Проклятый Бар

Том лежал на полу своей халупы, его грудь вздымалась, а кровь из новой раны на руке стекала на потёртый линолеум, смешиваясь с осколками разбитой бутылки. Тень ушла, растворившись в стене, но её шёпот остался - низкий, настойчивый: "Том... ты не уйдёшь... ты наш..." Он сжал кулаки, его ногти впились в ладони, и он встал, шатаясь, его кроссовки скрипнули по стеклу. Тишина в доме была тяжёлой, липкой, как туман за окном, но она ломалась стуком - тихим, ритмичным, как шаги, что приближались из ниоткуда. Он обернулся, но комната была пуста, только гитара лежала в углу, разломанная пополам.

Он подошёл к окну, его дыхание запотело стекло, и он увидел их - тени, десятки силуэтов, высоких и сгорбленных, что стояли в тумане, их пустые глаза смотрели прямо на него. Они не двигались, но их рты растягивались в ухмылки, и шёпот стал громче, превращаясь в хор: "Ты обещал... приведи её... или сгинь..." Он ударил кулаком по подоконнику, дерево треснуло, но голоса не умолкли. Они были везде - в стенах, в полу, в его голове. Он знал, что они не отпустят. Когда он разорвал сделку.

Том схватил куртку с кресла - рваную, пропахшую табаком и пивом - и вытащил из кармана зажигалку, его пальцы дрожали, когда он чиркнул ею. Маленький огонёк осветил его лицо, но тени за окном не исчезли - они приблизились, их когти царапали стекло, оставляя длинные борозды. Он бросил взгляд на гитару, на бутылку, на эту дыру, что была его домом, и понял: он не может остаться. Они найдут его тут. Они найдут её. Амалия. Эта упрямая девчонка, что лезла в яму, как в могилу, и тащила его за собой, даже не зная этого.

- Да чтоб вас - пробормотал он, швырнул зажигалку на пол и вышел в туман, хлопнув дверью. Шёпот следовал за ним, тени двигались в углу зрения, но он не оглядывался. Его шаги хрустели по гравию, кровь капала с руки, и он знал, куда идёт - обратно в "Гнилой Якорь". Не потому, что хотел, а потому, что не мог иначе.

Амалия стояла у дыры в баре, её тело дрожало от усталости и холода, что поднимался снизу. Пол был усеян осколками стекла и соли, швабра сломалась в её руках, а нож лежал у её ног, покрытый чёрной жижей от щупалец.

Туман просачивался через разбитые окна, дым поднимался из дыры, и шёпот вернулся - её имя, произнесённое десятками голосов, сплетённых в жуткий хор. Она схватила сумку, вытащила остатки соли и бросила их в дыру, но это не помогло - щупальца полезли снова, рванувшись к ней. Она рубанула ножом, отгоняя их, но они множились, лезли из щелей в полу, из стен, и бар начал рушиться. Балки трещали, потолок осыпался пылью, и зеркало в углу - старое, треснувшее - вдруг задрожало.

Она обернулась, её глаза расширились, и она увидела его - отражение, но не своё. В зеркале стоял Лукас, его лицо было серым, глаза - белыми, а рот растянулся в ухмылке, что не была его. Он поднял руку, поманил её, и голос, искажённый, как через толщу воды, донёсся из стекла:

- Амалия... иди ко мне... я жду...

Она шагнула к зеркалу, её пальцы дрогнули, но она остановилась. Это был не он. Это была тварь, что играла с её разумом. Она схватила нож, замахнулась, но дверь бара хлопнула, и она обернулась.

Том стоял в проёме, его куртка висела на одном плече, кровь текла по руке. Его тёмные глаза встретились с её, и он сплюнул на пол, шагая внутрь.

- Ты что тут делаешь? - рявкнула она, её голос был полон злости.
- Свалил и вернулся, как пёс?

Он хмыкнул, его губы искривились в слабой ухмылке.

- Они пришли ко мне, - сказал он, его голос был хриплым. - Домой. Тени не отстанут, пока не получат нас обоих. Я подумал... лучше сдохнуть тут, чем там.

Она сжала нож, её кулаки дрожали.

- Ты бросил меня, - прошипела она.
- Ушёл, когда я дралась с этими тварями! А теперь вернулся, как герой? Иди нахуй, Том!

Он шагнул к ней, и он наклонился, его лицо оказалось в сантиметрах от её.

- Я не герой, идиотка, - прорычал он. - Я вернулся, потому что они не отпустят. Ни меня, ни тебя. Хочешь лезть в эту яму - лезь, но я не дам им сожрать нас тут.

Щупальца рванулись к ним обоим, и он схватил железный прут с пола, рубанув по ним. Чёрная жижа брызнула в воздух, твари зашипели, но не отступили. Амалия ударила ножом, отгоняя одно из них, и бросила взгляд на зеркало. Лукас всё ещё стоял там, его ухмылка стала шире, и голос стал громче:

- Амалия... Том... вы наши... идите к нам...

Том обернулся, его глаза сузились, и он шагнул к зеркалу, сжимая прут.

- Заткнись, тварь, - буркнул он, ударив по стеклу. Зеркало треснуло ещё сильнее, паутина трещин расползлась по поверхности, но отражение не исчезло - оно стало чётче, ближе, и Лукас заговорил снова, его голос был хором:

- Ты предал нас, Том... ты обещал... приведи её... или сгинь...

Амалия схватила его за рукав, её пальцы впились в ткань.

- Это не Лукас! - крикнула она. - Это они! Они играют с нами!

Том рванулся, ударил прутом снова, и зеркало разлетелось на куски, осыпавшись на пол. Но голоса не умолкли - они стали громче, выли из дыры, из стен, из воздуха. Тени вырвались из-под пола - высокие, сгорбленные, с пустыми глазами и когтями, что царапали доски. Они окружили их, их рты растягивались в ухмылки.

- Они хотят нас сломать! - крикнула Амалия, рубя ножом по щупальцу, что обвило её лодыжку. - Мы не выстоим!

Том бросил прут, схватил зажигалку из кармана и поджёг тряпку, что валялась у стойки. Пламя вспыхнуло, осветив тени, и он швырнул её в дыру. Огонь рванулся вниз, туннель осветился, и тени взвыли, их крик был как нож в ушах. Но они не ушли - они рванулись к нему, их когти вонзились в его плечи, и он упал, закричав.

Амалия бросилась к нему, рубанула ножом по тени, и тварь отпрянула, но другая схватила её за руку, потянув к дыре. Она вцепилась в стойку, её ногти скребли по дереву, но хватка была сильной, неумолимой. Том рванулся, схватил её за запястье и потянул назад, его кровь смешалась с её, когда он вырвал её из когтей.

- Я же сказал... не дам им, - прохрипел он.

Она посмотрела на него, её дыхание сбилось, и она кивнула. Они встали, он с прутом, она с ножом, и тени сомкнулись вокруг, их вой стал оглушительным. Пол рушился, стены трещали, и бар превращался в могилу. Том бросил взгляд на подсобку, где стояла канистра с бензином - старая, ржавая, но полная.

- Надо сжечь это всё, - сказал он.
- Или они не остановятся.

Амалия обернулась, её глаза расширились.

- А Лукас? - крикнула она. - Я не уйду без него!

- Его там нет! - рявкнул он, шагнув к канистре. - Это эхо, как Герхард! Они держат его, чтобы заманить тебя!

Она схватила его за рукав, её пальцы дрожали.

- Ты врёшь! - прошипела она. - Ты просто хочешь сбежать, как всегда!

Он вырвался, его глаза вспыхнули.

- Я вернулся, чёрт тебя побери! - крикнул он. - Я мог остаться дома и сдохнуть там, но я тут! Хочешь его искать - ищи, но я сожгу это место!

Он схватил канистру, открыл крышку и плеснул бензин на пол, на стены, на дыру. Запах ударил в нос, резкий и едкий, и тени взвыли, их когти рванулись к нему. Амалия рубанула ножом, отгоняя их, но её взгляд метнулся к дыре - шёпот Лукаса звал её, и она знала, что не уйдёт.

Том чиркнул зажигалкой, пламя вспыхнуло в его руке, и он бросил её в лужу бензина. Огонь рванулся вверх, стены вспыхнули, и тени закричали, их тела растворялись в дыму. Он схватил Амалию за руку, потянул к двери, но она вырвалась, её глаза были полны слёз.

- Я не уйду! - крикнула она, бросаясь к дыре. - Лукас там!

Огонь лизал пол, дым сгущался, и тени рванулись к ней, но она спрыгнула вниз, исчезнув в темноте. Том стоял у края, его кулаки сжались, и он закричал:

- Ты сдохнешь там!

Пламя охватило бар, стены рушились, и он рванулся к двери, выбежав в туман. Он упал на колени, кашляя от дыма, и смотрел, как бар горит, его крики заглушались треском огня. Он вернулся, но потерял её.