Глава 12. Седьмой этаж
Пережив ночные кошмары, первым проснулся Исаак. А за ним и Миа, утирая глаза от слёз. Остальные же, услышав возню тех, как призраки, поднялись с кроватей и последовали на следующий этаж.
Все чувствовали вину за то, что не уберегли Монику, но знали одно — она жива. С этой мыслью они направились на последнее испытание и, оказавшись на седьмом этаже, решились на всё ради спасения Томаса.
— Пройдись над своим страхом, — прочитал записку Томас.
Постучав Томаса по плечу, Джон без промедления сам открыл дверь на первое испытание, но от удивления оторопел, чем ещё больше подогрел у всех интерес.
— Что там? — спросила Миа, выглядывая через его плечо, — ничего себе...
Глаза округлились, когда Миа увидела испытание. От их входа до другой двери на противоположной стороне тянулась узкая дощечка. Но Мию напугало не это, а совсем иное. Когда она захотела посмотреть, насколько глубока яма под доской, а видела только беспробудную тьму.
— Кто первый? — спросил Джон, поворачиваясь ко всем лицом.
— Я.
Томас без колебания встал одной ногой на доску. Она немного шаталась, но идти по ней оказалось возможно. Он занёс другую ногу перед первой и пошёл вперёд, балансируя руками. Сердце сильно билось, а пот струился по лицу, закрывая обзор. Все остальные замедлили дыхание и только тогда, когда Томас прошёл весь путь, облегчённо выдохнули.
— Кто следующий?
— Джон, может, ты и пойдёшь?
Миа посмотрела на него с презрением, и тогда он вспомнил, что шутки сегодня не уместны, поэтому встал на доску. Все остальные так же медленно проходили испытание. Когда очередь дошла до Дженни, Миа молилась неизвестно кому, лишь бы подруга прошла первый этап их истязаний. Вестибулярный аппарат той даже под землёй был не очень хорош. Дженни изредка падала на ровном месте, а её голова кружилась от постоянной мигрени. Тогда она пила болеутоляющие таблетки, которые не помогали, но сейчас Дженни могла в любой момент упасть в неизвестность.
Борясь за пройденные сантиметры, она не позволяла себе качнуться в любую сторону, а лишь, расправив руки, шла к ребятам.
На последних мгновениях ноги Дженни начали заплетаться, но Джон и Томас вытянули руки, помогая ей не упасть. Затянув подругу внутрь, ребята облегченно вздохнули. Никто из них не хотел терять ещё одного человека в отряде.
— Почему дом обещал вылечить нас от страхов? — спросила Миа. — А сейчас калечит?
— Если ты помнишь, — ответил Исаак, — он с самого начала не жалел нас.
— Насекомые не убили тебя. Хотя они заползали тебе в рот, продолжая свой путь в твоих же кишках! — огрызнулась Миа.
Прервав пустой спор, они лишь опустили глаза и направились дальше.
— Томас, ты боишься высоты? — спросила Дженни.
— Не совсем.
— А что тогда? — выкрикнул Джон, идя сзади них.
От ответа Томаса спасла ещё одна записка с потолка. На этот раз её словила Дженни.
— Какое у твоих друзей мастерство метания ножей? Проверь это на себе.
— Ого, — нервно засмеялся Тэлай, — а этот дом разошёлся.
— Пойдёмте внутрь.
В самом конце комнаты крутился большой круг, разрисованный в красно-белую полоску. Шарики по его бокам мерцали разными оттенками. Лишь тогда, когда ребята разглядели на нём ремни с ножами, окончательно поняли смысл слов.
— Помогите мне пристегнуться, — скомандовал Томас, подходя к кругу.
— Ты серьёзно?
— А как иначе? — парировал Томас. — У меня другого выбора просто нет.
Пока Тэлай помогал его пристёгивать, Миа насчитала ровно пять ножей, сложенных вместе около линии за семь метров от круга.
— Я раскручиваю!
Когда Томас кивнул, Тэлай принялся толкать вниз круг и под его весом, он раскрутился.
— Здесь можно смухлевать, — прищурился Тэлай. — Ничего не сказано про метание прямо в его тело или то, что мы должны попасть! Сказано "проверь это на себе". Томас и так пристегнут к кругу. Он проверит... Давайте целиться вверх или в стороны от него.
— Хорошая идея, — дрожащим голос согласился Исаак.
— Я начну.
Подняв с пола нож, Тэлай прицелился намного выше Томаса и швырнул его с огромной силой. Острие оружия пролетело мимо круга, врезавшись в стену. Другие начали делать в точности, как он, целясь очень далеко от тела Томаса.
Последней была Дженни. Её коленки тряслись, а рука еле держала оружие. Навострившись, она кинула нож со всей силы и послышался вздох. Вздох облегчения от конца мучений. Дженни смогла сделать всё правильно, и ребята побежали быстрее отвязывать Томаса.
— Если бы не ты Тэлай, — обрадовался Томас, — наверное, мы бы не додумались.
— Не спеши благодарить. Нам открылась ещё одна дверь.
Тёмная комната с единственной лампой была почти пуста. В ней стояли только стул и стол, на котором что-то лежало, но было прикрыто плотной тканью.
Томас вышел из колонны ребят и направился к столу. На ткани лежала чёрная визитка. Взяв её трясущимися руками, он принялся читать.
— Убей себя.
— Что? — Тэлай не смог сдержать удивление.
Ничего не ответив, Томас отбросил ткань на пол и дал всем увидеть заострённый нож. Он сверкал от единственной лампы, вселяя во всех ужас.
— Томас, нет! — Миа закричала, когда он протянул руку к ножу. — Ты правда хочешь это сделать?
— У меня есть выбор?
Потухшие глаза Томаса всё больше наливались слезами и сев на стул, он взял в руки нож.
— Погодите, — Джон недоумевал, — надо разобраться. Всё может произойти, как с этажом Тэлая.
— Может, есть другой выход? — встряла Дженни.
— Вы так и не поняли, — Томас усмехнулся, оставив губы приоткрытыми. — Я боюсь умереть.
Его глаза полностью заплыли слезами, и он отгородился ото всех, когда разум настигли воспоминания. Они настолько были живы для него, что дом смог передать их всем в комнате:
После школы в "Х.А.Р.Т.С." все дети справлялись с уроками у себя в комнатах. Так делал и сам Томас. Придя после очередных занятий, он сел за свой стол.
Ему было на тот момент всего двенадцать лет, но Томас уже думал о смерти. Его посещали мысли о том, что всё рано или поздно ускользнет от него, так и не придя. С такой жизнью он не хотел мириться. Томас, проанализировав свои годы в этом месте, знал, что под землёй нет и не будет его будущего. Он здесь умрёт быстрее, чем где-либо.
Открыв учебник, Томас приступил читать заданные параграфы на завтра. Через некоторое время буквы в словах стали сливаться, и мальчик уже знал, что ему делать. Он брал почти не заострённый карандаш и ударял себя по руке. Так Томас чувствовал себя живым, но тут же боялся о заражении. Излечивая себе раны, он трясся о скорой смерти из-за грязного карандаша. А потом, когда всё заживало, Томас радовался этому и наносил себе новые увечья.
Томас страшился ножей или вилок около себя. Боялся спуститься по лестнице думая о том, что кто-то его толкнёт и маленькое тельце мальчика полетит кувырком по каждой ступени, ломая все кости, а последними сломаются шейные позвонки, и тогда он испустить последний вздох.
Боялся он даже того, что долго ничего не делает. Ведь так тоже можно умереть, если организм не будет шевелиться и получать все полезные вещества.
В такие моменты ему помогало лишь одно. Томас представлял убийства других людей около него. Так он успокаивался и даже забывал обо всех способах и ситуациях, где он сам может уйти.
Когда Томас вырос и ему стукнуло двадцать лет, его страх смерти никуда не ушёл. Страх прилип к нему. И единственное, что он мог сделать — избавиться от него. Прослушав все слухи, как на поверхности людям мерещатся их фобии, Томас решился.
Записавшись в группу по выходу наверх, он жаждал этого дня. Когда его время пришло, Томас смог выйти наружу. Но тогда не применялись баллоны с кислородом. В тот период не было ничего.
Экспедиция превратилась в ад спустя пару минут. Всем мерещились их кошмары и в криках своих собратьев он бежал с другими из этого хаоса.
Они бежали только вперёд, и спустя время нашли этот дом, как и нынешние ребята. А потом...
— Томас, ты не понимаешь, что сказал Джон.
— Но у меня нет...
— Всегда есть выбор, — заключила Миа.
— Да, есть! — заверещал Томас, — либо я сделаю это, либо останусь здесь! А потом? Потом мне предложат то же самое и я опять не смогу?
— Томас, мы сейчас все рискуем... — промямлила Дженни.
— Вы ничем не рискуете. Вы будете свободны после того, как я сделаю...
Томас занёс над своим животом нож, схваченный в обе руки, и молниеносным движением вонзил в себя. Боль оказалась реальной. Ребята видели его неподдельные крики и последний заключающий истошный вопль.
Его тело упало в нелепой позе с торчащим ножом в животе. Просто стояв, никто не мог сказать и слова. Они ждали, когда всё закончится и Томас встанет, но этого не происходило. Время будто застыло в этот момент, а их рассудок не хотел воспринимать реальность.
— Томас!
Первая оттаяла Миа и, нагнувшись над его телом, стала трясти Томаса. Он не подавал никаких признаков жизни. За её спиной послышалось падение. Развернувшись, она увидела Исаака, что стоял на коленях и плакал.
— Исаак, этим ему не помочь! — заорал Тэлай, чтобы хоть куда-то выплеснуть свои эмоции.
Спустя время с потолка к ним упала ещё одна записка. Она, как последняя надежда, летела к ним. Джон подхватил её, яростно сжимая в руке.
— Вы свободны.
Свобода. Слово слишком драматичное. Оно для тех, кто всё ещё верит в своё идеальное будущее. А те, кто понял, что жизнь замкнутый круг, называют это словом реальность. Ведь такие люди видят наперед одну закономерность — жизнь не даст нужного без борьбы. Она бросает базовые вещи, которые человек почти не может сменить на другие за всю свою жизнь. Он борется до смерти, но иногда даже этого не хватает для достижения мечты. И когда это понимаешь слишком рано, то уходишь без борьбы.