Оттенки потерянной души

— Диана, как продвигается дело об угоне автомобиля? — темные глаза полковника Быстрикова обратились в мою сторону. — Есть ли какие-то успехи?

— Александр Вагитович, я уже допросила заявителя и собрала все необходимые показания. Сейчас я прорабатываю все возможные версии, чтобы найти потенциальных подозреваемых.

— И какие же у тебя версии? — взгляд полковника стал еще более глубоким и сосредоточенным.

— Сейчас я рассматриваю возможность угона автомобиля кем-то из окружения потерпевшего. Как и сам заявитель, эти люди не отличаются добропорядочностью. Возможно, кто-то из знакомых потерпевшего мог завладеть автомобилем с целью навредить ему или из-за банальной материальной нужды. Эти люди не могут похвастаться материальным благополучием и не относятся к категории «успешных».

— В таком случае проведи все необходимые проверки и доложи о результатах расследования после завершения всех процедур.

— Так точно, Александр Вагитович, — я встала со своего места и направилась к выходу из кабинета начальника. — Могу я быть свободна?

— Можешь, — полковник махнул рукой в сторону двери. — Диана, я жду результатов в самое ближайшее время.

— Непременно. Поверьте, результаты не заставят себя долго ждать. Эта история не так проста, как может показаться на первый взгляд, и я обязательно найду всех, кто заслуживает наказания.

Покинув кабинет начальника, я наконец-то смогла перевести дух и выдохнуть. Во время нашего разговора я изо всех сил сдерживала себя и все бурлящие в душе эмоции. Мне хотелось рассказать начальнику об истинных причинах моей одержимости и о том, кем на самом деле были все эти люди. Но я знала, что этого нельзя было допустить. Если я хотела довести дело до конца и получить желанное успокоение, то должна была действовать скрытно и аккуратно.

Вернувшись в кабинет, я сразу же погрузилась в просмотр своего списка, который стал для меня чем-то вроде мантры. Я знала всех этих людей и помнила, кем они были в прошлом.

Аура серого спокойствия, окружавшая меня, давно исчезла, поглощенная жёлтой и едкой одержимостью, которая бурлила в моей душе. Однако именно эта энергия придавала мне невероятную силу и помогала сохранять концентрацию.

Найдя адреса всех нужных мне людей, я решила начать со второго имени в своём личном списке. Не колеблясь, я отправилась по указанному адресу, зная, что моё появление не вызовет подозрений и является частью работы любого рядового следователя.

Город был погружён в золото осеннего убранства и яркий свет мягкого сентябрьского солнца. Переливы ярких жёлтых цветов играли пестрыми красками в глазах, но в моей душе этот броский оттенок играл с пестрыми цветами ненависти и злости. Вся эта желтизна осенних красок напоминала мне щупальца того самого жёлтого «монстра», который разрастался в моём разуме и поглощал его. Взгляд был затуманен той самой едкой желтой пеленой, которая, подобно солнцезащитным линзам, окрашивала мир в свой собственный цвет, лишая возможности увидеть реальные краски жизни.

Я прибыла в один из дворов старых девятиэтажных зданий, где шелест листвы был особенно ощутим. Этот шорох был повсюду. Он пронизывал двор жилого дома и заполнял собой всё пространство. Уныние серых дворов смешивалось в неудержимом танце осенней листвы. Калейдоскоп сменяющихся красок пестрил в глазах и приковывал к себе всё внимание.

Спустя несколько минут заминки я вернулась к прежнему делу, отбросив все построения мысли в сторону.

Не успела я подойти ко входной двери, как она с громким скрежетом открылась. Из подъезда вышла пожилая женщина, позволяя мне без лишних манипуляций проскользнуть внутрь. Я поднялась на шестой этаж и нажала на кнопку дверного звонка. Сердце вновь стало выдавать частые и быстрые удары в груди. В который раз раздвоенность чувств и желаний разрывали меня изнутри. Я мечтала увидеть ещё одного виновника своими глазами, но в то же время страшилась узреть истину. Я хотела высвободить давно нарывающую боль, но и боялась этого момента.

Пустое пространство лестничной площадки внезапно наполнилось звуком металлического скрежета. Дверь медленно открылась, и в образовавшемся проеме показалась женская фигура.

Это была девушка с глубокими синяками под глазами. Её короткая стрижка и бледные, пережжённые окрашиванием волосы торчали в разные стороны. Тусклые глаза цвета бледного неба таили в себе усталость и изнеможение. В этой женщине с трудом можно было узнать некогда самую популярную девушку школы. Теперь это была потрёпанная жизнью женщина, чей внешний вид отражал её несчастную и обречённую на страдания жизнь.

Я предполагала увидеть нечто подобное. После встречи с мужем бывшей красавицы я знала, что обоих супругов счастье и достаток явно обошли стороной. Но внешний вид ненавистной мне особы оказался ещё более ужасным, чем в моих фантазиях. Я чувствовала изнеможение и апатию, которые овладевали её разумом. Пустота во взгляде и отсутствие должного ухода свидетельствовали о том, что  положение ненавистной мне особы было не самым лучшим. По всем признакам никотиновая и алкогольная зависимости взяли своё и поглотили некогда юное и привлекательное лицо.

— Что вам нужно? — хриплый и прокуренный голос пронзил пустынное пространство лестничной площадки. — Кто вы?

— Меня зовут Арбенина Диана Владиславовна, я следователь следственного управления по Ленинскому району, — я направила открытое внутренней стороной удостоверение в сторону девушки. — Я пришла к вам по поводу заявления Бабичева Евгения об угоне автомобиля. Мы можем с вами поговорить?

— Я не вижу смысла в этом диалоге, но если это необходимо, то можете войти внутрь.

Девушка отошла в сторону, пропуская меня внутрь квартиры. В помещении стоял неприятный запах чего-то жженого, грязи, табака и спирта. Этот едкий аромат обжигал обоняние и вызывал непроизвольные слёзы в глазах. Моё лицо сморщилось от неприязни, но я быстро поборола охватившее меня отвращение.

Хозяйка дома провела меня в небольшую гостиную, где всё было завалено вещами и детскими игрушками. Я сразу же обратила внимание на снимок, где была изображена известная мне пара и двое малолетних детей. Мальчик и девочка разнились по возрасту на несколько лет и были до ужаса похожи между собой. Вид семейства и потомства, которое произвели на свет двое подонков, вызвал у меня ещё большее отвращение. Моя душа должна была испытать хоть долю жалости или сожаления, но их не было. Я не жалела этих невинных детей, ведь, как известно, за грехи родителей чаще всего расплачиваются дети.

В комнату вошла бледная девушка. В свете осеннего солнца, проникающего через мутные стекла окон, её кожа казалась ещё более светлой, а болезненный жёлтый оттенок на лице словно подчёркивал шаткость её положения. В таком виде она вызывала сочувствие и жалость. Но для меня изнеможенный вид девушки был наполнен трепетом и радостью от осознания ничтожности одной из моих убийц.

— Вы можете объяснить, что вам нужно и о чём вы хотели поговорить? — хриплый голос, напоминающий скорее мужской тембр, вырвал меня из глубины собственных мыслей.

— Как я уже говорила вам ранее, мне нужно поговорить с вами о вашем муже и об угнанном автомобиле, — профессионализм взял своё, и я смогла легко вернуться к прежней концентрации. — Как следователь, ведущий это дело, я обязана допросить всех, кто был в окружении потерпевшего, и проверить все возможные версии произошедшего преступления.

— И что это значит? — бледные глаза девушки сузились. — Вы подозреваете меня в угоне автомобиля моего мужа? Вы в своём уме?

— Я не утверждаю, что вы виновны в угоне, но я должна провести беседу с вами и выяснить, что вам известно о случившемся.

— А что мне может быть известно? Какой-то негодяй решил нагло обокрасть нашу семью, считая себя выше закона и людей. Вот и всё, что мне известно. И в ваших интересах найти этого подонка и наказать его по всей строгости закона. Этот человек создал нам массу проблем в и без того тяжёлой ситуации. Мы с мужем не намерены прощать такой поступок и добьёмся справедливости любой ценой.

— Как иронично, — я произнесла эти слова еле слышно, чтобы моя собеседница не смогла их разобрать.

— Вы что-то сказали?

— Я хочу подчеркнуть, что наши интересы в этом деле совпадают, — в моих глазах снова загорелся тот самый огонь одержимости, который озарял зелёную радужку яркими жёлтыми бликами. — Поверьте, я искренне стремлюсь к восстановлению справедливости, как никто другой.

— Надеюсь, это правда, а не просто громкие слова, призванные привлечь внимание нуждающихся в помощи граждан, — в словах девушки был различим плохо скрытый скептицизм.

— Это не просто слова, а моя работа, такая же, как и любая другая, — я расправила плечи, возвращая себе прямую осанку. — Мы можем приступить к нашему диалогу?

— Приступайте, — девушка с пренебрежением фыркнула, выражая своё недовольство. — Что вас интересует?

— Давайте начнём с ваших отношений с мужем. Бывают ли между вами конфликты и как давно вы в браке?

— Конфликты в семье неизбежны, как и у всех, — глаза девушки слегка увлажнились. — Мы поженились сразу после школы и уже много лет являемся единой семьей.

— Могу я задать не совсем уместный вопрос? — мой взгляд скользнул по семейному снимку. — Вы забеременели до брака? В каком возрасте вы родили первого ребёнка?

— Мне было восемнадцать. Но какое отношение это имеет к угону?

— Самое прямое, — я сделала несколько пометок в своём ежедневнике. — Значит, беременность послужила причиной вашего раннего брака?

— Я до сих пор не понимаю, какое отношение ваши вопросы имеют к этому делу.

— Я пытаюсь составить картину вашей семьи и выявить все потенциальные причины произошедшего, — мои плечи слегка дернулись в непроизвольном кивке. — А как обстоят дела в вашем браке сейчас? Какие у вас с мужем отношения?

— Обычные отношения. Мы уже почти тринадцать лет в браке и воспитываем двоих детей. Наш брак не имеет проблем и изъянов.

— Допустим, — ручка сделала несколько новых заметок. — А как насчёт окружения вашего мужа? Вы знаете всех его друзей и знакомых?

— Это наши общие друзья. Мы все дружим со школьной скамьи, и наша дружба складывалась годами. Вы же не думаете, что кто-то из них мог угнать нашу машину?

— Я обязана проработать все возможные варианты, — перед глазами возник список имён. — Расскажите о ваших друзьях. Какие у вас отношения и есть ли у вас в окружении люди, чья совесть не совсем чиста перед законом и обществом?

— Никто из нас не переступал черту закона, если вы об этом, — я заметила вспышки гнева в ауре девушки. — Я знаю этих людей с малолетства и уверена, что никто из них никогда не совершал ничего противоправного.

— Значит, уверены, — в очередной раз я пыталась сдержать закипающую ненависть и не проявлять свою злость так открыто. — А что насчёт вашего общего прошлого? Может быть, вы совершали поступки, за которые вам могли бы хотеть отомстить?

— Какие ещё поступки? О чём идёт речь?

— Это я и пытаюсь выяснить, — я устремила на девушку пристальный и пронизывающий взгляд. — В вашем общем прошлом были ли какие-то события, которые, возможно, выходили за рамки допустимого?

— Да о чём идёт речь, в конце концов? — комнату пронзил громкий возглас с сильным хрипом в тембре. — Как всё это относится к угону?

— Это всего лишь общие вопросы, — я сразу же смогла утихомирить свой пыл. — Вернёмся к вашим общим друзьям, — из внутреннего кармана пиджака я достала свернутый лист. — Ваш муж оставил данные своих знакомых. Кто-то из этих людей, может, вызывает у вас подозрения или у вас есть какая-то информация, что поможет нам вычислить потенциального преступника?

Девушка протянула ко мне свои бледные пальцы, и в лучах осеннего солнца на ее желтой коже заиграли странные болезненные отблески. Как только она взяла лист, то сразу же отдернула руку, словно стараясь прервать наш мимолетный контакт.

Когда тусклые глаза девушки обратились к написанному на листе корявым почерком тексту, темные зрачки расширились. Я увидела, как в бледной ауре изнеможения появились яркие и ранее неведомые мне блики. Это было нечто новое, светлое и радостное. Опустошенная усталостью душа ощутила в себе внутренний свет, который оставлял еле заметный след в окружающей ауре.

«Это... Любовь?» — мелькнула мысль в моей голове. «Кто-то из списка вызвал у нее это чувство и занимает определенное место в ее разуме. Интересно».

— Екатерина Дмитриевна, вам кто-то из этого списка кажется знакомым?

— Почти все, — голос девушки звучал тише и неувереннее, чем прежде. — Эти люди — мои школьные друзья. Наши общие друзья.

— Давайте пройдемся по всему списку, — я помнила имена, указанные в списке, наизусть. — Что вы скажете об Алине Корноуховой?

— Она моя близкая подруга и всегда помогает мне в непростых ситуациях, — где-то внутри себя я предполагала услышать подобный ответ и была готова к нему. — Алина живет в достатке и не нуждается в деньгах, чтобы красть автомобили.

— Хорошо, — я вновь принялась делать необходимые заметки в личных записях. — Что насчет других имен в списке? Кто все эти люди и как вы можете их охарактеризовать?

— Гена успешный айтишник и живет в Москве. Мы не часто видимся и созваниваемся редко, но на встречу выпускников он периодически приезжает. Сергей имеет свое дело, где работает Женя. Остальные в списке — это коллеги или друзья Жени из ПТУ, которых я знаю не слишком близко.

— Значит, остальные имена в списке вы не можете охарактеризовать? — мое внимание обратилось к имени, которое интересовало меня больше всех. — А как же Рустам Валиев?

— Рустам? — даже не слыша сердцебиения своей собеседницы, я заметила яркий румянец, который окрасил болезненно желтое лицо. — Как он связан с угоном?

— Насколько мне известно, вы учились вместе и хорошо знаете друг друга, — я всеми силами хотела узнать всю интересующую меня информацию. — Почему вы умолчали о вашей связи?

— Связи? — девушка поперхнулась, и комнату пронзил ее громкий кашель. — Между нами нет никаких связей.

— Я про ваше общее прошлое и вашу связь как бывших одноклассников, — посыл разговора все больше подводил меня к определенным выводам. — Что вы можете сказать об этом человеке? Как вы можете охарактеризовать гражданина Валиева?

— Рустам обладает всем необходимым набором качеств настоящего мужчины. Я бы сказала, что он... — девушка запнулась и попыталась спрятать свои глаза от моего пристального взгляда. — Он никак не связан с угоном. Я в этом уверенна.

— Вот как? И почему вы в этом уверенны? — с каждой новой минутой мои подозрения обретали смысл. — Что вы можете сказать об этом человеке?

— Рустам обладает всем необходимым набором качеств настоящего мужчины. Я бы сказала, что он... — девушка осеклась, озаряясь ярким румянцем сильнее прежнего. — Он лучший из всех людей, кого я знала.

— Громкое заявление, — мои подозрения окончательно подтвердились, что дало мне стимул действовать более решительно. — Какие между вами отношения?

— Между кем? — я понимала, что бывшая «красавица» пытается уйти от прямого признания и старается скрыть свои истинные чувства. — Я не понимаю ваши намеки.

— Вы и Рустам Валиев. Какие между вами отношения? У вас есть что-то общее? — я не могла сдаться и хотела прижать девчонку к стене. — Поверьте, я не собираюсь судить ваши поступки и вникать в вашу личную жизнь. Меня интересует лишь совершенное преступление и его причины.

— Я не имею... — я не дала возможности девушке договорить и поспешила перебить ее мнительное ворчание.

— Екатерина, давайте будем откровенны. Вы и Рустам Валиев. Какие между вами отношения?

— Между нами нет никаких отношений, — внезапно для меня девушка расправила плечи и заговорила со мной уверенным и твердым голосом. — У меня есть законный муж и двое детей, и никаких отношений между мной и этим мужчиной быть не может.

— Давайте на время забудем о вашем браке с гражданином Бабичевым, — моя собеседница начала переливаться яркими бликами красной страсти и желтыми оттенками смущения и стыда. В этих бликах я заметила что-то еще, что можно было бы назвать бледным оттенком сожаления. — Какие чувства вы испытываете к гражданину Валиеву?

— Мои чувства не имеют отношения к вашему делу, — прошептала девушка, стараясь спрятать глаза. — Я замужем за Женей, и этот факт уже ничего не изменит.

— А если бы можно было изменить этот факт, как бы вы поступили?

— Я бы никогда не вышла замуж и не обрекла бы себя на этот несчастный брак! — девушка громко вскрикнула, поддавшись эмоциям. — Если бы не моя беременность, я бы, как и все, закончила университет, построила карьеру и жила в достатке и любви! А вместо этого я провожу свою жизнь в убогой старой квартире с затхлым ремонтом, в компании двоих ненавистных мне детей и никчемного мужа!

Реакция девушки вызвала у меня настоящее удивление. Ее бледное тело дрожало, а на коже появились красные пятна злости. Эмоции, переполнявшие душу этой особы, заполняли собой всё окружающее пространство.

Не знаю, что двигало мной в этот момент, но моя одержимость взяла верх над разумом. Пальцы на руках сжались так сильно, что ногти пронзили тонкую кожу, оставляя на ладонях следы яркой крови. Мои зеленые глаза окрасились желтым цветом, словно «монстр» одержимости, который смог поглотить здравый рассудок. Впервые за многие годы я поддалась своей темной сущности. Она требовала действий и жаждала долгожданной мести.

Водоворот ярких оттенков сожаления, страха и боли, исходивших от рядом сидящей девушки, подал мне безумную, но выигрышную идею. Внезапно для меня цвета ярких эмоций стали притягиваться в мою сторону, словно металл под действием магнита. Я впитывала эти оттенки, словно сухая губка излишнюю влагу. Эти эмоции питали меня и переполняли невообразимой энергией.

Когда оттенки стали бледнеть и их пестрые цвета меркли прямо на глазах, я сделала то, чего никогда раньше не делала. Всё моё внимание и нутро настраивались на душу несчастной особы, подчиняя её себе. Я встала со своего места и, направив глаза незнакомки на себя, заговорила властным и твердым голосом:

— Вся твоя боль, сожаления и страхи возникли по вине жестокой судьбы. Ты не должна терпеть всю эту боль. Позволь себе быть счастливой и отдайся во власть желаний. Если твоя душа требует иного и хочет другого мужчину, то позволь себе это. Делай то, что велит тебе сердце.

Ты ощущаешь, как твоя душа наполняется всепоглощающей и одержимой страстью. Ты не сможешь жить без этого человека, и ты не вытерпишь разлуку с ним. Так позволь себе ощутить эту страсть и отдай разум эмоциям. Твоя душа никогда не найдет покоя и не ощутит радость, пока ты не познаешь вкус настоящей любви. Ты одержима этой идеей и будешь отдана в её власть до конца своей жизни.

Теперь прими свои чувства и открой их тому, о ком думаешь на протяжении всех этих долгих лет несчастливой жизни. Твой оттенок желтой боли и сожалений проглотит красная и неудержимая страсть. Она уже поглотила тебя и навечно лишит душу порядка и былого спокойствия. Так будет вплоть до твоего последнего вздоха. Пока смерть не разлучит вас.

Пустота в душе девушки начала окрашиваться в яркий красный оттенок. Некогда бледный свет воссиял яркими и ослепительными бликами. Девушка пребывала в своеобразном трансе, что позволило мне покинуть её дом без лишнего внимания.

Когда я оказалась на залитой ярким светом улице, мои легкие вдохнули свежий осенний ветер полной грудью. Тот момент, когда я подчинила душу одной из своих убийц и лишила ее былого рассудка, навечно остался для меня самым памятным. Разум переполняла неудержимая энергия и счастье. Представлять, как будут развиваться дальнейшие события, было самым радостным моментом за всю мою жизнь. Долгожданная справедливость восторжествует, и все причастные к моей смерти люди получат заслуженное наказание.

Когда я подошла к припаркованному автомобилю, грудь пронзила острая боль, похожая на сердечный приступ. Дыхание перехватило, а боль затмила все остальные чувства. Я пыталась сделать хоть один живительный вдох, но безуспешно. Этот болезненный синдром длился всего несколько минут, а затем внезапно отступил, позволяя мне снова вдохнуть полной грудью.

Я стояла посреди улицы, делая глубокие вдохи ртом. Когда боль отступила, я посмотрела на свои бледные руки. Недавно яркие оттенки жёлтой одержимости, красной ненависти, синего хладнокровия и серой собранности поблекли. Пусть это было лишь едва заметное изменение, но оттенки моей души стали менее яркими, чем раньше.

Я поняла, что устала и мне необходим отдых. В последние дни я была слишком погружена в дела, лишая себя отдыха и нормального ритма жизни. «Ты ждала этого момента четырнадцать лет и сможешь подождать ещё немного», — говорила я себе. Жизнь научила меня терпению, а терпение и труд всё перетрут. Не так ли?

Моё сердце вновь начало учащённо биться в груди. Но на этот раз частота сердцебиения была вызвана охватившим меня волнением. Первый шаг был сделан, и план дальнейших действий сложился сам собой. Всё, о чём я так долго мечтала, наконец-то стало реальностью. Мне было всё равно, что ждёт меня в будущем и чем обернутся все дальнейшие события. Главное — выполнить намеченный курс и добиться долгожданной справедливости.

Всю ночь меня одолевали картины давно минувшего прошлого. Встреча с призраками главного кошмара жизни всколыхнула померкшие воспоминания. Школа, лица жестоких подростков и тот злополучный день, когда жизнь скоропостижно оборвалась — всё это напомнило мне о цели, которая вернула меня к жизни и дала мне второй шанс.

Проснулась я поздним утром. Из-за сильного изнеможения я проспала работу и была вынуждена соврать коллегам о срочном и неотложном деле. Проведя в кровати лишние пару часов, я решила не откладывать дела на потом и приступила к следующей части своего плана мести. Мне необходимо было найти ещё одного виновника совершенного преступления. Если я хотела устроить всё так, как планировала, то этот шаг был крайне необходим во всеобщем замысле Вселенной.

Телефон оповестил меня о высоком уровне глюкозы в крови. Видимо, адреналин в крови был настолько велик, что вызвал непроизвольное поднятие сахара и скоротечную гипергликемию. Мне не оставалось ничего другого, как достать ненавистный шприц и сделать очередную инъекцию. Каждый раз, когда бледную кожу пронзала тонкая инсулиновая игла, я теряла разум и отдавалась во власть одержимости.

Долгое время я успокаивала себя тем, что все виновники моей пожизненной пытки были наказаны высшими силами и страдают хуже моего. Теперь же я знала, что все эти подонки жили дальше и не испытывали особых мук. Пусть материальное положение некоторых из моих убийц желало оставлять лучшего, но что касается физической боли, то они не познали её истинный вкус. Эти люди не знали, что такое настоящее отчаянье и истинное страдание. Все они должны были ощутить этот всепоглощающий страх и то самое отчаянье, что лишало разума и убивало желание жить.

Спустя пару часов я прибыла к небольшому помещению автомастерской. Здесь должен был находиться третий и ещё один важный элемент моего общего замысла. Именно Рустам Валиев был тем, кто нанёс первый удар и пустил первую кровь. Этот момент ярко въелся в мой разум и не отпускал с того самого раза, когда я открыла свои глаза в реанимационном отделении. Четырнадцать лет я мечтала увидеть глаза этого «чудовища» в человеческом виде и наполнить его душу тем самым отчаяньем и страхом, что поглотили мой собственный разум.

Я всегда стремилась выглядеть более эффектно, чем в обычной жизни. Мне нравилось встречаться со своими убийцами, и чувствовать, что в их глазах я — совершенно незнакомый человек. Ощущение превосходства над этими «отбросами» — как во внешности, так и в статусе — доставляло мне радость.

Заглушив двигатель автомобиля, я вышла навстречу серому осеннему дню. Войдя в помещение автомастерской, я осмотрелась. Двое работяг сидели на старом потрепанном диване, потягивая холодное пиво. Запах моторного масла, химикатов и алкоголя снова вызвал у меня отвращение и неприязнь. Заметив меня, работяги прекратили свои занятия и обратились ко мне:

— Милая, ты потерялась? — хриплый и слегка заплетающийся голос одного из мастеров вновь вызвал у меня раздражение. — Я могу тебе чем-нибудь помочь?

— Для начала не «ты», а «вы». Мы с вами незнакомы, чтобы переходить на неформальный стиль общения, — я решила сразу осадить наглых работяг и утихомирить их пыл. — Мне нужен Рустам Валиев. Где я могу его найти?

— Ты еще одна подружка Рустама? — в моих глазах мелькнули гневные искры, заставив обоих мужчин притихнуть. — Вы... Вы подружка Рустама?

— Мне нужен гражданин Валиев по личному вопросу, который вас не должен касаться.

— Если что, немцами мы не занимаемся. Тем более такими, — один из работяг бросил в сторону моего автомобиля изучающий взгляд. — Дай угадаю. Масло поджирает?

— Если бы она поджирала масло, то я бы отогнала ее в специализированный сервис, — мой гнев достиг предела. — Теперь без лишних разговоров скажите, где я могу найти Рустама Валиева.

— Какая пылкая, — похотливое выражение одного из работяг окончательно вывело меня из себя. — Где Рустам мог найти такую высокую особу?

— Следователь районного следственного комитета Диана Владиславовна Арбенина, — я открыла свое удостоверение перед глазами обоих мужчин. — Советую вам воздержаться от дальнейших разговоров. Задам свой вопрос в последний раз. Где я могу найти гражданина Валиева?

— Прошу прощения, Диана Владиславовна, — мой маневр сработал должным образом и охладил обоих мужчин. — Рустам вышел покурить. Он сейчас на заднем дворе прямо за мастерской.

— Так бы сразу, — я спрятала удостоверение в карман пиджака. — В следующий раз будьте более любезны при общении с представителями государственных органов во избежание проблем.

Я не стала ждать ответа от ограниченных во взглядах работяг. Без промедления я направилась к выходу из мастерской, намереваясь застать очередную жертву в одиночестве.

Когда я оказалась на улице, то сразу прошла в сторону протоптанной тропы, которая вела за здание мастерской. В темной части заднего двора, утопающей в тени золотистой листвы, стоял высокий плотный мужчина. Широкие плечи и высокий рост были подчеркнуты черной одеждой, которая сильно контрастировала с окружающей осенней действительностью. Я сразу увидела грязную и мутную ауру стоявшего человека. Это были оттенки жестокости, безразличия, похоти и самоуверенности. Судя по душе этого проходимца, за четырнадцать лет ничего в его характере не поменялось. Этот недоумок стал еще более «грязным», чем в школьные времена. Даже не видя глаз мужчины, я чувствовала его «грязную» и прогнившую до основания душонку.

— Гражданин Валиев? — мой голос звучал как никогда прежде жестоким и холодным тембром.

— А кто ты такая? — мужчина обернулся и замер. Его темные глаза осматривали мою фигуру и внешний вид заинтересованным и удивленным взглядом. Я знала, что недоумок никогда не увидит во мне ту бледную невзрачную отличницу, что он и компания старшеклассников убили на заднем школьном дворе. — Мы знакомы? Если ты по поводу прошлой ночи, то я был пьян и не особо помню произошедшего. Милая, без обид.

— Мы не знакомы, — я сделала пару шагов в сторону мужчины, доставая свое удостоверение раскрытой стороной. — Следователь районного следственного управления по Ленинскому району Диана Владиславовна Арбенина.

— Следователь? — в темных глазах появилось сильное удивление. — И по какому поводу я понадобился следокам?

— Прошу вас, не используйте жаргон в нашем разговоре, — мой голос звучал еще более сурово. — Я пришла к вам по поводу гражданина Бабичева.

— Женька? За что же его успели привлечь? — послышался громкий смех моего собеседника. — Он кому-то набил морду или выпил за рулем?

— Я веду дело об угоне автомобиля, в котором Евгений Бабичев является потерпевшим, — поведение этого человека и его грубые слова вызывали у меня желание любым способом заставить его замолчать. — Что вам известно об этом случае?

— Так ты здесь из-за Женькиного ведра? — неожиданно для меня мужчина начал смеяться еще громче прежнего. — Не думал, что он и впрямь решится написать заявление и обратится к мусорам.

— Я просила вас не использовать жаргон в нашем разговоре, — мои глаза вновь вспыхнули гневом. — Ответьте на несколько вопросов, и мы оба можем быть свободны от этой беседы.

— Ты слишком напряжена, — губы мужчины растянулись в той же похотливой улыбке, что и у работяг в мастерской. — У тебя есть мужик?

— Предупреждаю в последний раз: еще одно подобное заявление, и через минуту вы окажетесь за решеткой, — цвет осенней желтизны природы окрасил яркий алый отблеск ненависти, который стал исходить из моей души. — Поверьте, у меня достаточно сил и возможностей, чтобы посадить вас за решетку на долгое время.

— Понял, — мозолистые руки мужчины поднялись вверх. — Что тебе нужно от меня? Я не имею никакого отношения к угону Женькиного ведра.

— Если вы не связаны с угоном, то кто, на ваш взгляд, мог совершить это преступление?

— Мне откуда знать? Это ваша работа — искать виновных. Мне до чужой колымаги нет никакого дела.

— А вот жена пострадавшего утверждает обратное, — я решила вступить в контрнаступление и сыграть в подлую игру с заносчивым недоумком. — Екатерина Бабичева дала показания, что у вас с ней была связь на стороне, что могло спровоцировать вас на столь низкий поступок, как угон автомобиля гражданина Бабичева.

— Чего? — тело мужчины вздрогнуло, а темные глаза озарил яростный гнев. — Катька совсем страх потеряла? О какой еще связи идет речь? Я эту замарашку не трогал с семнадцати лет.

— Странно. Гражданка Бабичева сообщила мне немного иную информацию, — я понимала, что мои слова — чистой воды блеф, но другого выхода, как спровоцировать проходимца на агрессию у меня не было. — Что вы можете сказать в свое оправдание?

— Я Катьку не трогал уже больше пятнадцати лет! — мужчина позволил себе громкий крик, сплюнув на пол образовавшиеся излишки слюны. — Эта овца решила повесить свои проблемы на меня? Пусть идет на...

— Допустим, гражданка Бабичева лжет. Как обстоят дела на самом деле, на ваш взгляд?

— Мне плевать, как обстоят дела у этих двоих, — со стороны мужчины стали исходить яркие блики гнева. — Я не имею отношения к угону их ведра. Зачем мне ржавая тачка двоих неудачников?

— Это я и пытаюсь выяснить, — я посмотрела прямо в темные, озаренные гневом глаза. — Может, у вас есть давняя обида на Евгения и его супругу, и это был акт мести за совместное прошлое?

— Какое еще прошлое? Мы учились вместе с первого класса и дружим на протяжении долгих лет. Но если эти двое решили повесить свои проблемы на меня и выставить крайним, то я покажу им настоящую месть.

— Это угроза? Вы способны нанести вред другим людям? — я намеренно решила спровоцировать этого человека на эмоции и вывести его из равновесия.

— Если это необходимо. Но я не переступлю черту закона. Я не собираюсь калечить свою жизнь ради кучки неудачников.

— Громкое заявление для того, кто совершил по малолетству уголовное преступление.

— И что это значит?

— Насколько мне известно, подростком вы стояли на учете в детской комнате полиции и имели мелкую судимость. Вы вели не самый праведный образ жизни и были не раз взяты под стражу органами правопорядка за мелкое хулиганство. Не так ли?

— И что это меняет? Я уже много лет не занимаюсь ничем подобным и имею свое дело. Я не привлекался к ответственности больше десяти лет.

— В этом и дело. Вы не привлекались к ответственности все это долгое время, — в очередной раз одержимость охватила мой разум, словно ядовитый желтый монстр. — И ваше самое страшное преступление так и осталось безнаказанным.

— Если ты решила угрожать мне, то это не самый умный поступок, — пальцы мужчины сжались в кулаки. — Я знаю, как справиться с такими, как ты. Вы, служивые, считаете себя выше общества из-за своей власти, но это не так. Все вы, прогнившие служивые идиоты, считаете себя вершиной мира. И что самое ироничное, вы являетесь еще большими подонками, чем любой преступник.

— Забавно слышать подобное заявление от человека, который своими руками совершил убийство, — я сделала несколько шагов в сторону мужчины, подходя к нему вплотную. — Ты помнишь ее? Помнишь, как ты нанес первый удар и как она умирала на грязном льду, захлебываясь собственной кровью и рвотой?

— Что ты несешь? — в грязной ауре появились яркие блики страха, которые лишали проходимца былого контроля, наполняя разум паникой и ужасом. — Какое еще убийство?

— То самое, — я схватилась за тело мужчины, чтобы оказаться рядом с его ухом. Мой голос перешел на еле различимый шепот, погружая жертву в транс. — Молодая тихая девчонка, которая по вашей вине лишилась жизни. Вы так долго издевались над ней и завершили свою главную «шалость» на заднем дворе школы. Ты первый нанес удар ей, что вызвало у всех громкий смех. Тебе было веселее всех в этот момент. Ее боль и страх веселили вас. Не так ли? Ты помнишь, как она плакала и хваталась за живот, испытывая боль от каждого нового удара? И что вы сделали после того, как она перестала двигаться? Оставили ее тело и разбежались, словно крысы с тонущего корабля. Вы все лишь биологический мусор, паразиты, которые живут за счет менее сильных людей. Такие, как ты, желают реализовать себя за счет других, питая свои пустые и жалкие душонки. Но запомни на всю оставшуюся жизнь: на каждого сильного найдется еще более сильный. И на каждого подонка найдется еще больший подонок, кто поступит со своей жертвой еще более жестоким образом, чем ты.

Разум вновь позволил желтизне одержимости завладеть здравым рассудком. Аура былой концентрации снова начала поглощать все эмоции и оттенки души жертвы, словно голодный и измученный жаждой зверь. Грязный и окрашенный аурой страха и ужаса оттенок души мужчины стал меркнуть, проникая в мою собственную душу, как острая колючая игла.

Я ощущала эмоции этой прогнившей до основания души: ненависть, злость, жестокость, страх и пустота. Этот человек был пуст душой и лишен человечности. Удивительно, но в его душе не было и тени света. Ни единого отблеска сожаления, любви, теплоты и человечности — настоящий моральный урод и монстр в человеческом облике.

Пропустив через себя весь спектр грузных оттенков души одного из убийц, я решила приступить к финальной части своего возмездия.

— Ты пустышка, Рустам. Твоя жалкая и никчемная жизнь не имеет смысла. Все твои желания, мечты и планы никогда не найдут своего отражения. Твоя личность не имеет веса в жизни, и на твоих похоронах не прольётся ни единой слезинки. Ведь твоя жизнь никому не важна, и после смерти о тебе не вспомнит ни одна душа, — я ощутила, как грудь сдавил очередной болезненный приступ, заполняя пустоту души жертвы ярким отблеском желтой и едкой одержимости, что стала растекаться по телу мужчины, словно яркий желток яичницы во время завтрака.

— Ты ощущаешь эту одолевающую разум зависть и злость? Они поглощают твое сознание и лишают здравого рассудка. Все твои одноклассники, с кем ты совершил жестокую расправу над той невинной девчонкой, живут дальше и нашли свое место в мире. Все, кроме тебя. Ты навечно останешься неприкаянным и никому не нужным. Твою девчонку в школе увел твой лучший друг, от которого та родила ребенка. Ты же остался на задворках жизни и будешь погибать там до конца своих дней. Твоя жизнь обречена на страдания по вине твоих школьных приятелей. Ты жаждешь обрести покой и отомстить всем, кто виновен в твоем бессмысленном существовании. Ты накажешь каждого из них самым жестоким способом. Пусть твоя злость и ненависть поглотят твое созданное, а одержимость лишит рассудка. Отдайся во власть эмоций и поддайся ее влиянию до того момента, пока смерть не разлучит вас и не рассудит каждого.