Не будь чудовищем
Большой зал внизу особняка.
Старый тренировочный павильон, когда-то принадлежавший Элеоноре.
Теперь здесь — одна ученица.
Амелия Уокер.
Стоит посреди зала, в чёрной рубашке. Глаза полны ярости.
Перед ней — Элеонора.
В руках матери — плетка, кожаная, старая, но безупречно ухоженная.
— Ты хочешь, чтобы тебя боялись.
— Потому что страх — это сила, — отвечает Амелия, зло.
— Нет, — Элеонора делает шаг ближе. — Страх — это маска. Сила — это когда тебя уважают даже тогда, когда ты не держишь оружие в руке.
— Сказки, — бросает Амелия, — ты давно потеряла право меня учить.
Щелчок. Плетка в воздухе.
Первый удар — по спине Амелии.
— За Ронана.
Второй.
— За Мартина.
Третий.
— За то, что ты потеряла себя.
Амелия скрипит зубами, не сдаётся, не кричит.
Но с каждой полосой на коже — её тело слабеет.
— Я не чудовище... — шепчет она, — я...
— Ты стала зверем, потому что так проще.
— Зверь не чувствует. А человек — чувствует боль.
Остальные удары — до двадцатого.
Амелия не упала.
Но кровь стекала по спине.
Элеонора опустила плетку.
— Научи себя быть сильной — без крови на руках.
Научи себя говорить — не только угрожать.
Иначе... ты умрёшь. И тебя забудут, как забыли многих.
Ночь.
Амелия лежит на боку.
Пальцы дрожат.
Тепло в теле — не от гнева, а от усталости.
А в голове звучит голос матери:
"Научись чувствовать, иначе ты — ничто."
Тихая ночь. Особняк Уокеров вновь затаился в холодной тишине.
Адам стоит у двери её комнаты. Он держит перевязку и лекарства — зная, что, несмотря на всё, она страдает.
Но когда он открывает дверь... всё внутри замирает.
Амелия сидит на полу, спиной к стене, в крови и бинтах, с побледневшими губами и шрамами на лице.
— Уходи, — её голос с хрипотцой, холодный, как сталь. — Мне не нужна твоя жалость.
— Это не жалость, — Адам подходит ближе, — ты... ты просто человек. Пусть и с монстрами внутри.
Амелия резко встает, пошатываясь, и бросает в него стакан с водой.
— Уходи из этого дома. Из моей жизни. Считай, что я сожалею, что спасла тебя тогда.
— Ты не та, кого я знал. — тихо произносит Адам.
Дверь резко распахивается.
Входит Элеонора.
Её взгляд обжигает дочь.
— Ты выгонишь его? Того, кто остался, когда от тебя отвернулись все?
— Он предал меня! — орёт Амелия, кровь снова проступает сквозь бинты.
— А ты убивала, как дышала, — резко бросает мать. — И всё же он вернулся. И я оставляю его здесь. Это мое решение. И ты послушаешься.
Амелия стиснула зубы, но молча отступила в тень.
Плечи дрожали.
Она впервые не осмелилась перечить.
В это же время. Медицинский блок особняка.
Ронан — лежит на реабилитационном столе.
Металлические протезы вместо ног уже работают — новые технологии, секретные контракты.
Он стиснул зубы, когда встал на ноги впервые.
Но — он стоит.
А за стеклом — смотрит врач.
Адам.
С левой стороны на руке — белая повязка.
Рука, отрезанная в тот день... возвращена.
Пальцы медленно сжимаются в кулак.
Он готов... к новой войне. Или — к новой жизни.
Особняк. Полутёмный зал.
Амелия сидела на массивном кожаном кресле, с бокалом бурбона, опершись подбородком на кулак.
На ней — строгий тёмный костюм, глаза холодны, словно никогда не знали слёз.
Охрана стоит у стен, а Лолита что-то шепчет Элеоноре в углу. В этот момент двери открываются.
Ронан.
Он входит, уверенный, несмотря на металлические ноги.
Каждый шаг — выверенный, тяжёлый, но не колеблющийся.
Он одет в чёрное. Лицо спокойно.
За спиной — никого. Он пришёл один.
Амелия поднимает взгляд.
— Ты должен быть на восстановлении. — произносит она, как будто это её совсем не трогает.
— Я восстановился достаточно, чтобы стоять перед тобой.
Тишина.
— Тебе ведь плевать, правда? — продолжает он. — Ты лишила меня ног. Из-за безумия, боли... силы, которую не можешь контролировать.
Но знаешь, что самое больное?
Амелия не отвечает. Он делает ещё шаг ближе.
Теперь между ними — всего три метра.
— Я всё ещё твой брат.
— ...
— И я всё ещё люблю тебя. Несмотря на всё, что ты со мной сделала.
Ты думаешь, я сломался? Нет.
Ты не уничтожила меня. Ты... вдохновила меня стать сильнее.
Её губы чуть дрогнули. Он видел это.
— Посмотри на меня, Амелия. Я не жертва. Я твоя семья.
И ты не монстр, как бы ты ни старалась казаться.
Молчание.
Бокал из её рук падает на пол, разбиваясь вдребезги.
Глаза Амелии наполняются влагой...
Но она быстро моргает, сжимает губы и отворачивается.
— Уходи, Ронан.
— Нет.
Он подходит ближе. И обнимает её.
Не как враг. Не как противник.
Как брат.
И Амелия не может... не может убить его.
На этот раз — она замирает.