Часть 6
Вопрос что летал в воздухе чаще остальных — откуда столько пространства внутри здания, пусть и большого. Если раньше я сравнивал его с дворцом, то теперь казино казалось даже больше. Хорошо, что дворцовая стража не умеет читать мысли...
Зато стало понятно, почему здесь так легко дышится, несмотря на отсутствие окон. Зелени в этом месте было не меньше, чем в остальных залах казино — нет, даже больше. Мы будто перенеслись в густые тропические джунгли, где золотистый песок берега терялся среди пальм и лиан.
Гости, включая нас, стояли на деревянном помосте, высоко над рекой, которая раздваивалась у подножия горы, огибая островок посередине, а затем вновь сливалась в единый поток.
— Наконец то подоспели следующие гости – произнесли сверху. Только ей хватало наглости топтать все коме пола. Уже стало скучно. – Незабудке сменить наряд на купальный. Вы... — я перестал слушать. Вместо того чтобы вести нас на обзорную площадку, она пригласила за собой в сторону деревянного моста, петляющего по краю парка. Вход сюда был устроен сверху, и теперь нам предстояло спускаться по спирали, наблюдая за всем этим безумием с высоты.
Парк представлял собой лабиринт водных горок. Их переплели из корней, лиан и живых цветов, торчащих пучками на поворотах. Отсюда расходились мосты поменьше, ведущие к нижним уровням через каскады водных аттракционов. Но главной достопримечательностью была гигантская горка, обвивавшая центральное дерево змеей. Её прозрачные стенки сверкали в искусственном свете, а внутри мелькали тени тех, кто осмелился скатиться вниз с душераздирающими воплями.
— ... на остров можно попасть любой со статусом, но этот статус нужно добыть в стенах казино в играх. Условности скорее для азарта, но соблюдать условности казино обязательно. — доносились обрывки объяснений.
Остров оказался многослойным: этажи из песка, водные горки, каскады падающей воды. Трехпалубная конструкция, привезенная прямиком из какой—нибудь тропической страны, но сделанная из стекла и металла. И, конечно, публика. Не самые скромные отдыхающие уже плескались в воде, а некоторые в полных костюмах. Они что? явились сюда прямо из игровых залов, не утруждая себя переодеванием.
—Смотрите под ноги, — бросила наша провожатая через плечо. Ее шлейф скользил по мокрым доскам, но ни одна капля воды не пристала к шелку. Я же уже дважды едва не поскользнулся, если бы не вцепился в перила, обвитые цветущими лианами. Лепестки оставляли на пальцах липкий след, пахнущий медом и чем—то металлическим.
"Желаете полотенце?" — появился слуга с полотенцем через руку. Улыбка отрепетирована, а взгляд скользил по моему сюртуку оценив качество золотой вышивки.
"Позже."
"Как пожелаете." Он почтительно склонил голову. В этот момент его глаза на секунду потемнели. "Только учтите, к вечеру очередь на горку занимают с рассвета."
Предплечье подхвати, но прежде чем я успел возмутиться, перед лицом возникла Жанетт. Ее улыбка всегда напоминала кошку, только что поймавшую мышку, о существовании которой я даже не подозревал.
— *Осторожнее, —* прошептала она, слегка сжимая мою руку. *— Эти доски скользкие, как обещания карточного шулера после третьей рюмки.» *
— *«Ты всегда так ловишь падающих гостей? Или мне повезло?» * — я приподнял бровь, стараясь не показать, что её прикосновение вызвало у меня лёгкий озноб. Жанетт рассмеялась.
— *«Только тех, кто падает с изяществом. Остальные... ну, пусть учатся плавать.» * — она мотнула головой в сторону реки, где внизу темнела вода.
— *«И как я падаю? Достаточно изящно?» *
— *«Вы пока набираете... ммм... два балла из десяти. Но есть потенциал.» * — она притворно задумалась, прикрыв веки так, что ресницы отбрасывали тень на скулы.
— *«А если я упаду нарочно?» * — я наклонился ближе понизив голос и уловив лёгкий аромат жасмина с примесью чего—то горьковатого.
— *«Тогда мне придётся вас вылавливать. А я сегодня в новом платье.» * — Жанетт грациозно развернулась, демонстрируя платье из переливающегося шелка. — *«"Мне будет трудно объяснять вашей матери, почему её сын плавает с карпами. А они, между прочим, кусаются.» *
Где—то впереди, среди плеска воды и криков с горок, послышался знакомый голос. Мать обсуждала достоинства нового массажиста с кем—то из свиты.
— *«Жаль. Оно действительно слишком хорошее, чтобы мочить.» * — я окинул её фигуру преувеличенно оценивающим взглядом.
— *«Значит, —* она игриво приподняла подол, делая шаг назад, *— вам придётся держаться на ногах. Хотя бы пока я рядом.» * — Мы рассмеялись вместе, сходя с шёпота
—Тогда пойдёмте исследовать природу вместе, — я предложил, жестом указывая на боковую тропинку, где лианы образовывали подобие тоннеля.
— Наконец—то вы осмелились пригласить меня. — Жанетт задумалась на мгновение, затем неожиданно сняла с запястья тонкий браслет из сплетённых золотых нитей.
—Держите. На удачу. Если решитесь на ту горку, — кивнула она в сторону гигантского водного спуска, где очередной смельчак орал, как подскакивающий чайник.
— Буду обязан вернуть? — браслет оказался тёплым на ощупь. Перевернув его, я заметил крошечную гравировку — стилизованную букву "Ж".
— Фирменное — Жанетт прикусила губу, словно решая, стоит ли раскрывать секрет. — Скорее... страховка. На случай, если вы всё же решитесь на глупости. А возвращать... — шелк ее рукава колыхнулся, — возвращайте только если она вам не помогла с удачей. Но тогда, боюсь, будет уже некому. — я усмехнулся, надевая браслет. Металл пульсировал на запястье, подстраиваясь под ритм сердца, когда мы свернули на боковую тропинку.
Мы свернули в сторону от общей массы людей. Отодвинув растительность пропустил спутницу первой. Тропинка сужалась, лианы смыкались над головой в плотный свод, превращая солнечный свет в зыбкий полумрак. Воздух загустел, наполнился ароматом влажной земли и электрического озона перед грозой. Рядом журчала вода, но было невозможно разобрать: то ли это естественный ручей, то ли скрытый механизм, питающий водные аттракционы казино.
— Значит, природа... — Жанетт обернулась, остановившись так близко, что её дыхание коснулось моих губ, а я разобрал тот самый горьковатый шлейф уже смешанный с запахом тропических цветов. — Или вас интересует что—то конкретное?
— Всё, что скрыто от глаз обычных гостей, — я сделал шаг вперёд, и лианы зашевелились, открывая вид на скрытую площадку. Не то чтобы ждал что именно сейчас лучиться подобное, но быстро сообразив пригласил ее туда.—После вас, — сделал широкий жест, пропуская Жанетт вперед, но она лишь рассмеялась, прижав палец к губам.
—О нет, мой дорогой. В таких местах первым всегда идёт тот, кто пригласил, — её взгляд скользнул в сторону тени за моей спиной. —Иначе... как знать, что вас ждёт в зарослях джунглей?
Импровизированная прогулка привела к площадке с каменной чашей. Крошечный водопад падал в чёрное озерцо, окружённое гладкими камнями. Сверху каменный полукруг, нависающий над черной водой, а вокруг него висели шары из сплетённых корней, внутри которых светились синие огни как заблудившиеся звёзды. Неподвижная поверхность воды была настолько гладкой и больше похожа на полированный обсидиан, чем на воду.
— Ну и где же ваши секреты? — пробормотал я, наклоняясь в омут. Браслет на моём запястье вдруг стал теплее.
— Ах, так вы их хотели? — Жанетт подтолкнула меня плечом. Я едва удержался на краю, а вода под нами дрогнула, как что-то огромное пошевелилось в глубине. — Тогда вам нужно было просить другую площадку.
— Вы знаете где правильная?
— Дорого. — она медленно провела языком по верхней губе.
— Я заплачу.
— Не деньгами.
Громкий щелчок, похожий на срабатывание ловушки, заставил нас вздрогнуть. Мы обернулись...
— Дорогие гости, увы, вы вторглись в обиталище нашей фауны. — она сделала паузу, давая светлячкам время создать вокруг неё сияющий ореол. — В казино любое существо почётный гость. — её пальцы сложились в изящный жест, будто держали невидимый бокал. — Для соблюдения приличия не будем вторгаться в личное пространство других. Особенно, — светлячки вспыхнули ярче— если эти «другие» кусаются.
Светлячки замерли в воздухе. Провожатая подняла руку, и насекомые выстроились в чёткую линию перед нами вспыхнув ярче осветив на мгновение что-то блестящее и чешуйчатое в листве над нами. Гид наклонилась вперёд, и её тень странным образом не совпадала с положением тела. Провожатая сделала шаг ближе к нам.
— Вы ведь помните правила, Жанетт? — глаза провожатой сузились, становясь похожими на кошачьи в полумраке. Я почувствовал, как ногти Жанетт впиваются мне в запястье. Не больно, но достаточно, чтобы оставить полумесяцы на коже.
— Мы просто заблудились, — Жанетт звучала сладко, как перезревший плод, готовый лопнуть.
— Тогда провожу вас к остальным. — светлячки выписывают в воздухе замысловатые узоры и собираются в кучки. Их свет стал привлекать других обитателей: из-под коры выползли жуки с панцирями, переливающимися как опалы, изумруды и прочие дорогие цвета в лунном свете. После они перестали боятся и вылезли меж ветвей. А если захотеть можно увидеть крупных жуком. Самый крупный из них, размером с ладонь, медленно приблизился к воде. Его усики дрожали, ощупывая поверхность, прежде чем он начал пить, создавая идеальные концентрические круги. Не думал, что им вообще необходимо пить, а в воде плавали серебристые вобохлебки и воболюбы.
— Интересно, а что именно здесь обитает?
—Если бы нам сказали, то на одну тайну было бы меньше, не так ли. — светлячки вдруг сбились в плотный рой.
— Если уж вам так не терпится узнать, — провожатая внезапно оказалась прямо передо мной, — то лучшее, что я могу сделать это позволить вам самим разгадать тайники.
Я скривился, заметив, как сколопендра заползла на ее сапог оплетя конечность. Жутковатое, но завораживающее зрелище, сочетающее в себе грациозность хищника и холодную механистичность многоножки.
Ее длинное, сегментированное тело, покрытое глянцевым хитиновым панцирем, медленно обвивает сапог живым канатом. Каждый сегмент несёт пару ног, которые цепляются за обувь едва ощутимыми коготками. Представив, как это ощущается на голой коже, как чувствуется лёгкое щекотание и сдавление от ее движений, как ножки оставляли на коже блестящие следы. У меня пробежали мурашки.
Движения её тела волнообразны, гибки и неспешны, словно она изучает свою добычу, наслаждаясь её беспомощностью. Голова сколопендры приподнимается, её антенны дрожат в воздухе, улавливая тепло и запах жертвы. Челюсти-форцепсы слегка раскрываются, будто пробуя плоть на вкус, но не кусая – пока. И самое страшное это осознание, что в любой момент эти мощные сегменты могут резко сжаться, а ядовитые челюсти вонзятся в тело, чтобы парализовать и начать трапезу...
— Значит, если я сейчас прыгну в колодец, то встречу своего кредитора в образе водяного? — я нарочно сделал шаг к краю, и вода дрогнула рябью.
— Вы встретите то, что он оставил вместо себя. — её тон был настолько серьёзным, что я невольно отступил от края. Вода в озере дрогнула, будто что—то крупное медленно повернулось в глубине.
— Ладно, ладно, я понял. Не лезь туда, куда не звали.
— Умный мальчик — Гид потрепала меня по голове, как ребёнка, и, застегнув последнею пуговицу на воротнике, повернулась к выходу. — Теперь, если хотите настоящих приключений, у меня есть идея, но сейчас вам нужно поторапливаться, герцогиня уже здесь. И её новая... приобретение... гораздо интереснее водяных.
— Как ты...
— Я знаю всё, что происходит в этом казино. — её глаза оставались неподвижными, отражая то, чего я не мог разглядеть. В этом мгновении её зрачки сузились в вертикальные щёлочки, как у ночного хищника. — Или почти всё. В любом случае диковинку уже везут в приватный зал. Следуйте за мной. И... — она посмотрела на моё запястье, где лежал её браслет. — ...не забудьте о правилах приличия. Сначала кавалеры одаривают дам подарками.
Теперь во главе с гидом мы возвращались обратно, но не к шумным горкам, а через джунгли вглубь. Растительность смыкалась еще плотнее, так что свет едва пробивался в зыбкие золотистые пятна на земле. С каждым шагом шум водных горок становился все глуше, пока не превратился в далекое эхо детского смеха. Та шла пальцами отодвигая и скользя по свисающим лианам с неожиданной нежностью, как гладя спящего зверя. Иногда она замирала на мгновение, прислушиваясь к чему-то, что уловить было не дано мне.
Похоже все тропинки рано или поздно вели к огромному мосту. Но гид свернула в сторону, к месту, где скалы расступались, открывая вид на водопады. Здесь воздух дрожит от миллионов водяных брызг, а гул падающей воды заглушает даже мысли. Кристальные пещеры по сторонам сияли изнутри тысячами граней, будто в их стенах были замурованы целые созвездия. Свет преломлялся, рассыпаясь по мокрым камням радужными бликами. А между ними сам водопад. Не грубая стена воды, а легкая, почти прозрачная завеса, колышущаяся от малейшего движения воздуха. Здесь водяная пыль оседала на ресницах, превращая мир в сияющую дымку через которую путь был не замечен.
Приём у герцогини проходил в её личных апартаментах. Комнаты, как и всё в этом проклятом казино, дышали роскошью, но здесь чувствовался налёт чего-то сокровенного. Тёмные гобелены на стенах, тяжёлые шторы, скрывающие части комнат, а вдоль стен стояли стеклянные витрины с коллекцией, собранной герцогиней во время её путешествий. Тенистые витрины герцогини скрывали куда больше, чем просто охотничье чучела и сувениры с иных стран. Каждый новый экспонат был своеобразным.
На чёрных бархатных подушках лежали хрустальные шары. Внутри цветные клубы дыма. Один переливался ядовито-розовым и бился о стенки, как пойманная живность. В другом крошечная фигурка человека бежала по бесконечной лестнице, её крик застыл в пузыре без звука. Герцогиня называла их «недосмотренными снами» – теми, что оборвались слишком рано.
К ним мне запретили приближается. Бьются они слишком легко.
В узком вертикальном сосуде, заполненном мутной жидкостью плавала спиральная раковина. Сначала это просто необычная раковина пока взгляд не цеплялся за шероховатые суставы и неестественные изгибы, только он продолжал расти, обрастая новыми позвонками, тонкими как иглы. Они медленно изгибались, цепляясь за стенки сосуда, будто ища выход. Гость невольно отступил назад замечая, что "осьминог " реагирует на его присутствие, когда тот подошел. Оно поворачивается, следуя за движением гостя и тянется к нему
– Ах, – герцогиня оказалась рядом– Как занятно.
– Не бойтесь, он просто любопытен. – она провела пальцем по аквариуму, и "осьминог "сжался.
На отдельной полке стояли часы с циферблатом из натянутой человеческой кожи, если верить шрамам по краям. Стрелки были сделаны из кости, а вместо цифр капли засохшей крови. Они шли назад, и когда стрелки достигали целого часа, кожа на циферблате вздрагивала, как от боли.
Фу. Я поморщился от брезгливости. Это было дешево. Попытка шокировать, выставить напоказ свою извращенность, прикрываясь какой-то псевдо-философией о времени и боли. Как будто кто-то действительно верил, что такая безвкусица имеет хоть какой-то смысл. Просто жалкая пародия на искусство, сделанная из останков. Я отвернулся, чувствуя, как неприятный привкус поднимается в горле. Не стоило и внимания. Просто еще одно проявление убогости, которое лучше всего оставить там, где оно стоит – на пыльной полке, забытое и презираемое. А ведь Герцогини Элеонор такое по вкусу.
Что-то выглядело как засушенная рука с слишком длинными пальцами. Вон там маленькая деревянная шкатулка, плотно закрытая, но из неё всё равно доносился шёпот. Если приложить ухо, можно было различить слова, но не понять. Иногда шёпот переходил в смех. Герцогиня утверждала, что внутри ничего нет. На отдельной подставе под серебряным колпаком бушевала миниатюрная гроза. Молнии разрывали пространство величиной с яблоко, а крошечный дождь стучал по стеклу. Приложив палец к стенке почувствовал вибрацию, как если бы далеко действительно падали деревья от урагана.
Экспонаты новые, но я насмотрелся подобного в ее доме, когда мы с матерью гостили и не раз. А сейчас? Сейчас это просто утомительно.
— Та же таксидермия, те же чудеса, — пробормотал я себе под нос.
Внезапно шум голосов стих, перейдя в шёпот. Несколько человек повернулись к входу. Я последовал их взгляду. Герцогиня появилась, как всегда, эффектно. Платье не по фасону ее возраста, было темно—зеленым, как лесная чаща. Ее черные волосы, были собраны в высокую прическу, украшенную тонкой диадемой и мерцающими изумрудными шпильками. На шее ожерелье из зубов какого—то зверя подобранное под жемчуг. И каждый почувствовал тот самый огонь, что заставлял людей либо преклоняться, либо бежать.
У ног герцогини Элеонор что-то шевелилось, перебирая тонкими лапками по мраморному полу. Сначала я решил, что это собак. Возможно, та самая миниатюрная борзая, что часто сопровождала её на прогулках. Потом мелькнула мысль о лисе, но, когда она шагнула вперед, в свет, я понял, что ошибался.
Это существо отдалённо напоминало кошку. Слишком длинные лапы, неестественно вытянутая шея, большие глаза, мерцающие, как два кусочка янтаря. Его шерсть не была шерстью в привычном понимании, а скорее дым, переливающийся оттенками серого и черного, местами просвечивающий до самой кожи.
—ДаринЭ к ноге. — Герцогиня дёрнула серебряную цепочку, и существо послушно прижалось к её ноге, но не переставая следить за гостями.
— *«Вот видишь? Я же говорила, что будет интересно.» * — прошептала мать приветствуя Элеонор. Существо вдруг... улыбнулось. И в этой улыбке нет ничего кошачьего, но я сразу это пропустил, заметив силуэт Жанетт.
— Дорогие друзья, сегодня я покажу вам нечто... особенное. — она хлопнула в ладоши, и слуги раздвинули шторы в глубине зала. За ними оказалась клетка. Новый питомец подумал я.
Существо сидело на полу, склонив голову. Худое, почти скелетообразное тело, с кожей и мехом. Пальцы с дополнительными суставами медленно перебирали собственные запястья. Его лицо было лишено рта, а глаза занимали половину лица и были полностью чёрными. Старую окончательно потянуло на мертвечину.
—Это – Гость, – объявила герцогиня с возбуждением впитывала реакцию зала — Из тех, кого, когда—то называли *Хранителями Порога* из рода Серебряных. Он может видеть *двери*, — она натянула серебряную цепь дымчатого зверя у её ног тот издавал урчание, ритмичное, будто настоящая кошка.
— Какие... двери? — кто—то, пропустивший древнею сказку в детстве, осмелился спросить из зала.
—Те, что не должны открываться. Те, что существуют между мирами. Те, через которые... что-то смотрит в ответ.
—Но они же вымерли, – прошептали справа.
— Почти. Его нашли в руинах старой обсерватории. Говорят, что помимо дверей этот может видеть *отголоски* времени. Прошлое. Будущее. Возможности... — она подошла к клетке, провела пальцем по прутьям, а среди гостей поднимается шум о правдивости существа.
— Это просто выдумка. Чушь! — воскликнул мужчина с густой бородой, откинувшись на спинку стула. — Как можно верить в такие сказки? Хранители Порога? Это же всего лишь легенды!
— Легенды, которые, как видно, имеют под собой основание, — возразила женщина с яркими глазами, наклонившись вперед. — Если оно действительно может видеть двери, то открываются совершенно новые горизонты для нашего понимания мира!
— Но что, если это просто мошенничество — снова вмешался бородач, скрестив руки на груди. — Мы не можем доверять тому, что не можем увидеть своими глазами. Мы что, будем верить каждому, кто умеет шептать страшилки?
— Ты не веришь в то, что не можешь потрогать? — парировала она, поднимая бровь— Тогда, должно быть, ты отрицаешь и ветер, и сны, или саму смерть.
— Это не то же самое! — он повысил голос, привлекая внимание других гостей. — Мы говорим о существах, которые могут влиять на реальность. Это опасно!
— Опасно или просто непонятно вам? — вмешался третий гость, молодой человек с задумчивым выражением лица. — Возможно, именно такие способности могут помочь нам понять, что происходит в нашем мире. Мы должны исследовать, а не отвергать!
— Исследовать? — усмехнулся бородач. — А что, если он откроет одну из этих дверей и выпустит нечто ужасное?
— Или, возможно, он поможет нам предотвратить метафорическую катастрофу, — ответила женщина уверенно. — Мы должны быть открытыми к новым возможностям, а не бояться того, что не понимаем.
Зал снова замер, и напряжение нарастало, что сами стены как будто ожидали, чем закончится этот спор. Герцогиня оказывается в центре скандала, её ухмылка говорит, что всё идёт по план.
— Хотите убедиться? Кто ни будь... доброволец? Он может показать вам *вашу* дверь.
— Я! — молодой граф, уже изрядно навеселе, шагнул вперёд.
— Подойди ближе и задай вопрос, —герцогиня мягко подтолкнула его к клетке. Существо в клетке медленно подняло голову. Его чёрные глаза остановились на графе.
— Э—э... — граф заколебался. — Когда я умру? — Серебряный медленно протянул руку тому на встречу.
— *Завтра*. — голос был тихим, но таким *чётким*, будто его прошептали прямо в ухо. Граф побледнел, но не от осознания сказанного, а от то что выпитое попросилось обратно.
— Ч—что?
— Ты умрёшь завтра, — повторило существо. — В" без четверти час".
Тишина. Потом взрыв смеха.
— Ну и ну! — граф хлопнул себя по животу. — Хорошая шутка! — но герцогиня не смеялась
— Ты спросил. Он ответил. Такая бывальщина. — а затем полупрезрительно продолжила —И из всех вопросов, которые можно задать существу, видящему сквозь время... ты выбрал это? — её голос звучал почти разочарованно. — "Когда я умру?" Прямо как последний пьяный гуляка у придорожной гадалки.
В толпе раздался сдержанный смешок.
— Ну, знаете ли, — граф попытался отшутиться, но его голос дрогнул, — смерть — это важный момент!
— О, безусловно, — герцогиня кивнула с преувеличенной серьёзностью. — Из всех истин, что скрыты за гранью, тебя заботит лишь срок годности собственной плоти. Как практично и банально. Надеюсь, ответ тебя обрадовал? Хотя какая разница? Завтра ты всё равно не сможешь пожаловаться.
— Я... я просто... — граф покраснел.
— Просто не подумал, — закончила за него герцогиня, разворачиваясь к остальным. — В следующий раз, господа, будьте изобретательнее. Мир полон тайн... а вы спрашиваете о том, что и так неизбежно.
На мгновение воцарилась тишина, но вскоре её разорвали шёпоты - обрывки фраз, уже уходящих в сторону от главного. "Мог бы узнать про фамильные реликвии...", "Или спросить о наследниках..." – такие же скучные, предсказуемые ремарки, будто перебранка слуг у кухонного входа.
Герцогиня грациозно развела руками, словно дирижер, дающий отмашку оркестру. «Итак, кто следующий? Не стесняйтесь, господа. Это уникальная возможность заглянуть за завесу, хотя бы одним глазком. Вперед выступила дама средних лет, с властным выражением лица. «Я спрошу, — заявила она, — увижу ли я день, когда мой сын займет трон?» Серебряный повернул голову в ее сторону. Глаза его, казалось, заглядывали в самую душу. «Ты увидишь его восхождение, — прозвучал тихий ответ, — но трон будет залит кровью, и радость победы обернется пеплом в твоих устах». Дама побледнела, но не отступила. «И что я могу сделать, чтобы избежать этого?» Существо замолчало на мгновение, будто взвешивая слова. «Ничего. Судьба неумолима, а выбор уже сделан».
В зале повисла гнетущая тишина. Даже самые скептически настроенные гости притихли, пораженные мрачным предсказанием. Герцогиня же, казалось, наслаждалась произведенным эффектом на даму и ее мыслительный процесс. Как видите, господа, — произнесла она с лукавством, — наш гость не развлекает нас безобидными шутками. Он открывает нам двери в возможные реальности. Вопрос лишь в том, готовы ли вы увидеть то, что скрывается за ними». Следующему человеку Серебряный закончить не дал. «ы уверен, что хочешь закончить этот вопрос?
Герцогине Элеонор наскучило развлекать гостей их примитивными вопросами. Махнув рукой, она оставила Серебряного на попечение слуг и удалилась к тем, кто действительно заслуживал её внимания. Доказывать очевидное — удел мелких умов. Лишь перед уходом она обернулась и жестом подозвала мать — за что я, признаться, был ей безмерно благодарен. Когда гости рассыпались по залу, я подошёл к клетке. Серебряный сидел, уткнувшись лицом в колени.
— Ты действительно это видишь? —оно медленно подняло голову.
— Ты уже опоздал.
— На что? — но он лишь покачал головой и отвернулся. Я сглотнул ком в горле, внезапно осознав, что не могу пошевелиться, а в кармане мои часы *снова* дёрнулись.
— Ты уже стоял перед ней, То, что ты украл, верни это. —голос прозвучал у меня внутри черепа, заставив сердце бешено колотиться.
— На сегодня достаточно быть трезвым, — резко сказала герцогиня, и слуги тут же вынесли выпить. Перед клеткой *Гостю* поставили барьер чтобы можно было только смотреть и слушать. Элеонора не любит, когда трогают е вещи.
Я пробрался сквозь рассеянные группы гостей к дальнему алькову, где Жанетт изучала экспонат выставки.
—Ты выглядишь бледнее, чем призраки в детских сказках, — она не повернулась, продолжая изучать шар, но свободной рукой протянула мне бокал с темно-красным вином. Приняв бокал, заметив, как пальцы оставляют влажные следы на холодном стекле.
— Возможно, я его и видел. Или оно видело меня. —с трудом выдавил из себя слова, чувствуя, как по спине снова пробегает холодок. Жанетт наконец отвлеклась от шара.
— Это существо, оно заговорило с тобой?
— Ответило на вопрос, который я не задавал. А тот, что нужен я не задал. Другим оно ответило хотя бы связно.
— Может, это просто спектакль. Элеонар обожает подбрасывать гостям пищу для кошмаров. Хотя ее развлечения с каждым разом становятся все более специфичными. Ты ведь заметил, как она смотрела на ту даму? Словно изучала жучка под стеклом.
— Она почти всегда так смотрит. —попытался отшутиться, но слова предательски дрогнули. Вопрос от чего. От странного предсказания или от воспоминаний.