Правда
Провернув ключами в замочной скважине, я почувствовала лёгкость и панически глотая воздух, пополняла лёгкие. Другой воздух, такой домашний, родной. Плотно прижимаясь к железной двери, я покатилась на корточки и издала отчаянное мычание, вперемешку с душераздирающим воем.
Обеспокоенный звуками брат выбежал в коридор и подхватывая за плечи, он усадил меня на оттоманку.
- Слава? Тебе плохо, заболела?
- Заболела, - пробубнела я, неразворчиво добавляя, - Им заболела.
- Где ты была почти двое суток? Я переживал. Не кушала даже, бледная вся. Сейчас за таблетками схожу. Какой у тебя диагноз?
- Ебланизм. - устремляя покрасневшие, пролитыми слезами, глаза на него, прошептала я.
- Не понял?
- Я обязательно всё расскажу, мальчик мой. Только не сейчас.
Я похлопала Тараса по плечу, направившись в спальню. Хотелось стереть себе память. Зачем люди любят? Почему это воспринимается настолько близко к сердцу? Какого хрена от этого нет таблеток?
Я теряла себя. Теряла свою личность, создаваемую годами. Любовь сломит всех. Сломит всех, без исключения.
Читая книгу, тем самым отвлекаясь от реальности, я не замечала, как стремительно летел час за часом и уже доходило шесть.
Постучался Тарас, просовывая голову в щёлку и я коротко кивнула. Он уселся на краешек кровати, прожигая меня глазами, до краёв захлёстывающиеся отчаянием и сожалением. Он будто ощущал то, что чувствовала я, будто проживал то, чем живу я, при этом понятия не имея, что со мной происходит.
- Ещё грустишь, сестрёнка? Чай пойдём пить?
- Беру с тебя обещание не орать и не ругаться на меня. Кипяти воду, малой.
Я натянула фальшивую, кривую улыбку, чтобы юноша немного расслабился, но мои слова о обещании, пугали его не менее моего состояния. Тарас был не из любителей задавать вопросы раньше времени, поэтому после вопросительного взгляда и кивка, скрылся за дверьми моей спальни.
[ Фразами к тебе - Mania ]
Безмолвная задача уймы вопросов брата-это то, что продолжалось уже около десяти минут и осознавая, что тот от меня хочет, я лишь изредка постукивала ложкой по дну стакана с чаем и всматривалась в глаза, слегка схожие своим разрезом с самыми любимыми, желанными и родными. Тарас глубоко вздыхал. Тишина потихоньку начинала сдавливать и разъедать его мозг изнутри.
- Помолчать хотела?
- О моём прошлом ты должен был знать гораздо раньше и рано или поздно узнал бы. Думаю, лучшим вариантом будет версия в оригинале, с моих уст, без лишних дополнений. Началось всё с переезда в Казань и Марата Суворова....
- Этими качествами он влюбил и очаровал меня собой за такой короткий срок. Я по уши. Вообщем, твоя сестра состояла в ОПГ и иногда даже рисковала своей жизнью. Теперь складывается пазл реакции друг на друга?
- Сразу почему не сказала? Сложность в чём заключалась, Яр? - Он злился из-за моего вранья. Глаза неистово пылали гневом, но он помнил, о чём я просила его минутами ранее и держал своё обещание.
- Ты себя слышишь? Пример всей семьи шарахается по подвалам с группировщиками? Я это должна была сказать? Просто не хотела вмешивать вмешивать тебя в своё тёмное прошлое. Я очень не хотела, Тарас. Боялась осуждения, твоего непринятия.
- А сейчас что с тобой творится? - добавил он более тихим тоном, чем вёл диалог ранее, - Ты изменилась. Внешне будто болеешь, а внутренне я чувствую, как ломается твой стальной характер. Через сколько херни мы с тобой прошли? Несмотря ни на что, ты всегда оставалась сильной личностью, обворожительной богиней, ставящей всех, кто попадался на пути на колени и самой прекрасной афродитой, как твоя мать. Я помнишь, как учила меня не сдаваться и воспитывала меня, заостряя внимание на сильнейших чертах характера и питала меня своей бешеной, тёплой энергией, чтобы я продолжал двигаться дальше, делая то, чего желаю и идти по головам, ради успеха своих же целей. Помнишь, Ярик? Я никогда не осудил бы тебя, за твой выбор. Есть ещё то, что скрыто от меня? - лепетал тот, заглядывая через глаза в душу, где от огромного, доброго сердца остался лишь тлеющий пепел.
- Нет. Конечно нет. Тарас, мне, оказывается, тебя так не хватало. Я скучала по твоей бодрящей поддержке, окутывающей все клетки тела и разума, тёплой заботе и братской любви. Действительно хочешь знать, что творится со мной сейчас? Внутренности сжимает и разрывает на мелкие частички, меня ебейше рвёт. Внутри всё перевернулось. Понятия не имею, какими силами и куда сдвинусь дальше, на что буду рассчитывать и на что опираться. Не доходит, где мне питаться энергией жизни, чтобы просто существовать, а не проживать дни.
Тарас подсел на соседний стул, приобнимая меня за подрагивающее плечо. Он чувствовал, что я хотела и нуждалась в этом сейчас больше всего. Знал, что мне нужна поддержка и мужское, твёрдо подставленное плечо рядом.
Я уткнулась щекой в его грудь, вдыхая лёгкий запах сигарет и одеколона, а он поглаживал меня по сияющим волосам, продолжая вести диалог и понимать всё то, что я долго скрывала в себе. То, с чем я справлялась в одиночку и то, что съедало меня.
- Что тебя довело до такого состояния?
Я промолчала, вздыхая и прекрасно зная причину выгорания, по имени Валера.
- Он? Что у вас происходит? Чем закончилась история тогда?
- Я многого не могу рассказать тебе, Тарас. Может быть когда-то, ты сам всё узнаешь и поймёшь меня, но сейчас я не готова к тяжёлому разговору, с обсуждением всех деталей.
Со мной тогда случилось то, о чём я жалею. Жалею, виню себя, что попросту оказалась не в том месте и не в то время, проебавшись по своей тупости. Если честно, сама не до конца посвящена в подробности ситуации, но меня выставили вафлёршей. У меня тогда случилось тоже самое, что сейчас происходит с Таней. И я решила уехать.
Тарас не знал, о чём именно я ему пытаюсь объяснить, но знал о слухах, разлетевшихся по группировкам со скоростью света.
- Поэтому я не позволю тебе её обижать. Я лично сломаю рыло каждому, кто в её сторону посмотрит так, как мне не понравится. Я через это проходила и поверь, было невыносимо тяжело. Было больно. Валера ни разу не явился ко мне, ни разу, слышишь?
В моей интонации не замечалось ничего, кроме опустошения. Выглядело, будто я отпустила ситуацию, истощающую меня изо дня в день.
- Тогда приехал ты. Я донесла тебе о Казани, не вдаваясь в подробности и уехала с мамой. Просто пропала без вести, потому что переживать всё в одиночку я уже не вывозила, да и не было возможности выбора, несовершеннолетие играло свою роль.
Таня однажды уберегла меня от серьёзных последствий морального потрясения, с угрозой моей жизни. Туркин пустил о ней слухи.
Брат не понимал, что отвечать и как поддерживать, проваливаясь в омут потрясения. Ситуация была действительно тяжелой и мало выходной.
- Не он. Это Лиза.
- Блять. - от безысходности и усталости навалившимся, я прикрыла глаза пальцами, - Да, я сорвалась на него тогда. У него было неадекватное поведение, под воздействием потери самообладания. Это происходит всегда, мальчик мой. Мне тяжело, я устала. Он божился мне сохранять верность, несмотря на обстоятельства. Он клялся, что не полюбит никого, как меня.
Солёные, горькие слёзы вновь покатились по моему красному то ли от обиды, то ли от стыда за ложь, что я тщательно скрывала за спиной брата, лицу.
- Мне больно, Тарас, - прошептала девушка, зажмуриваясь.
- Он сдержал обещание, сестрёнка. - он целовал мою макушку, но я не слышала его слов под оболочкой гнева, вновь накрывшей меня.
- Ещё раз эта сука рядом с ним вылезет и я не выдержу.
Я поднимала брови от потерянности в себе, в своих чувствах, в своих мыслях. А Тарас, выдержав недолгую паузу, задал глупый вопрос.
- Ты поговорить с ним не пробовала? - я поднялась с его груди и скривила такую гримасу, будто меня озарило.
- Тооочно! Как это я не додумалась то? - саркастически произносила я, протирая лицо.
- Ну вот, видишь, всё решилось, - улыбнулся тот, думая, что всё так легко.
- Тарас, где тебя только взяли? Конечно пробовала, я эти двое суток, можно сказать у него жила. Там и проститутошная эта походу прописаться решила, ну прям день открытых дверей был сегодня, - говорила я, сверкая рассвирепевшими глазами, а тот выдохнув, снова расслабил лицо, - Ладно, я посплю пойду, - мне хотелось на пару-тройку часов снова выпасть из суровой реальности, из своих навязчивых мыслей и глупых догадок.
Тарас стал в спешке собираться. Вероятнее всего, в качалку или на очередной кипиш.
Перед выходом он заглянул ко мне, сообщив то, от чего у меня началась паника и округлились глаза, после тридцати минутного отдыха, пока я выговаривалась.