачивая слегка ногами. Я смотрел на них, потом поднял голову и заметил свое отражение в стеклянной дверце, за которой торжественно располагались наши семейные награды и заслуги. "Гости всегда обращали на них внимание при входе в дом. А мама только и рада была показывать и рассказывать про каждое наше достижение. Там были даже мои небольшие произведения искусства. Сейчас то я сделал бы намного лучше модельку того кораблика, но тот был самым первым вариантом, и она его сохранила и поставила на самое главное и видное место - ровно посередине между семейными фотографиями и сувенирами из путешествий. Повсюду висели картины Канзена и эскизы Люциуса. К слову, у Канзена было много картин, он их рисовал и на заказ, и продавал уже готовые произведения, и даже судился за них. Насколько я понял, было неприятное время, когда плохие люди позволяли себе срывать оригиналы или устраивать набеги на его рабочие помещения. В какой-то момент все это прекратилось, но надолго ли? Люциус был довольно стеснительным в показе своих рисунков, но с ним всегда было интересно проводить время. То есть если для Канзена картины это работа, то для Люцика - скорее, просто хобби. Он мог в любое время взять блокнот и начать рисовать. Такая загадочная натура всегда была интересна людям. Сайтама почему-то любил их коллекционировать, потому все неудавшиеся наброски, которые Люциус выкидывал, Сайтама подбирал, пытаясь повторить какие-то элементы или, наоборот, дополнить картину. Однажды Люц заметил это, когда Сайтама пришел хвастаться своей "новой" работой, но тот не говорил ничего язвительного, просто посмеялся и раз в неделю, когда находилось время, специально не дорисовывал какие-то части, чтобы у Сайтамы точно получилось их без труда закончить, а также предлагал тому раскрасить получившийся набросок. Люциус поддерживал в нем тягу к творчеству, пока мой младший брат не переключился на музыку. Сам то я был тоже не против попросить парочку набросков, чтобы закончить рисунок или разукрасить его, но я почему-то считал это детским занятием. Я считал себя взрослым, совершенно таковым не являясь, да и попросить не мог. Отчего? Сам не знаю. Почему-то я обращал свое основное внимание на Мьюка. Наш средний брат очень рассудительный, в какой-то степени интеллигентный, знает несколько языков и учится на высшем курсе медицины. Не сказал бы, что меня увлекает медицина, меня просто манит сама натура, сама личность, которая сформировалась странным образом. Раньше он был не таким. Что-то переменилось в нем так внезапно. Но я не знал, в чем дело. Знала только мама. Она подкалывала его с этим каждый раз, а он то и дело широко улыбался и смеялся в ответ. Мы всегда недоумевали, в чем же заключался их секрет. Забыл сказать о том, что у меня также есть брат Эней, который, к большому сожалению, не имеет возможности въехать в эту страну. Зато у нас есть виза, по которой мы, наоборот, приезжаем к нему. В последнее время папа пропадает в командировках, точнее, на момент, когда я вам рассказываю все это - он уже там, рядом с ним, а также ищет новые места для нашей жизни. Возможно, когда-то мы переедем туда. Хотя мне, если честно, не особо этого хочется, потому что здесь мои знакомые и друзья, а там нет никого, кроме одной лишь семьи. Несмотря на то, что мы сейчас живем раздельно: некоторые братья в другой стране с папой, а мы тут с мамой претерпеваем перевороты, не самые лучшие времена, закрытие заведений, но я себя чувствую все равно более менее комфортно, нежели, если бы окончательно переехал. Сейчас каждый из нас старается по-своему подрабатывать, чтобы не помереть от голода. Пока что это мои мысли, которые всегда могут измениться."

Пока я думал о всяком: о семье, о доме, на меня напала мысль, которую я непроизвольно высказал вслух.- А в принципе и хорошо, что эта участь постигла именно меня, а не кого-то другого...

Мама услышала это и случайно уронила на пол чашку, которая разбилась вдребезги прямо у её ног. Мы все ошеломленно посмотрели на неё и замерли, ведь был вечер - не самое безопасное время суток для случайных чашек, часов и иных видов звуков. Она отошла от осколков, перебирая ноги, столкнулась с тумбой, на которую слегка облокотилась. Все чего-то ждали и не двигались, даже старались не дышать. Люциус сидел в кресле, а Мьюк выставил руки в разные стороны, чуть присев, стоял в этой позе, как вкопанный, и смотрел на маму. Какие-то 10-15 секунд ничего не происходило... Но неожиданно с улицы послышались приглушенные звуки рёва, а затем последовал мощный звуковой удар, который пошатнул все предметы в нашем доме, сбросив на пол картины, горшки с цветами и какую-то часть посуды из шкафов. Мама старалась не поддаваться панике, но в то же время понимала приблизительно, сколько шагов ее отделяет от нас и как важно сейчас не делать лишних движений. Она смотрела на меня и просила жестами взять Сайтамаса за руку. В ответ Сайтама лишь протяжно начал дрожать и тихо поскуливать. Мама держала указательный палец у губ и всем своим выражением лица просила потерпеть и не издавать лишних звуков. Сайтама судорожно глотнул слюну, опустил голову вниз и зажмурил глаза, чтобы никого не видеть. Но следующий удар был ближе предыдущего и заставил всех нас закрыть уши. Казалось, что моя голова сейчас разорвется на части. Сайтама не понимал, что происходит, он не хотел ни соблюдать установки, ни принимать в этом участие, потому, никого не послушав, держав уши закрытыми двумя ладонями, он подскочил со своего места и устремился на второй этаж.

- Нет-нет-нет, - полушепотом говорила судорожно мама.

Но он не слышал её, не хотел слышать, скорее всего, находился уже в состоянии неконтролируемой панической атаки.

- НЕЕЕТ! - уже кричала она ему вслед, волочаясь по скользкому полу с осколками.

Она отступила от кухонной тумбы в попытках догнать Сайтаму, но поскользнулась и упала прямиком на частицы белого фарфора, которые впились ей в ноги, словно острые ножи. Я сидел на месте и слышал только шум в ушах, покалывания ног и рук, ощущая неверие, что это происходит сейчас с моими близкими. Мьюк подбежал к ней, чтобы помочь встать на ноги. От сильной боли она вновь вскрикнула, и в ту же секунду третья ударная волна сбила их с ног и ударила об холодильник, из которого посыпались вскрытые пустые консервы. Её очки были разбиты. Она почти не видела ничего перед собой, пытаясь нащупать предметы вокруг. Люциус сквозь невыносимую ноющую боль в ноге после недавней вылазки вскочил с кресла, подхватил оцепеневшего меня на руки и побежал к веранде, где должен был находиться Канзен и папа, но их там не оказалось. Он завел меня в кладовую и просил оставаться здесь и не издавать ни единого звука, пока не приведет маму с братом в это же место. Когда он убежал, я услышал новый удар. По ощущениям это взлетела наша бочка с дождевой водой. Атака была настолько сильная, что содрогнула дом и заставила треснуть окна. Я не мог сидеть на месте! Этот удар был рядом с кухней. И где-то наверху мой младший брат пытается совладать со своими эмоциями, сражаясь с паникой и отчаянием, которые пришлись ему в столь юном возрасте. Благодаря щели, которая образовалась в треснутом окне, я услышал шаги нескольких людей, которые бегали где-то там за стеной во дворе. Я решил влезть на старый комод, чтобы хотя бы попытаться взглянуть на происходящее, но мало того, что туман не давал мне сделать этого, так ещё из-за шаткости старых ножек, на которых стоял комод, я с грохотом соскользнул вниз, кубарем прислонившись неудачно об стену. И то ли от падения мне стало так плохо, то ли я просто своими необдуманными и неуклюжими действиями снова приманил на себя монстра. Я вновь погрузился во тьму и ничего не слышал, кроме стука своего сердца.

- Он приметил меня! Он знает, где я! - думал я.

"А начиналось ведь лето так удачно... Я спускался по лестнице вниз после пробуждения, где на кухне меня встречала мама, готовя вкусный завтрак. Мы ели булочки, запивали их ягодным домашним морсом и бежали на улицу, где уже собирались ребята играть в квестовые, приключенческие игры. Мы стояли в кругу и вынимали уже готовые карточки и дома составляли план квестов, по очереди становясь ведущими. Каждый снова и снова придумывал нечто оригинальное, поэтому никогда не было скучно. До прихода папы с работы, когда никого не было во дворах и спортивных площадках, играли в компьютерные игры, а ближе к вечеру собирались в гостиной за столом, слушали истории рабочих дней, наслаждались вкусным ужином, а потом пели песни под гитару, параллельно играя в настолки. И так продолжалось какое-то время прежде, чем нас настигла мгла, прежде, чем появились правила такие, как "не бегать по лестнице" и "не издавать лишних звуков", прежде, чем мы вовсе перестали выходить на улицу, прежде, чем забыли, что такое зеленые листья, свежая полевая трава, роса по утрам, свежесть и солнце, прежде, чем потеряли связь с миром, прежде, чем начали питаться консервами и сухпайками, прежде, чем нашим спасением стал обычный дождь, как источник воды, и прежде, чем чистая случайность, обитающая глубоко в недрах нашего участка, испортила нам жизнь."

Я держал глаза какое-то время ещё закрытыми, но внезапно услышал пронзающий до костей крик матери. Я поднял веки и понял, что монстр больше не охотится за мной, но при этом заметно улавливал его нахождение в доме, где-то в стенах он принюхивается к каждому из нас и на самый громкий шум наводит визит.

- Должно быть, он пошел к маме, Мьюку и Люциусу, - сказал я про себя.

Мне определённо было не по себе: комок в горле не проглатывался, тяжелое сознание и беспомощность, ватные, вялые конечности. Я потихоньку вскарабкался на ноги и решил пойти к двери, опираясь на стену. Повернув ручку, я приложил силу, но не смог отворить дверь. Я толкнул еще раз и еще раз, но понял, что оказался запертым в маленькой кладовой. Либо ручка заржавела и не поддавалась моим действиям, либо что-то снаружи преграждало мне путь. Мне были страшны замкнутые пространства, я расхаживал по комнате от недоумения, что мне делать, чувствовал, как подступала тревога, но не смел ей поддаваться. Надеяться на помощь, когда вокруг творится такой кошмар, просто не имеет смысла. Я попытался взять себя в руки - по спине пробежался холодный пот. Я ударил дверь ногой - ничего. Я попытался одолеть её с разбега - тщетно. В этот момент что-то вновь происходило на улице, и тогда меня осенило - окно! Это то, что мне нужно! Среди кучи обуви, швабр, веников мне удалось найти что-то потяжелее. Пришлось поискать также что-то такое, чем можно было подпереть старый комод с отвалившимися ножками. Мне послужили для этого плотные коробки от обуви, которые нужно было разорвать на части и сложить. Мама точно эту шалость не оценит, когда увидит... Спустя время я уже стоял на нем, проверяя на прочность. Было скользко, но хотя бы не так опасно, как раньше. Я взял обувную металлическую ложку и круглым основанием начал наносить удары по стеклу. Я делал это осторожно, насколько это было возможно, прислушиваясь к шорохам извне. Я хотел выбивать стекло в тот момент, когда монстр отвлекался бы на что-то другое, более громкое и невыносимое, чем мои удары. На какое-то мгновение мне показалось, что за моей спиной кто-то стоит, я обернулся, но там никого не оказалось. Это было странное чувство, и я уж было успокоился. Но когда я обратил свой взгляд снова на окно, то передо мной оказался силуэт огромного, страшного, враждебно-настроенного существа. Он смотрел прямо на меня. По крайней мере, мне так казалось. Я пригнулся слегка и начал пятиться назад, но ступать было некуда. Упав бы я еще раз, смог точно получить второй ушиб и полностью нулевые шансы на выживание, поэтому я замер. На его голове были такие же отростки, которые я встречал в вентиляции и в туалетной комнате на втором этаже, когда втайне исследовал дом, а в груди пульсировало что-то странное. Я вспомнил, как реагировали тычинки на мои хлопки, и понял, что мне не нужно вообще издавать лишних звуков. Пока я разглядывал его за стеклом, удостоверился еще раз, что он весьма великих размеров, а еще, на мое удивление, является полностью слепым.

- Он меня не видит, никого не видит, но может слышать, - мелькали мысли в моей голове.

Я сидел неподвижно какое-то время, прежде, чем его отростки уловили новый шум, и по направлению него монстр двинулся в путь. Таким образом, у меня получилось узнать о нашем сопернике ещё больше информации. С этим стоило бы поделиться со взрослыми, но для начала нужно было все же выбраться из комнаты. Прежде чем продолжать, я вспомнил о том, что туман может быть опасным, поэтому нарыл в куче старых вещей свой шарф, который мы собирались выкидывать этой осенью, и обмотал его вокруг головы и лица. Я собрал все силы и ударил, что есть мощи, по стеклянному окну. Благо, все фрагменты вылетели наружу, а не на меня, хотя какая-то часть и попала, но явно не так сильно я получил от них увечья, как мама минут 20-30 тому назад. Я переживал за неё, за братьев, за отца, ведь до сих пор не понимал, где он находится. И эти эмоции не давали мне действовать в полной уверенности. Облокотившись руками за оконную раму, я все же напоролся на осколок, поцарапав руку, но эта боль не имела ничего общего с тем, что я испытывал, переживая за родных, потому я просто лизнул кровь и полез дальше. Прыжок был сложным, как минимум потому что я был не шибко сильным по спортивным параметрам и весу, поэтому, рассчитав приземление, я постарался спрыгнуть максимально удачно. Туман взаправду был непроходимым и ощущался не как дым, пролетающий мимо, а как нечто плотное, имеющее свою силу и энергию. Я решил по старинке двигаться вдоль стены. Завернув за угол, увидел его, Вардена, что отлично ориентируется во мгле, стоящего около кухни, откуда повылетали окна. Но он смотрел не туда, если для него вообще можно было бы применять понятие "взгляда". Что-то отвлекало его с разных сторон. Я старался уловить голоса и понял, что слышу отца, Канзена и Мьюка, которые активно пытаются привлечь его внимание в глубине участка, по всей видимости, пытаясь увести подальше от дома. Но Варден стоял на месте. То ли мгла была не на его стороне и не давала ему повода для визита, то ли его интересовал другой объект. Ни первый, ни второй вариант не оказались правдой. Монстр просто готовился к волновой атаке.

Пока Варден поднимал руки, пытаясь выстрелить новой волной, я решил издать звук, закинув камень в сад, который по велению удачи приземлился ровно на металлическую чашу, которую мы раскрасили с Сайтамой в цвет божьей коровки. Мне очень хотелось узнать, как он действует. Компьютерные игры научили меня кое чему - если хочешь победить противника - изучи его сильные и слабые стороны. И, действительно, Варден опустил руки и направился к источнику звука, а я тем временем дождался, когда он скроется во мгле, чтобы суметь пробежать дальше. Но не успел ступить я и 5 шагов, как на меня выскочил снова этот монстр, но готовый нанести уже ближний удар. Я отстранился в сторону, перескочив за канистры, за которыми решил спрятаться, но атака была настолько сильная, что смогла поднять эти бочки, перевернуть их на землю и добить окончательно кухонные окна. Варден приступал к новой атаке. Благо меня кто-то потянул за руку. Это был Канзен.

- Какого черта ты здесь делаешь?! - кричал он сквозь вибрационные волны.

- Мне нужно к папе! - кричал я.

- Зачем? Иди в дом и не высовывайся! 

- Я знаю, как его победить!