Глава 18. Наука, вынуждающая вожделеть
Недели сменялись одна за другой, я уже стала привыкать к насыщенным работой дням и этим людям — Рихтеру и Саре. Принимая свою жизнь такой, какая она есть. Мне всё больше казалось, что это всё не просто так. Что, если я оказалась здесь для некого искупления? Ведь сейчас я стараюсь спасти совершенно незнакомых мне людей, а не лишить их жизни в своё удовольствие, как когда-то. Последнее время я часто думаю об этом и, наверное, было бы глупо противиться течению судьбы.
Мои приступы безумия были незначительными. Наверное, из-за того, что я лишилась определённой части силы, а может из-за того, что пока мне хватало развлечений в лаборатории. Всё же там я использовала свою силу регулярно и довольно интенсивно, так что какой-никакой, а выход моей странной жажды крови имелся. Хотя полного покоя и умиротворения, как после случая с Рихтером в кладовой, я не испытывала.
Казалось, в этом доме меня действительно хотели видеть частью семьи. В доброте окружающих меня людей я так и не смогла, как ни пыталась, разглядеть фальши. Рихтер чаще всего был погружён в свои медицинские исследования и эксперименты, но во время вылазок за материалами был очень учтив и добр, вынуждая меня смущаться и бросать на него косые взгляды. Да, я понимала, что эта доброта такова ко всем, но после тех случайностей, что у нас произошли... Ну не могла я не думать о нём по ночам! Словно сама эта фраза — «не для этого купил», лишь больше распаляла во мне интерес и желание, одновременно с растущим к нему уважением.
Сара же открылась мне полностью. Мы часто говорили за чашкой чая, отдыхая от работы и сплетничая о чём попало. Я рассказывала о Нобелусе и Валоде, некоторых своих приключениях. Ей это очень нравилось. Сара, в свою очередь, рассказывала мне о людях, что видела на рынке, какие наблюдала интересные или глупые ситуации — иногда смешные, а иногда и жестокие, в которых ты никак не можешь помочь, но очень желаешь. Именно в таких случаях у неё возникало чувство вины, которое приходилось переживать несколько дней, пока память не смилостивится и не лишит воспоминания яркости.
Сара, конечно, очень чувствительная и сострадательная девочка, но, какой я для себя сделала вывод — к этому так или иначе нужно привыкать. Плохое в Ахрии случалось намного чаще, нежели что-то хорошее, к сожалению. Из её рассказов у меня возникало тревожное ощущение, что это королевство медленно и уверенно тонет в собственной крови, взаимной ненависти и недоверии, теряя шанс на какое-либо спасение с каждым днём.
Очередная неделя шла к концу, и я, изрядно вымотавшись за эти дни, решила подремать днём, оставшись в привычной короткой рубашке, в которой было не так жарко. Ко мне могла зайти только Сара, чтобы разбудить. Она вроде как смирилась с моим внешним видом, в котором могла меня застать. Я пообещала, что со временем точно привыкну к жаре и буду стараться одеваться нормально. Пока же это время не наступило, и мне, северянке, очень тяжело. С другой стороны, могу я хотя бы у себя в комнате одеваться так, как захочу? Иначе это уже и не моя комната вовсе. Как бы там ни было, а очень спешить привыкать кутаться в закрытую ахрийскую одежду в этом вечном пекле желанием я не горела.
Сладко развалившись на кровати, я наслаждалась заслуженным отдыхом, провалившись в глубокий сон. Может обо мне забудут, и я смогу выспаться... А то с чем-чем, а со сном у меня есть некие проблемы.
***
— Фелис. Вставай. Ну же, Фелис... — чуть приглушённый голос Рихтера вынудил неохотно проснуться.
Впрочем, слышать его было так странно, что, недолго думая, я сочла это за очередной сон и не придала происходящему значение. От очередного повторения моего имени, я лениво приоткрыла один глаз. Но тот, обнаружив лишь размытые контуры, вновь закрылся.
Ну что такое, мне было так хорошо, хоть раз я смогу в этом доме поспать сколько захочу?
А меня уже трясли за плечо, стараясь разбудить. Невнятно возмущаясь, шикнула:
— Да что ж такое?! — я протёрла глаза, не понимая, чего от меня хотят. Ведь больше особых дел на сегодня не намечалось, насколько я помню.
— Ты не поверишь... Кровь... Ты должна... сейчас... А я немножко возьму...
Я слышала голос хозяина частями. Не покидая сладостных объятий дремоты, связать воедино эти отрывки не получалось. Потянувшись и обратно проваливаясь в сон, я еле слышно сказала:
— Да, да, конечно... Как скажешь...
Может мне действительно всё снится? Образы и события минувшего дня просто смешались и путали сознание. Прикрыв глаза и блаженно выдохнув, я слишком быстро провалилась обратно в сон.
Спустя какое-то время я ощутила, как моего тела неприятно коснулся вечерний холод. Недовольно покрутившись, поняла, что нужно сменить положение и забраться под одеяло. Рука бегло начала ощупывать окружение, но не находила желаемого. Приоткрыв глаза, непонимающе покрутила головой по сторонам.
Это же не моя комната, да? Непохоже на неё. На мне лежал дневной халат, совсем не помогающий спастись от вечерней прохлады.
Судя по распахнутым окнам, осязание не подвело. Большую красивую комнату заливало последними лучами закатного солнца сразу из четырёх окон. Узоры на дереве окрасились в тёплые оттенки, а золотистые вставки отбрасывали огненные блики на мебель, вынуждая всё в комнате сиять.
Так, что происходит? Я точно помню, что ложилась у себя в комнате. Где я, и как сюда попала? Может действительно сплю? Я никогда прежде здесь не была, но...
В комнату кто-то вошёл, прерывая мои размышления. Вечерние лучи солнца поглотили подходящего дракона. Он закрыл дверь на ключ и вышел из тени, подходя всё ближе к постели. Длинные волосы рассыпались по чуть распахнутому халату, а это проклятое солнце сделало его невероятно прекрасным. Это тот самый случай, когда лучи стали отражаться и на рогах, и на волосах.
Я глупо лежала и пожирала каждое его движение глазами, всё больше убеждая себя, что это сон. Такой приятный и манящий... Ловя себя на мысли, что нагло рассматриваю мужчину, покраснела в цвет закатного солнца. Этот халат ему так идёт, как и распущенные волосы. Первый раз вижу его с распущенными. Наконец-то я смогла оторваться от его верхней части и опустить взгляд, когда он подошёл совсем близко. На подносе в руках у него был небезызвестный ланцет и колба среднего размера. Эх, даже во сне не может быть всё гладко... Напрягаясь и не понимая, как нужно реагировать на происходящее, я неуверенно шепнула:
— Хозяин, всё нормально?
Разместив медицинские принадлежности на тумбу возле кровати, дракон чуть неуверенно сел рядом со мной. Кинув на меня бегло взгляд, он перевёл его на окно и кивнул:
— Да. Ты готова?
Он поднялся и медленно стянул халат, откидывая его в сторону. Оставшись в штанах и белоснежной рубашке, накинутой поверх, он, смутившись, шепнул, словно спрашивая сам себя:
— Наверное, лучше расстегнуть её?
Длинные пальцы ловко расстёгивали пуговицы, оголяя точёное тело, вынуждая мою челюсть опускаться всё ниже. Сознание спуталось вместе с нехваткой воздуха. Возможно, от моего пронзительного взгляда ему было не по себе, но разве я могла отвернутся и упустить такой момент? Даже во снах такое редко увидишь, если не сказать «невероятно редко». Честно говоря, я пребывала шоке. В голове то и дело крутились вопросы, пока глаза бесстыдно поглощали его изгибы. Что происходит? Может я сплю? Рихтер не может такого делать, да и в комнату мою он никогда так бесцеремонно не заходил, да и я не пойми где сейчас... Точно сплю. Опять переборщила с фантазиями перед сном, вот тебе и результат, Фел.
Я уже хотела опять лечь, чтобы вернуться в сон, сбежать от постыдных пейзажей мужского тела. Но Рихтер сел, оказавшись совсем близко. Кинув ещё один оценивающий взгляд на его вскружившее мою голову тело, решила проверить наверняка и протянула руку. Пальцы осторожно коснулись рога на его голове. Гладкая кость была приятна наощупь и слегка прохладна. Чуть сжав его, я поняла, что, похоже, он настоящий, уж больно реальные были ощущения. Глаза принялись вслед за рукой изучать рог, скользя по изгибам такой необычной для людей части тела. Красиво. Улыбнувшись, я перевела взгляд ниже, встречаясь с взглядом Рихтера.
Видимо от удивления, глаза у него были вытаращены так, что я даже растерялась на мгновение.
Проклятие! Это точно не сон! Окончательно проснувшись от происходящего, я вскрикнула, резко убрав руку, а второй натянула халат по шею. Хозяин молниеносно закрыл мне рот рукой и повернулся к двери, словно прислушиваясь, не идёт ли кто. Переходя на шёпот, он одарил меня недовольным взглядом:
— Ты чего орёшь?
Я убрала его руку ото рта, стараясь говорить тише, но на эмоциях выходило плоховато:
— Это не сон?! Ты что творишь, ты чего раздеваешься? Что вообще происходит? Где я и почему?
Он склонил голову набок, не понимая моего поведения:
— Я же тебе уже всё рассказал. Ты согласилась, и я перенёс тебя к себе, пока никто не видит. Потому что ты неимоверно шумная, Фелис! Мне не хочется травмировать детскую психику Сары твоими воплями на весь этаж.
Усевшись поудобнее, я продолжила уже более заинтересовано:
— Так, и на что я согласилась, и что ты говорил? — как-то само собой получилось, что мы перешли на «ты», но хозяин вроде не возмущается, значит ничего страшного. Опять у нас всё странно и по воле случая...
Тяжело вздохнув, он потёр устало глаза:
— Мне что, нужно по сто раз тебе повторять?
— Ну уж извините, хозяин, что вы захотели рассказать мне важную информацию, когда я спала... Или это был твой хитрый план?
Отодвинувшись немного, дракон нахмурил брови и смутился вновь, хотя куда уже больше:
— Что?! Нет, никакого такого плана! Ждал бы я твоего пробуждения, если бы хотел сделать что-либо подобное! — высказавшись на эмоциях, он наконец-то посмотрел на меня, обретая былую серьёзность в голосе. — Я исследовал твою кровь. Помнишь, ту, что взял, когда тебя укусила змея первый раз? Твоя кровь очень своеобразная, такое чувство, что она умеет изменяться, подстраиваясь под кровь другого существа! Я думал, что ты — эльф крови, соответственно, владеешь их магией. Всё на это указывало, в первую очередь внешность. Пусть твои сородичи и не попадали ко мне на операционный стол, чего не скажешь об обычных эльфах... — на последней фразе Рихтер понизил голос, но далее вновь возбуждённо продолжил: — Всё же я прекрасно осведомлён о свойствах вашей крови и силе связанной с ней магии! Так вот, я добавил свою... — он увлечённо замахал руками, восторженно рассказывая какие-то сложные вещи так быстро, что мне тяжело было уследить за полётом его мысли. — Получается, твоя, если её больше, начинает преобразовывать под себя мою кровь! Если же наоборот, в колбе будет больше моей крови, твоя будет подстраиваться под мою! Я сталкиваюсь с таким впервые. И теперь мне нужно исследовать дальше!
Протянув руку, дракон взял колбу и нож, кладя их рядом с собой и вновь отводя глаза в сторону:
— Я предполагаю, что когда ты возбуждена, то твоя кровь тоже будет меняться, и ты с её помощью будешь иметь влияние на другого человека, находящегося в таком же состоянии. Либо подчиняя и затуманивая его разум, либо как-то ещё, без прямого контакта глаз. Проще говоря, если в другом существе твоя кровь — ты можешь управлять им, невзирая ни на что. Я не знаю точных условий, но мне кажется, что я близок к разгадке.
Отвернувшись, я возмутилась и вместе с тем умудрилась покраснеть:
— Я использую только взгляд на людях! И только если есть опасность для моей жизни! Ничего из того, что ты сказал, я не знаю! Вообще не понимаю, чего ты хочешь от меня?!
— В том-то и дело, Фелис, маги крови используют взгляд, но ты... я не знаю, что тогда произошло со мной в кладовке. Может ты ещё и не заметила, но практически всегда я предельно сдержан и хладнокровен, а здесь мною овладела животная похоть, которую я не смог контролировать рядом с тобой. Так как до этого ты упала на меня, и кровь с твоих губ попала на мои, могу предположить, что это было твоё желание, которому я не смог противиться. А теперь — самое главное! Мы, драконы, устойчивы к любым ядам, гипнозам и затуманиванию разума, поэтому-то у нас эльфов крови и не встретишь, они не могут рассчитывать на своё сильнейшее оружие при встрече с драконом... Здесь явно что-то другое, и здесь ни то, что я, ни один из научных трудов о крови не содержит описания подобного. Мне нужна твоя кровь, когда ты в возбужденном состоянии! Во имя науки, конечно же. Я обращаюсь без личных мотивов, не подумай лишнего.
Закрыв лицо руками, я упала на живот, стараясь закопаться поглубже в подушки. Что это ещё за наука такая?! Это как вообще — мне нужно возбудиться, но относиться как к эксперименту?! Что за странности? Ещё и делает из меня какую-то похотливую куртизанку, что совратила его, такого невинного!
Впрочем, если спокойно поразмыслить, то в его словах есть определённая логика. Да и я в результате тоже узнаю о себе больше...
Я перекатилась на спину и, резко приподнявшись на локтях, повернула голову на мужчину, нахмурившись заявила:
— При двух условиях.
Рихтер ощупал карманы скинутой одежды и извлек небольшую книжицу, приготовившись записывать. Словно проникшись его серьёзным настроем, я вновь перешла к официальному обращению:
— Всё, что вы узнаете обо мне, я обязательно должна знать тоже. И предупреждайте, что и как собираетесь делать — мы всё должны согласовывать заранее!
Он улыбнулся, явно довольный моим быстрым согласием. Интересно, если бы я отказала, он бы заставил силой? Это, вроде, не в его характере... Но точно бы уговаривал, пока я не сдамся.
— Без проблем, Фелис. Тогда для начала я поцелую тебя — запишу ощущения. Потом ты возбудишься, я опять поцелую и запишу, а потом наберу крови и... Может, попробую её, и мы попробуем третий раз. Сегодня старайся не думать. Не пытайся меня подчинить или заставить что-то делать. Проверим чистое влияние крови, ощущения. В следующий раз, возможно, придётся проверить другие варианты...
— В смысле «следующий»?! Вы собираетесь включить это в свой график?
Рихтер чуть отвернулся, пряча лицо за длинными прядями:
— Я собираюсь сделать всё, что нужно, чтобы понять природу твоей крови и её магии с выгодой для нас обоих.
Отступать было поздно, он припёр меня к стенке своей непробиваемой логикой.
— Хозяин, какой вам смысл в этом? Я понимаю... научный интерес, изучение чего-то нового, но всё же, есть что-то ещё?
Он положил блокнот и притянул меня ближе за талию, серьёзно смотря в глаза. Нагло воруя своим взглядом и голосом моё сердце всё больше и больше. Мне было уже без разницы, что он там говорит. Смотрела бы в его зелёные, переливающиеся золотом глаза вечно...
— Ты можешь быть опасна для драконов. Я должен уметь противостоять неизведанному, — шепнул он, приблизившись к моему лицу.
Губы коснулись моих, заканчивая наш разговор. Я перестала дышать. Это было так иначе, пускай и «ради науки»! В этот момент мне казалось, что моё сердце напрочь заглушило все доводы разума. Целуя нежно, попеременно касаясь то верхней, то нижней губы, сжимая мою ночную рубашку, он всё продолжал, увеличивая напор. Касания его сильных пальцев обжигали до костей — даже сквозь ткань я чувствовала горячие ладони и движения. Я оперлась рукой о кровать, боясь упасть, а вторую положила на его тёплую грудь — манящий источник тепла в комнате, окутанной вечерней прохладой.
Не прошло и нескольких минут, как он внезапно отстранился и быстро записал что-то в книжицу. Может и правда для него это всё просто эксперимент?
Я не успела посмотреть на записи, как он рывком повалил моё тело на постель, прижимая к кровати голым торсом. Мягкие губы коснулись нагло, требовательно, вызывая мой тихий, сдавленный стон. Знал бы он, что даже от одного его вида этой ночью я была готова отдать столько крови, сколько ему нужно...
Рихтер страстно целовал меня, не давая дышать. Поглощая не только моё дыхание, но и всё внимание без остатка. Длинный язык то и дело выписывал будто какие-то символы на моём, вынуждая вздрагивать под крепким телом. Не в силах более сдерживаться, я выгнулась дугой под ним и вцепилась ногтями в спину, запустив руки под его распахнутую рубашку.
Несколько минут он мучил меня. Может и дольше, но для меня его было так мало, что я считала это никчёмными минутами. Хозяин не давал своими действиями и малейшей возможности даже мыслями влиять на ситуацию. Как только Рихтер дал мне секунду передышки, я будто очнулась, вспоминая, что должна держать себя в руках.
Отстранившись, выпутавшись из моих рук, он поднялся надо мной на коленях, быстро схватил пустую колбу и, резанув меня по руке, начал набирать кровь. Кинув тяжёлый странный взгляд на взлохмаченную меня, до сих пор тяжело дышащую и одурманенную, он ухитрялся второй рукой делать пометки в записной книжке.
Я дышала, пытаясь успокоить хотя бы дыхание. Закинув голову вверх, посмотрела на перевёрнутое окошко в надежде отвлечься. Сейчас даже если бы я хотела что-то подумать — не смогла бы. Я была потрясена в хорошем смысле слова. Кладовая, конечно, кладовой, но какой же хозяин страстный! Может быть и нежным, и...
Похоже, он закончил писать и провёл по моим рёбрам освободившейся рукой, вынуждая затаить дыхание. Лёгкие касания добрались до груди. Я окинула его взглядом именно в тот момент, когда он сжал её в руке:
— Мы договаривались, что ты будешь в возбуждённом состоянии. Ты не должна успокаиваться...
Веки прикрылись, ловя порцию необычных ощущений. Тело предательски выгнулось, со стоном вжимаясь в дракона. Хозяин наклонился к моему уху, едва касаясь губами, наполняя воздух сладостью своего голоса:
— Что такое, Фелис... Ты так дрожишь. Хочешь большего?
Он что, издевается?! Словно испытывает мою силу воли, нахал! Всё тело пылало алчным огнём вожделения. Сказать, что хочу — ничего не сказать! Но пока я не могла открыто думать и говорить об этом. Во имя эксперимента, конечно же. Ещё не хватало заставить его взять меня магией.
Рихтер начал двигаться своим раскалённым телом, трясь об меня, тяжело дыша и покрывая поцелуями тонкую шею и ключицы. Его волосы щекотали, заставляя вздрагивать, то и дело задыхаясь, будто меня пронзали разряды. Второй рукой он держал прижатую плотно к ране колбу.
— Ещё немного, Фели...
Он прижался ещё сильнее, и я чётко ощутила нечто большое между своих ног. Я повернула голову в сторону, ловя взгляд его чуть прикрытых, полных желания глаз, и, сгорая от стыда и боясь не сдержаться, вновь отворачивалась. Дракон остановился и взял мой подбородок, аккуратно поворачивая на себя:
— Готова?
Мужчина отставил колбу и провёл языком по ране, глотая кровь. Рана тут же затянулась. Наклонившись ко мне, он уже тяжело дышал:
— Последний поцелуй — ты не приказываешь мне, запомни...
Да как я могу приказывать в таком состоянии?! Сильно вжимаясь в меня, он заставил сорваться с моего рта громкий стон в унисон своему. Не девая шанса разорвать им тишину комнаты, Рихтер поймал мои губы своими и прижал руки над головой, переплетая наши пальцы. Я застонала ему в рот, он поднялся и резко развернул меня на живот. Одной рукой, нырнув под мою задравшуюся рубашку, он скользил по телу, доходя до груди, аккуратно сжимая её, а второй рукой пытался закрыть мне рот, прекратить мои неконтролируемые стоны от его касаний.
Очередная случайность вынудила два пальца скользнуть внутрь моего рта, чувственно касаясь ими языка. Губы хозяина покрывали в это время мои волосы поцелуями, опускаясь ниже, оставляя жгучие следы на моей шее. Сзади всё больше что-то упиралось, пока ухо не обожгло рыком:
— Я хочу войти в тебя...
Убрав в спешке влажную руку с моего рта, он скользнул вниз, к ткани белья. Испугавшись, я приподнялась, уходя от его рук в сторону:
— Нет, мы не можем! Это же эксперимент! Это же ради науки!
Я услышала скрип зубов и недовольный тон:
— Проклятье, Фелис...
Он резко потянул меня обратно и усадил лицом к себе. Смущающая обстановка наших возбудившихся тел была бы ни к чему. В его глазах было столько огня и желания, что я готова была сгореть дотла. Словно пытаясь разглядеть что-то в моих, он слегка прикрыл веки и вновь неспешно коснулся губ. Ощущая, как между нами что-то пульсирует, я придвинулась ещё ближе. Поцелуй становился развязнее, а мне так нравилось ощущать каждое его движение рядом, хотя бы рядом... Пусть я и не смогла так сразу отдаться ему, но то, что сейчас, тоже... Ах... Рихтер тоже начал двигаться, скользя по мне, поглощая мои стоны развязным поцелуем. Его сильные руки опустились на мои бёдра, придерживая их и контролируя все движения. Мы были на грани, когда хозяин переплёл свой стон с моим и, обвив талию руками, прижал меня слишком близко. Между нашими телами появилось что-то вязкое.
— Проклятие... — тяжело дыша, он скользнул рукой вниз, поправляя что-то, окинув наши заляпанные тела взглядом, поднялся. — Прости, тебе стоит привести себя в порядок...
Я в это время старалась хотя бы перевести дыхание, он же начал активно что-то записывать в книжку.
Поправив рубашку, от которой толку было уже никакого, коснулась пальцами странной жидкости на себе. Не знаю, чем я думала, но рука оказалась возле рта. Как раз, когда Рихтер повернулся обратно. Громко хлопнув книжкой с записями, он покраснел:
— Ты издеваешься?! Хочешь, чтобы я продолжил делать это с тобой?!
Глотнув субстанцию, я поднялась на колени и нащупала свой халат:
— А что такое я уже сделала?!
Он отвернулся. Уже тише, словно неуверенно, пробурчал:
— В следующий раз я тебя накормлю вдоволь, раз ты такая смелая и любознательная... Надень халат и быстро беги купаться, пока я держу себя в руках.
Не споря с хозяином, я завязала пояс и выбежала за дверь.
После этого случая прошло три дня. За это время мы с Рихтером не общались — он был поглощён своими исследованиями в комнате. Даже отменил вылазку за материалами, ссылаясь на то, что ингредиентов и так вдосталь. Мы с Сарой пару дней активно пытались разобрать эти завалы трав и непонятных субстанций, лишь мельком видя спину хозяина.
В свободное время я пыталась выспаться или проводила время за книгами в библиотеке Рихтера, изучая историю Ахрии. Хотелось немного отвлечься от мыслей о произошедшем между мной и драконом и в то же время понять, что и когда в их королевстве пошло не так, отыскать первопричину.
На следующий день Сара забрала меня с собой в лабораторию, и мы провели там почти весь день, прервавшись лишь на обед.
Итак, спустя три дня после той «ночи-во-имя-науки» в мою дверь раздался стук. Это явился, разбудив меня, Рихтер, хотя утро ещё даже не наступило. Меня, конечно, очень смущало всё произошедшее и то, как стремительно наши отношения набрали обороты. Но ведь я уже взрослая, не та наивная девчонка, что сбежала от деспотичного отца, а Рихтер тем более старше и опытнее меня. Естественно, что определённые желания у нас были, а если верить словам хозяина, то эти все желания усиливала моя же магия. Я даже немножко чувствовала вину за своё естество, ещё не свыклась с ним полностью. Но тем не менее, раз я эльф крови — пора к этому привыкнуть, это в порядке вещей для нас. Чтобы не сойти с ума, я должна выбрасывать эту энергию.
Хозяин был в бархатном плотном халате, волосы распущены, в руках — поднос, на котором находились его блокнот, стеклянная колба и свеча. Может, он и вовсе не ложился спать? Подойдя ближе, он неуверенно окинул меня взглядом:
— Ты уже восстановилась и готова ко второй части?
— И вам доброе утро, точнее, ночь, хозяин, — негромко ответила я. После того случая моя дремота при виде дракона уходила в мгновения ока, вынуждая напрячься и затаить дыхание перед неизвестностью.
Всё так быстро происходит... Но его можно понять, может, ему это всё не совсем приятно? Может Рихтер хочет поскорее в этом разобраться и избавиться от меня, моего пагубного и опасного влияния, чтобы я больше не провоцировала его? Не вынуждала вести себя странно...
Встав с кровати, накинула свой халат, завязав потуже. Не смотря на дракона, чтобы вновь не надумать лишнего, начала закатывать один рукав, чтобы он смог потом взять кровь.
— Да, восстановилась. Если того желает мой хозяин — я согласна.
Голос прозвучал очень тихо, могло показаться, что это из-за недавнего сна, но на самом деле я очень смущалась. Сами мысли о том, что произошло в прошлый раз и может повториться вновь, вынуждали вести себя странно, хоть и делалось это всё для науки, но сердце моё уже стучало как сумасшедшее.
— Ты помнишь, что в этот раз должна будешь управлять мной с помощью своей магии? Придумала, что это будет?
Обойдя дракона, я рухнула на стул возле письменного стола. Проклятие, конечно же, я ничего не придумала, я и забыла, что должна что-то придумывать. Да, он же говорил в тот раз, что сначала пробуем без моих команд, потом... Да мне не до того же тогда было!
Растерянно покачав головой, всеми силами демонстрируя отрицательный ответ, я тяжело выдохнула. Смысла врать нет. Дракон, недолго думая, оказался совсем рядом и положил всё на письменный стол. Его кисть коснулась моей, притягивая к себе ближе, в объятия. Изучающе он смотрел в мои глаза, спокойно рассуждая:
— Смотри, ты можешь попытаться внушить мне сделать какое-нибудь действие, но при этом не используй глаза. У тебя как и в прошлый раз будет три попытки, но ты должна быть максимально сдержанной. Если начнёшь терять контроль над собой и просто отдашься моменту — мы всё провалим, — закусив губу, он посмотрел в сторону, словно ища в углу комнаты ответы. Слабое мерцание свечи на столе отбрасывало томные тени на его лицо, и он продолжил:
— Давай если ты почувствуешь, что не справляешься или сделала всё, что могла, возьмёшь меня за рог или скажешь «стой». И я постараюсь отпустить тебя, хорошо?
— Да, пожалуй. Можно начинать...
В голове уже появились кое-какие варианты, так что смысла тянуть дальше не было. Он сделал какие-то пометки в книжице и встал напротив меня.
Минуту мы просто стояли, будто не зная, с чего начать. Потом опустив руки мне на талию, он медленно наклонился к моим губам. Пока сохраняла холодную голову, решила опереться руками на стол позади себя, чтобы не потерять равновесие под напором Рихтера.
Едва осязаемыми касаниями его пальцы поднялись вверх, оказавшись на моём затылке, перебирая и поглаживая волосы. Вторая же рука сжимала мою талию. Может, я просто соскучилась по этим касаниям, но тело, казалось, готово растаять от подобного. Нежно и трепетно обхватывая мои губы своими, Рихтер не спешил переходить черту.
Так, постой, Фелис, нужно же сконцентрироваться и приказать ему! Я старалась отвечать на поцелуй и мысленно отдавать команды. Вскоре осознала, что ничего не меняется и не происходит: потоки магии кружились вокруг дракона, но будто бились о стену, совершенно непробиваемую. Даже если представить, что моя магия попала в него со слюной — никакого видимого результата нет.
Подняв руку, нежно провела по рогу. Рихтер словно не заметил этого. Или не хотел замечать. Но в итоге сбавил темп и через минуту очень медленно отстранился. Постаравшись описать как можно подробнее свои ощущения и манипуляции, я начала тараторить, а он тщательно записывал всё в блокнот. Потом отложил его на стол и внимательно посмотрел мне в глаза:
— Сейчас будет сложнее, я увеличу напор. Когда будешь в том самом состоянии — отдавай команды. Я запишу всё, и мы повторим, а также возьмём образец крови.
— Зачем опять кровь? — я недовольно окинула взглядом свою скрытую полумраком комнату.
— Фелис, она может измениться в самой тебе под влиянием магии, я должен отследить всё. Понимаю, что тебе больно, но в этот раз возьму совсем немного, обещаю. Веришь?
Я подняла на него глаза, открыв рот для ответа.
Словам не дано было вылететь. Резким движением, словно вмиг переменившись, хозяин прижал меня к себе одной рукой. Вторая ловко откинула белоснежные волосы назад, оголяя мою тонкую шею. Наклонившись к ней, он вдохнул запах. Тело покрылось мурашками от его раскалённого дыхания. Я положила руки ему на спину, ощущая, как Рихтер медленно провёл языком по коже. Вздрогнув, наклонила голову в сторону, открывая ему беззащитную шею ещё больше.
Он не спешил, а медленно, самым кончиком языка, выводил узоры по шее. Руки мужчины скользнули ниже копчика, нежно поглаживая мои ягодицы сквозь ткань. Мгновение — и хозяин жадно обхватил участок шеи ртом, покусывая и надавливая языком на вены. Посасывая чувствительную кожу и переходя выше, он сжимал бёдра всё сильнее. Моё дыхание участилось, я попыталась собраться и начала отдавать мысленные приказы, но результата не было.
Я откинула голову назад и тихо застонала. Он резко скользнул одной рукой на затылок, возвращая моё лицо на прежнее место и захватывая губами мой стон. Наши языки и дыхание переплетались, я постаралась собрать эту похоть, усилить её магией и сформировать в приказ. На секунду мне показалось, что он остановился, и я обрадовалась, что у меня начало получаться, но может мне действительно просто показалось. Решив, что нам пора остановиться, иначе точно забудем обо всём, я, тяжело дыша, схватила его за рог. Рихтер укусил меня за губу и отстранился:
— Сейчас продолжай приказывать, пока я буду брать кровь.
Секунда его слов — и вновь глубокий, жадный поцелуй, поглощающий сознание. Не теряя времени, я всячески старалась отдавать разные приказы, ощутив режущую боль в руке. На мгновение это сработало, но Рихтер продолжал наседать на меня, не разрывая наш поцелуй. Такое ощущение, что о том, что всё это ради науки, думаю лишь я. Хозяин и вовсе отпустил поводья своего контроля. Поэтому я старалась собраться и взять его под контроль как можно скорее.
Его колено скользнуло меж моих бёдер, вынудив застонать громче прежнего. Этот стон я была уже не в силах сдержать. Через пару минут, понимая, что скоро и я утрачу контроль, опять взяла его за рог, вынуждая остановиться.
Я подробно рассказала обо всём Рихтеру, упомянув, что в какой-то момент мне показалось, как что-то получилось. Кивнув, он подтвердил догадку и сказал, что действительно такой слабый момент был, и не один. Быстро сделав пометки и убрав колбу с кровью, он слизал мою кровь на руке, заставляя рану затянутся.
Даже в полумраке я увидела, как его тело напряглось после этого. Вены прорисовались ещё отчётливее, а во взгляде разгорелись огни похоти. Ловким движением, не отрываясь от моих глаз, он потянул за бант моего пояса. Халат раскрылся, оставляя меня лишь в нижнем белье. Его взгляд, начал блуждать по телу, мне он казался безумным и голодным.
Это заставило слегка испугаться. Вдруг он не остановится? Или я не смогу его остановить, и мы займёмся тем самым... Готова ли я сейчас к этому? Но в отличие от меня, он не мешкал. В мгновение ока топ был разрезан когтём Рихтера по центру от начала до конца, оголяя грудь. Я отклонилась, но он придержал меня за плечи, целуя в губы. Ощущая, что я немного расслабилась, губы скользнули по шее ниже, прокладывая дорожку из поцелуев, но не останавливаясь на одних ключицах, опускаясь ниже и ниже. Выгнувшись, как кошка, я начала тонуть в этих невероятных ощущениях.
Губы продолжали касаться тела, обжигая и оставляя после себя влажные следы, обгладываемые предутренней прохладой. Хозяин уже стоял на коленях, оказавшись в опасной близости от последнего небольшого участка ткани. Придя в себя, осознала, к чему всё идёт, и мысленно закричала «стой, назад!». Он остановился и, поднявшись, сделал несколько шагов назад, выравниваясь, словно преданный гвардеец перед королём.
Поправив свой халат, пряча нагое тело, я дала следующие команды, чтобы закрепить эффект: «раздевайся и сними халат». Послушно снимая с себя халат, он смотрел прямо на меня. Я прямо чувствовала, что он пытается уловить, разгадать, что же у меня в голове. С удовлетворением хмыкнула... А это довольно-таки интересно.
«Медленно покрутись на месте».
Наконец-то я рассмотрю его со всех сторон... Его прекрасное накачанное тело, хвост... и кое-что ещё. Глаза опустились по рельефной груди ниже, вызывая довольную улыбку. Первый раз вижу воочию такое. Благо слабый свет свечи к этому моменту сменился рассветными лучами.
Вздохнув, я расслабилась, закусив губу, пожирая его тело голодным взглядом. «Вот бы он меня сейчас...» Не успев среагировать, я поняла, что совершила ошибку, уже оказавшись прижатой к столу. «Стой, перестань!» Было чудовищно сложно, ведь во мне сейчас было истинное желание, и я старалась убедить себя и его в том, что нужно остановиться. Эх... Фелис, как всегда — сама себе создаёшь проблемы.
По Рихтеру было видно, что и его моё поведение буквально разрывало на части: и сковывало, и в то же время подталкивало к действиям. Нависая надо мной, он шепнул мне в волосы, словно умоляя:
— Перестань мучить меня, Фелис...
Проклятье, я бы с радостью, но не знаю как! Пути отступления мы, увы, не догадались заранее продумать.
В голове крутился лишь один выход, после которого мы оба могли успокоиться. Но не может же это быть единственным способом разрешения ситуации?!
Пока я ломала голову, время продолжало свой неумолимый ход. Руки Рихтера блуждали по моему телу нерешительно, боясь сделать лишнее, но и желая большего.
«Отпусти меня».
Он сделал шаг назад, а я, пребывая в высшей степени волнения, опустилась перед ним на колени. Почему я должна отказываться от подобного с тем, кто мне безумно нравится? Мне хочется сделать ему приятно.
Рихтер тяжело дышал, пока я исследовала руками его нижнюю часть тела. Вспомнив пикантные моменты из некоторых книг, которые мне удалось тайком от соратников почитать в бытность наёмницей, я начала повторять всё, что знала. Вместе с тем постаралась просто расслабиться, делая так, как мне хочется и как чувствую.
Дракон положил руку мне на голову и начал руководить процессом, подсказывая, как и что правильнее делать. Его рука гладила по волосам, а голос нахваливал и просил не останавливаться.
Мне это понравилось, и, получая удовольствие от происходящего, я забылась, полностью отдаваясь делу и возбуждаясь всё сильнее. Взяв меня за голову, дракон сделал несколько сильных толчков бёдрами и достал член из моего рта, давая возможность отдышаться. Спустя пару мгновений вновь погрузил его в мой рот.
Он продолжал эти манипуляции, забирая, с моего позволения, контроль полностью, и делая так, как ему хочется. Наши взгляды иногда встречались. Особенно мне нравилось видеть его искажённое блаженством лицо. Сначала я думала, что он хочет отыграться за мои предыдущие выходки, но теперь, смотря в его чуть прикрытые глаза, я видела лишь желание разделить это приятное новое ощущение на двоих. Очередное движение — и я ощутила, как он содрогается внутри моего горла. Я быстро всё проглотила.
Рихтер погладил меня по голове, помогая подняться:
— Я вижу, тебе понравилось...
Он довольно улыбался, а я в смущении отвернулась и выдавила из себя:
— Теперь вы меня не будете беспокоить, получили всё что нужно?
Повернув к нему голову, я увидела, как дракон уже надел свой халат и поправлял волосы:
— Я? Можно сказать, что да. Что нужно — получил. Это ты не знаешь, как остановиться, когда повелеваешь, — во взгляде, направленном на меня, мелькнуло лукавство. — Если захочешь обсудить что-то или потренироваться — ты знаешь, где меня искать...
***
Прошла неделя. Три вылазки, как и в первый раз, не несли ничего опасного. Может, я слишком везучая. Работа в разделочной комнате и лаборатории продолжилась. Попутно я пыталась усвоить основы медицинской науки под руководством Сары и Рихтера.
За все эти дни его отношение ко мне не изменилось. Создавалось впечатление, что и вовсе ничего не было между нами, и он делал это ради своих исследований, не более. Сначала было обидно, но потом я смирилась. Главное, что мне тогда было приятно. Если бы я не хотела, этого бы не было, в этом я была честна с собой. А так ожидать, что он начнёт клясться мне в любви, было глупо и наивно. Близость без обязательств — почему бы и нет? Наша тайна, которая останется таковой. Притом, после этих предутренних «экспериментов» я ходила в невероятно хорошем расположении духа, даже стала забывать о своих тревогах и проблемах с головой.
За всеми делами и бытовыми заботами я не заметила, как пролетела ещё одна неделя. И вновь где-то глубоко-глубоко понемногу возвращались такие неприятные мне старые ощущения — жажда крови и убийства. Видимо, все эти «эксперименты» с кровью и постепенное восстановление магических сил так или иначе влияли на моё естество. Я старалась отвлечься работой не только в лаборатории, но и нагрузить себя другими делами. Мне поручили помогать с уборкой, я могла очищать воду своей магией, разделяя её и грязь, чтобы вода оставалась чистой для повторного использования, помогая тем самым её сэкономить. Когда же была минутка свободного времени, я опять старалась разобраться со своей проблемой.
В некоторой степени и неплохо иметь подобную силу, которая обходит любую защиту. Можно даже сказать, в этом плане я достигла одной из целей, что ставила перед собой — стать сильной. Но то, что во мне жила своей жизнью эта похабная магия крови, в то же время и сковывало меня, ограничивая возможные варианты действий. Ладно, если я убью подчинённого человека сразу, утоляя свою жажду, что и делала во время своего пребывания в банде. Но если же это неприемлемый вариант, то каким образом мне прекратить всё это? Особенно если всё будет происходить рядом с таким красивым мужчиной как Рихтером?
В разговорах с драконом я этой темы не касалась. Почему-то было стыдно и казалось, что я сама должна разобраться со всем этим. Всё же это я эльф крови, а не он.
В конце месяца моего пребывания в Ахрии ко мне перед сном зашёл хозяин. Я бы, наверное, уже спала, но зачиталась одной редкой книгой о различии рас с медицинской точки зрения, и поэтому он не помешал мне.
Свечи медленно таяли, доходя уже до канделябра, стоявшего на столе, за которым я и сидела, укутавшись в халат и спасаясь тем самым от холодных касаний ночного воздуха.
Рихтер неуверенно сел на стул напротив меня и принялся блуждать взглядом по тёмным углам комнаты, не решаясь начать, пока я не вывела его из этого состояния чуть кашлянув, чтобы привлечь внимание. Будто оживившись, он улыбнулся, встретившись со мной взглядом:
— Ну, как твои дела? Привыкла у нас? Всё ли тебе нравится? Может что-то беспокоит?
Очень странно, с чего бы ему, такому отстранённому, сейчас себя так вести и волноваться?
— Хозяин, всё вполне славно. Что-то случилось? Что вызвало у вас такую внезапную тревогу?
Он наклонился ко мне ближе, блуждая взглядом по перевёрнутой книге, стараясь не пересекаться им со мной.
— Знаешь, я не знал, как поговорить... Сара к тебе привыкла, а наши с тобой исследования... Они были довольно-таки особенные... и, может, теперь ты хочешь меня убить? Я ведь не знаю, о чём ты думаешь, так как принципиально не читаю твои мысли. Наверное, я не должен был себя так вести с тобой. Вроде бы и ты была не против, всех всё устраивало. В общем, я хотел извинится и ещё кое-что... — нервно постучав пальцем по книжной обложке, он облизнул губы и, так и не глядя на меня, продолжил: — Мы начали сильно привязываться к тебе, поэтому пришли к решению, что тебе пора определиться, пока всё не стало слишком сложно: остаться с нами или уйти. Мне как раз пришло письмо из дворца, в срочном порядке вызывают туда. Тебе нужно поехать со мной. Сару я оставлю присматривать за домом. Неделю она спокойно сможет побыть и одна, да и лекарств на продажу мы приготовили предостаточно. В последнее время вроде поспокойнее стало. Во дворце же осмотришься, поглядишь, как тебе там, и, если захочешь, то там же и останешься на службе, твоих умений хватит для этого. Либо, как закончим дела во дворце, можешь уехать на родину. Смотри сама.
Дракон резко встал, не дав сказать мне и слова в ответ. Развернувшись, он начал быстро уходишь, но перед дверью задержался на мгновение:
— Мы будем рады, если ты останешься.
Дверь тихо хлопнула, выводя меня из оцепенения, вызванного его словами.
«Мы?»
Целый месяц, насыщенный событиями и работой, пролетел неимоверно быстро. На самом деле, я тоже начала привязываться и к Саре, и к Рихтеру. Казалось, что всей моей бурной предшествующей жизни на севере не было и вовсе. А сейчас нужно решить, хотела бы я, чтобы это продолжалось вечно. Эта спокойная жизнь...
Да. Мне бы хотелось остаться здесь, очень хотелось. За эти мысли я чувствую себя предательницей. Предательницей родного королевства Нобелус, которое я собиралась изменить. Предательницей нахального эльфа крови Альфреда, с которым у нас тоже была искра. Даже было ощущение, что предала Вильяма и Лонвэя. После всего произошедшего мне по-прежнему не хотелось быть плохой в их глазах.
Я столько наговорила слов, таких громких, о том, что должна и что сделаю. А теперь так легко хочу предать всё это, соблазнившись уютом и тихой жизнью в этом доме. Хотя... Почему меня должно волновать их мнение? Разве мне самой не должно быть хорошо в первую очередь? Ведь это моя жизнь... Но и они не чужие мне люди, встреча с каждым из них привела меня туда, где я сейчас. Кому-то я и вовсе обязана жизнью, кое-кому даже не раз, если так подумать. Несмотря ни на что, я не хочу расстраивать их, ведь буду корить себя всю жизнь, если оставлю всё как есть.
Ох, почему же всё так сложно? Даже не знаю, были ли какие-либо у Альфреда ко мне чувства. Было ли это лишь игрой или чем-то большим? А тут за какой-то месяц я так легко смогла перейти черту с другим. Хотя, Рихтер... он не такой как другие, он выше всего этого, всяких чувств, он явно одержим своими идеями. У меня вообще сложилось впечатление, что вся та близость, что произошла, для него не так важна: есть — хорошо, нет — тоже неплохо. С Альфредом у нас всё было иначе — только всепоглощающая страсть. А что было бы после, переступив мы черту? Мы бы потеряли интерес друг к другу? С другой стороны какой прок об этом думать, если моя странная влюблённость не смогла бы существовать? Когда я думала об Альфреде, в голове постоянно всплывал тот странный сон о матери, где она говорила, что мы с ним брат и сестра. И в такие моменты я откидывала всю абсурдность и нелепость этого сна и слепо верила в это. А может, это был небольшой шанс остаться на расстоянии с ним, поэтому я так привязалась к этой идее, не отбросила её сразу? Просто боялась, что у нас ничего не получится? Выходит, я всё равно не смогу переступить порог близости с ним. Но почему я так легко пошла на это с Рихтером? Я так сильно влюбилась в дракона? Или... Неужели я так отчаялась, постаралась таким образом предать забвению всё то, что было и что могло быть с другими мужчинами, перебить это новыми ощущениями? Неужели я уже действительно в своей тарелке, когда рассуждаю об этом всём бесстыдстве? Может быть, я наконец приняла себя и свои желания как эльфа крови?
Вздохнув, я попыталась подытожить свои раздумья. Эти отношения ни к чему ни меня, ни Рихтера не обязывают. Мы провели время вместе, провели полезно и для моего сброса энергии, и для науки, и для здоровья. Сплошные преимущества! Ах, хватит утешать себя и находить оправдания! Нужно подумать о чём-то другом.
Я замотала головой, стараясь выкинуть всех этих мужиков из головы.
Прошло столько лет, интересно как там отец? Хотя, если в том сне была хоть доля правды, я ведь даже не могу с уверенностью сказать, родной он мне отец или нет. Вполне может быть, что я вообще нечистокровный наследник, и мысли об этом начинают меня очень тревожить, когда пытаюсь думать об этом. Может я не просто так убежала, может так решила судьба, ведь я и не достойна была всего этого, а моё призвание находиться где-то здесь, вдалеке от места, где я выросла? Хоть таким образом я медленно, но прихожу к пониманию себя. Такое впечатление, что каждый поворот в моей жизни дан мне намеренно, чтобы я всё больше познала себя настоящую.
***
Следующие два дня мы собирались вместе и приводили дела в порядок. Собрав личные вещи и уже стоя в дверях, я оглянулась, чтобы посмотреть на свою комнатку. Возможно, в последний раз. Всё-таки мне было так уютно здесь, по-настоящему хорошо.
К комнате подошла Сара, преграждая мне выход:
— Ты уйдёшь навсегда?
Я развернулась, стараясь сдержать слёзы прощания, и подошла к ней, грустно улыбнувшись:
— Сара, я не хочу врать тебе. Я честно не знаю, что принесёт эта поездка, но у меня ещё остались незавершённые дела на севере... И в то же время я бы хотела побыть с вами ещё немного.
Она внезапно обняла меня. Наверное, так обнимают сестёр. Так, будто не хотят отпускать в этот ужасный внешний мир. Так сильно, стараясь уберечь от всех невзгод, передавая своим теплом рук частичку любви:
— Тогда я буду верить и ждать, что ты ещё переступишь порог нашего дома.
Всё же она ещё ребёнок, такой искренний и чистый. За это время она мне стала ближе любой подруги, которая у меня когда-либо могла быть. Я открылась ей, как и она мне, и, возможно, не желая этого, мы стали друг другу родными. Со временем я поняла, что её любовь к Рихтеру больше похожа на любовь к отцу или старшему брату, подпитываемая чувством долга и желанием быть полезной.
Хоть бы всё прошло удачно в этой поездке, почему-то на сердце тревожно, когда думаю об этом...
Меня и Рихтера проводили все слуги дома во главе с Сарой. Выезжали мы вечером, когда начало садиться солнце. Согласно словам хозяина, мы будем ехать всю ночь до полудня. Проедем небольшую часть пустыни с маленькими поселениями и город, а за ним на скалах у обрыва будет территория замка и непосредственно сам он. Верблюдов он зачаровал, так что они не будут чувствовать вес и смогут большую часть дороги вообще не ощущать усталости, а в конце города мы остановимся, чтобы их напоить и накормить.