Пролог.
Запах сырости нагло пробирается в ноздри, смешиваясь с металлическим ароматом крови, которая методично капает из открытой раны на каменный пол. Стараюсь глубоко не вдыхать, боясь потерять рассудок, необходимый в критической ситуации.
Стены из серого камня покрыты плесенью и, кажется, мхом, стараюсь едва касаться их, избегая мерзкого ощущения липкости на руках. В тусклом свете настенных светильников, излучающих желтоватый свет, пытаюсь разглядеть длинную змею тоннеля, извивающегося в разные стороны. В висках неприятно стучит кровь в унисон с сердцем, дыхание сбивается и синхронизируется с прерывистым дыханием подруги, которая пытается унять боль, исходящую из кровоточащей раны. Некогда пышущая здоровьем девушка сейчас выглядит, как человек, бьющийся в предсмертной агонии: мраморная кожа с паутинкой вен приобретает синеватый оттенок, губы потрескались и едва подрагивают, а веки медленно прикрывают серо-голубые глаза.
Замечаю, как сбивается ритм наших шагов, постепенно замедляя темп. Нам нельзя останавливаться, не сейчас! Сильнее сжимаю руку, лежащую на талии подруги, и буквально волоку ее от приближающейся беды. Рут издает слабые стоны и беспорядочно трясет головой, тело ее сотрясается в судорогах, а изо рта вырывается хриплый смех. Смех отчаяния и смирения. Возникает ощущение, что подруга готова сдаться, повалиться на холодный, мокрый пол и ждать верной смерти, по пятам следующей за нами, но я не собираюсь жертвовать собой - слишком люблю и ценю свою жизнь, чтобы расставаться с ней так глупо.
— Рут, пожалуйста, соберись с силами! — умоляю я, даже не глядя на подругу.
— Я... — кашель вырывается из ее легких, — Я не могу. Оставь меня и спасайся.
Рут останавливается и пытается убрать мои руки со своего тела. Она так цепко хватается за них, с такой силой, явно не присущей ослабевшему организму, но попытки не увенчались успехом. Я не предам многолетнюю дружбу и не оставлю подругу умирать.
— Нет. — твердо говорю я, хотя секундное сомнение в нашем успехе все же проскальзывает на периферии сознания. — Осталось совсем чуть-чуть и мы выберемся, обещаю.
Рут повинуется и обмякает в моих руках от нового приступа боли, сковывающего хрупкое тело. Только сейчас слышу стук капель, падающих со сводчатого потолка, и его нарушает звук чьих-то шагов, отличных от наших.
"Нас догоняют" - проносится в голове и я ускоряю шаг, не обращая внимания на усталость и боль в босых ступнях, которые уже порядком изранены.
Тусклые лампы озаряют небольшую деревянную дверь с редкими трещинами на поверхности. Когда мы были тут в прошлый раз на ней красовался огромный, чуть ржавый замок, болтающийся на крепких петлях; сейчас же его нет, но я не обращаю внимания на эту деталь и хватаюсь за круглое кольцо, заменяющее ручку, и со скрипом отворяю тяжелое полотно, проталкивая вперед Рут, которая с грохотом падает на колени и издает горловой рык. Вхожу следом и немедля закрываю дверь, наваливаюсь на нее всем телом, будто бы это поможет сдержать того, кто остался за пределами видимости. Раздаются громкие хлопки по дереву, от чего дверь начинает дребезжать под моей спиной - содрогаюсь вместе с ней, тщетно удерживая оборону.
Рут тем временем приходит в себя и осматривается, тычет пальцем во что-то большое, стоящее в углу этой небольшой комнаты. Фокусирую зрение на объекте, привлекающим внимание подруги, и отмечаю, что это небольшой комод, вполне способный удержать дверь, пока мы будем взбираться по дряхлой лестнице.
— Помоги мне, Рут. — шепотом говорю я, хватая подругу за руку и притягиваю к двери, чтобы она ненадолго подперла ее.
Та повинуется и я быстро направляюсь к комоду, со всей силы двигая его. Рут отодвигается, водружаю эту махину, которая на первый взгляд казалась небольшой, на место и спокойно вздыхаю, понимая, что у нас есть несколько минут на отдых. Пытаюсь отдышаться, но вновь слышу стук по двери, отчего сердце заходится в бешеном галопе. Перевожу взгляд на подругу и вижу как от испуга расширяются ее глаза.
— Попытайся встать, чтобы мне было легче тебя подхватить.
Рут нехотя встает и я вновь обхватываю хрупкое тело, и вместе мы подходим к лестнице. Неуверенными шагами ступаем на полуразрушенные ступеньки и приближаемся к люку. Несколько раз толкаю его, барабаню кулаками, будто кто-то на той стороне услышит и поможет, но помощи ждать не от кого. Со всей силы упираюсь плечом в шершавую поверхность - люк с оглушающим стуком ударяется и меня ослепляет яркий свет. Жмурю глаза и хватаю Рут за руку, тяну за собой - в неизвестность, ровно в тот момент, когда комод отлетает от двери, издавая неприятный скрежет. Не оглядываясь спешу наверх, крепче сжимая ладонь Рут.
Я наивно полагала, что мы движемся к свободе, но то, что ожидало за пределами тоннеля было намного ужаснее того, что осталось в каменных стенах.