До изнеможения

Подкатив мотоцикл к линии старта, я оглянулась вокруг. Десятки байкеров окружали меня, словно волки, готовые к прыжку. Громкое ревение моторов глушило все остальные звуки, создавая атмосферу напряжения и ожидания. Никогда еще я не участвовала в гонках, но сердце замирало от волнения — жизнь становилась чуточку интереснее.

Азарт охватывал меня, будто подталкивая к смелым поступкам. Вдруг к линии старта подошла красивая девушка с пистолетом в руке. Сколько же грации было в ее движениях! Я крепче ухватилась за руль, фокусируясь на ее оружии, которое, казалось, сгустило воздух вокруг.

Прозвучал выстрел.

Скользнув сцеплением, я резко встала на заднее колесо, оставляя черный след на асфальте. Неплохо... Это чудесное чувство скорости вновь охватило меня, подогревая желание победы. Как же Маргарет выбила из меня все страхи! Я ничего не боялась, абсолютно ничего.

Ночной Монреаль радовал гонщиков пустыми улицами, будто весь город свелся к пятнадцати смельчакам, готовым сразиться за победу. Вдруг меня чуть подрезал Джеймс, и я, не жалея усилий, вжала ручку газа до предела. Но этого не хватило, чтобы обогнать его. Впереди зловеще маячила стрелка, мигающая разными цветами, показывающая, что прямого пути не существует. Джеймс заметно сбросил скорость, и на моем лице заиграла злорадная улыбка. Это мой шанс.

Не сбрасывая скорости, я вошла в поворот, почти касаясь коленкой земли. Мы выглядели, как ракеты, проносящиеся мимо. Ликуя, я продолжила гонку, ощущая, что до финиша оставалось совсем немного. Посмотрев в левое зеркало, я заметила Джеймса, который, похоже, тоже решил прибавить скорость. Желание выиграть пробуждало во мне что-то безрассудное.

Я прижалась к баку и ускорилась. Впереди маячили ремонтные работы — я могла срезать через них. Но насколько это безопасно? Когда в последний раз меня волновало собственное благополучие?

Я мчалась прямо сквозь узкое ограждение. Впереди лежала небольшая металлическая пластина, едва заметная на фоне строительного мусора. Если я все правильно рассчитаю, она станет трамплином. Сделав глубокий вдох, я влетела на эту хлипкую конструкцию. Время будто замедлило ход. Я сжалась, как пружина, и приземлилась на ровный асфальт, но, не справившись с управлением, почувствовала, как мотоцикл дернулся.

В тот момент, когда я выскользнула вбок и скользила по дороге, все вокруг словно замерло. Я ничего не видела, лишь слышала звук металла, скользящего по асфальту. Наконец, мотоцикл остановился, а я осталась лежать, не в силах сдвинуться с места.

Ко мне подбежали люди. Кто бы они ни были, мне было все равно.

— Можешь шевелиться? — спрашивали они почти хором.

В ответ я рассыпалась в смехе. Почему я смеюсь? На этот вопрос у меня не было ответа. Мой организм, похоже, так реагировал на стресс. Я перевернулась на живот и, упершись руками в землю, встала.

— Эх, мотоцикл жалко, — продолжала смеяться я, не в силах сдержать эмоции.

Люди смотрели на меня с недоумением.

— Все в порядке, — говорю я, ища глазами Винса.

Кто-то со спины аккуратно обнял меня.

— Безрассудная, ты могла повредить себе что-нибудь, — раздался знакомый голос.

Я сняла шлем и вытерла слезы от смеха.

— Мне понравилось, — глупо улыбнулась я.

— Ты сумасшедшая, — прошептал Винс, поправляя мои мокрые волосы.

— Всегда ею была, — отозвалась я с легкой горечью.

Мы стояли так минуту, пока не подошел хозяин мотоцикла. Он, глядя мне в глаза, печально покатил его подальше от финиша.

От переизбытка эмоций у меня тряслись руки, а ноги были ватными. Винс заметил это и аккуратно подхватил меня на руки, унося в сторону Формулы 1.

— Ничего не болит у тебя? — спросил он, обеспокоенно вглядываясь в мое лицо.

Я удивлялась, как такой опытный и холоднокровный киллер может быть таким заботливым.

— Может, адреналин еще действует, я не чувствую.

Мы медленно подошли к машине.

— Успокаивайся, скоро будет заезд, — сказал он, усаживая меня на пассажирское сиденье.

— Я переоденусь обратно, отвернись, пожалуйста, — спокойно попросила я.

— Я схожу за твоим выигрышем, — ответил он и, послушно отвернувшись, оставил меня наедине с мыслями.

Когда дело дошло до толстовки, я вдруг поняла, что не могу поднять правую руку. Резкая боль в лучезапястном суставе пронзила меня. Задрав рукав мотозащиты, я увидела: моя кисть рохоже была сломана. Черт, этого еще не хватало, и, конечно же, правая...

— Ну что? — крикнул Винс, вернувшись. — Колючка, время поджимает.

Я кое-как сняла защиту и натянула толстовку, пряча руку в рукаве.

— Я все.

Винс быстрым движением сел в машину и завел ее.

— Что с тобой? Бледная какая, — начал он настороженно вглядываться в мое лицо.

Адреналин окончательно выветрился, и боль становилась невыносимой, но подводить Винса не хотелось. Я решила списать все на шок от своего короткого полета.

— Ладно, со мной поедешь? — его взгляд задержался на натянутом рукаве.

— Конечно, — ответила я, натягивая фальшивую улыбку.

Винс достал из заднего кармана джинс небольшой конверт и неожиданно бросил его мне.

— С победой.

Я схватила его правой рукой, но тут же выронила от боли.

— Повредила все-таки, да?

— А ты как всегда внимателен, — сказала я, бросая на него злой взгляд.

— Едем в больницу, — он развернул машину и уехал прочь от гоночного трека.

Мне хотелось возмутиться, но я понимала, что с переломами затягивать нельзя, особенно если это моя рабочая рука. Я вспомнила о своей работе и о Маргарет, которая выпотрошит из меня все органы...

Всю дорогу до больницы мы ехали молча. Я была уверена, что где-то в глубине души Винс винил себя за то, что привез меня сюда.

— Прости, что сорвала тебе гонки, — пробормотала я.

— Айрис, это последнее, о чем ты должна думать, — почти сквозь зубы произнес он.

Мы доехали до ближайшей круглосуточной больницы. На улице уже начинало светать.

Благодаря фамилии Морган, которая уже как два года красуется в моем паспорте, меня без лишних проблем отправили на рентген.

— Всего лишь растяжение связок, — с ухмылкой сказала я.

Винс недовольно качал головой, пока врач фиксировал мне руку. Выйдя из больницы, я негромко произнесла:

— Я все равно смогу выполнять свою работу, только подумай, как легко протащить нож под бандажом.

— Не сомневаюсь, Айрис, — отстраненно произнес он.

Винс открыл мне дверь машины и помог забраться внутрь, а затем сам сел на водительское сиденье.

— Я знаю, о чем ты думаешь. Я оправдаю тебя перед Маргарет, — сказал он, глядя сквозь меня.

— Винс, ты смеешься? Она тебе голову открутит, — пошутила я с долей правды.

— Возможно, ты права, Колючка, — с глубоким вздохом ответил он.

— А когда не права? — вновь шутливо спросила я, глядя на свою загипсованную руку.

Винс слегка улыбнулся. Я устроилась поудобнее на пассажирском сиденье, закинув ноги на кресло. Впереди нас ждала долгая дорога домой.