4
Дождь бился в окна — мерно, почти успокаивающе. Но внутри было иначе. Напряжение повисло в комнате между двумя старыми друзьями, как натянутая струна. Майк смотрел в тарелку вафель, перебирая пальцами край рукава.
У — Ты не можешь понять, любишь ты её или нет? — Уилл говорил спокойно, почти отстранённо.
М — Да... Думаю, это странно. — Майк вздохнул. — Наверное, мне стоит разобраться, почему так, но... не хочется. Хочется забыть, освободиться от этого. И ты сейчас так описал любовь, что мне кажется — я вообще не так чувствовал. Может, я и вправду её больше не люблю.
У — Думаю, ты просто испугался. Её резкости, неожиданности. Узнал что-то новое. Но это нормально. Не всё должно нравиться. Мы же не идеальны. С этим просто нужно смириться.
Майк кивнул, задержав взгляд на нём.
М — А о ком ты говорил?
У — В смысле?
М — К кому ты чувствуешь всё это?
Пауза. Уилл отвёл глаза.
У — Не важно. Всё равно безответно.
М — Почему сразу безответно?
У — Ты допил? Я помою.
М — Не скажешь?
У — Нет.
М — Ладно, я пойду тогда... Оди, наверное, скоро будет.
У — Мгм.
Они подошли к двери. Майк обернулся.
М — Спасибо, что выслушал. Мне правда это было нужно. Ты такой... — он запнулся, подбирая нужное слово.
У — Удобный. — спокойно договорил Уилл, не глядя на него.
М — Ч-что? Нет. Я...
У — Да, Майк, я всегда свободен. И даже если я чем-то занят, я это могу отложить — я всегда готов тебя выслушать, несмотря на то, что, кроме твоих разборок с Оди, мы больше ничего не обсуждаем. А когда вы миритесь, ты общаешься только с ней, как будто все остальные — просто жалкий вариант «Б». Разве не таким ты меня видишь?
Майк промолчал.
У — Я — человек, к которому ты приходишь только затем, чтобы вывалить на него все свои негативные и тяжёлые мысли, как на мусорку. Тебе всё равно, как со мной обращаться, ведь я просто терпила. Но, знаешь, я устал. Устал давиться этим отношением. Я больше не хочу слышать о ваших ссорах. Так что — пока, Майк.
Уилл открыл дверь. Майк остался стоять, как вкопанный, под проливным дождём.
М — Уилл, я... — не успел договорить. Дверь захлопнулась у него перед носом.
М — Прости. Я... я просто запутался. — пробормотал он уже сквозь закрытую дверь.
Изнутри донёсся глухой, уставший голос:
У — Майк, просто уйди.
Комната Уилла была тускло освещена. Он не включал свет — только уличные фонари давали мягкое, зыбкое сияние на стены. Руки сжимали бумагу — рисунок, один из многих, на котором был Майк. Он смял его, бросил в урну, потом другой, ещё один...
Каждый лист — как маленькое признание, которое теперь больше нельзя будет сказать вслух.
Уиллу было безумно обидно, что Майку всё равно на его чувства, и он может так с ним поступать. Ему не нравилось то, что Майк говорит только об Оди и в то же время заботится о нём. Эта нестабильность сбивала его с толку и внушала надежду, от которой потом становилось только больнее.
«Ты то ласкаешь меня, то топчешь ногами. Открываешь душу — и делаешь из меня посмешище. Я правильно описал наши отношения, Майк?»сори я не могла это не написать🙈.
Он сел на кровать, руки дрожали от злости, обиды, бессилия.
В этот момент в коридоре раздался голос:
О — Уилл, ты дома?
Он не ответил.
О — Уиилл? — голос стал ближе. Стучат.
У — Не заходи.
О — Почему?
У — Просто не заходи. — он подошёл и прижал дверь плечом.
О — Что происходит? — Джейн пыталась войти.
У — Пожалуйста, Оди, хватит... — устало.
Она всё же толкнула сильнее. Дверь поддалась.
Уилл стоял, опершись о дверной косяк. Лицо опухшее, глаза покрасневшие. На кровати — комки салфеток, смятые рисунки, слёзы. Он был сломан. Впервые за долгое время — по-настоящему.
О — Что случилось?
Он молчал.
О — Я никому не скажу. Честно. — она подошла и обняла его.
О — Тебя обидели? Старшеклассники?
У — Нет.
О — Ты с кем-то поругался?
У — Неважно. Всё хорошо. Просто... надумал себе.
О — Ну Уилл... Даже если поссорился, не надо так. Я вот тоже сегодня с Майком... Он почти сказал, что не любит. Представляешь? Я спрашивала, а он... молчал. Как будто бы не знает, как будто ему всё равно. Я тогда как будто развалилась, и...
У — Да идите вы со своими отношениями куда подальше! Не хочу ничего слушать. Вы врываетесь ко мне в комнату, как к себе, и кидаете на меня свой пиздец, как будто бы мне моего мало. Хватит. Я просто хочу побыть один, в своей комнате, подумать наконец о себе — и всё.
Оди отшатнулась, растерянная.
— Прости... Я не хотела... — её голос стих.
Она вышла, закрыв за собой дверь. Уилл не стал смотреть ей вслед. Он рухнул на кровать, прижав подушку к лицу. Сердце стучало где-то в горле. Мысли путались, а внутри — только горечь.
Он закрыл глаза и, хоть было ещё рано, он уснул.