***
— Зря ты его позвала...
— Почему это? Правила приличия не просто так существуют, — возмутилась Мэгги. — У тебя и так нет друзей.
— Они только отнимают время. Вот и сейчас надо готовиться, чтобы принять его, а нам пора бы уже начать собираться в поездку, — ворчал Уоллес.
— Мы уезжаем только в воскресенье вечером. Дело же не в этом, признавайся. Ты же знаешь, что я тебя насквозь вижу.
— Ладно. Оуэн меня провоцирует. Я постоянно напряжён из-за того, что в любой момент надо быть готовым отстаивать свою позицию.
— Скажи ему, что не хочешь беседовать на эти темы, ты же взрослый человек.
— Ты не понимаешь. Это слишком важно, чтобы просто так отмахнуться, — серьёзно сказал Уоллес и посмотрел Мэгги прямо в глаза.
— Тогда объясни мне, — отрезала она.
Они почти никогда не ссорились между собой. Но Мэгги очень не любила, когда кто-либо сомневался в её способностях трезво оценить ситуацию и сделать правильные выводы. Поэтому она понемногу начинала закипать и ему нельзя было ошибиться в выборе варианта развития событий.
— Я никогда не говорил тебе этого, потому что мне тяжело вспоминать, — начал поникшим голосом Уоллес, — но стоило признаться раньше. Когда я учился в старшей школе, к нам в класс перевелась новенькая из какой-то глубинки. Она была безграмотная, и к тому же её внешность и поведение вызывали отвращение почти у всех. Засаленные волосы, пухлое лицо, покрытое прыщами, несуразная походка и огромные очки, делающие её похожей на дефектную сову. Естественно, что в такой среде, как школа, она была обречена на вечные издёвки. В то время я был худшей версией себя и вовсе не обладал чуткостью. Эмпатия для нас была всего лишь очередным заумным словом, в значение которого можно даже не вникать. Поэтому я присоединился к травле, ни на секунду не задумываясь о причинах и последствиях своих действий. Доходило даже до того, что я лично кидал в неё грязью на улице. Очевидно, ни к чему хорошему это привести не могло. Подростки осознают свои ошибки только тогда, когда случается трагедия. Когда становится слишком поздно, чтобы что-то исправить. Однажды Миранда Шип — её имя мне не забыть — не пришла в школу, хотя раньше не пропускала ни одного урока. Мы подумали, что она заболела, и сильно расстроились, потому что остались без развлечения. На следующий день учительница сообщила нашему классу, что Миранда покончила с собой. Выяснилось, что вместо предсмертной записки на её столе в комнате нашли список одноклассников, в котором не было всего пары человек, не трогавших её. С нами провели профилактическую беседу, а историю замяли. Долгое время после этого случая мне снился клочок бумаги, на котором горело моё имя, выведенное кровью, и я просыпался с криками отчаяния. Только тогда мне стала ясна ценность человеческой жизни. Я поклялся никогда не прощать себя и нести этот крест до смерти. Вот, где берут начало мои принципы. Именно поэтому гуманизм так важен для меня.
Уоллес закончил исповедь и уставился пустым взглядом куда-то сквозь само время. Мэгги не могла вымолвить ни слова. Тишина непреднамеренно превратилась в минуту молчания.