В руках мести | 18+

Эстетика «Глава 11»:

Поток яркого света заставляет прикрыть глаза, в то время, как чужие губы непрестанно и жадно играют в любовь. Грубые руки крепко удерживают, пытаюсь сопротивляться, толкая парня в грудь – безуспешно. Ощущаю удушье и отвращение от происходящего. Делаю вид, что отвечаю взаимностью и в момент смятения сильно кусаю его тонкую, пересохшую губу.

Привкус метала на языке, зато я свободна. Делаю шаг назад, пытаясь отдышаться, всматриваюсь в образ напротив стоящего и не узнаю его. Растрепанные волосы, бегающий яростный, но при этом растерянный взгляд. Он протирает окровавленную губу, рассматривая плоды моей выходки, что запачкали белоснежную рубашку. Я же замираю, чувствуя тревогу, напугана и совершенно не знаю, что будет через миг.

— Прости... — Барни начинает первым.

— Уходи! — вырывается из потрепанных губ. Грубо тыкаю указательным пальцем на дверь, пока ноги подрагивают под прицелом шатена.

Он делает шаг навстречу, рассматривая подранное шёлковое платье:
— Я больше не могу, Лия. Я не могу! —переходит на крик, что тут же отталкивает, принуждает включить смелость, давая пощёчину.

Удар получается сильнее, чем рассчитывала. На смуглой коже лица проявляется белый след, запястье пульсирует, вызывая зуд.

— Заслужил, — мотает головой, приходя в чувства, — не отталкивай, прошу. Неужели не видишь, как я дышу тобой, Лия? —опускается на колени, упираясь головой в оголенные ноги, покрытые гусиной кожей.

— Барни... Вставай! — пытаюсь поднять за расстегнутый смокинг – безуспешно.

Опускаюсь на пол, обхватывая мужское лицо руками. Вот и начался тот самый разговор, который я так долго откладывала, в котором долго сомневалась, но время пришло, отступать некуда.

— Я не могу ответить взаимность, не хочу врать, — наши лица в считанных сантиметрах, его глаза начинают блестеть, покрываясь красной пеленой. — Однажды я потеряла близкого, дав ту самую надежду и не собираюсь наступать на те же грабли.

— Без шансов? Я настолько ужасен, что не заслуживаю шанса? — ощущаю его пустоту, неужели успел влюбиться?

— Бар, прости. Ты очень важен для меня и это правда, но я не могу сказать «да», зная, что ничего не получится. Не хочу делать больно, ты чудесный человек и я ценю тебя, очень дорожу нашей связью, но это никогда не будет называться любовью, — глаза начинают слезиться.

Он вовсе не противен мне, нет! Просто как только я увидела воскресшего Пайпера в сердце вмиг появилась пустота, что принадлежит моему синеозерному призраку. Я стала его, не имея надежды на взаимность, я желаю его и каждый день жалею об этой связи, которая восстала без спроса, которая разрушает изнутри, которая невозможна.

Вечно сильный и сдержанный парень сейчас не лучше прокисшего кефира. Он слаб, разбит и ранен. Борюсь с желанием обнять, но это лишь усугубит ситуацию.

— Ты любишь его? — агрессия заменяет растерянность, а тёплые ладоши снимают мои со смуглого лица.

— Кого? — вопросительно выгибаю бровь, скрывая эмоции.

— Не делай из себя дуру, — хмурится, сжимая и без того тонкие губы.

— О чём ты говоришь? — немного отстраняясь, поворачиваю голову в сторону, избегая зрительной атаки.

— Отвечай, Лия. Думаешь, я не вижу, как он смотрит на тебя, оберегает, никого не подпускает...

— Это абсурд! — загораюсь, разговор свернул с пути.

— Идиот! Так и знал, — бьет кулаком по стене, оставляя след. — Лия, он ранит тебя рано или поздно. Пайпер не достоин твоего сердца...

— Барни... — выдыхаю шёпот.

— Скажи почему он? Я имею право знать правду? — устало облокачиваясь на стену, тяжело дышит.

— У меня нет ответа, — открываюсь, присаживаясь на кровать и поспешно зарываю пальцы в распущенный светлый волос. — Я не могу противостоять чувствам. Сколько бы грязи не было в нём, ненависти, желчи...

— Это не нормально, — отворачивается от стены, сползая по ней спиной. — Вы оба не нормальные.

— Прости меня, но это выше, сильнее меня, — скатываюсь вниз, забывая про платье. — Даже зная, что мы не будем вместе, я продолжаю любить его.

— Почему ты так думаешь? — поднимается на ноги. Видно, что шатену не приятно слушать мои переживания на счёт Арона, но не я затеяла эту беседу.

— Он ненавидит меня и жаждет мести, но самое интересное я правда не понимаю за что, — продолжая сидеть, покачиваюсь вред-назад.

— О, нет. Лия Хадсон сломала его. Сломала и открыла глаза, — с трудом проговаривает слова, переступая через себя, настоящий друг. — После твоего побега Пайпер закрылся в своей комнате, ухаживая и оберегая мою чудесную Афродиту. Я так злился, что не могу попасть к тебе, оставалось лишь сидеть под дверью и ждать. Было слышно каждое его слово...

— Прошу продолжай, — забываю, как дышать, настолько желаю узнать продолжение.

— Он без остановки просил прощение, обещал всё исправить... — засмотревшись в одну точку, вмиг жмурится. — Лия, я не могу, мне слишком сложно это даётся.

— Я не смею просить большего, спасибо за правду, — с трудом осознаю услышанное, Пайпер так много оставлял ран, что я не могу поверить. Нет, я не верю. — Мы сможем остаться друзьями?

— Мне нужно время! — бросает напоследок, захлопывая дверь.

Вот как выходит, даёшь ложный шанс – тебя ненавидят, говоришь, как есть – то же самое. Надеюсь время действительно поможет, ведь я не могу потерять такого друга, но если Бар не сможет продолжить наш путь, я пойму, правда.

Обессиленная событиями дня, разваливаюсь пластом на полу, смотря в зеркальный потолок.

«Когда жизнь станет беззаботной или это уже не моя жизнь»?

— Тук-тук, можно? — звонкий, тонкий голосок пробивается сквозь дверь. Ничего не отвечаю, она и так зайдет. — Лия, ты чего разлеглась?

Поворачиваю голову к Саманте, постукивая рукой по полу, приглашаю присоединиться. Девушка без лишних вопросов, следует моему примеру. Вот за что я её люблю, Сэми не требует объяснений, она чуткая и очень глубокая личность, понимает тебя без слов и всегда готова поддержать, видит в людях добро, даже в Скоте выделяет позитивные стороны, хотя я не вижу ничего такого.
Зеленоглазка открыта не для всех, она часто холодна и серьезна, но наедине, мы оголяем души, позволяя прочитать друг друга.

— У тебя всё хорошо? — спрашивает Сэми, разглядывая наши отражения в потолке.

— Нет, — поворачиваюсь к ней лицом, — я говорила с Барни...

— Ясно, — переворачивается на живот, подпирая руками подбородок. — Он был сильно зол?

— Сказал, что нужно время... — продолжаю пялиться вверх, облизывая пересохшие губы, что до сих пор хранят металический привкус.

— Значит отпустит, не переживай.

— Надеюсь... — вспоминаю о том, что не хочу быть эгоисткой. — А ты как?

— Та я вот пришла спросить об Ароне... — она не успевает закончить.

— Вы сговорились? Почему всё крутится вокруг одного придурка? — не выдерживаю и закипаю. Замечаю её грустный взгляд, — прости, погорячилась. Что ты хотела спросить?

— Наверное, я не во время... — поджимает губы, готовясь уйти.

— Продолжай, пожалуйста, я не это имела в виду.

— Ну... мне нужно кое-что знать, пред тем, как... кое-что тебе рассказать, — быстро моргает кошачьими глазками. Невооружённым взглядами видно, как девушка мнётся, не решаясь начать.

— Не вижу причин так переживать. Я внимательно тебя слушаю.

— Тебе нравится Арон?

«Да что ж такое? Летнее обострение на Пайпера, как с цепи сорвались. Говорить правду нет смысла, только дам очередной повод издеваться надо мной, если он вдруг узнает. Чтобы там не говорил Барни, я не могу быть уверена в правдивости, а значит лучше избежать возможного поражения. Придётся соврать, не хочу, но нужно».

— Нет! — надеюсь, прозвучало убедительно.

— Я серьезно, это важно для меня, — руки девушки вспотели, нервно вытирает их об платье.

— Я тоже, Арон Пайпер для меня никто, — какое-то время она наблюдает за мной, пытаясь различить правду от лжи.

— Боже! Прям отлегло, — улыбка касается аккуратных губ, что покрыты красной помадой. — Просто, я давно хотела тебе рассказать, но потом начала сомневаться, но если ты так говоришь, я начну?

— Конечно... — выдавливаю кривую усмешку.

— Я влюблена в Арона уже очень давно, — открываю рот от удивления, пока Сэми эмоционально продолжает. Такого я не ожидала, — и хочу поговорить с ним. Что думаешь? Ты ведь знаешь его с детства, может что-то посоветуешь?

— Эм, ну, я... Я думаю это чудесная идея, — в голове ураган, за один вечер слишком много правды.

«Что? Что ты несешь, Хадсон? Хотя какая разница... Но смогу ли я действительно обрадоваться, если её чувства окажутся взаимны»?

— Класс! — запищала подруга. — Я так рада, что тебе рассказала, правда. Не могла умолчать, мы же подруги.

— Да, подруги, — говорю как-то невесело и совсем уныло.

— Так боялась, что он тебе ну, ты поняла, короче. Камень с плеч, ей-богу. Я тогда пойду? — девушка оживилась и с трудом может усидеть на месте.

— Конечно... — медленно прикрываю веки, что наполняются нежеланной жидкостью.

Радостная Саманта вприпрыжку выбегает из комнаты на своих высоких каблуках, а я продолжаю сливаться с белым дном комнаты. Ощущаю, как два друга отдаляются от меня и это всего за один вечер...

Утром просыпаюсь с жуткой болью в спине и шее. А говорят, спать на ровной, твёрдой поверхности полезно, ну не знаю, не знаю. Смыв вчерашний макияж, расчесав запутанные волосы, отправляюсь на пробежку.

После того, как правительство Нового Орлеана сняло с меня метку беглого убийцы, Арон разрешил выходить на улицу. И вот, после недавней травмы я готова к первой пробежке по лесу. Помнится, что обещала выходить с кем-то, но Саманта мило спит, к Барни я точно не пойду после вчерашнего, а Лео живет с ним в одной комнате. Возьму-ка с собой Стиви, думаю он обрадуется интенсивной прогулке с хозяйкой.

Надев чёрный спортивный костюм, бегу в низ. Нигде не могу найти добермана, наверное кто-то из парней его уже выгуливает. Ну что ж, пробежка в одиночестве на свежем летнем воздухе в окружении могучей лесной гущи – мне определённо нравится.

Прохладный ветерок продувает ткань костюма. Трава хранит утреннюю расу, делая кроссовки влажными, только жаль, что плеер забыла. Бежать сложно, в районе ребер всё ещё немного побаливает, но терпимо. Вся зелень расплывается, деревья быстро провожают, сливаясь в единую линию...

Пробежав не больше мили замечаю светлое пятно на земле, похоже на животное. Сбавив скорость, внимательно всматриваюсь в неподвижный силуэт, шаг за шагом приближаясь.

«Нет! Не может быть»!

— Стив? — кричу немым шёпотом, на секунду замираю, не сводя глаз с объекта.

Неожиданно срываюсь с места, будто ошпаренная. Падаю на колени, хватая уже багрового цвета добермана, прижимаю к груди. Его бирюзовые глазёнки раскрыты, смотрят в даль, в пустую, непроглядную пучину. Холодное тельце давно не шевелится, оно замерло, застыло. Слезы ручьем ринули вниз, растворяясь в короткой бархатистой шерстке. Я кричу, как мать лишенная ребенка, мой малыш Стиви, за что?

Прижимаюсь сильнее, вдыхая родной запах, он мертв и больше не залает, не встретит меня радостно у дома и не оближет носик пред сном... Время потеряло значимость, я не перестаю обнимать свою отдушину, когда слез не остаётся, поднимаюсь на ноги, забирая Стива. Его вес не меньше сорока килограмм, но я совершенно не ощущаю лишний груз.

Дойдя до дома, останавливаюсь перед порогом, осторожно укладывая его на крыльцо, рыдая с новой силой. Проникаюсь не только пустотой, но и яростью, ведь он не умер своей смертью, а пуля, что пронзила насквозь сердце тому доказательство. Кем же нужно быть, чтобы так поступить с этим безобидным ангелом.

На мои душераздирающие крики прибегает Арон, застывший от увиденного в проходе.

— Убирайся! Убирайся! Арон, уходи! — не хочу его видеть, он не способен разделить со мной всю горечь утраты. Пайпер ранит вновь, как тогда с отцом, ещё и добьет.

Какое-то время он не двигается, пока я кричу, а потом спокойно подходит, приседая рядышком и крепко обнимает нас. Тело дрогнуло, застывая в пространстве.

— Я не брошу тебя, — говорит он, кладя свой подбородок мне на макушку.

Неуверенно принимаю поддержку, ведь тайно мечтаю о ней уже давно и если Ар делает это искренне, значит ранее я ошибалась. Опухшее лицо пронизывает жар, слишком долго плачу. Длинные, холодные пальцы призрака нежно скользят по мокрой коже лица, вытирая солёные следы. Алые губы парня прильнули ко лбу, задерживаясь на пару секунд, вдыхая мой аромат.

— Ты мне всё расскажешь?

— Да... — охрипшим голосом отвечаю призраку.

Впервые чувствую от него искренность и боюсь в неё верить, но сейчас так плохо, что не могу думать. Пайпер отрывает малыша от земли, оставляя кровавый след на камне.

Успокоившись, я рассказываю, как нашла добермана. Арон предполагает, что это охотники и пообещал разобраться с нежданными гостями. Мы сразу же берём лопату и отправляемся на кладбище для питомцев, что не далеко от Еройз стрит.

Вся дорога проходит в гробовой тишине. Я глажу малыша, думая что он чувствует, а Пайпер умело, а главное молча управляет серебристый ламборджини, изредка проверяя своим холодным взглядом. По прибытию, начинает копать, пока я прощаюсь со своим маленьким ангелочком.

Ещё долго не могу позволить земле накрыть его тельце. Стиву же будет холодно и одиноко... Когда всё закончилось мы ещё какое-то время стоим и просто молчим. Арон не отходит ни на шаг, удерживая рукой за талию, изредка поглаживает спину.

Уже в машине осознаю, что эта чертова реальность, она смеется надо мной и втаптывает в грязь каждый день. Рано или поздно силы покинут, я не железная, хотя не против ею стать, но разве это возможно?

— Спасибо тебе... — говорю робко, но очень искренне.

— Теперь всегда буду рядом, если позволишь и сможешь простить, — холодная ладонь отрывается от руля, накрывая моё бедро.

Совершенно не вникаю в суть слов, продолжая молчать и думать о произошедшем, словно все, что исходит от Арона само собой разумеющееся и его забота это нормально для нас.

Домой возвращаемся к обеду. Все, кроме Скота, сидят за столом, удивленно рассматривая меня с Пайпером. Замечаю, что Барни отвернулся, сжимая вилку до белизны  запястья, а взгляд Саманты пожирает моё плечо. Только сейчас понимаю, что мы идём в обнимку. Внутри настолько плохо, что я отстранена от реальности, но не хочу чтобы он ослабил хватку, так спокойнее и надежнее.

— Ли, — обращается ко мне призрак, — нужно немного поесть, слышишь?

— Угу... — бурчу под нос, усаживаясь за стол, пока все молча наблюдают за тем, как Арон целует мою макушку, чего я совершенно не замечаю.

Это состояние можно описать полной апатией и отчуждением, уж слишком много бед за пару месяцев. Я не была готова к такой жизни. Продолжаю ковырять еду, размазывая её по тарелке, создавая скрип – единственный звук на кухне, ведь все молчат.

— Я буду тебя кормить, если не съешь эту чертову лапшу! — тихо, но с ужасающим напором говорит призрак.

Не слушая замечания, делаю своё дело в тишине, он снова открывает рот, чтобы что-то сказать, но забегает разъярённый Скот. На кухонный стол летит письмо, чувство дежавю накрывает с головой. Бордовый лист со знакомой печатью падает прямо мне в тарелку. Тошнота подступает к горлу, дыхание участилось, а дрожащие руки неуверенно тянутся к письму.

— Что происходит, Скот? — не скрывая раздражения, Пайпер вскакивает, заграждая меня собой.

— Ей нужно убираться, — толстый палец указывает в мою сторону.

— Мне не нравится твой тон, — жестче, чем нужно уточняет Ар, подходя в плотную к Скоту.

— Серьёзно? — насмехается, удивляясь напору лидера. — Пусть прочтет!

Каждая живая душа на кухне теперь наблюдает за мной, ожидая следующих действий.

— Мне знакома эта печать, — глотая тяжёлый ком, пытаюсь начать говорить, — я получила такое же в Хьюстоне, их вид идентичен.

— Читай, — рычит Скот, подгоняя меня.

— Хорошо, — дрожащие пальцы неумело разворачивают тяжелый лист бумаги.

Неосознанно поднимаю голову к Арону, ища поддержку, которую сразу же получаю, в виде мужской руки на плече и взгляда, что выражает чужое для него тепло.

Текст послания:
«Его белоснежный окрас показался мне слишком правильным, надеюсь кровь разбавила банальный облик шавки... Считай этот жест своим наказанием, не стоило скрываться, ведь теперь у меня новые планы на твою, пока что, невинную душу... Новая компания весьма интригует, не могу удержаться... Кто следующий? Возможно, Саманта Аброн? Или же Барни Маквилл? Целых шесть претендентов, я в восторге»!

— Всё ещё будешь защищать её? — лица парней буквально искрятся напряжением, вот-вот произойдет взрыв.

— Я смог простить тебе оплошность с появлением Лии в казино, но сейчас ты переходишь грань, — кулаки Арона пульсируют, суставы издают потрескивания от силы сжатия запястья.

— Она. Угроза. Для. Всех. Нас!

— Она одна из нас.

Все присутствующие затаивают дыхание, детально наблюдая за схваткой парней, переводя взгляд от одного к другому. Я не смотрю на них, погружаясь в себя.

— Нет! Ты желал мести, Арон, и просчитался. Самое время поступить разумно, её и так жизнь наказала. С приходом этой девицы наш мир пошатнулся, она рушит всё вокруг. Признайся, Арон, дело уже совершенно не в долге или мести?

— Да, ты прав. Я люблю её! — грудной бас, наполняет комнату, останавливая время. —И никто не посмеет пойти против, — поворачивается ко мне, опускаясь на колени, контрастные голубые глаза сужаются, заглядывая в мои. — Я совершил много ошибок за которые каюсь и больше не подведу тебя, веришь?

Барни сжимает челюсти до предела, заставляя венку на шее проявится от высокого давления изнутри. Ноа и Лео с открытыми ртами сидят неподвижно, а Скот отпрянул, всматриваясь в призрака, ища подвох со скрытым смыслом.

Что насчёт меня? Иглы тока пронизывают всю поверхность спины, грудную клетку сжало от нехватки кислорода. Что он сказал? Состояние настолько противоречивое.

Саманта роняет стакан, что разбивается об стеклянный стол, заливая всё чёрным, давно остывшим кофе и бежит прочь. Я подрываюсь и иду следом, оставляя весь этот цирк позади.

Ещё вчера вечером она открылась мне, говоря о чувствах к Арону Пайперу, а сегодня – получила удар под дых. Я бегу под воздействием слабости, возможно, еще пожалею, что убежала, но когда мне было плохо, именно Сэми всегда была рядом, а не он. Чувствую долг и необходимость в помощи, а так же раскаяние. Стучу в комнату девушки – заперто, ну конечно.

— Саманта, открой, это я, — прижимаюсь лбом к деревянной двери.

— Убирайся, Хадсон, не хочу тебя видеть.

А чего я ожидала? В её глазах я лгунья и предательница. Не сдаюсь, попробую через балкон – удача. Небольшая светлая комната в персиковых тонах. Она лежит на высокой кровати, уткнувшись носиком в подушку.

— Сэми... — тихо подхожу к ней, — давай поговорим?

— Мне не о чем с тобой говорить, Скот был прав тебе нельзя доверять.

— Но я не знала, что он... Саманта...

— Не знала, что он влюблен тебя? Что ты такое говоришь? Он при всех признался, это ответственность, а ты говоришь, что не знала?

– Это правда! Как-то я услышала разговор, где Арон говорил о ненависти и каждый день подтверждал это. Я ничего не знала о громком слове ЛЮБОВЬ по отношению ко мне.

— Допустим! А ты? Что ты чувствуешь теперь, когда знаешь его истинные чувства?

«Истинные? Как же сложно поверить в это».

— Ничего! — снова вру, зачем? Иногда мы действуем импульсивно от страха потерять дорого человека, так вот это именно мой случай. — Его слова не важны, они не имеют смысла.

Только сейчас девушка поднимает свои мокрые зеленые глазки. Я подсаживаюсь, пытаясь обнять её. Свой ответ могу оправдать страхом потерять подругу, только зря, что не думаю о последствиях.

— Если это так, то мне жаль, что я засомневалась в тебе, — тихо молвит Сэми.

— Мир? — протягиваю мизинчик.

— Мир.