В руках мести | 18+

Жизнь постоянно преподносит сюрпризы. Порой долгожданные и радостные, но чаще резкие и беспощадные. В итоге, мы всегда молча принимаем любой исход событий, пытаясь сжиться с тем, что получили.

Эстетика «Глава 1»:

Сегодня Саймону ровно двадцать лет. Его родители уехали в LA две недели назад, а близких друзей в Хьюстоне так и не нашлось. Поэтому праздник проведём наедине, только я и он.

Наша дружба родилась пять лет назад, когда любимый папочка отправил в совершенно чужой город для обучения в частной школе. Именно здесь жизнь преподнесла второй шанс.

Брошенные родителями на произвол судьбы, мы пытаемся продолжать путь. Серые краски всё чаще уступают разноцветной палитре контрастных цветов. Благодаря этому зеленоглазому шатену с мягкими чертами лица, я могу перенестись в другой мир, в котором нет места гнусному прошлому.

Недавно Сай признался в нахлынувших чувствах. Я вижу в нём много доброты и заботы, что позволяет дать шанс этим отношениям, не смотря на чудесную и очень дорогую дружбу.

— Лия, спасибо тебе за всё! Сегодняшний день очень важен для меня... нас, — у парня приятно поставленный голос, который хочется слушать часами, подпирая подбородок рукой.

— Нас? — перестаю есть торт и внимательно наблюдаю за собеседником.

— Знал, что ты забудешь! — неспешна выходит из комнаты. Через пару минут возвращается в руках с пышным букетом цветов и небольшой красной коробочкой с неуклюжим бантиком белого цвета. — С первой годовщиной, Лия.

— О Боже! Спасибо... А говорят парни не помнят такие «мелочи», — издаю тихий смешок, легонько толкая Саймона в бок.

— Я помню каждый день рядом с тобой, —его лицо озаряет улыбка, а руки протягивают подарок. — Открывай скорее!

Внутри лежит большая, необычной формы серебряная ложка с достаточно острым наконечником. На ножке которой выгравировано: «Не злись, принцесса! Со мной любое мороженое вкуснее». Мы часто едим мороженое, смотря фильмы и ни одна ложка не способна зачерпнуть необходимую порцию холодной массы, что часто вводит в бешенство мою возбужденную натуру.

— Лучший подарок для такого едка мороженного, как я, — искренне радуюсь, как ребёнок новой плюшке, рассматривая прибор со всех сторон.

— Счастлив, что тебе понравилось, принцесса, — эти поступок и слова вызывают румянец, но сейчас от стыда. —Что-то не так?

— Нет, всё чудесно... Прекрасно, — видимо, прозвучало неуверенно, ведь его нежная улыбка вмиг пропадает.

— Если ты винишь себя в том, что забыла о нашей годовщине, то ты просто дурочка! - ожидает реакцию на свою догадку, после чего вновь дарит улыбку с кокетливыми нотками. — Ты со мной и это лучший подарок.

На щеках играют миллион оттенков розового. Я смущена и польщена одновременно. Пока собираюсь с мыслями, Саймон приближается с полузакрытыми глазами и приоткрытым ртом. Ещё буквально мгновение и наши горячие, сладкие губы соприкасаются, а мужские руки нежно ложатся на талию, притягивая к себе.

Не прекращая поцелуй, Сай трепетно несет в спальню. Сердце выбивает бешеную чечётку, от чего дышать становится сложнее. Я знаю к чему всё идет, но кажется не готова к такому повороту. Прежде, мы никогда не заходили дальше поцелуев, как впрочем и во всех моих отношениях.

Несмотря на страх и навязчивые мысли, жду пока окажусь на мягкой кровати. Пылающий язык парня, не церемонясь спускается к декольте, пока сильные руки стягивают зелёное платье. Оставив на мне одни трусики, он довольно разглядывает тело, закусывая нижнюю губу. После чего медленно склоняется над грудью, описывая чёткие круги, оставляя мокрые дорожки.

«Что мы делаем черт возьми, почему я ничего не чувствую, где возбуждение, желание? Так не должно быть».

Пока не зашло слишком далеко решительно встаю с кровати, одевая платье, от чего чего парень замирает в недоумении с приоткрытым ртом.

— Я сделал что-то не так? — зелёные глаза смотрят в мои, они полны растерянности и недоумения.

— Нет-нет! Прости, я... Я не могу, — не зная как объяснить, что не хочу его, с губ срывается лишь этот трёп. — Саймон, мне правда жаль. Кажется я не готова к таким отношениям.

— К каким таким? — переходит на крик, от чего тело напрягается. Вечно спокойный и тихий Саймон открылся с иной стороны. — Мы вообще-то встречаемся!

Нервно заглатываю и отступаю к выходу.

— Это была ошибка. Думала, что чувствую, что смогу почувствовать к тебе что-то большее. Но, сейчас понимаю это не так, — как провинившийся котёнок, опускаю взгляд, избегая ближнего напора.

— Ты меня не любишь? — ели слышно произносит.

— Сай... Ты мне очень дорог, но эта любовь больше дружеская, понимаешь? — набираюсь смелости поднять глаза. — Этот месяц был ошибкой. Прости, меня! - выпаливаю на духу.

— Ошибкой? Мои чувства ошибка? — на секунду запинается. Зелёные глаза загораются от злости. А руки плотно сжимаются в кулак. — Убирайся вон, Лия Хадсон, из моего дома и жизни.

Стало больно и страшно. Как же противно осознавать, что я дала парню надежду, которая была обречена на провал. Наша пятилетняя дружба сильно повлияла на моё восприятие его, как парня. Он всегда был и будет другом, только другом. А я – дура, что не поняла этого раньше. Никогда не желала сделать больно, но и обманывать нас не могу. Да, пусть больно, но это правда.

Пулей вырываюсь домой, к моему ангелочку Алисии. Мы не нашли другого выхода, кроме как, открыть новую бутылку пряного медового Бурбона. А что было дальше, я помню смутно...

— Лия!!! — от звонкого и ужасного громкого голоса Алисии, лишь зарываюсь головой под подушку.

«Что ей нужно? Да какая разница. Спать».

Снова начинаю проваливаться в сон, но вся крепость в виде подушки и одеяла резко испаряется. Струя холодной воды моментально приводит в чувства, заставляя подорваться на ноги.

— Что за черт, Алисия? — хватаюсь руками за голову и жмурю глаза.

— Видела бы ты себя, — заливистый смех девушки закладывает уши, пока я складываюсь пополам, приближаясь к кровати.

После вчерашней «вечеринки» моё тело полностью дезориентировано. Голова болит и гудит, как улей. Слова подруги туго доходят и нужно время, чтобы снова нормально функционировать.

— Бурбон не отпускает? — злобная ухмылка и прищуренный взор девушки сосредоточен на мне.

— Ага... Умираю, зачем ты так со мной? — каждое слово даётся с трудом , но Алисия не отстанет раз пришла.

— Я думала красотка Хадсон привыкла ко мне за столько лет дружбы, — лёгкая ручоночка ложится на опущенное плечо.

— Иди к черту! — сказала я, пытаясь залезть обратно в кровать.

— Кстати, спасибо, что напомнила, нужно собрать ежедневную награду, иначе не видать мне кексов с Люцифером, — подмигивает, вытаскивая телефон из кармана. Она помешанна на одной очень популярной ролевой игре и постоянно говорит о каких-то плоских парнях.

— Даже не думай снова ложиться. Я не просто так тебя разбудила. Внизу ждёт курьер с посылкой, нужно расписаться, — клацая пальцем по экрану, не забывает про меня.

— Сейчас? Ну уж нет, — медленно моргаю и не спешу открыть веки.

Алисия чудесно меня знает, поэтому просто тащит вниз, пока я снова не зарылась под одеяло. Моё теплое, мягкое одеялко...

Забрав посылку, подруга предложила выпить её фирменный похмельный смузи от которого в моём положении, отказаться было бы крайне глупо.

— Я быстро сделаю новый «похмелитель 2000» и будешь, как огурчик, —подмигивает и летит колдовать.

Сидя на кухне, в ожидании чудо зелья, я молюсь, чтобы оно помогло. Алисия
поёт непонятную песню, под звуки блендера и танцует танец явно «раненых утят».

Её рыжие, идеально прямые волосы собраны в высокий хвост. Каждый раз, когда она поет свои выдуманные песни, серые глаза горят, а курносый нос задирается ещё выше.

Мы познакомились в подготовительных классах и с тех пор делим жизнь пополам. Сейчас снимаем квартиру в Хьюстоне и учимся в одном колледже. Эта девушка неотъемлемая часть мой жизни. Раньше я шутила, что если родители не отпустят её в Хьюстон, то спрячу эту коротышку в чемодан и заберу с собой. Правда до этого не дошло.

— Вауля, готово, дорогая, — перед носом оказывается большой стеклянный стакан.

Цвет жидкости не вызывает аппетит, но прежние «похмелители» подруги чудесно справлялись с поставленной задачей. Поэтому без сомнений рискую, выпивая залпом.

— Ну как? — с интересом спрашивает рыжеволосая бестия.

— Не так плохо, как кажется, — с закрытым носом осиливаю последние глотки.

— Там твой любимый грейпфрут. Скоро станет лучше, вот увидишь. Кстати, ты так и не откроешь посылку?

— Точно, чтобы я без тебя делала? Даже не знаю, — демонстративно подкатываю глаза.

Это обычная маленькая коробка, которую я быстро разрываю.

— Ну что там? — спрашивает подруга, пытаясь увидеть среди ошмётков, что-то стоящее.

— Ничего интересного! Только письмо и конверт, — плотная бумага тёмно-бордового цвета коснулась кожи. Замечаю необычную печать, что напоминает два скрещённых меча, как у моего семейного герба.

— Читай же скорее! — моя неугомонная.

— Алисия, я ещё ничего не вижу, твое чудо зелье не работает так быстро. Если интересно, читай сама, только не громко, я прошу тебя, голова гудит, — хватаюсь руками за виски.

— Хорошо, — резко выхватывает из рук. — Так... Это от твоего отца.

— Папа? — опухшие веки расширяются до неузнаваемости.

— Да! Ты слушаешь или нет? — возмущается, ударяя меня ногой под столом.

Киваю в знак согласия и стараюсь максимально напрячь извилины со слуховыми локаторами, чтобы понять о чём будет идти речь.

— Он пишет: «Милая, Лия Хадсон! Дочь, в субботу у нас дома состоится благотворительный приём. Это открытое мероприятие, на котором я бы хотел увидеть тебя. Надеюсь сможешь принять приглашение и составишь достойную компанию. В конверте билет в Новый Орлеан. Прошу не беспокоить звонками, поговорим дома! До встречи, твой любящий отец».

— Раньше моё присутствие было не обязательным, ну-ну, — кручу пустой стакан, закусывая губы.

— Возможно, мистер Хадсод слишком занят... — от слов Алисии по телу бегут мурашки. Последний раз, мы созванивались недели три назад.

Мой отец работает в центральном суде Нового Орлеана. Стараюсь не беспокоить по пустякам, зная, какая сложная работа судьи. Всегда это понимала и ценила проделанный труд. Несмотря на множество обид и боли, что хранятся глубоко внутри уже пять лет, папа – единственный опекун, самый дорогой и важный человек в моей жизни.

— Лия! — громкий голос вытягивает из транса.

— А? Что? — подрываюсь с места и сразу же жалею об этом, хватаясь за больную голову.

— Знаешь какой сегодня день? — на лице рыжеволосой появляется странная ухмылка.

— Я о чём-то забыла? — чувство дежавю на секунду заседает в голове. Вспомнился вчерашний вечер от чего становится только хуже.

— Сегодня пятница. Твой самолёт будет через четыре часа.

— Сегодня? Я же не успею. За что? — устало поднимаю голову, обращаясь к белоснежному потолку.

— Не переживай, я помогу собраться, — забирает стакан, оставляя его в посудомойке.

— Боже, Алиська, ты лучшая, — чмокаю курносый нос, а сама лениво направляюсь в душ.

Струи теплой воды окончательно смывают весь негатив последних дней. Я убеждаю себя не думать о случившемся пока буду дома, отпущу ситуацию и наслажусь компанией отца.

Когда выхожу из душа, Алисия закрывает чемодан, после чего помогает выбрать платье на приём. Мы говорим о моде и всякой девичьей ерунде. Время летит быстро в компании моей, теперь наверное единственной подруги. Пора прощаться и в путь.

****
Рано утром прибываю в родной Орлеан. По неизвестным причинам меня никто не встречает. Приходится вызывать такси.

Наш дом находится на возвышенности с видом на лазурное озеро Лерри. Особняк в европейском стиле выделяется от остальных своей строгостью и величием. Перешагнув порог дома, на меня набрасывается Стив – белоснежный доберман. Своим массивным телом сбивает с ног, толкая прямо на пол, что привлекает внимание прислуги, которая нервно бегает, готовясь к вечеру. На помощь прилетает Ненси – старушка горничная. Я помню её всю свою жизнь. Седина покрывает макушку, глаза сужаются от улыбки, которая появляется при виде меня.

— Лия, дорогуша, как неожиданно! Давай помогу подняться. А ты, Стив, отстань от хозяйки, бедняжка устала с дороги.

«Неожиданно? Папа не предупредил»?

— Ненси, спасибо. Я очень рада Вас видеть. И ,Стив, малыш, ты так вырос, не верится, — глажу пса за ушком, отталкивая чёрный чемодан.

— Миледи, я помогу с вещами. Ваша комната осталась нетронутой... Так, эти розы к арке! Но сегодня я не успела там прибраться. Понимаете, никто не предупредил и я... Нет, это на кухню!Уберите немедленно! — Ненси ворчит что-то непонятное и очень быстро меняет темы, постоянно отвлекаясь на новый персонал.

— Эм, ну, спасибо... Думаю справлюсь, это не проблема. Будет лучше, если Вы останетесь и закончите приготовление, — мило улыбаюсь и кидаю взор на огромную лестницу. Уже представляю, как буду тащить этот проклятый чемодан.

— Ох, спасибо дорогуша! Мистер Хадсон очень обрадуется твоему приезду, — хриплый голос женщины отдаляется, скрываясь за стенами кухни.

— Постойте, а когда он приедет?

— В восемь начало... К шести должен подъехать, — кричит вслед старушка Ненси.

— Ну что, дружок, вот мы и остались одни. Хороший, малыш Стиви, иди ко мне, — присаживаюсь на кафель, тиская добермана.

— Ауф! — пёс ещё разок облизывает мой нос, виляя хвостиком, пока глажу красавчика за ушком.

В доме царит настоящий хаос. Все бегают, что-то готовят, убирают, моют... В то время, как на втором этаже – гробовая тишина. В конце коридора с правой стороны моя старая комната. Здесь ничего не изменилось.

Жёлтые стены, большая кровать с металлическими вставками, люстра вылетая под заказ и много книг на массивных деревянных полках. Ностальгия по временам в Новом Орлеане поглодает. Я вспоминаю веселые моменты из детства, лежа на кровати, пока сон не берёт верх.

Проснувшись, замечаю, что на часах уже за пять. После тёплого душа, спешу прихорашиваться и одеваться.

Свои длинные, пушистые, немного вьющиеся волосы, которые окрашены техникой шатуш – выпрямляю, а передние прядки закалываю на затылке серебряной заколкой неправильной формы. Широкие густые брови просто причёсываю и фиксирую гелем. К янтарному цвету глаз всегда чудесно подходят коричневые тени с небольшим количеством глиттера и конечно же рисую элегантные стрелки, что отменно подчеркивают миндалевидную форму моих глаз. На губах уже красуется матовая помада ягодного цвета.

Из одежды выбор пал на чёрное платье – блеск пайеток от Dolce & Gabbana в пол. Насчёт обуви вопросов всегда много. С ростом метр семьдесят пять, хождение на каблуках вызывает некий дискомфорт. Но этому образу просто необходимы серебряные шпильки, которые я всё-таки решаюсь обуть. Немного украшений и образ готов. Ещё раз смотрю в зеркало и выхожу из комнаты с гордо поднятой головой.

Спускаюсь по ступенькам и замечаю родной силуэт. Высокий шатен в чёрном костюме, с довольно-таки усталым видом разговаривает с главой охраны. Мужчина крепкого телосложения сдаёт позиции, глаза пустые, уставшие, а морщины въелись в кожу лица. Он измотан и это заметно. Тёмно-густой волос уже не дарит прежний блеск, виднеется седина.

В груди что-то сжимается, горечь и боль наполняют сердце. Становится стыдно за свои обиды на отца, ведь он так же потерял мою мать, такое поведение было эгоистичным и несправедливым по отношению к нему. В этот день я всё исправлю и начну с нуля. Мы единственное, что у нас осталось. Мы –семья.

— Папа! — с губ срывается крик. От радости и стыда к глазам подступают слёзы, но плакать уж точно нельзя, идеальные стрелки не простят порыва чувств.

— Ли? — мужской голос дрогнул, а я бегу к отцу, заключая в самых ласковых объятиях.

— Я так скучала, — говорю на ушко, аккуратно целуя в щёку.

— Я тоже! Чудесно выглядишь, королева. А когда... — хотел ещё что-то добавить, но звонящий телефон, умело прерывает наш милый момент. — Прости, должен ответить.

Лишь киваю в знак согласия. Столько хочется ему сказать, попросить прощения, черт возьми, но не сейчас. Разговор отца наверняка ужасно серьезный, впрочем, как всегда.

Он отдаляется, направляясь в кабинет, говорит очень тихо, сквозь зубы. Мне бы хотелось успеть пообщаться до начала мероприятия, но папа так и не выйдет раньше положенного времени.

Позже приглашённые начинают собираться, приходится натянуть самую приветливую улыбку и встречать гостей, объясняя, что мистер Хадсон вот-вот появится.

В скором времени отец всё же спускается и жестом руки подзывает к себе.

— Дамы и господа, мы рады приветствовать вас, — как же нежно и гордо он выделяет слово «мы», обнимая за плечи. — Я хочу...

Звук разбитого стекла прерывает хорошо поставленную речь. Одно из окон разлетается вдребезги. Гостиная заполняется дымом, от чего становится трудно дышать. От минимальной видимости хватаюсь за руку папы, ожидая поддержки и объяснений происходящего.

Стиви встревожено лает и носится кругами. В такой обстановке, замечаю лишь светящийся дисплей телефона в отцовских руках.

Разбивается очередное окно, неся за собой новую порцию дыма. Паника захватывает дом. Дышать невыносимо, глаза жжёт, сознание рассевается, как и всё происходящее.

Темнота. Крики. Беспамятство.

— Эй, очнись! Ты меня слышишь? — грубый голос над ухом проникает в рассеянное сознание, — она в отключке! Я увезу её. Барни, ты за главного.

Порыв свежего воздуха на мгновение пробуждает. Крепкие мужские руки прижимают тело к горячему твердому торсу. Я пытаюсь открыть глаза, но снова проваливаюсь.

Лишь ели уловимый запах сырости преследует в беспамятстве. Тепло рассеевается по телу. Мне не страшно, нет, я в безопасности.